О роли транснациональных интеллектуалов в эпоху кризиса мультикультурализма

В торая половина XX в. проходила под знаком активной эволюции части гомогенных государств в сторону мультикультурализма. Однако сегодня многие авторы, назовем их постмультикультуралистами, высказывют сомнение в успешности такой политики (коллапс мультикультурализма). Они, в частности, полагают, что мультикультурализм убивает единство общества (А. Шлезингер), подавляет достижения в области эмансипации женщин (С. Окин), вместо взаимообмена культурными ценностями приводит к усилению фрагментации общества по этническому признаку (феномен «балканизации»), создает проблему политической корректности (Т. Толстая). Высказывается также критика европейской толерантности в рамках теории возможного превращения Европы в «Еврабию» (Б. Йеор)¹.

Вместе с тем, если согласиться с конструктивистским подходом Э. Геллнера и Р. Брубейкера2, согласно которому эволюция от племен к нациям произошла лишь несколько веков назад, то рано или поздно можно ожидать эволюции от наций к некой «наднации».

АКОПОВ Сергей Владимирович – к.полит.н., доцент кафедры политологии Северо-Западного института – филиала РАНХиГС, г. С а нкт-Петербург sergakopov@gmail.

com

Под влиянием глобализации государственные границы становятся более проницаемыми. Из разделительных линий они все чаще превращаются в места встреч представителей самых разных культур. Учитывая, что население нашей планеты уже достигло 7 млрд чел., государства вступают в еще более напряженное соревнование за ограниченные ресурсы. Находясь под давлением, государства способны пойти на упреждающие действия, что может спровоцировать эскалацию международных конфликтов. Текущие этнонациональные конфликты, то тлеющие, то разгорающиеся вновь, с трудом поддаются разрешению в рамках существующей «демократической» системы международной безопасности.

Указанные аргументы не дают основания полагать, что претендующая на универсальность либеральная модель демократии западного образца может снизить уровень взаимных опасений в международных отношениях. По-прежнему актуальными оста- ются вопросы: должны ли в этих условиях человеческие культуры оставаться относительно изолированными или смешиваться? По мере глобализации нации-государства перестают быть контейнерами экономической и политической власти. Однако станет ли в таких условиях национальная идентичность предметом индивидуального выбора? Сможет ли мультикультурализм заменить моно-этничность некогда более разрозненных наций-государств1?

Трудно не заметить, что одновре -менно с кризисом мультикультурализма в современном мире быстро возрастает группа людей транскультурной принадлежности. Спутниковое телевидение и Интернет обеспечивают распространение «ландшафтов» электронных образов, являющихся строительными блоками новых практик поведения, потребления и развлечения. Не исключено, что захват инструментов образов станет такой же угрозой XXI в., как оружие массового уничтожения в ХХ в.

Принцип национальной территориальности сменяется принципом политерриториальности, порождающим транснациональное социальное пространство, образованное взаимодействием разнообразных транснациональных организаций, органов, групп, личностей, создающих и развивающих паутину социальных отношений, нити которых пролегают через национальные государства2.

На наш взгляд, задача современного гуманитарного знания в общем и политической антропологии и коммуникати-вистики в частности состоит в том, чтобы избавляться от нарративов, опирающихся на идентичности, выстраиваемые по типу «свой – чужой», и преодолевать разного рода «центризмы», фобии и образы врага приобщением к принципиально новым, открытым нарративам в рамках межкультурного диалога, основанного на принципах живого знания, кросс-культурного взаимопонимания и органически вызревающего чувства «мы».

Все это позволяет сформулировать шесть принципов построения транснационального сообщества:

• 1)    диалектическое понимание глобализации;

• 2)    мультикультурная компетентность;

• 3)    культурное многообразие, гармонично сочетающееся с политическим единством;

• 4)    принцип живого знания, синтезированного в кросс-культурные нарративы;

• 5)    космополитический патриотизм в образовании;

• 6)    принцип политической дружбы³.

Обсуждение этих принципов на зарубежных и российских конференциях поставило ряд новых вопросов. Наиболее часто задаваемый их них: «Кто и каким образом будет воплощать эти принципы строительства транснационального сообщества в жизнь?»

Понятие «транснациональные интеллектуалы» сопоставимо с понятием «транскультура», введенным в оборот в 1982 г. московским философом и культурологом М.Н. Эпштейном: «Транскультура (transculture) – это сфера культурного развития за границами сложившихся национальных, расовых, гендерных, профессиональных кул ьтур. Транскультура преодолевает замкнутость их традиций, языковых и ценностных детерминаций и раздвигает поле “надкультурного” творчества»4.

М.Н. Эпштейн противопоставляет свою концепцию транскультуры идеологии мультикультурализма. Если «много-культурие», подчеркивает автор, устанавливает ценностное равенство и самодостаточность разных культур, то концепция транскультуры предполагает их открытость и взаимную вовлеченность. Если в первом случае действует принцип дифференциации, то во втором – принцип интерференции, «рассеивания» символических значений одной культуры в поле других культур. Если многокуль-турие настаивает на принадлежности индивида к «своей», биологически пред- заданной культуре (черной, женской, молодежной и т.д.), то транскультура предполагает диффузию исходных куль -турных идентичностей по мере того, как индивиды пересекают границы разных культур и ассимилируются в них. Таким образом, транскультура у Эпштейна — это состояние виртуальной принадлежности одного индивида многим культурам, она освобождает человека от символиче-ских зависимостей и предрасположений его исходной культуры. «Место твердой культурной идентичности занимают не просто гибридные образования (“афро-американец” или “турецкий эмигрант в Германии”), но набор потенциальных культурных признаков, универсаль ная символическая палитра, из которой любой индивид может свободно выби рать и смешивать краски, превращая их в автопортрет»1.

Понятия «транснационализм» Р Тараса2 и «транскультура» М. Эпштейна представ -ляются близкими по значению. Однако можно сказать, что транснациональный интеллектуал — это мыслитель, больше относящийся к области политологии, конфликтологии и национализмоведе ния, чем к культурологии. Роль трансна циональных интеллектуалов сводится к интеллектуальному сближению культур, исторически разделенных нарративами вражды и образами политического врага.

В силу ряда исторических и полити -ческих причин о транснациональных интеллектуалах в России известно гораздо меньше. Вместе с тем можно показать, что политические учения этих мыслите лей особым образом вплетены в историю политической мысли России. В неболь шой статье, конечно, невозможно рас смотреть подробно всех мыслителей и все попытки построения транснациональных политических идей, однако можно пун ктиром наметить некоторые подходы для дальнейшего исследования.

В этом отношении обоснован во -прос, поставленный О.Ю. Малиновой: насколько справедливо говорить о запад ничестве и славянофильстве примени - тельно к России сегодня, с учетом того, что в начале XXI в. и Россия, и Запад -совершенно иные, чем были сто пятьде сят лет назад. «Неужели драматический опыт XX в. никак не изменил привыч-ную колею, по которому текут дискуссии между “западниками” и “славянофи-лами”? Отчасти ответы на эти вопросы мог бы дать анализ дискурса о “цивили зационной идентичности” России/СССР в XX веке. Следует отметить, - подчер-кивает московская исследовательница, -что этот период истории отечественного “западничества” и “почвенничества” наименее изучен»3.

Идея транснационализма представля-ется одной из моделей снятия устарев шей бинарной оппозиции западничества и славянофильства. Многих философов русского зарубежья XX в. можно по праву считать транснациональными интел лектуалами - в смысле и западниками, и почвенниками. Они стали «русскими европейцами» не только в силу вынуж денной эмиграции после 1917 г., но и до революции. Многие из них стажирова лись в лучших университетах Германии, Франции, Англии. Ранее уже говори -лось о транснациональном восприятии творчества А.С. Пушкина и Р.М. Рильке российским мыслителем С.Л. Франком4. Однако Франк - далеко не единственный «русский немец» в истории политической мысли России. Еще одним выдающимся духовным учеником немецкой классиче ской философии стал крупный россий ский мыслитель И.А. Ильин.

Другим транснациональным интел -лектуалом первой половины XX в. в России можно считать Н.К. Рериха. В своих философско художественных очерках Рерих создает новую концепцию Культуры, основанную на идеях Живой Этики, в которой можно найти соедине ние европейской традиции Просвещения с восточным мистицизмом.

Если условно говорить о «русских французах» XX в., то трудно пройти мимо фигуры грузинского философа Мераба Мамардашвили. Одно из ключевых поня тий Мамардашвили — «трансценденция». Мамардашвили с истинно «французской страстью» (это его собственное выраже-ние из работы о М. Прусте «Психо-логическая топология пути») отстаивает право человека на независимость от своей собственной культуры, «право на шаг, трансцендирующий окружающую, родную, свою собственную культуру»1. В интервью, данном за год до смерти (1989), Мамардашвили развивает кантовскую идею «гражданина мира» в том смысле, что все мы д олжны научиться воспри нимать окружающий нас мир и глазами других людей, научиться думать об этом мире с позиции другого человека2.

Идея транснационализма созвучна также некоторым работам об «идеацио нальной» культуре П.А. Сорокина, став -шего классиком не только российской, но и американской социологии XX в. Идеациональная культура в концепции П.А.Сорокина — тип культуры, в котором преобладают универсальные духовные ценности.

Таким образом, можно сделать вывод, что роль транснациональных интеллекту алов за рубежом и в России заключается в следующем. Во - первых, они изучают и развивают позитивные аспекты идео логии мультикультурализма. Во вторых, транснациональные интеллектуалы идут дальше по пути создания объединяющих людей транснациональных ценностей, тем самым преодолевая изолированность отдельно взятых сообществ. C точки зре-ния политической теории эти мыслители берут на себя функцию политической социализации и политического образова ния, с помощью которых преодолевается ксенофобия и углубляется социальная интеграция.