О предоставлении автокефалии православной церкви чешских земель и Словакии: два взгляда - Москва и Константинополь

23 ноября 1951 г. в Москве Патриархом Московским и всея Руси Алексием I был подписан Акт о даровании автокефалии Православной Церкви в Чехословакии. С этого момента начался отсчет самостоятельного канонического бытия Поместной Православной Церкви на территории Чехии и Словакии. Впрочем, вопрос об автокефалии имеет более ранние истоки. Он приобрел особую остроту во второй половине XIX-XX вв. вследствие распада империй — Османской, Российской, АвстроВенгерской, а позже — СССР и Югославии. С одной стороны, происходило восстановление суверенных государств и Автокефальных Поместных Церквей там, где таковые имели место ранее, например в Сербии, Грузии, Болгарии. С другой, в некоторых новообразованных странах начали выделяться Поместные Церкви, прежде не обладавшие автокефалией, но теперь законно получавшие таковую от кириархальной Церкви, например — Румынская Православная Церковь, Албанская Православная Церковь, Польская Православная Церковь, Православная Церковь Чешских земель и Словакии. Кроме этого в разные годы XX в., а также в веке XXI в отдельных государствах наметилась тенденция создания под националистическими и политическими лозунгами и для политических целей псевдоцерковных структур, т. е. расколов, претендующих на общеправославную легитимацию и автокефалию. На сегодняшний день пагубное пламя таких расколов в наибольшей степени пылает на Украине, в Черногории, Македонии.

Злободневнее всего проблема, связанная с тем, кому принадлежит право дарования автокефалии, какие требуются для этого условия и каков способ провозглашения данного статуса. Для всех непредвзятых богословов и историков очевиден факт того, что церковные каноны ничего не говорят об этом [Стойчев, 2020]. Отсутствие четкого определения процедуры дарования автокефалии, как следствие, приводит к различным печальным спекуляциям на данную тему.

С сожалением нужно констатировать, что Константинопольский Патриархат придерживается иной точки зрения и все с большей очевидностью стремится монополизировать право дарования автокефалии, не учитывая при этом мнения братских Поместных Церквей, а также исторического плана и иных особенностей церковной области, в отношении которой поднимается вопрос об автокефалии. В этом убеждают действия Константинопольского Патриархата на Украине, совершаемые с 2018 г. и по сей день. Вместе с тем Фанар беззастенчиво пытается присвоить себе право вмешиваться во внутренние дела Автокефальных Поместных Церквей, заявляя, таким образом, претензии на свое якобы исключительное положение в семье Православных Церквей. Подтверждением этой позиции является то, что в феврале 2021 г. Констан -тинопольский Патриарх Варфоломей в письме архиепископу Пражскому Михаилу (Дандару) выразил крайнее недовольство в связи намерением Православной Церкви Чешских земель и Словакии отметить 70-летие автокефалии, полученной от Московского Патриархата в 1951 г., а также отсутствием имплементации во внутренний церковный устав положений выданного Константинополем в 1998 г. томоса об автокефалии [Фанар угрожает, 2021].

Раздраженность тем, что Православная Церковь Чешских земель и Словакии полагает началом своей самостоятельной жизнедеятельности дарование ей автокефалии Московским Патриархатом в 1951 г., Фанар высказывает не впервые. В 2012 г. в адрес тогдашнего митрополита Чешских земель и Словакии Христофора Константинопольский Патриарх Варфоломей направил письмо с протестом в связи с прошедшими в Праге в декабре 2011 г. торжествами по случаю 60-летия автокефалии [Шкаровский, 2021, 84], в котором пригрозил, что в случае повторения подобного «Вселенский Патриархат с сожалением вынужден будет упразднить предоставленную Вашей Церкви четырнадцать лет назад каноническую автокефалию, вернуть Церкви Чешских Земель и Словакии бывший до этого канонического деяния статус автономной Церкви, вычеркнуть ее из Священных Диптихов Православных автокефальных Церквей, где она занимает четырнадцатое место, и уведомить об этом деянии все сестринские Православные Церкви» [Письмо, 2012].

Оставляя за скобками дискуссию о том, вправе ли Московский Патриархат либо какая-либо иная Поместная Православная Церковь давать автокефалию определенной своей части, постараемся проанализировать историко-канонические подходы к проблеме предоставления автокефального статуса на примере Православной Церкви Чешских земель и Словакии, а также сравним положения Акта о даровании автокефалии со стороны Московского Патриархата в 1951 г. и томоса Константинопольского Патриархата 1998 г.

Концептуально свои претензии на юрисдикцию над православным населением Чехии и Словакии Константинопольский Патриархат выводит из того, что миссионерскую деятельность в славянских землях в IX в. осуществляли святые равноапостольные братья Кирилл и Мефодий. При этом подчеркивается, что они прибыли в Моравию по приглашению местного князя Ростислава. Однако следует отметить, что приказ о миссии святых братьев исходил не от патриарха, а от византийского императора Михаила, к которому, собственно, и обращался с таковой просьбой князь Ростислав [Vanicek, 1995, 28-31]. Но уже к концу XI в. православие на территории Моравии было практически полностью вытеснено латинским обрядом, а в последующие века жестко притеснялось и подвергалось насильственной унии с католичеством. Попытки установить связь с Константинополем в середине XV в. не удались вследствие турецкого нашествия. Следующий контакт с Константинопольским Патриархатом происходит лишь в XX в.

Как видно, на протяжении тысячи лет Константинопольский Патриархат не проявлял никакой заботы о Православной Церкви на территориях современных Чехии и Словакии и никак не трудился на этой ниве. Приснопамятный архиепископ Пражский, митрополит Чешских земель и Словакии Дорофей (Филипп) полагал, что с точки зрения православных канонов Константинопольский Патриархат уже давно утратил возможность своей юрисдикции над территорией Православной Церкви Чешских земель и Словакии. По его мнению, даже если согласиться с тем, что миссия святых равноапостольных Кирилла и Мефодия давала Константинопольскому Патриархату право на церковное управление Чехией и Словакией как Церковью-дочерью, то на основании 17-го правила IV Вселенского Собора, 25-го правила Трулльского Собора и, особенно, 119-го и 121-го правил Карфагенского Собора Константинополь неправомочен претендовать на эту церковную область, поскольку более тысячи лет назад потерял ее и в течение этого времени ничего не сделал для ее возвращения в лоно православия и ограждения от католической экспансии. Не Константинопольский Патриархат возобновил здесь православие, следовательно, не ему принадлежат все вытекающие из этого права и обязанности [Дорофей Филипп, 1966].

Подобный подход Константинопольского Патриархата наблюдается и в отношении Украины. С момента естественного во всех смыслах перехода Киевской митрополии в 1686 г. в юрисдикцию Московского Патриархата, ознаменовавшего воссоединение некогда искусственно разделенной Русской Церкви, Константинополь в течение более чем трехсот лет не ставил под сомнение свершившегося события и не выдвигал своих притязаний на Украину. Единственным исключением является косвенное заявление о якобы неканоничности присоединения Киевской митрополии и православных митрополий Литвы и Польши к Московскому Патриархату, содержащееся в томосе об автокефалии Польской Православной Церкви, выданном Константинопольским Патриархатом в 1924 г. [Płoński, 2009, 164–169]. Тем не менее, в 2018 г. Патриарх Константинопольский Варфоломей без зазрения совести денонсирует решение своего предшественника Патриарха Дионисия IV и Синода своей Церкви о подчинении Киевской митрополии Московскому Патриархату.

Православная церковная жизнь в Чехии была возобновлена в 1870-е гг., когда в храме Святителя Николая на Староместской площади в Праге, арендованном Русской Православной Церковью, стали совершаться богослужения. Клирики, служившие здесь, а также и в трех других недавно построенных храмах в западно-чешских курортных городах, принадлежали к Русской Церкви. Ввиду того, что австро-венгерские власти отказывались открывать православный приход в Праге, местные православные по приходской записи относились к сербскому приходу в Вене. На базе пражского храма Святителя Николая образовалось группа под названием «Православная беседа», которая объединила сотни чешских православных [Юкл, 2018].

В период между двумя мировыми войнами в Чехословакии действовали православные приходы, входившие в Сербскую Православную Церковь, и русские приходы, подчинявшиеся митр. Евлогию (Георгиевскому) и управлявшиеся епископом Пражским Сергием (Королевым). Кроме того, в Восточной Словакии, в Ладомирове, существовал мужской монастырь в честь св. прп. Иова Почаевского, занимавшийся активной просветительской и миссионерской деятельностью среди униатов. Этот монастырь находился в ведении Русской Православной Церкви Заграницей. Наиболее многочисленной была сербская юрисдикция [Бурега, 2003, 200].

После создания Чехословацкой республики в 1918 г. началось движение за учреждение Поместной Православной Церкви. Крыло, вышедшее из «Православной беседы» и оформившееся в 1920 г. в виде Чешской религиозной православной общины, возглавил архим. Савватий (Врабец). В то же время, в 1920 г., возникла национальная Чехословацкая церковь, насчитывавшая несколько сотен тысяч последователей. Она связывала себя с кирилло-мефодиевской традицией и вела переговоры с Сербской Православной Церковью о принятии православия. Однако в результате в данной церковной структуре возобладала ориентация на историческое гуситсткое наследие, и она пошла по модернистскому пути. Православные позиции сохранила часть последователей во главе с Матеем Павликом, который, по принятии монашества с именем Горазд, 25 сентября 1921 г. был рукоположен в Белграде Патриархом Сербским Димитрием во епископа Чешского и Моравско-Силезского. По этой причине Сербская Православная Церковь не признавала притязаний архим. Савватия и отказывала ему в епископской хиротонии [Милутин, 2004].

Между тем после обращения в Константинопольский Патриархат архим. Савватий в марте 1923 г. был рукоположен во епископа Патриархом Мелетием IV и назначен главой автономной Православной Архиепископии в Чехословакии — новообразованной структуры Константинопольского Патриархата, учрежденной на основе Чешской религиозной православной общины. В конечном итоге эта альтернативная Константинопольская церковная организация оказалась нежизнеспособной и к 1930 г. фактически прекратила свое существование, слившись с юрисдикцией еп. Горазда, на стороне которого были поддержка и симпатии большинства верующих. Именно православному церковному сообществу еп. Горазда, находившемуся на тот момент в сербской юрисдикции, впоследствии суждено будет стать Автокефальной Православной Церковью Чешских земель и Словакии. В 1942 г. за помощь антифашистскому сопротивлению еп. Горазд был расстрелян, а возглавляемая им Православная Церковь — запрещена, храмы закрыты, имущество конфисковано. Позднее владыка Горазд был прославлен в лике святых [Милутин, 2004].

• 8 ноября 1945 г. в Оломоуце состоялось собрание Чешской епархии, на котором было принято решение просить Сербскую Православную Церковь благословить переход Чешской епархии в Русскую Православную Церковь, а патриарха Московского и всея Руси — принять ее под свой омофор с условием сохранения имевшейся автономии, оговоренной в ранее утвержденном уставе [Hlas, 1951, 67].

• 10 января 1946 г. в Москву прибыла чешская православная делегация во главе с прот. Честмирем Крачмаром (будущим епископом Оломоуцким и Брненским) для выражения просьбы о принятии в юрисдикцию Русской Православной Церкви. На встрече с Патриархом Московским и всея Руси Алексием I прот. Честмир произнес речь на церковнославянском языке, в которой рассказал об истории Православной Церкви в Чехии и о заботе Русской Церкви о православных чехах в ХIХ в. и до начала Первой мировой войны: «Несмы странни ни в велицем и славнем граде сем стольнем Москве, ни в Церкви всея Руси, зане от семидесяти лет и паче обретостася во граде сем мужие языка нашего, просяще помощи в деле устроения Православныя церкви

  во стольнем граде нашем Празе. И моление их бысть услышано и в лето тысяча восемьсот семьдесят четвертое бе освящение храма святителя Николая Мир Ликийских чудотворца в Празе и от того часа Церковь всея Руси поставляше нам пресвитеры и прочий причет церковный и всяческое попечение о нас творяще, дондеже прииде первая рать великая на ны. Вся сия помянувши и скорби, и печали дний сих зря, рекохом в себе: прейдем до Москвы, отонюду же прииде нам помощь иногда» [ЖМП, 1946, 13]. В конце от лица прибывших было высказано пожелание «прияти Чешскую Православную Епархию под высокую руку Патриарха Московского и всея Руси» [ЖМП, 1946, 13]. 14 января 1946 г. Патриарх Алексий I подписал «Определение об условиях приема Чешской Православной Церкви в состав Московской Патриархии», которую должен будет возглавлять архиерей с титулом «Архиепископ Пражский, Экзарх Московской Патриархии» [ЖМП, 1946, 15].

В марте 1946 г. Архиерейский Собор Сербской Православной Церкви дал согласие на то, чтобы Московская Патриархия направила в Прагу епископа для временного воз-главления Чешской епархии [Vopatrny, 1998, 51]. 5 апреля Священный Синод Русской Православной Церкви образовал Экзархат Московской Патриархии в Чехословакии и назначил экзархом архиеп. Елевферия (Воронцова) с титулом Пражского и Чешского [ЖМП, 1946-V, 14]. Окончательное решение о переходе Чешской епархии в Московский Патриархат было принято на заседании Синода Сербской Православной Церкви от 15 мая 1948 г. [Hlas, 1951, 70]

• 2 октября 1951 г. в Праге состоялось заседание Экзаршего Совета, на котором было решено инициировать процедуру получения автокефалии Чехословацкой Православной Церковью. Соответствующие документы были направлены Патриарху Московскому и всея Руси Алексию I и в правительство Чехословакии, которое поддержало провозглашение автокефалии и дало согласие на кандидатуру архиеп. Елевферия в качестве предстоятеля Автокефальной Чехословацкой Церкви [Vopatrny, 1998, 94].

• 8 октября 1951г. Патриарх Алексий I и Священный Синод Русской Православной Церкви дали предварительное согласие на автокефалию Православной Церкви в Чехословакии. Получив одобрение епископата, 23 ноября 1951 г. Патриарх Алексий I от имени всего Архиерейского Собора Русской Православной Церкви подписал Акт о даровании автокефалии Православной церкви в Чехословакии: «Русская Православная Церковь в лице Патриарха Московского и всея Руси Алексия и всего освященного Архиерейского Собора, во внимание к ходатайству Собора Православной Церкви в Чехословакии, дарует сей Церкви, бывшей доселе Экзархатом Московской Патриархии, автокефалию. Русская Православная Церковь единым сердцем молит Небесного Пастыреначальника Господа нашего Иисуса Христа, да подаст Он Свое Божественное благословение юнейшей сестре в семье Православных Автокефальных Церквей, Церкви Чехословакии и да увенчает Он ее вечной славой. Алексий, Патриарх Московский и всея Руси. 23 ноября 1951 года» [ЖМП, 1951, 3].

• 9 декабря в соборе свв. Кирилла и Мефодия в Праге состоялась интронизация первого Предстоятеля автокефальной Чехословацкой Православной Церкви митр. Елевфе-рия [Ярушевич, 1952, 41–48].

В состав новой автокефальной Поместной Церкви вошла не только Чехия, где трудился сщмч. Горазд, но и Словакия: в 1950 г. под давлением коммунистических властей в Прешове состоялся собор, объявивший об отмене Ужгородской унии 1646 и 1649 гг. и воссоединении униатов с православием. Формально за счет бывших униатов восточной части Словакии произошло увеличение статистики Чехословацкой Православной Церкви до нескольких сотен тысяч верующих. Позднее, когда в 1968 г. греко-католической Церкви было разрешено возобновить свою деятельность, большинство бывших униатов вернулись в нее. В Православной Церкви Чехии и Словакии насчитывалось около ста тысяч верующих. Однако этот закономерный отток не помешал дальнейшему развитию автокефальной Православной Церкви в Чехословакии [Historia].

Необходимо обратить внимание на то, что предельно краткий и лишенный витиеватостей Акт о даровании автокефалии Православной церкви в Чехословакии не накладывает на Чехословацкую Православную Церковь никаких ограничений, не ставит ее в подчиненное положение по отношению к Церкви-Матери, но предоставляет ей автокефалию во всей полноте: «Русская Православная Церковь… дарует сей Церкви, бывшей доселе Экзархатом Московской Патриархии, автокефалию» [Яру-шевич, 1952, 41-48]. Это означает, что Чехословацкая Церковь получила полное и полноценное самостоятельное управление, включая право варения святого мира, собственный церковный суд всех инстанций, свободу в установлении и осуществлении контактов с другими Поместными Церквами. Стоит упомянуть, что точно такую же автокефалию без каких-либо ограничений Русская Православная Церковь предоставила в 1948 г. Польской Православной Церкви [Płoński, 2009, 169–171].

Отсутствие признания автокефального статуса со стороны Константинопольской, Александрийской, Иерусалимской, Кипрской и Элладской Православных Церквей побудило Православную Церковь Чешских земель и Словакии в начале 1990-х гг. обратиться за таковым в Константинопольский Патриархат [Скурат, 2012, 238]. В результате переговоров 27 августа 1998 г. Патриарх Варфоломей издал «Патриарший и Синодальный Томос о даровании автокефалии святой Православной церкви в Чешских землях и Словакии». К сожалению, этот документ не подтверждал уже имевшую место автокефалию, а именно даровал ее. Во введении содержится неправомерная ссылка на томос об автономии от 1923 г., что выглядит нелепо, поскольку та структура, которой он был дан, прекратила свое существование еще к 1930 г. Кроме того, утверждение Константинополя о том, что с 1923 г. Православная Церковь Чешских земель и Словакии «существовала вопреки некоторым ее неканоническим действиям, которые мы в тишине прощаем, зная, что все, осуществленное неканонически, не на основании правил и традиций Единой Святой Православной Церкви, изначально не имеет силы, недействительно и до скончания веков не будет одобрено», по сути, означало попрание и предание забвению реальной православной церковной жизни и традиций, развивавшихся ревностными и жертвенными трудами сщмч. Горазда, его соработников и последователей [Tomos, 1998].

В отличие от Акта о даровании автокефалии Православной церкви в Чехословакии, изданного Московским Патриархатом, Константинопольский томос предоставлял автокефалию в довольно ограниченном виде, а именно:

• •    архиереи Православной Церкви Чешских земель и Словакии подсудны судам, для работы которых приглашаются епископы из Константинопольского Патриархата: «Диаконы и иереи подсудны судам второго уровня, архиереи — судам первого уровня, и по всем вопросам своих обязанностей подсудны, согласно священным канонам, канонически учрежденным синодальным судам, для работы которых приглашаются, по согласованию со Вселенским Патриархом, иерархи исключительно из юрисдикции Церкви-Матери, то есть Вселенского Престола. Осужденные архиереи с апелляцией за окончательным решением могут обратиться к Вселенскому Патриарху» [Tomos, 1998].

• •    Православная Церковь Чешских земель и Словакии лишена права мирова-рения: «Церковь в Чешских землях и в Словакии в знак духовного единства с Церковью-Матерью получает святое миро от Вселенского Патриархата» [Tomos, 1998].

• •    По вероучительным и иным важным вопросам Священный Синод Православной Церкви Чешских земель и Словакии не может принимать самостоятельных решений, но обязан обращаться в Константинопольский Патриархат: «Главной и первой задачей Священного Синода является соблюдение чистоты Православной Веры и общения в Святом Духе со Вселенским Патриархатом и прочими Православными Церквами. В то же время на него налагается обязанность в случае каких бы то ни было проступков апеллировать не только к Священному Синоду Вселенского Патриархата, но и к большему, расширенному Синоду, созываемому с этой целью попечением Вселенского Патриархата и по инициативе последнего» [Tomos, 1998].

• •    Предстоятель Православной Церкви Чешских земель и Словакии определенно ограничивается в развитии самостоятельных контактов с иными Поместными Православными Церквами, которое должно происходить исключительно через Константинополь: «Что касается глобальных тем и вопросов церковного характера, выходящих за рамки возможностей Поместных Православных Церквей, Его Блаженство архиепископ Пражский, всех Чешских земель и Словакии также имеет право обратиться к нашему святому Патриаршему Вселенскому Престолу, который находится в общении со всеми православными епископами, право правящими слово истины. Вселенский Патриархат запросит у Церквей-сестер их мнение и позицию» [Tomos, 1998].

Таким образом, широкий жест доброй воли оказался лишь видимостью. На деле вместо того, чтобы дать Православной Церкви Чешских земель и Словакии благословение на полноценное самостоятельное бытие, Константинопольский Патриархат предпринял попытку установить над ней свою верховную власть. Томос об автокефалии с похожими ограничениями еще в 1924 г. был выдан Константинополем Православной Церкви в Польше. В каноническом измерении Московский Патриархат предоставил автокефалию Православной Церкви Чешских земель и Словакии в 1951 г. (равно как и Польской Православной Церкви в 1948 г.) в гораздо большем масштабе, чем это сделал Константинопольский Патриархат в 1998 г. Во многом аналогичный «томос об автокефалии» Константинопольский Патриархат предоставил в 2018 г. созданной из раскольников так называемой Православной церкви Украины.

При этом стремление осуществлять свою власть в Поместной Церкви, являющейся автокефальной, Константинопольским Патриархатом не только декларируется, но и воплощается на практике. Примером тому служит открытое вмешательство во внутренние дела Православной Церкви Чешских земель и Словакии, в частности, в выборы ее предстоятеля в декабре 2013 г., когда Константинополь прислал двух своих иерархов, пытаясь таким образом направить процесс в выгодное для себя русло. Это еще более усугубило кризис, наблюдавшийся в тот момент в руководстве этой Поместной Церкви. Только благодаря Московскому Патриархату Православной Церкви Чешских земель и Словакии удалось тогда самостоятельно избрать себе предстоятеля, которого Константинополь признал лишь в январе 2016 г. в соответствии с соглашением, достигнутым в результате переговоров [Юкл, 2018].

Важно подчеркнуть, что одним из условий этого признания стало предписание инкорпорировать положения томоса 1998 г. в устав Православной Церкви Чешских земель и Словакии: «Будет создана совместная комиссия из делегаций Вселенского Патриархата и Церкви в Чешских землях и Словакии (при участии представителей обеих до сегодняшнего дня разобщенных групп), задачей которой будет урегулирование статей ее Устава в соответствии с положениями вышеуказанного Патриаршего и Синодального Томоса, изданного в 1998-м г., и имплементация в Уставе Томоса, учредительного документа Автокефальной Церкви в Чешских землях и Словакии, а также общий пересмотр Устава на основании священных канонов, с целью обеспечения единства и нормальной церковной жизни в этой Церкви» [Юкл, 2018]. Проект осуществления данной имплементации был утвержден на совместном заседании в Константинополе в апреле 2016 г. В результате Православная Церковь Чешских земель и Словакии оказалась в сложном положении: по сути, она должна volens nolens отказаться от своей полной самостоятельности и поставить себя в зависимость от Константинопольского Патриархата согласно пунктам выданного им томоса. На сегодняшний день изменение устава не произведено, в этом направлении не сделано ничего значительного, однако, если это произойдет в будущем, автокефалия Православной Церкви Чешских земель и Словакии станет фикцией, а Константинопольский Патриархат сможет произвольно вмешиваться в ее жизнедеятельность.

Подводя итог, следует констатировать, что в деле предоставления автокефалии Московский Патриархат, в отличие от Фанара, действует самоотверженно, проявляя реальную заботу о дочерней Церкви, что выражается в даровании подлинного, а не фиктивного автокефального статуса. На примере Православной Церкви Чешских земель и Словакии, а также ситуации на Украине, к сожалению, видна отчетливая тенденция Константинопольского Патриархата, во-первых, в нарушение апостольского принципа «созидать на чужом основании» (Рим 15:20), во-вторых, в отношении других Поместных Церквей подменять понятие автокефалии широкой автономией.