О проекте второго издания Красной книги Самарской области: взгляд московского гидроботаника

Как известно, региональные Красные книги являются в нашей стране одним из немногих хоть как-то действующих на региональном уровне механизмов сохранения биоразнообразия. В частности, учета присутствия «краснокнижных» видов требует процедура ОВОС, обязательная при реализации практически любых территориальных проектов. Едва ли стоит включать в Красные книги таксоны, реально не требующие охраны, или организация охраны которых невозможна, а включение в нее видов, отсутствующих в регионе, лишь дискредитирует этот документ и его творцов. Поэтому я считаю себя обязанным дать некоторые комментарии к предварительному списку видов растений, рекомендуемых для включения во 2-е издание Красной книги Самарской области [6-8, 10), так как его авторы в качестве одного из важнейших принципов, выбранных при ее создании, декларируют коллегиальность [9]. Хотя я не считаю себя специалистом по флоре Среднего Поволжья, общие принципы распределения здесь растений едва ли принципиально отличаются от таковых в Центральном федеральном округе и Северной Евразии в целом; кроме того, в последние десятилетия я по этим вопросам довольно часто обменивался мнениями с поволжскими гидроботаниками.

Все виды я разделяю на 4 группы:

• а)    вероятно, отсутствующие на территории Самарской обл.;

• б)    не заслуживающие охраны или организация охраны которых вследствие некоторых особенностей их экологии и биологии в принципе невозможна;

• в)    сомнительные в отношении необходимости взятия под охрану;

• г)    требующие проверки правильности определения специалистами-монографами гербарных сборов, на основании которых тот или иной вид был включен во флору региона (если таковое не производилось ранее).

К первой группе я отношу 3 из 4 видов кувшинковых, а также Ranunculus gmelinii DC.

Nuphar pumila (Timm) DC. является значительно более северным видом, лишь незначительно выходящим за пределы южной тайги. В частности, она отсутствует в Рязанской обл., а в Московском регионе встречается только в северной половине. За этот вид нередко принимают тугорослые формы плюризональной N. lutea (L.) Smith. Едва ли кубышка малая может расти в Самарской обл.

Аналогичная ситуация наблюдается и с Nymphaea tetragona Georgi: в дистрофных водоемах N. candida нередко образует карликовую, мелкоцветковую и мелколистную форму (var. minor Wainio), которую при определении иногда неверно отождествляют с североевропейско-сибирско-гималайской N. tetragona . Исследования П.А. Волковой [1] показали, что в Средней России кувшинка четырехгранная не переходит Шексну и Волгу, а потому едва ли может быть встречена в Самарской обл., хотя на ее крайнем востоке это и не исключено. В любом случае сборы, определенные как кувшинка четырехгранная, требуют проверки специалистом-монографом.

Последнее утверждение относится и к Nymphaea alba L. Специальные исследования [1] показали, что на самом деле в Средней России кувшинка белая является исключительно редким растением, за которое обычно принимают мощно развитые особи чрезвычайно полиморфной N. candida . Хотя вероятность произрастания N. alba в Самарской обл. не является нулевой, определенные так гербарные сборы требуют проверки специалистом, в том числе, вероятно, и с использованием молекулярных методов.

Ranunculus gmelinii – аркто-бореальный вид, как и Nuphar pumila , практически не выходящий за пределы таежной зоны [4]. На севере Московской обл. это растение исчезло [3], в Рязанской и Калужской областях, а также в Мордовии оно отсутствует. Поэтому произрастание R. gmelinii в Самарской обл., если только оно будет подтверждено проверкой правильности определения соответствующих гербарных сборов специалистом-монографом, можно будет считать важным ботанико-географическим открытием.

Вторая группа состоит из нескольких подгрупп:

• а)    прогрессирующих видов ( Ceratophyllum submersum L.; Potamogeton nodosus Poir.);

• б)    видов, реальная охрана которых не может быть организована ( Ranunculus polyphyllus Waldst. et Kit. ex Willd.);

• в)    реально не являющихся угрожаемыми ( Nymphaea candida J. Presl; Potamogeton gramineus L. s.l.; Batrachium circinatum (Sibth.) Spach.);

• г)    адвентивные растения ( Nymphoides peltata (S.G. Gmel.) O. Kuntze).

Некоторые из видов этой группы могли бы быть перенесены в «мониторинговые» списки редких или адвентивных растений.

Ceratophyllum submersum в последние десятилетия был достоверно найден в Смоленской, Калужской, Московской, Рязанской и Орловской областях [2, 11], причем почти во всех этих случаях были обнаружены плодоносящие растения. В Нечерноземье этот вид, как правило, обитал в искусственных водоемах: прудах, выработанных карьерах. Следовательно, смещение границ его ареала в настоящее время связано исключительно с действием климатических факторов, а способность произрастать в широко распространенных искусственных водоемах является гарантией выживания при уничтожении природных экотопов.

Potamogeton nodosus в последние десятилетия также был найден во многих регионах Средней России: в Смоленской, Московской, Рязанской, Орловской, Пензенской и Ульяновской областях, а также в городе Москве и Республике Мордовия [13, 15, 16]. В местах своего произрастания в Центральном Нечерноземье этот вид явно прогрессирует: так, если в 2010 г. на юго-востоке Москвы в Капотне на километровом участке было всего около 6 пятен этого вида, то летом 2012 г. их насчитывалось уже 26. Кроме того, в отличие от Ceratophyllum submersum , P. nodosus является речным видом, распространение которого определяется исключительно климатическими факторами, пока неподвластными человеку.

Ranunculus polyphyllus – земноводный эфемер степной зоны Евразии. Стратегия выживания этого вида предусматривает постоянную миграцию из водоема в водоем. Он приурочен к нарушенным участкам их конечных стадий зарастания, а значит существует в них временно: во всяком случае, вероятно, именно из-за этого нередко его не удается найти в тех местах (на уровне конкретного водного объекта), где он достоверно встречался ранее. Утилитарной ценности это растение не представляет, а организация его территориальной охраны из-за особенностей экологии и биологии невозможна.

Являясь наиболее декоративным видов водных растений среднерусской флоры, Nymphaea candida , как правило, включается в региональные Красные книги, и почти всегда незаслуженно [14]. Дело в том, что при сборе цветков кувшинок потери биомассы ничтожны (цветонос у них лишен листьев), а вететативно виды этого рода размножаются прекрасно. Поэтому уничтожение N.

candida в местах массовой рекреации связано не со сбором цветков, а с «выбиванием» из грунта корневищ купающимися. Не выносит это растение и сильного загрязнения воды, но именно сильного: в ставших за последние 20 лет несколько более чистых водах Москвы-реки в Москве и ниже нее сейчас она стала массовой. В природе редкость этого вида обычно связана с отсутствием материковых и пойменных озер, как это имеет место на территории Среднерусской возвышенности в бассейне Верхнего Дона (смежные районы Тульской, Рязанской, Липецкой и Орловской областей), а также с массовым уничтожением стариц при гидростроительстве (Москва-река выше Москвы). Судя по топографической карте Самарской обл., старицы в поймах рек Заволжья здесь имеются, а потому вид едва ли можно считать угрожаемым.

Potamogeton gramineus – вид с пока до конца не ясным таксономическим статусом. Во всяком случае, В.Г. Папченков [5] выделяет в этой группе 6 видов ( P. gramineus s.str., P. biformis , P. coriaceus , P. graminifolius (Fries) Fryer, P. heterophyllus Schreb. и P. wolfgangii Kihlm.), добавляя 2 гибрида между ними: P. × biformoides Papch. ( P. biformis × P. graminifolius ) и P × varians Morong ex Fryer ( P. coriaceus × P. heterophyllus ), причем некоторые из них (и мы с этим согласны) различаются между собой и экологически. Во всяком случае, в Самарской обл. из этой группы встречается не один вид, а больше. Эти растения утилитарной ценности не имеют и встречаются в различных экотопах, в том числе и в искусственных, а также в реках. Организация охраны этого сложного таксономического комплекса на сегодняшний день едва ли целесообразна, хотя контроля за состоянием популяций этот таксон вполне заслуживает.

По нашим наблюдениям, в Центральном федеральном округе (ЦФО) Batrachium circinatum является одним из наиболее широко распространенных видов; он имеет самую широкую экологическую нишу и наиболее устойчив к загрязнению воды и донных отложений. В ЦФО этот вид регулярно встречается в прудах, в том числе и интенсивно эксплуатирующихся, а также в реках, где, как я указывал ранее, организация реальной охраны растений практически невозможна. Едва ли в Приволжском федеральном округе биология и экология B. circinatum принципиально отличаются от таковых в ЦФО, а сам вид имеет меньшую устойчивость к действию антропических факторов. Утилитарной ценности это растение, как и подавляющее большинство других гидрофитов среднерусской флоры, также не имеет.

Анализ литературы и гербарных коллекций, выполненный при подготовке 11-го издания «Флоры Средней России» П.Ф. Маевского, показал, что на этой территории Nymphoides peltata является адвентивным видом, хотя и способным в течение десятилетий удерживаться в местах заноса [11]. Вероятнее всего, таков же его статус и в Самарской обл., особенно если в настоящее время этот вид встречается только в искусственных водоемах.

Исходя из географического положения Самарской обл. и учитывая широкое применение противогололедных солей в дорожном хозяйстве, нам представляется сомнительной целесообразность взятия под охрану Triglochin maritimum L. Вероятно, для сохранения в той или иной степени засоленных местообитаний могли бы быть выбраны другие, в большей степени уязвимые «виды-зонтики».

Наконец, в проверке правильности определения у специалиста нуждается Batrachium rionii (Lagger) Num. Хотя, с другой стороны, этот вид не имеет утилитарной ценности, из-за потепления климата он расширяет свой ареал, а его однолетность и особенности экологии едва ли позволят выработать эффективную стратегию сохранения данного таксона на территории Самарской обл.

В заключение хотелось бы высказать еще одно соображение относительно проекта, касающееся природоохранного статуса видов растений Красной книги Самарской области. Выбор авторским коллективом оригинальной системы природоохранных категорий едва ли заслуживает одобрения. Дело в том, что согласно Методическим рекомендациям по ведению Красной книги субъекта Российской Федерации (введены в действие инструктивным письмом МПР Российской Федерации от 27.07.2006 г. № 02-1253/5987), требуется сопоставлять природоохранный статус вида в регионе с его положением на смежных территориях. «Оригинальные» шкалы препятствуют этому, а иногда могут вводить в заблуждение, особенно если авторами выбраны шкалы, в которых численные или буквенные значения отличаются от общепринятых (в Красной книге Российской Федерации или в Красной книге МСОП).