О следственном, судебном эксперименте и достоверности проверки показаний по уголовным делам о дорожно-транспортных происшествиях

Следственная и судебная практика показывает, что доказательства, полученные в результате эксперимента или проверки показаний на месте, нередко определяют исход уголовного дела о ДТП.

В соответствии с требованиями статей 181 и 288 УПК РФ следственный и судебный эксперименты, являясь важными доказательствами по уголовному делу, предусмотрены в стадии предварительного расследования и судебного разбирательства [2, 4, 7, 9, 15].

К проблемам эксперимента в уголовном судопроизводстве обращались многие ученые-криминалисты и процессуалисты, а тактика его проведения детально рассмотрена в монографической и учебной литературе [3, 16].

Эксперимент проводится с целью проверки и уточнения доказательств, показаний участников и очевидцев (свидетелей), получения сведений, имеющих доказательственное значение. Содержанием судебного эксперимента является исследование и получение доказательств в специально созданных условиях, аналогичных обстоятельствам дела. При этом сущность и цель судебного эксперимента в гражданском процессе такие же, как и в уголовном судопроизводстве.

Эксперимент в судебном разбирательстве является способом, средством исследования, проверки и получения доказательств. Тактически важными моментами подготовки, требующими отдельного внимания, являются определение участников эксперимента и распределение их ролей, а также воспроизведение (реконструкция) обстановки и условий, в которых будут производиться опытные действия [12].

Судебный эксперимент состоит в проведении судом опытных действий с целью установления возможности или невозможности существования определенных фактов, имеющих значение для рассматриваемого дела. Суть судебного эксперимента именно в осуществлении действий, аналогичных исследуемым, и проведении этих действий в сходной обстановке, по возможности максимально приближенной к подлинной обстановке исследуемого события.

Итак, обстановка проведения эксперимента должна быть сходной с обстановкой исследуемого события. Эксперимент должен проводиться в то же время суток, когда происходило исследуемое событие, что обеспечивает сходные условия освещенности, температуры воздуха и другие атмосферные условия; в том же месте, где происходило исследуемое событие; в условиях реконструкции подлинной обстановки; с учетом того же темпа (скорости) совершения действий, в котором происходили события, исследуемые путем эксперимента [1].

Поведение проверяемого лица оценивается с точки зрения его добросовестности, желания получить объективный результат, способствовать своими действиями выяснению истины по делу. Если на этот счет возникают сомнения, то и результат эксперимента также может вызвать сомнения в своей достоверности [11].

В научной и научно-практической литературе отмечается, что в действующем законодательстве приведено недостаточно точное определение следственного эксперимента, что порой порождает некоторые проблемы, в частности, разграничения эксперимента и проверки показаний на месте. Так, серьезным недостатком формулировки, указанной в ст. 181 УПК РФ, является отсутствие указаний «на опытный, экспериментальный характер этого следственного действия, когда его содержание, по сути, сводится лишь к воспроизведению» [10].

Воспроизведение какого-либо события в целом или отдельных его элементов, своего рода экспериментальное исследование осуществляется в обстановке, максимально приближенной к той, что и расследуемое событие.

К целям данного следственного действия, как это предусмотрено ст. 181 УПК РФ, относятся проверка и уточнение информации, имеющей значение для уголовного дела, а также воссоздание обстановки или иных обстоятельств определенного события.

Изученная практика расследования преступлений позволила выделить еще одну цель проведения следственного эксперимента: собирание исходных данных для назначения транспортнотехнической (автотехнической) экспертизы. Без результатов данного следственного действия невозможно решение большинства вопросов ( технического и на его основе правового характера. – прим. авт. ). Эксперимент может выступать не только в качестве средства проверки и уточнения имеющихся по делу фактических данных, но и как способ получения доказательственной информации [6].

В литературе предложена классификация следственных экспериментов, среди которых выделяется эксперимент по установлению возможности наблюдения, восприятия какого-либо факта, события, явления [3].

Анализ практики позволил сделать вывод о том, что при расследовании преступлений чаще всего проводятся следующие виды следственного эксперимента: по установлению возможности совершения какого-либо действия; по установлению возможности наблюдения, восприятия какого-либо факта, события, явления; по установлению механизма (обстоятельств) транспортного происшествия.

Так, с целью установления истины по уголовному делу было принято решение о производстве следственного эксперимента, цель которого заключалась в воспроизведении обстоятельств доказывания с получением ответа на вопрос: видна ли находящемуся в указанном месте лицу высадка пассажиров. Ответ на этот вопрос позволил бы установить, могло ли видеть привлекаемое к ответственности лицо пострадавшего пассажира. По делу по факту гибели потерпевшего К. был произведен следственный эксперимент с целью проверки видимости участка пути из кабины ТС.

По правилам подготовки к проведению эксперимента, среди прочего, следователю необходимо определить место и время его производства, максимально приближенные к тем условиям, при которых происходило проверяемое событие. Кроме того, следует заранее ознакомиться с местом, в котором будет проводиться эксперимент, и принять меры к созданию условий, аналогичных тем, в которых происходило проверяемое событие.

На достоверность результатов рассматриваемого следственного действия могут существенно повлиять погодные условия, что, конечно, не исключает возникновения определенных проблем в рамках судебного разбирательства [14].

Не менее широко применим в следственной практике эксперимент, производимый в целях выявления или проверки видимости. Для определения видимости следует учитывать изменение видимости в зависимости от конкретных обстоятельств (в частности, степень освещенности в один и тот же час суток, в разное время года, при наличии или отсутствии снега, при ясном или облачном небе и пр.). На определение видимости большое влияние может оказать наличие или отсутствие густой и низкой облачности, снегового покрова или снегопада, дождя и пр. [5].

Очевидно, именно поэтому уверенный в своей правоте военный следователь Люберецкого гарнизона запросил в аэропорту Быково и поместил в дело водителя Соболева как доказательство данные о видимости, имеющие значение для воздушных судов, но совсем не для автомобилей, которые следуют по дорогам на земле, а не летают в небе. Полученная таким образом информация о видимости, безусловно, повлияла на выводы проведенной в интересах обвинения автотехнической экспертизы [28, 30].

Другой пример. Водитель Беляев пояснил, что, управляя автобусом, он остановился перед стоп-линией, пропустил встречный транспорт, убедился в безопасности своего движения и приступил к осуществлению маневра «поворот налево», соблюдая требования Правил дорожного движения. В этот момент пешеход вне зоны видимости и обзорности для водителя автобуса начал переход проезжей части по пешеходному переходу на красный, запрещающий сигнал светофора, что подтверждается имеющейся видеозаписью. Пешеход прошел какое-то расстояние, после чего произошел наезд автобуса, водитель которого даже не успел применить торможение. При таких обстоятельствах действия пешехода не соответствовали требованиям Правил движения, а техническая причина ДТП, по мнению защиты, заключалась в действиях невнимательного пешехода и обусловлена его неразумными действиями.

С учетом изложенного и с целью получения необходимых исходных данных защитник Беляева заявил ходатайство провести следственный эксперимент с участием водителя и пешехода, после чего назначить комплексную комиссионную автотехническую и видеотехническую экспертизу, поставить на разрешение экспертов следующие вопросы: имел ли водитель автобуса в указанной дорожно-транспортной ситуации (ДТС) техническую возможность избежать наезда на пешехода, соответствуют ли действия пешехода требованиям Правил дорожного движения РФ, в чем заключается техническая причина ДТП и действиями кого из участников происшествия она обусловлена.

В обоснование заявленного ходатайства стороной защиты были приведены следующие доводы: обстоятельства ДТП свидетельствуют о том, что в момент осуществления водителем автобуса маневра «поворот» пешеход не находился в поле зрения водителя. В этом случае видимость по сторонам ограничена, объект некоторое время движется, являясь невидимым для водителя, и появляется внезапно для последнего [22].

Согласно статистическим данным, по утверждению известного эксперта-автотехника, доктора технических наук, профессора Ю.Б. Суворова, доля наездов на пешеходов в условиях ограниченной зоны видимости (обзора) составляет порядка 20 %, а механизм исследования таких ДТП сложнее обычного. При наличии объекта, ограничивающего обзор, за момент возникновения опасности обычно принимают момент появления пешехода из-за этого объекта [22]. Данный момент, или расстояние, преодоленное пешеходом до места наезда, можно определить как графически, так и аналитическим путем. Графический способ заключается в построении схемы (в плане) движения автомобиля и объекта на участке ДТП, на котором участников «расставляют» на расстоянии от места ДТП пропорционально их скоростям с учетом режима движения через фиксированные промежутки времени (например, 1 сек.). Определяется расстояние от объекта до места наезда, на котором пешеход (объект) становится уже виден водителю. Затем это расстояние закладывают в расчет, который проводится по методике, изложенной в работе Ю.Б. Суворова [22]. Таким образом выясняется вопрос, имел ли водитель техническую возможность предотвратить наезд на пешехода торможением в момент появления последнего в поле зрения водителя.

В методике, предложенной Ю.Б. Суворовым, обоснованно изложен способ определения откры- тия обзора. Утверждается, что решение аналитическим путем вопроса о технической возможности предотвращения ДТП в условиях ограничения зоны видимости (обзора) предполагает использование в таком случае достаточно сложных и громоздких математических расчетов. Необходимо учесть и определить следующие параметры: время движения пешехода с момента возникновения опасности (препятствия для движения до момента наезда); движение ТС в заторможенном состоянии до наезда; расстояние, преодоленное ТС в заторможенном состоянии после наезда до остановки; длину следов торможения колес до полной остановки; наименьший угол между направлением движения препятствия, удаляющегося (приближающегося) от ТС, и продольной осью дороги; расстояние от рабочего места водителя до, соответственно, передней части и правого (левого) габарита ТС; расстояние от пешехода до места наезда в момент открытия видимости пешехода с рабочего места водителя. Необходимо также определить величину удаления ТС от места наезда в различные моменты развития ситуации (ДТС) и реализовать методический принцип расчета технической возможности предотвратить ДТП, произошедшее в зоне ограничения обзора, путем сравнения временных параметров [22].

С учетом изложенных методических рекомендаций, таким образом, прежде всего техническим путем объективно устанавливаются обстоятельства, являющиеся предметом доказывания.

А.И. Винберг и С.П. Митричев еще в 1950 году писали о том, что следственный эксперимент необходимо проводить в то же время суток, в какое происходило подлежащее проверке событие. При проверке возможности совершения определенных действий в данных условиях, в тех случаях, когда эти условия определяются временем суток, следственный эксперимент следует производить не только в те же часы, конечно, с учетом изменившейся продолжительности дня, но иногда в те же дни недели, в которые произошло проверяемое событие. Соблюдение этого требования очень важно…

В целях наибольшей точности необходимо использовать по возможности те самые предметы, которые применялись при совершении проверяемых действий. Не менее важным является привлечение к участию в проведении эксперимента участников или очевидцев проверяемого события, а иногда, в зависимости от характера следственного эксперимента, также и тех лиц, которые в качестве понятых присутствовали в свое время при осмотре места происшествия. Экс- перимент должен проводиться на том же месте, где происходило подлежащее проверке событие. Малейшая ошибка или даже неточность, допущенная при проведении опытов, может привести к результатам, обратным тем, которые должны были быть при условии правильного проведения опытов [5].

А.И. Винберг и С.П. Митричев обоснованно утверждали, что «выполнение изложенных требований обеспечит максимальное приближение воспроизводимых событий к имевшему в свое время событию».

Автор обращает внимание читателя, что изложенные правила проведения эксперимента, направленные на установления истины по делу, приведены в учебнике Винберга и Митричева 1950 года. В литературе последних лет эти обязательные к исполнению правила оказались почему-то забыты, нередко даже в нарушение здравого смысла. Не в этом ли и заключается причина сегодняшнего упрощения и упрощенчества, которые значительно облегчают работу следователя и серьезно осложняют судьбу привлекаемого к ответственности лица.

Так, некоторые современные авторы посвятили следственному эксперименту всего четыре абзаца, утверждая, то эксперимент – это следственное действие, состоящее в проведении специальных опытов в целях проверки и уточнения данных, имеющих значение для уголовного дела. Цели эксперимента указывают на его важную особенность: он является специальным проверочным следственным действием. Условиями для производства следственного эксперимента являются: отсутствие необходимости в самостоятельном использовании специальных познаний и точность воссоздания условий, при которых происходили проверяемые действия или события. Следственные эксперименты делятся на следующие разновидности:

• 1.    Состоящие в воспроизведении действий (волевых актов) для установления возможности: а) восприятия какого-либо факта в определенных условиях; б) совершения определенного действия; в) совершения действий, требующих специальных навыков.

• 2.    Состоящие в реконструкции событий (обстоятельств, не зависящих от воли человека) для установления: а) возможности наступления какого-либо явления или факта; б) механизма события в целом или отдельных его деталей; в) механизма образования следов [26].

Достоинство приведенного учебного пособия в том, что в нем дается определение этого след- 33

ственного действия, «состоящего в проведении специальных опытов в целях проверки и уточнения имеющих значение данных», что, безусловно, отличает его от проверки показаний на месте.

Следует подчеркнуть, что сознательные нарушения даже при наименовании проведенного следственного действия и тем более несоответствие его условиям и обстоятельствам совершенного ДТП (например, с целью установления видимости в направлении столкновения ТС) нередко позволяют создать ложные доказательства виновности привлекаемого к ответственности водителя.

Следственный эксперимент – следственное действие, сущность которого состоит в воспроизведении действий, обстановки и иных обстоятельств определенного события в целях проверки и уточнения данных, имеющих значение для дела, и получения новых доказательств.

Согласно ст. 181 УПК РФ следователь вправе произвести эксперимент путем воспроизведения действий, а также обстановки и иных обстоятельств определенного события, при этом проверяется возможность восприятия каких-либо фактов.

Общая цель эксперимента – получение доказательств, с помощью которых могут быть проверены и уточнены данные, имеющие значение для дела, и установлены какие-либо новые данные, ранее неизвестные обстоятельства.

Конкретная цель эксперимента определяется его видом: проверка возможности восприятия каких-либо фактов и наступления какого-либо события (например, наезда или столкновения ТС).

Эксперимент должен осуществляться в условиях, максимально соответствующих тем, в которых произошло событие, воспроизводимое опытным путем. Несоблюдение этого правила расценивается как нарушение норм уголовно-процессуального закона, влекущее утрату доказательственного значения полученных данных [13].

Условия, обстановка, в которых производится эксперимент, должны быть сходны с теми, в которых протекало событие, совершались действия [27].

В случае, когда эксперимент связан с проверкой возможности совершения действий, восприятия фактов конкретным лицом (в силу индивидуальных особенностей организма, навыков и т. д.), указанное действие будет иметь достоверные результаты лишь в случаях, когда оно проводилось с участием определенного лица; целесообразно привлекать именно того субъекта, чьи способности проверяются.

Целью проверки показаний на месте является установление достоверности показаний посред- 34

ством соотнесения их содержания с обстановкой конкретного помещения, характеристиками местности; проверка показаний заключается в том, что ранее допрошенное лицо воспроизводит на месте обстановку и обстоятельства исследуемого события; проверка должна фиксироваться с помощью технических средств (видеозапись, аудиозапись и / или киносъемка), что позволит получить полное представление об организации и ходе проверки показаний на месте, в том числе и в целях установления допустимости ее результатов [27].

Однако эти рекомендации, а по сути требования, на практике, к сожалению, выполняются далеко не всегда.

Так, по уголовному делу Баринова следователь, ссылаясь на требования только ему известного Указания ГСУ Московской области за № 14/2517 от 2 марта 2021 года, для установления общей видимости вручил двум статистам, которые шли навстречу стоявшему автомобилю, белый лист бумаги формата А4, в то время как был совершен попутный наезд на двух пешеходов, у которых в момент ДТП не было никакой белой бумаги. В эксперименте был задействован другой автомобиль той же модели, свет фар которого был значительно лучше отрегулирован, нежели у машины, участвующей в совершении наезда. Судом дело прекращено за примирением сторон.

По уголовному делу в отношении водителя Зуенок эксперимент проводился без ведома виновного лица и его защитника, с применением непонятного автомобиля при непонятной видимости, после чего эксперту-автотехнику были заданы параметры времени реакции водителя (светлое время суток), не соответствующие условиям ДТП (абсолютная темнота на неосвещенной дороге, закрытой кронами деревьев), что, безусловно, повлияло на выводы о виновности водителя в совершении попутного столкновения.

По делу водителя Аносова видимость была замерена инспектором ДПС в ходе проведения первичного осмотра места совершения наезда на двух пешеходов и заявлена как достоверная. Эксперимент на видимость и автотехническая экспертиза по его результатам не проводились, в основу вывода о виновности водителя было положено его признание в совершении наезда, этого оказалось достаточно для направления дела в суд.

По делу водителя Комарова следственный эксперимент был проведен также в отсутствие водителя и его адвоката, которому следователь заявил, что Комаров в момент совершения ДТП находился в нетрезвом состоянии, поэтому эксперимент с его участием проводить нецелесообраз- но. Но если придерживаться этой логики, надо было, извините, напоить того статиста, который трезвым управлял автомобилем во время проведения столь сомнительного эксперимента по этому уголовному делу.

В особо непонятных случаях эксперименты проводятся даже с применением игрушечных автомобилей в кабинете следователя на большом листе белой бумаги или на территории УМВД.

По делу водителя Устинова следователь с участием заместителя начальника следственного управления, которому он «разьяснил его права, ответственность, а также порядок производства следственного эксперимента», в ночное время, в условиях пасмурной погоды, искусственного освещения (ДТП произошло днем) произвел осмотр светофорного объекта, но оформил это все почему-то протоколом следственного эксперимента.

Следователям специализированных отделов по расследованию ДТП хорошо известно, что Указание МВД РФ № 1/8273 от 23.12.2004 «О мерах по совершенствованию организации раскрытия и расследования ДТП» предусматривает следующие требования:

– при назначении САТЭ следственные эксперименты для определения видимости и скорости движения пешеходов не проводятся. Экспертам предоставляются данные, взятые из Таблицы «Скорости движения пешеходов по данным, полученным Ленинградской лабораторией НИЛСЭ» 1966 года, которые неточны и устарели. Все это приводит к тому, что эксперты вынуждены запрашивать дополнительные данные, что приводит к длительным срокам проведения экспертиз и предварительного следствия по делам о ДТП;

– принять меры к качественной подготовке и назначению автотехнических экспертиз путем обязательного проведения следственных экспериментов. Исключить случаи использования следователями таблиц Скорости движения пешеходов по данным Ленинградской НИЛСЭ (п. 2.9) [29].

Однако в августе 2022 года автор с удивлением узнал, что следователями, например ЦАО Москвы, эти таблицы используются как непогрешимые образцы и применяются довольно успешно даже сегодня, спустя почти шестьдесят лет.

В этой связи представляют несомненный профессиональный интерес доводы следователя по материалу «доследственной» проверки в отношении водителя Короташ: «Вы же знаете, что ваши заявления ни на что не влияют. В динамике я эксперимент не проведу, потому что в центре Москвы мне дорогу перекрывать никто не разрешит, а в статике нет смысла».

Вызывает вопросы и выполнение Указания МВД РФ № 17/3-1071 от 03.02.2005 «О некоторых вопросах применения указания МВД России №1/8273», в котором, в частности, говорится: «Требование п. 2.9 указания об обязательном проведении следственных экспериментов для определения общей и конкретной видимости, при наличии условий, ее ограничивающих, определении параметров торможения ТС, времени движения пешехода или ТС в опасной зоне относится только к случаям назначения САТЭ, на разрешение которых поставлены вопросы по определению технической возможности водителя не допустить совершения ДТП, в том числе избежать наезда на пешехода».

Другой пример серьезной следственной ошибки. 29 апреля 2020 года следствием УМВД в Домодедово за отсутствием состава преступления прекращено уголовное дело в отношении водителя Пономаренко, который в состоянии алкогольного и наркотического опьянения совершил наезд на пешехода со смертельным исходом и скрылся с места происшествия. Следователь не дал никакой оценки показаниям водителя о том, что наезд был совершен без применения торможения, в условиях сильного дождя, с неработающими стеклоочистителями в темное время суток на неосвещенной дороге; когда водитель отвлекся и увидел пешехода, «повернув голову на проезжую часть», «когда он обнаружил человека, расстояние было минимальным, он вывернул руль вправо и попытался объехать пешехода, но почувствовал, что проехал по его ногам».

При этом механизм образования, количество и локализация телесных повреждений полностью опровергали показания о переезде тела пешехода, однако обязательная в таких случаях комплексная комиссионная судебно-медицинская и транспортно-трасологическая (входит в понятие судебной автотехники) экспертиза не проводилась. Показания пассажира Сергеева и двух других пассажирок (зафиксированные дословно, как под копирку) о времени и расстоянии, которое проследовала и на котором остановилась машина, свидетельствовали о ее более чем значительной скорости, однако следователь и этого не посчитал, как и не выяснял вопрос о скорости движения (в постановлении, в показаниях всех четверых не пойми как допрошенных сведения о скорости отсутствовали). Эксперту-автотехнику были представлены исходные данные о видимости, полученные в ходе эксперимента на основании показаний виновного лица, после чего следователь, написав, что «при максималь- но допустимой скорости по условиям видимости водитель не имел технической возможности…», пришел к выводу, что «в действиях водителя нарушений ПДД РФ, находившихся в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти Михайлова, не усматривается», и дело прекратил за отсутствием состава преступления, предусмотренного п. б ч. 4 ст. 264 УК РФ. Постановление о прекращении дела с простым перечислением доказательств и имевшихся противоречий при полном отсутствии какого-либо анализа свидетельствовало о его заведомой незаконности, которая объяснялась, судя по всему, вопиющей безграмотностью следователя, его начальника и надзирающего прокурора, как и адвоката, представлявшей интересы представителя потерпевшего, которая не сумела написать абсолютно ничего достоверного по существу настоящего дела.

Ни адвокат потерпевшего, ни следователь, ни прокурор, утвердивший это постановление о прекращении уголовного дела, просто не знали требований и разъяснений соответствующего методического пособия, в соответствии с которыми это дело подлежит безусловному направлению в суд для рассмотрения по существу [23].

И если в Домодедово эксперимент проводился с участием водителя Пономаренко, совершившего в нетрезвом состоянии наезд на пешехода, то в этот же период времени в Электростали следователь по такому же делу о наезде на препятствие провел эксперимент без участия и ведома виновного водителя Комарова, пояснив, что водитель был пьян, в связи с чем его показания объективно учитывать невозможно, потому что они в любом случае не могут являться достоверными.

В отличие от эксперимента проверка показаний на месте стала применяться на практике, хотя в свое время в законе закреплена не была, что вызвало ожесточенную научную полемику. Действующий Уголовно-процессуальный кодекс рассудил участников процессуального спора, официально легализовав проверку показаний на месте (ст. 194 УПК РФ).

Процессуальная форма проверки показаний на месте такова: показания проверяются или уточняются на месте, связанном с исследуемым событием; лицу предлагается воспроизвести обстановку и обстоятельства исследуемого события. Целью следственного эксперимента являются проверка и уточнение данных, имеющих значение для уголовного дела. Например, свидетель утверждает, что он слышал крик о помощи, в то время как место преступления было значительно удалено от места нахождения этого свидетеля, 36

что вызывает сомнения в его показаниях. Снять сомнения возможно путем производства следственного эксперимента, смоделировав ситуацию и выбрав для этого то же место (свидетель должен находиться там, где был), тот же день недели, по возможности такие же погодные условия, что и в день совершения преступления. Очевидно, что полностью воссоздать обстановку не удастся, но создать условия, максимально близкие к тем, что были в момент события, необходимо [19].

В ст. 181 УПК РФ говорится о воспроизведении обстановки события. Если в процессе производства следственного эксперимента под видом воспроизведения обстоятельств осуществляется иное, не являющееся «воспроизведением» действие, нарушаются требования закона. Результаты такого следственного действия могут не иметь юридической силы, так как получены с нарушением ст. 181 УПК РФ.

Наиболее распространены следующие виды эксперимента. В ходе эксперимента по проверке возможности наступления и последовательности события проверяется возможность восприятия какого-либо события, явления в определенных условиях (по делам о ДТП часто проводится эксперимент для установления, мог ли водитель увидеть на определенном расстоянии какое-либо препятствие).

Эксперимент по проверке возможности восприятия должен проводиться в том же самом месте и обстановке, максимально приближенной к действительности. Например, эксперимент по проверке видимости необходимо проводить в то же время суток, при таком же освещении (естественном или искусственном).

Некоторые наиболее сложные виды эксперимента требуют воссоздания всей обстановки исследуемого события, например движения автомобиля или поезда с той же скоростью [25].

Для установления новых, проверки и уточнения известных из уст свидетеля уголовно-релевантных обстоятельств показания могут быть исследованы на месте; они связаны с исследуемым событием; ранее допрошенное лицо воспроизводит на месте обстановку и обстоятельства исследуемого события [24].

Такие же положения, руководящие разъяснения и требования содержатся в официальном издании прокуратуры Российской Федерации [17].

Там же приведена цитата о том, что «знание законов заключается не в том, чтобы помнить их слова, а в том, чтобы постигать их смысл». К сожалению, сторона обвинения, оправдывая сомнительные доказательства, по разным причинам иногда не разбирается ни в смысле закона, ни в его разумных требованиях.

Так, следственный эксперимент – это процессуальное действие, производимое в специально созданных, строго определенных, контролируемых условиях, максимально приближенных к тем, в которых происходило проверяемое событие, совершались проверяемые действия; при производстве эксперимента проверяется (уточняется) возможность восприятия в конкретных условиях какого-либо факта, явления (например, видеть либо слышать на определенном расстоянии, из определенного места); возможность наступления какого-либо события и последовательность происшедших событий. Место, время, материальная обстановка и другие условия производства эксперимента могут не соответствовать тем, в которых происходило проверяемое событие либо совершались проверяемые действия лишь в случае, если подобные изменения не повлияют на результаты проводимого опыта.

Если по решению следователя понятые в эксперименте не участвуют, то применение технических средств фиксации хода и результатов этого следственного действия является обязательным.

Для оказания помощи в реконструкции проверяемого события (явления), организации и проведения опытных действий, оценки полученных результатов привлекается специалист [17, с. 442–443].

В комментарии к ст. 194 УПК РФ написано, что закон допускает совершение ранее допрошенным лицом следующих действий: воспроизводить на месте обстановку или обстоятельства, сходные с теми, которые имели место быть в ходе исследуемого события. Указано на необходимость подтвердить либо опровергнуть показания ранее допрошенного лица и устранить сомнения в их достоверности. Проверка показаний на месте допустима лишь при наличии показаний ранее допрошенного лица, достоверность которых вызывает сомнения ввиду наличия в них неточностей, пробелов, противоречий относительно обстоятельств подготовки, совершения и сокрытия расследуемого преступления [17, с. 475–476].

В соответствии с частью 2 статьи 194 УПК РФ проверка показаний на месте заключается в том, что ранее допрошенное лицо воспроизводит на месте обстановку и обстоятельства исследуемого события.

Содержанием проверки показаний на месте является воспроизведение обстановки и обстоятельств события, в результате которого могут быть получены новые доказательства. В протоко- ле в числе прочих сведений указывается, в каких условиях производилась проверка [8].

Цель проверки показаний – установление новых обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела; в ходе проверки показаний реализуется возможность конкретизировать механизм совершения преступления [20].

Проверка показаний на месте представляет собой комплексное следственное действие, сочетающее в себе элементы следственного осмотра и следственного эксперимента. При производстве следственного эксперимента, как и при проведении проверки показаний на месте, может быть воспроизведена обстановка, сходная с той обстановкой, какая была во время исследуемого события [18].

Таким образом, изложенные доводы научной и учебной литературы полностью подтверждают доводы стороны защиты о недопустимости самой проверки на месте показаний свидетеля обвинения и протокола этой проверки как доказательства по уголовному делу. Установление прямой видимости на месте совершения ДТП необходимо оформлять протоколом следственного эксперимента, а не проверки показаний свидетеля.

Если у следствия имеются некие сомнения в достоверности показаний очевидца, устранить эти сомнения в обстоятельствах, не соответствующих дорожному происшествию, просто невозможно.

Изучение причин судебных ошибок по уголовным делам, по которым отменялись или изменялись судебные приговоры, свидетельствует о том, что предпосылки судебных ошибок уже имелись в материалах предварительного расследования, однако судьи не смогли их обнаружить и без должного исследования всех имеющихся по уголовному делу доказательств выносили приговоры [21].

По уголовному делу в отношении водителя Зилова проверка на месте показаний свидетеля обвинения проводилась в апреле в дневное время при ясной солнечной погоде с использованием одного автомобиля, несмотря на то, что ДТП произошло в декабре в зимнее и ночное время на неосвещенном участке трассы в снежную погоду с участием другого автомобиля. Согласно имеющимся в деле указаниям руководителя контрольно-методического отдела ВСУ СК России по ЗВО, проверку показаний на месте необходимо было провести в условиях, приближенных к идентичным в момент совершения ДТП, с использованием аналогичных ТС. Однако эта проверка не была проведена в условиях, максимально приближен- ных к идентичным, то есть соответствующих погодным и дорожным условиям происшествия. При этом следователь поместил в дело указания руководителя контрольно-методического отдела, а потом протокол проверки показаний на месте, не соответствующий этим указаниям. Изложенное свидетельствует как минимум о невнимательности следователя, его халатности и безразличии, проявленных при исполнении служебных обязанностей.

Очевидная цель, которую преследовал следователь, – это определение расстояния видимости, которая устанавливается следственным экспериментом, а не проверкой показаний ранее допрошенного лица. Таким образом, следователь и здесь проявил вопиющую процессуальную неграмотность, с которой, к сожалению, согласился суд первой инстанции, который пошел на поводу у прокурора, утвердившего весьма сомнительное обвинительное заключение с другими недопустимыми доказательствами. Письменные возражения гособвинителя по приведенному уголовному делу в этой части заключались в следующем: «Закон не содержит требования о проведении проверки показаний на месте в условиях, максимально приближенных к идентичным в момент совершения преступления. В свою очередь, указание должностного лица следственного органа следователю о ходе предварительного следствия не может рассматриваться при разрешении вопроса о допустимости доказательства, так как это не отвечало бы требованиям уголовно-процессуального закона».

Можно ли согласиться с таким шедевром военной обвинительной мысли? Наверное, нет, учитывая расстояние в 806 метров, установленное следователем со слов свидетеля в условиях, абсолютно не соответствующих обстоятельствам ДТП.

Таким образом был конкретизирован механизм совершения преступления, что нашло отражение в тексте предъявленного Зилову обвинения. Показания свидетеля Гурова, на основании которых эксперты-автотехники решали вопрос о наличии технической возможности у водителя автомобиля TOYOTA предотвратить ДТП, противоречат фактическим обстоятельствам (наличие заблокированных тормозных механизмов и нажатой педали тормоза, которые подтверждают, что водитель автомобиля «KIA» (Зилов) применил торможение; механизм образования осыпи стекла и пластмассы с учетом обстоятельств, способствующих одностороннему отбрасыванию осколков; траектория дороги в месте ДТП и её влияние на восприятие дорожной ситуации водителями). Показания единственного очевидца и свидетеля обвинения также опровергались и не соответствовали показаниям других свидетелей по настоящему делу.

Изложенные защитой обстоятельства проведения проверки показаний, безусловно, отразились на достоверности этого следственного действия и допустимости составленного протокола в качестве доказательства по делу.

Как утверждается в учебно-методической литературе, применение технических средств фиксации хода и результатов этого важного следственного действия является обязательным. Такая фиксация по настоящему делу осуществлялась не с помощью видеокамеры, а путем фотографирования, в связи с чем удостовериться в ходе проведения проверки показаний невозможно. Почему? Да потому, что имеющиеся 6 фотографий не имеют какого-либо доказательственного значения, так как совсем не отображают ход и результаты проверки этих судьбоносных показаний. Кроме того, столкновение ТС произошло между 412-м и 413-м километром автодороги на ровном участке проезжей части на некотором удалении от поворота налево, в то время как статист, согласно протоколу, находился непосредственно перед поворотом налево (фото 2), что свидетельствует о несоответствии показаний свидетеля обвинения обстоятельствам ДТП, зафиксированным в ходе осмотра места происшествия.

Итак, вместо проверки показаний на месте фактически проведен следственный эксперимент, который оформлен не тем протоколом; имеющиеся фотографии не отражают ход следственного действия, проведение которого в погодных и дорожных условиях, значительно отличающихся от условий, при которых произошло расследуемое дорожно-транспортное происшествие, является безусловным основанием для признания протокола этого сомнительного следственного действия недопустимым доказательством.

Невозможно опровергнуть довод защиты о недостоверности результатов, полученных в ходе проведения такого следственного действия.

Таким образом, в связи с тем, что полученные в результате проведения такой «проверки показаний» данные об определении расстояния видимости, не соответствующие объективным обстоятельствам столкновения транспортных средств, носят недостоверный характер, протокол проверки показаний на месте свидетеля обвинения следует признать недопустимым и исключить его из числа доказательств.

В связи с тем, что показания свидетеля обвинения о видимости, основанные на недопустимой проверке его показаний, не могут быть положены в основу вывода о виновности подсудимого, руководствуясь требованиями ст. 288 УПК РФ, защитник подсудимого просил суд с целью проверки достоверности показаний указанного свидетеля провести следственный эксперимент, прежде всего в погодных (метеорологических) и дорожных условиях, соответствующих обстоятельствам совершенного ДТП.

Адвокат мотивированно утверждал, что доказательствами, свидетельствующими о месте столкновения транспортных средств по настоящему уголовному делу, являются как показания лиц, являвшихся непосредственными очевидцами происшедшего ДТП, так и иные сведения.

Показания свидетеля обвинения, данные как в судебном заседании, так и в процессе следствия, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не могут быть положены в основу обвинения подсудимого по данному делу. Показания этого свидетеля обвинения заслуживают подобной оценки, поскольку при проведении их проверки он показал установленное следствием нереальное в условиях ДТП расстояние видимости, после чего и было сформулировано обвинение, не выдерживающее никакой критики.

Адвокат подсудимого заявлял, что в ходе подготовки к судебным прениям защитой были тщательно изучены процессуальные требования, предъявляемые к таким следственным действиям, как эксперимент и проверка показаний. В результате такого анализа был сделан вывод о том, что следственный эксперимент с участием свидетеля для получения прежде всего новых доказательств обвинения – расстояния видимости был умышленно проведен в дневное время, в ясную погоду, то есть в условиях, абсолютно не соответствующих погодным (метеорологическим) и дорожным условиям и обстоятельствам исследуемого ДТП, и также умышленно оформлен протоколом проверки показаний на месте, к которой на практике предъявляются несколько иные, упрощенные требования.

Если согласиться с названием следственного действия, которое провел следователь с участием заявленного свидетеля, необходимо отметить следующее. К обстановке и обстоятельствам исследуемого события (ч. 2 ст. 194 УПК РФ) относятся, в том числе, сопутствующие событию условия: время суток, погодные условия, освещенность и другие. То есть проверка показаний должна проводиться с максимальным соблюдением на месте производства следственного действия указанных условий, что сделано не было.

К сожалению, такая недопустимая проверка показаний, а по сути следственный эксперимент с целью установления прямой видимости, была принята судом первой инстанции (Приговор Рязанского гарнизонного военного суда № 1-2/2022 от 16 февраля 2022 года; Апелляционное постановление 2-го Западного окружного суда № 22А-204/2022 от 20 мая 2022 года; Кассационное определение Кассационного военного суда № 77499/2022 от декабря 2022 года по уголовному делу в отношении водителя Зилова С.В.).

Однако судебная практика знает и другие примеры. Так, по делу водителя Б. отмечалось, что, положив в основу приговора протокол и заключение САТЭ, основанное на данных, полученных в результате дополнительного осмотра места происшествия, суд не дал оценки указанным доказательствам с точки зрения их допустимости, оставив без внимания ряд существенных, юридически значимых обстоятельств. Уголовнопроцессуальный закон (ч. 2 ст. 176 УПК РФ) позволяет проводить осмотр места происшествия до возбуждения уголовного дела, однако следователем вне места ДТП фактически был проведен не осмотр места происшествия, а предусмотренный ст. 181 УПК РФ следственный эксперимент, что подтверждается составленным следователем протоколом, согласно которому в ходе данного следственного действия не обнаруживались и не фиксировались следы преступления, а была осуществлена проверка относящихся к делу данных путем воспроизведения действий, имевших отношение к дорожно-транспортному происшествию.

Согласно требованиям ст. 144, 164 и 181 УПК РФ такое следственное действие, как следственный эксперимент, следователь правомочен проводить только в рамках возбужденного уголовного дела; проведение эксперимента до возбуждения уголовного дела, как верно отметил осужденный в жалобе, недопустимо. Между тем в ходе расследования уголовного дела следователь не предпринял никаких мер по установлению значимых для правильного разрешения дела сведений (время движения пешехода в опасной зоне), безосновательно ограничившись данными, полученными на стадии доследственной проверки. Поскольку в основу заключения автотехнической экспертизы были положены результаты проведенного с существенным нарушением уголовно-процессуального закона следственного эксперимента, суд не вправе был ссылаться на данное экспертное заключение в обоснование вывода о виновности осужденного.

Вместе с тем выводы эксперта-автотехника относительно возможности (невозможности) с технической точки зрения предотвращения водителем наезда на пешехода необходимы для правильного разрешения вопроса о виновности (невиновности) подсудимого.

Учитывая, что выявленные нарушения не могут быть устранены судом второй инстанции самостоятельно, то в соответствии с ч. 1 и 2 ст. 389.22 УПК РФ уголовное дело подлежит передаче на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

При новом рассмотрении уголовного дела суду необходимо с соблюдением всех требований уголовно-процессуального закона, с учетом конституционного принципа осуществления судопроизводства на основе состязательности сторон, всесторонне, полно и объективно исследовать все обстоятельства дела, дать надлежащую оценку всем доказательствам, после чего принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение (Апелляционное постановление Московского областного суда №22-3266/15 от 28 мая 2015 года).

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного следствия во дворе здания суда был проведен следственный эксперимент с участием одного человека – потерпевшей, результаты которого положены в обоснование приговора.

По смыслу ст. 181 УПК РФ следственный эксперимент проводится путем воспроизведения действий, а также обстановки или иных обстоятельств определенного события в целях проверки и уточнения данных, имеющих значение для уголовного дел. При этом проведение эксперимента предполагает создание условий и обстановки, максимально приближенных к тем, в которых протекали определенные действия или события, что необходимо для обеспечения достоверности его результатов. Из показаний эксперта в судебном заседании следует, что произведенные им расчеты зависят от представленных исходных данных, на которые могут влиять как обстоятельства движения потерпевших, так и их обувь.

Данным обстоятельствам суд оценки в приговоре не дал и фактически произвольно получил данные о скорости движения потерпевших, которые и положил в обоснование своих выводов. Судом отказано в удовлетворении заявленного представителем потерпевших ходатайства о проведении эксперимента с участием непосредственного свидетеля произошедших событий и с приближением условий проведения к более реальным, то есть о выяснении реальной скорости движения пешеходов в момент ДТП, в связи с возможностью, по мнению суда, оценки ранее проведенного по делу эксперимента.

При изложенных обстоятельствах Президиум пришел к выводу о допущенном судом первой инстанции существенном нарушении принципа состязательности и равенства сторон, поскольку сторона обвинения необоснованно был лишена судом возможности реализовать свое право на сбор и представление дополнительных доказательств, имеющих существенное значение для правильного разрешения дела, а также о существенном нарушении судом требований уголовно-процессуального закона при исследовании и оценке доказательств, повлиявших на правильность установленных судом обстоятельств дела. Указанные нарушения искажают саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия и являются основанием для отмены приговора в силу положений ст. 401.6 УПК РФ (Кассационное постановление Президиума Санкт-Петербургского городского суда № 44у-18/2016 от 16 марта 2016 года).

• 1.    Алексеев В.Б., Ароцкер Л.Е. и др. Настольная книга судьи (рассмотрение уголовных дел в суде первой инстанции). М., 1972. С. 178.

• 2.    Ароцкер Л.Е. Следственный эксперимент в советской криминалистике: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Харьков, 1951.

• 3.    Белкин Р.С. Эксперимент в следственной и экспертной практике. М., 1964.

• 4.    Белкин Р.С., Белкин А.Р. Эксперимент в уголовном судопроизводстве. М., 1997.

• 5.    Винберг А.И., Митричев С.П. Криминалистика. Ч. 1. М.: Госюриздат, 1950. С. 247, 251.

• 6.    Власова С.В. Способы собирания доказательств по уголовным делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2009. С. 225.

• 7.    Глазырин В.Ф., Крутиков А.П. Следственный эксперимент. Волгоград, 1981.

• 8.    Гриненко А.В. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: постатейный научно-практический комментарий: учеб. пособ. М.: Проспект, 2017. С. 538.

• 9.    Гуковская Н.И. Следственный эксперимент. М., 1958.

• 10.    Егорова Е.В. О понятии и сущности следственного эксперимента // Вестник экономической безопасности. 2017. № 2. С. 244.

• 11.    Еникеев М., Образцов В., Эминов В. Следственные действия: психология, тактика, технология: учеб. пособ. М., 2011.

• 12.    Жижина М.В. Тактика судебного эксперимента в гражданском (арбитражном) судопроизводстве // Судья. 2014. № 5. С. 13, 15.

• 13.    Загорский Г.И. Актуальные проблемы судебного разбирательства по уголовным делам: учеб.-практич. пособ. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2019. С. 116.

• 14.    Ильин Н.Н. Транспортно-технические экспертизы: вопросы теории и практики: монография. М.: Юр-литинформ, 2020. С. 173–178, 183.

• 15.    Колмаков В.П. Тактика производства следственного осмотра и следственного эксперимента. Харьков, 1956.

• 16.    Колмаков В.П., Ароцкер Л.Е. Следственный эксперимент на предварительном следствии. Харьков, 1949.

• 17.    Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Изд. Университета прокуратуры РФ; под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. О.С. Капинус; науч. ред. С.П. Щер-ба. М.: Проспект, 2020.

• 18.    Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под науч. ред. Г.И. Загорского. М.: Проспект, 2017. С. 692.

• 19.    Курс уголовного процесса / под ред. д-ра юрид. наук, проф. Л.В. Головко; Московский гос. ун-т им. М.В. Ломоносова. 3-е изд., испр. и доп. М.: Статут, 2021. С. 708–710.

• 20.    Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под общ. ред. В.М. Лебедева. 5-е изд., перераб и доп. М.: Юрайт, 2008. С. 581.

• 21.    Научно-практическое пособие по применению УПК РФ / под ред. В.М. Лебедева. М., 2004. С. 528–530.

• 22.    Суворов Ю.Б. Судебная дорожно-транспортная экспертиза. Судебно-экспертная оценка действий водителей и других лиц, ответственных за безопасность дорожного движения, на участках ДТП: учеб. пособ. М.: Экзамен: Право и закон, 2004. С. 91–109.

• 23.    Судебная автотехническая экспертиза. Пособие для экспертов-автотехников, следователей и судей. Ч. 1. Назначение и производство судебной автотехни-ческой экспертизы. М.: ВНИИСЭ, 1980. С. 131.

• 24.    Уголовно-процессуальное право: учебник / под. ред. Л.В. Бертовского, В.Н. Махова. М.: Проспект, 2021. С. 300.

• 25.    Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник / отв. ред. П.А. Лупинская. Л.Ю. Вос-кобитова. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2020. С. 494–496.

• 26.    Уголовный процесс: авторский курс: учеб. по-соб. / А.В. Смирнов, К.Б. Калиновский. М.: Эксмо, 2022. (Новая школа права).

• 27.    Уголовный процесс: учебник / Издание Академии Следственного комитета Российской Федерации. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2021. С. 453–456.

• 28.    Ярошик О.Д. Актуальные проблемы современного уголовного процесса. М.: Модерат, 2014. С. 37.

• 29.    Ярошик О.Д. Проблемы обвинения и защиты по делам о ДТП в уголовном процессе. М.: Новая юстиция, 2007. С. 360–361.

• 30.    Ярошик О.Д. Экспертная проверка и оценка обстоятельств ДТП и проблемы защиты его участников // Теория и практика судебной экспертизы. 2008. № 1(9). С. 48.

• 1.    Alekseev V.B., Aroczker L.E. i dr. Nastol`naya kniga sud`i (rassmotrenie ugolovny`x del v sude pervoj instan-cii). M., 1972. S. 178.

• 2.    Aroczker L.E. Sledstvenny`j e`ksperiment v sovets-koj kriminalistike: avtoref. dis. … kand. yurid. nauk. Xar`kov, 1951.

• 3.    Belkin R.S. E`ksperiment v sledstvennoj i e`kspertnoj praktike. M., 1964.

• 4.    Belkin R.S., Belkin A.R. E`ksperiment v ugolovnom sudoproizvodstve. M., 1997.

• 5.    Vinberg A.I., Mitrichev S.P. Kriminalistika. Ch. 1. M.: Gosyurizdat, 1950. S. 247, 251.

• 6.    Vlasova S.V. Sposoby` sobiraniya dokazatel`stv po ugolovny`m delam o prestupleniyax, svyazanny`x s na-rusheniem pravil dorozhnogo dvizheniya i e`kspluatacii transportny`x sredstv: avtoref. dis. … kand. yurid. nauk. N. Novgorod, 2009. S. 225.

• 7.    Glazy`rin V.F., Krutikov A.P. Sledstvenny`j e`ksperiment. Volgograd, 1981.

• 8.    Grinenko A.V. Ugolovno-processual`ny`j kodeks Rossijskoj Federacii: postatejny`j nauchno-prakticheskij kommentarij: ucheb. posob. M.: Prospekt, 2017. S. 538.

• 9.    Gukovskaya N.I. Sledstvenny`j e`ksperiment. M., 1958.

• 10.    Egorova E.V. O ponyatii i sushhnosti sledstvennogo e`ksperimenta // Vestnik e`konomicheskoj bezopasnosti. 2017. № 2. S. 244.

• 11.    Enikeev M., Obrazczov V., E`minov V. Sledstvenny`e dejstviya: psixologiya, taktika, texnologiya: ucheb. posob. M., 2011.

• 12.    Zhizhina M.V. Taktika sudebnogo e`ksperimenta v grazhdanskom (arbitrazhnom) sudoproizvodstve // Sud`ya. 2014. № 5. S. 13, 15.

• 13.    Zagorskij G.I. Aktual`ny`e problemy` sudebnogo razbiratel`stva po ugolovny`m delam: ucheb.-praktich. posob. 2-e izd., pererab. i dop. M.: Prospekt, 2019. S. 116.

• 14.    Il`in N.N. Transportno-texnicheskie e`kspertizy`: voprosy` teorii i praktiki: monografiya. M.: Yurlitinform, 2020. S. 173–178, 183.

• 15.    Kolmakov V.P. Taktika proizvodstva sledstvennogo osmotra i sledstvennogo e`ksperimenta. Xar`kov, 1956.

• 16.    Kolmakov V.P., Aroczker L.E. Sledstvenny`j e`ksperiment na predvaritel`nom sledstvii. Xar`kov, 1949.

• 17.    Kommentarij k Ugolovno-processual`nomu kodek-su Rossijskoj Federacii (postatejny`j) / Izd. Universiteta prokuratury` RF; pod obshh. red. d-ra yurid. nauk, prof. O.S. Kapinus; nauch. red. S.P. Shherba. M.: Prospekt, 2020.

• 18.    Kommentarij k Ugolovno-processual`nomu kodeksu Rossijskoj Federacii / pod nauch. red. G.I. Za-gorskogo. M.: Prospekt, 2017. S. 692.

• 19.    Kurs ugolovnogo processa / pod red. d-ra yurid. nauk, prof. L.V. Golovko; Moskovskij gos. un-t im. M.V. Lomonosova. 3-e izd., ispr. i dop. M.: Statut, 2021. S. 708–710.

• 20.    Nauchno-prakticheskij kommentarij k Ugolovno-processual`nomu kodeksu Rossijskoj Federacii / pod ob-shh. red. V.M. Lebedeva. 5-e izd., pererab i dop. M.: Yurajt, 2008. S. 581.

• 21.    Nauchno-prakticheskoe posobie po primeneniyu UPK RF / pod red. V.M. Lebedeva. M., 2004. S. 528–530.

• 22.    Suvorov Yu.B. Sudebnaya dorozhno-transport-naya e`kspertiza. Sudebno-e`kspertnaya ocenka dejstvij voditelej i drugix licz, otvetstvenny`x za bezopasnost` dorozhnogo dvizheniya, na uchastkax DTP: ucheb. posob. M.: E`kzamen: Pravo i zakon, 2004. S. 91–109.

• 23.    Sudebnaya avtotexnicheskaya e`kspertiza. Posobie dlya e`kspertov-avtotexnikov, sledovatelej i sudej. Ch. 1.

• 24.    Ugolovno-processual`noe pravo: uchebnik / pod. red. L.V. Bertovskogo, V.N. Maxova. M.: Prospekt, 2021. S. 300.

• 25.    Ugolovno-processual`noe pravo Rossijskoj Federa-cii: uchebnik / otv. red. P.A. Lupinskaya. L.Yu. Voskobi-tova. 4-e izd., pererab. i dop. M.: Norma, 2020. S. 494–496.

• 26.    Ugolovny`j process: avtorskij kurs: ucheb. posob. / A.V. Smirnov, K.B. Kalinovskij. M.: E`ksmo, 2022. (Novaya shkola prava).

• 27.    Ugolovny`j process: uchebnik / Izdanie Akademii Sledstvennogo komiteta Rossijskoj Federacii. M.: YuNITI-DANA, 2021. S. 453–456.

• 28.    Yaroshik O.D. Aktual`ny`e problemy` sovremen-nogo ugolovnogo processa. M.: Moderat, 2014. S. 37.

• 29.    Yaroshik O.D. Problemy` obvineniya i zashhity` po delam o DTP v ugolovnom processe. M.: Novaya yustici-ya, 2007. S. 360–361.

• 30.    Yaroshik O.D. E`kspertnaya proverka i ocenka obstoyatel`stv DTP i problemy` zashhity` ego uchast-nikov // Teoriya i praktika sudebnoj e`kspertizy`. 2008. № 1(9). S. 48.

Naznachenie i proizvodstvo sudebnoj avtotexnicheskoj e`kspertizy`. M.: VNIISE`, 1980. S. 131.