О смене партнёров на гнезде у насиживающих малых зуйков Charadrius dubius

На территории Ленинградской области малые зуйки Charadrius dubius являются самыми обычными птицами. Изначально они гнездились на песчаных и галечных отмелях рек, озёр и Финского залива, но в настоящее время многие из них приспособились к жизни в антропогенных ландшафтах (Нанкинов 1971; Мальчевский, Пукинский 1983; Шаповал 1996). И в том и другом случае детали их гнездовой жизни представляют интерес, поскольку малые зуйки не относятся к наиболее хорошо изученным видам области. Вдобавок любопытно ещё и то, что эти птицы легко меняют свои привычки, без труда приспосабливаясь к новым условиям.

Наблюдения за поведением малых зуйков во время гнездования мы проводили в окрестностях урочища Железо на юге Ленинградской обл. в 1971-1978 годах. Здесь протекает река Луга, на берегу которой в этот период мы нашли 8 гнёзд этих птиц. Сразу отметим, что если бы находившиеся под наблюдением пары гнездились не у самой базы студентов, проходящих здесь летнюю практику, а в стороне, то судьба гнёзд и выводков, возможно, была бы иной. Казалось бы, близость большого количества людей не может быть желательной при гнездовании, однако зуйки отнюдь не избегали её, и последствия этого, как мы увидим ниже, не могли не иметь место.

Шесть из 8 найденных гнёзд располагались на небольшом участке левого берега Луги, где для каких-то надобностей удалили дёрн. Участок этот совсем небольшой — всего несколько десятков квадратных метров. В 1972 году здесь было найдено 3 гнезда малых зуйков, располагавшихся недалеко друг от друга. Правда, одно из них появилось позже других. 7 июля, когда его нашли, в нём ещё были яйца. Возможно, это была повторная кладка, т.к. на одно из ранних гнёзд кто-то наступил и раздавил все яйца. Такая же судьба постигла ещё одно гнездо, обнаруженное здесь в 1976. В последнем случае люди растоптали двух из 4 недавно вылупившихся птенцов.

Интересно, что на северном берегу Финского залива, в курортной зоне, малые зуйки близко друг от друга не гнездятся. Их гнёзда находили на расстоянии 700-800 м друг от друга (Мальчевский, Пукинский 1983). Там же, где работали мы, подходящих мест для гнездования зуйков немного, поскольку берега Луги в данном месте преимущественно обрывистые. Поэтому только 2 гнезда удалось найти на редких песчаных отмелях.

Свои гнёзда малые зуйки обычно не маскируют. Но в нашем случае, возможно, в связи с тем, что участок гнездования часто посещали люди, два гнезда зуйков были устроены под лежащими на земле сухими ветками.

В половине найденных гнёзд удалось точно зафиксировать момент вылупления птенцов. Самый ранний срок вылупления — 12 июня (1976), затем появление птенцов отмечено 16 и 18 июня (1971) и 27 июня (1973). В случае же позднего гнездования, о котором мы уже упоминали, когда 7 июля в гнезде ещё находились яйца, вылупление птенцов было отодвинуто на более поздний срок. Впрочем, этот случай не является совсем необычным. Известно, что в Ленинградской обл. разница в сроках откладки яиц и вылупления птенцов в разных гнёздах может составлять более месяца (Мальчевский, Пукинский 1983). Считают, что кладки, из которых птенцы вылупляются в июле, следует рассматривать как повторные. Это сделали и мы, зная, что одно из ранних гнёзд пострадало по вине человека.

Малые зуйки относятся к том видам куликов, у которых кладку насиживают оба пола. Мы провели круглосуточные наблюдения у гнезда зуйка во время насиживания. Дежурство у гнезда было начато в 16 ч 22 июня 1973 и закончено в 16 ч на следующий день. Птенцы в этом гнезде вылупились 27 июня.

Смена партнёров во время насиживания на гнезде малого зуйка Charadrius dubius (Наблюдения велись 22-23 июня 1973. Птенцы вылупились 27 июня)

Известно, что смена партнёров на гнезде у малых зуйков сопровождается определённым ритуалом (Иванова 1971). Насколько можно было видеть издали в бинокль, мы отметили следующее. Когда один из партнёров прилетал сменить другого, последний иногда задерживался в гнезде, и получалось, что в течение 1-2 мин как будто обе птицы находились в гнезде. Вероятно, это было не совсем так, тем не менее такую картину мы отметили несколько раз. Так, однажды получилось, что самец сидел на яйцах до 19 ч 45 мин, а самка стала насиживать уже начиная с 19 ч 43 мин. В другой раз самец слетел с гнезда только в 21 ч 07 мин, тогда как самка уселась на яй- ца на минуту раньше, т.е. в 21 ч Об мин. И наконец, самка села в гнездо в 10 ч 25 мин, тогда как у нас создалось впечатление, что самец сошёл с него в 10 ч 26 мин (см. таблицу).

В течение суток смена партнёров на гнезде с кладкой происходила более 10 раз. Ночью на яйцах сидел самец. Он уселся на яйца в 22 ч 08 мин и не сходил с кладки до 3 ч 15 мин. Но это не значит, что самка меньше уделяла внимания своему будущему потомству, чем самец. Удалось подметить, что во время насиживания она старательно переворачивала яйца. Кроме того, если не принимать внимания ночные часы, когда в гнезде находился самец, то в течение дня затраты времени на насиживание у самки были даже несколько больше. Она провела в гнезде 8 ч 31 мин, тогда как самец — 7 ч 45 мин (не считая кратковременных отлучек, очень характерных для птиц обоего пола во время насиживания).

Интересно, что чередование партнёров в гнезде происходило через разные отрезки времени (см. таблицу). Наибольшая продолжительность нахождения одной птицы в гнезде была почти полтора часа, но чаще всего зуйки сменяли друг друга через 25-55 мин. При такой частой смене каждая особь имела достаточно времени для кормёжки, после чего, сидя в гнезде, она, вероятно, не чувствовала голода. Вряд ли могло быть обременительным для самца и насиживание в ночное время (в разгар белых ночей), на что он потратил 5 ч 07 мин.

Случалось также, что один партнёр покидал гнездо не дождавшись другого, но в таких случаях яйца оставались без обогрева всего от 2 до 15 мин. Только в самом начале нашего дежурства, когда зуйки были напуганы, гнездо оставалось пустым 35 мин. За вычетом этих 35 мин кладка оставалась без наседки в общей сложности 2 ч 02 мин в течение суток.

Наряду с этим были и отлучки птиц в то время, когда им полагалось сидеть на яйцах. Эти отлучки свидетельствовали о том, что настоящего непрерывного насиживания яиц у малых зуйков не бывает, о чём уже сообщалось в литературе (Гладков 1951; Мальчевский, Пукинский 1983). Оказывается, во время своих очередных пребываний на гнезде эти птицы нередко сходят с него даже не будучи потревоженными, т.к. днём нагретый песок и при отсутствии птиц продолжает греть лежащие на нём яйца, что позволяет зуйкам делать частые отлучки для того, чтобы покормиться. Во время наблюдений мы отмечали все эти отлучки, чтобы узнать, как часто малые зуйки отлучаются от гнезда, как долго они находятся вне его и в какое время суток это происходит. Сразу отметим, что наблюдения велись в те дни, когда было солнечно и очень тепло. Следовательно, песок и камешки под яйцами днём хорошо нагревались.

Выяснено, что каждая из насиживающих птиц обычно на гнезде подолгу не сидела, а покидала его иногда даже по нескольку раз за одно своё дежурство. В большинстве случаев эти отлучки были непродолжительными. Например, самец, сидевший на гнезде с 16 ч 35 мин до 18 ч 04 мин, т.е. почти полтора часа, отлучался за это время 7 раз. При этом только 2 раза он отсутствовал относительно долго: один раз 35 мин, другой раз 11 мин. В остальные разы его не было на гнезде 2, 3, 5, 4 и 3 мин. Таким образом, в общей сложности за 1 ч 29 мин он сидел на яйцах всего 26 мин, а в течение 63 мин кормился рядом с гнездом. Впрочем, зуйки так вели себя не весь день, а только тогда, когда песок был уже нагрет лучами солнца. Иными словами, они отлучались только днём и вечером, тогда как утром, когда воздух и песок были прохладными, птицы не вставая сидели на гнезде. Таким образом, гнездование на земле (в данном случае на песке), да ещё на открытом месте, имеет определённые преимущества. Птицы, гнездящиеся в чаще кустов и деревьев, не могут позволить себе делать такие перерывы, к тому же частые, во время насиживания. Если в гнёздах зуйков в отсутствие родителей песок продолжает обогревать яйца, то лесным птицам не приходится сталкиваться с такими благоприятными условиями. Отметим ещё, что существует точка зрения, согласно которой возможностью оставлять на время гнездо, не боясь, что яйца остынут, объясняется также и привычка малых зуйков сбегать с гнезда задолго до приближения опасности (Мальчевский, Пукинский 1983). С этим столкнулись и мы, когда начинали наблюдать за их гнездом.

В заключение следует ещё раз обратить внимание на то, что степень участия самца и самки в родительских заботах может существенно изменяться в течение периода размножения (Иванова 1971). Напомним, что мы свои наблюдения вели за 4 дня до вылупления. Если бы наблюдениями был охвачен более ранний период насиживания, длящегося 22, а иногда и 24-26 дней (Гладков 1951), возможно, поведение самца и самки могло быть несколько иным.