О структуре юридических гарантий обеспечения прав человека

Реализация прав и свобод человека является смыслом, по сути, квинтэссенцией прав и свобод как таковых. Теория и практическое осуществление прав и свобод в целом утвердились в том, что реализация прав и свобод человека представляет собой своеобразный механизм. Ведущей составляющей механизма выступает система гарантий прав и свобод человека (с соответствующими вариациями и отличиями относительно того или иного права или свободы), без которой они остаются пусть даже самими демократическими, но лишь формальными законодательными положениями. Гарантии прав и свобод традиционно классифицируются на общие социальные гарантии – согласно основным сферам общественной жизни, а также специальные юридические.

Общие экономические, политические и духовные гарантии образуют комплекс основополагающих условий, который предопределяет в целом реальность всех прав и свобод человека и гражданина, выступает существенной предпосылкой формирования заинтересованности в их реализации. Однако сами по себе общие социальные факторы далеко не всегда могут обеспечить полноценное использование прав и свобод сообразно заложенному в них социально-правовому потенциалу, тем более защищать от посягательств и нарушений.

Даже в самом демократическом государстве любые правомочия индивида требуют специальной юридической поддержки. Более того, развитость такой поддержки прав и свобод личности в значительной мере определяет демократичность государства, развитость его правовых устоев. Речь идет о специальных юридических гарантиях прав и свобод 1. Данные гарантии включают действующие принципы права, нормы права, другие пра- вовые явления и факторы, а конкретнее говоря, законодательно закрепленные способы (средства, меры), которые непосредственно призваны обеспечивать осуществление и охрану провозглашенных прав и свобод личности и в итоге гарантировать пользование индивидом лежащими в их основе благами. Бывший Президент Российской Федерации В.В. Путин в своем ежегодном послании Федеральному собранию Российской Федерации за 2006 г. отметил, что «авторитет государства должен основываться... на способности принимать справедливые законы и твердо добиваться их исполнения». Президент одновременно подчеркнул, что «ни одну из актуальных задач, стоящих перед нашей страной, мы не сможем решить без обеспечения прав и свобод граждан...» (см.: [10, с. 294]).

Юридические гарантии обеспечения прав и свобод личности, при известной общности объединяющих их в самостоятельный вид признаков, свойств, качеств, имеют два больших подразделения. Во-первых, это гарантии собственно реализации прав и свобод, то есть юридические средства, которые обеспечивают правомерную и полноценную реализацию прав и свобод. А во-вторых, это гарантии защиты прав и свобод, то есть юридические средства, которые охраняют их от посягательств, используются для защиты в случае нарушений

Вместе с тем, несмотря на то что по существу такая градация не отвергается в юриспруденции и объективно проявляется на практике, четкости построения понятийного ряда относительно юридических гарантий не наблюдается. Причем это наблюдается и в международных и во внутригосударственных нормативно-правовых источниках. К примеру, только Международный пакт о гражданских и политических правах оперирует в отно- шении прав человека категориями: «признание», «обеспечение», «охрана», «защита», «соблюдение», «поощрение». А в Конституции Российской Федерации применительно к правам и свободам в главе 2 параллельно используются понятия «защита» (ст. 2, 38, 45, 46) и «охрана» (ст. 21, 41, 52), говорится и об обеспечении прав и свобод (ст. 144).

Конечно же, все виды гарантий прав и свобод человека в той или иной мере взаимосвязаны, равно как есть некоторые общие черты между нарушениями прав и свобод личности и необеспеченностью их реализации. К примеру, несвоевременная выплата социальных пособий по существу есть нарушение права на социальное обеспечение. Межу тем это едва ли оправдывает смешение понятий. По сей день в теоретических исследованиях применительно к юридическим гарантиям прав и свобод личности зачастую запутанно и неоднозначно используются понятия их «охраны», «защиты», «обеспечения», «соблюдения», вызывая разночтения одних и тех же понятий в различных трудах (см., например: [1, с. 160–164; 2, с. 9; 8, с. 129–144; 13, с. 212– 298]). В конечном счете утрачивается четкость концепции гарантий прав человека. Ведь каждое понятие отражают существующую специфику и отличие воздействующих на права юридических гарантирующих факторов, воплощаемых, как правило, в действиях компетентных субъектов.

Наиболее распространенным является смешение или идентичное рассмотрение понятий обеспечения прав и свобод личности и их защиты. Надо заметить, что это в равной мере встречается в научных исследованиях при оценке гарантирования и других государственно-правовых явлений в смежных сферах правовой жизни, в частности, законности и правопорядка (см.: [5, 122–134]). Такая подача понятий обеспечения и защиты в принципе возможна, если обеспечение рассматривать как родовое понятие (см.: [6, с. 42–43]). Но в строгом понимании по содержанию они все же разноплановые. Потребность в защите возникает в случаях нарушений прав и свобод личности, в случаях реальной угрозы их нарушения. Сюда, как правило, относятся вынесение препятствующих осуществлению прав и свобод неправомерных юридических актов, нео- боснованный отказ в признании за лицом права, неисполнение кем-либо юридической обязанности как коррелята права и прочее, включая открытые посягательства на жизнь, свободу, честь и достоинство, здоровье, имущество человека и т. д.

Юридические же гарантии обеспечения прав и свобод человека нацелены на создание для нее и общества благоприятной социально-правовой среды их реализации и, в отличие от гарантий защиты (охраны), непосредственно не связаны с правонарушениями. Сюда прежде всего относится вся правовая система общества, начиная с законодательства, регламентирующего права и свободы: их значимость и природу, юридическую силу, содержание, объем, субъектов-обладателей, границы использования, процессуальные процедуры осуществления, включая юридические факты, с которыми оно связывается, и т. д.

Путь к юридическому обеспечению прав и свобод личности в широком плане открывается с законодательного оформления сущности государства, общественного строя. Примером тому может служить конституционное провозглашение Российской Федерации демократическим правовым государством с республиканской формой правления, провозглашение социальной государственности (ст. 1 и ст. 7 Конституции РФ). Не менее важно в деле обеспечения прав и свобод человека нормативно-правовое закрепление демократических политико-правовых принципов. К ним относятся признание высшей ценность человека и его прав и свобод, обязанности государства соблюдать и защищать права и свободы (ст. 2), верховенство Конституции и законов на всей территории (ст. 4), разделение властей (ст. 10), обладание на территории Российской Федерации каждым гражданином всем комплексом прав и свобод (ст. 6) и др.

Одним из базовых начал юридического обеспечения прав и свобод личности выступает также само их признание государством с соответствующей нормативно-правовой регламентацией. Определяющим тут является характер регламентации, включая уровень имплементации общепризнанных международных актов о правах человека, а также официально придаваемый правам и свободам человека и гражданина социально-юридический смысл. Российская Федерация, как известно, присоединилась к важнейшим международноправовым документам о правах человека, признала их приоритет. К тому же основные права и свободы человека и гражданина закреплены на конституционном уровне как непосредственно действующие. Это придает им высшую юридическую силу в отношении правотворческой, правоисполнительной, правоохранительной деятельности всех государственных органов, муниципальных органов и должностных лиц (ст. 18 Конституции РФ).

В некоторых случаях законодательные акты указывают непосредственно на права, подлежащие целенаправленному обеспечению. Так, в соответствии со ст. 2 Основ законодательства Российской Федерации о культуре одной из задач законодательства о культуре (см.: [4, ст. 2615]) является обеспечение конституционного права граждан на культурную деятельность.

В качестве гарантирующих права и свободы человека принципов обоснованно выделяют принципы соразмерности их ограничений и сохранения их сущностного содержания. Общий смысл обоих – в недопустимости выхолащивания, чрезмерном ограничении властью прав и свобод, даже по причине возникшей опасности для конституционного строя, прав и законных интересов других лиц, правопорядка и др. Запрещается затрагивать само существо содержания основных прав и свобод. Об этом нет прямой формулировки в Конституции Российской Федерации, как, скажем, в Основном Законе ФРГ (п. 2 ст. 19), однако в ней есть ряд норм, которые могут аналогичным образом толковаться (ст. 18, ч. 2 ст. 55).

Важную роль в осуществлении субъективных прав играет их конкретизация, в частности, пределов (границ) их использования индивидом, а также содержания прав, круга обязанных лиц и принадлежащих им полномочий и др. Конкретизация проводится, как правило, нормативно: посредством детализации субъективного права содержащей это право нормой определенного закона, посредством текущего законодательства, а в отдельных случаях – путем официального толкования прав. Так, допускается конкретизация основных прав и свобод личности путем их толкования Конституционным судом Российской

Федерации в рамках его исключительной прерогативы толковать нормы Конституции (ч. 5 ст. 125 Конституции).

Конкретизация прав и свобод личности происходит и посредством точного установления субъектов – обладателей права. Российская Конституция (ч. 2 ст. 6) гласит, что каждый гражданин Российской Федерации обладает на ее территории всеми правами и свободами и несет равные обязанности, предусмотренные Конституцией. Субъектом почти всех провозглашенных в главе 2 Основного Закона прав и свобод является каждый человек. Это вместе с тем не исключает детализации в законодательстве (подчас уже в самой Конституции) с вытекающими отсюда последствиями субъектов пользования правами, к которым относятся все физические лица (каждый), граждане, иностранные граждане, родители, несовершеннолетние, малоимущие, обвиняемые, осужденные, потерпевшие, трудоспособные и нетрудоспособные и т. д.

Большое значение имеет нормативноправовое определение разумных границ и ограничений реализации прав и свобод в демократическом обществе вне зависимости от обладателей. Как справедливо отмечается в юридической науке, проблема правовых ограничений – это проблема пределов свободы человека в обществе (см.: [9, с. 106]).

Общее положение Конституции Российской Федерации таково: запрещены любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности (ч. 2 ст. 19 Конституции РФ). При этом устанавливается, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ).

Не менее важно и то, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ч. 3 ст. 17 Конституции РФ). Запрещено их использование, согласно общепризнанным международным стандартам, для насиль- ственного изменения конституционного строя, разжигания расовой, национальной, классовой, религиозной ненависти, для пропаганды насилия и войны. Это было зафиксировано еще в Декларации прав и свобод человека и гражданина РСФСР 1991 г. (ст. 4) (см.: [3, ст. 1865]).

На недопустимость использования прав и свобод в целях, противоречащих их назначению, имеются указания и в отраслевом законодательстве. В частности, в Гражданском кодексе РФ этому специально посвящена ст. 10 «Пределы осуществления гражданских прав» (см.: [11, ст. 3301]). В ней говорится о запрете действий граждан, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребления правом в иных формах; о недопустимости использования гражданских прав в целях ограничения конкуренции; о разумности и добросовестности осуществления прав.

Пути реализации многих прав могут уточняться через ту или иную совокупность конкретизирующих правомочий, их взаимосвязь. Так, конституционно закрепленная свобода труда (ст. 37) детализируется не только основными субъективными правами в самой Конституции Российской Федерации (возможность выбора рода деятельности и профессии, вознаграждение за труд и др.), но и нормами трудового законодательства в виде различных отраслевых прав, объем реализации которых зависит от профессии работника, трудового стажа, отрасли производства, региона работы и т. д.

Немаловажным аспектом для осуществления прав и свобод личности является уточняющая регламентация их содержания, прежде всего объектов, включающих различные блага, законные притязания на которые побуждают человека осуществлять свои права. Некоторые права, по сути, не требуют развернутой детализации объекта: право на жизнь, на гражданство или его перемену, право определять и указывать свою национальную принадлежность, на пользование родным языком и др. В отношении других по ряду объективных причин это вполне логично или даже необходимо. Так, Конституция Российской Федерации, провозглашая право частной собственности в целом (ст. 35), особо выделяет в качестве объекта названного права землю (ч. 1 ст. 36). Право на благоприятную окружающую среду (ст. 42) будет представлять собой обоснованную и правильную, но лишь декларацию, без специальных экологических норм состояния воздуха, воды и пр.

Близок по смыслу и такой способ обеспечения реализации прав и свобод человека и гражданина, как прямое указание в законе на конкретные материально-финансовые, организационные и иные ее гарантии. Особенно это касается социально-экономических прав. К примеру, право на отдых (ч. 5 ст. 37 Конституции) гарантируется оплачиваемым ежегодным отпуском; право на охрану здоровья (ч. 1 ст. 41 Конституции) гарантируется бесплатной медицинской помощью в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения. При этом могут детализироваться финансовые аспекты реализации отдельных прав граждан (размер пенсий, пособий, льготных выплат и др.).

Вышеназванными юридическими способами правовое обеспечение реализации прав и свобод человека и гражданина не ограничивается. В интересах правомерной реализации в нормативных актах часто делается специальное указание на юридические факты, с которыми обоснованно связана возможность использования субъективного права индивидом, указание на порядок использования, его пути, средства. Исключительно значимо определение в законе перечня конкретных лиц, которые должны содействовать реализации прав и свобод посредством исполнения своих функциональных обязанностей, наконец, регламентация последних, то есть их перечня, надлежащего исполнения.

Как известно, каждое право или свобода имеют свой порядок и характер реализации. Реализация некоторых организуется самой личностью, по ее инициативе, вне прямой зависимости от кого бы то ни было. Так осуществляются многие гражданские, политические права и свободы: совести и вероисповедания, мысли и слова, изначального определения и указания национальной принадлежности, собираться мирно, проводить собрания, митинги, шествия, пикетирование и др. Не исключается и активное содействие других субъектов по желанию гражданина. Напри- мер, в рамках использования конституционного права каждого на получение квалифицированной юридической помощи (ч.1 ст. 48 Конституции РФ) гражданин может обратиться в коллегию адвокатов, государственные структуры за юридической консультацией по вопросам содержания прав и свобод, с просьбой содействовать в его реализации прав и свобод путем составления заявления, проекта договора и т. д.

Наряду с вышеуказанной инициативной формой использования прав и свобод существует процессуально-процедурная форма, когда закон с той или иной степенью определенности предусматривает регламент их использования. Процессуально-процедурный порядок представляет из себя собственно юридическую конструкцию реализации прав. Он обычно предполагает согласованность активных действий правообладателя и обязанных субъектов, четкую нормативную фиксацию этих действий по форме, методам, средствам, времени, месту осуществления и т. д. Согласованность задана прежде всего через систему юридических фактов, юридических (фактических) составов, которые вызывают указанные действия, а также сами ими порождаются. Одновременно могут регламентироваться и организационные мероприятия (уведомить лицо о решении, выдать документ и др.). Примеров множество. Так, трудовое правоотношение возникает на основании юридического состава, в который, помимо достижения гражданином установленного законом возраста, получения им профессиональной подготовки, наличия вакансии и др., обычно входят: его официальное письменное волеизъявление, заключение трудового соглашения, приказ руководителя о назначении на должность. Характерно указание в Гражданском кодексе на форму совершения ряда сделок в рамках реализации гражданином права собственности, когда требуется нотариальное удостоверение сделки (ст. 163) или ее государственная регистрация (ст. 164), что, в свою очередь, является обязанностью нотариуса или учреждения юстиции. Некоторые нормативные акты непосредственно нацелены на подробную регламентацию процедур осуществления прав и свобод человека и гражданина, как, например, Федеральный закон «О порядке выезда из

Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» (см.: [12, ст. 4029]).

Особое значение имеет процессуальнопроцедурный порядок реализации прав личности, который включает в себя вынесение теми или иными компетентными органами правоприменительных актов. Они необходимы в отношении прав, осуществление которых объективно не может носить произвольный характер, быть юридически бесконтрольным. В первую очередь это права, в основе которых лежат блага материально-имущественного плана и пользование которыми зачастую одновременно связано с распределением фондов потребления между правообладателями (право на труд и вознаграждение за него, на социальное обеспечение, на жилище и т. д.). Не оставлена без внимания государства и реализация прав, опосредующих хотя и не материальные, но весьма существенные для человека и одновременно общества социальные блага и индивидуальные ценности: право на вступление в брак, право избирать и быть избранным в органы власти, право на принятие и выхода из гражданства, на объединение, включая создание профессиональных союзов и др. По причинам обеспечения государственной безопасности, безопасности граждан с правоприменительными актами связана реализация права на выезд из страны и въезд в нее, права собственности на автомототранспорт, специального права на хранение огнестрельное оружия и др.

В данном случае цель правоприменения – не решение охранительных задач применительно к правовому статусу личности, а удовлетворение практических потребностей в надлежащем функционировании отдельных общественных отношений, в предоставление гражданину пути к благам, лежащим в основе тех или иных прав, но не произвольного пути, а с «посредничеством» государства.

В процессе реализации прав личности согласно закону и решаемым задачам выносятся разрешительные, регистрационные, регламентирующие, удостоверяющие, констатирующие и иные правоприменительные акты. Здесь главная задача состоит в том, чтобы такого рода акты были действительно необходимы, полезны, эффективны и, наконец, понятны гражданину-правообладателю в своем юридическом и социальном предназначении, то есть обеспечивали надлежащую реализацию прав. Отличительной чертой актов правоприменения в механизме реализации субъективных прав в демократическом обществе является то, что они не должны создавать искусственных сложностей и препятствий, которые способны крайне отрицательно сказываться на активности граждан в использовании своих демократических прав и свобод. В противном случае утрачивается высокое предназначение прав и свобод человека и гражданина, закрепленных в Конституции Российской Федерации и отраслевом законодательстве. С другой стороны, отсутствие процедурной упорядоченности реализации прав личности, когда это объективно обусловлено, не может не ослаблять их гарантированность.

В процессе реализации субъективных прав применение юридических норм осуществляется по инициативе гражданина или государственного органа (должностного лица). Когда инициатором выступает личность-правообладатель, правовое отношение между ней и компетентным субъектом (органом, должностным лицом и т. д.) возникает на основе исходящего от нее официального обращения по вопросу реализации, а при необходимости защиты ее права: подачи заявления о принятии на работу, предоставлении отпуска, назначении пенсии, требуемом возмещении причиненного ущерба и привлечении виновного лица к ответственности и т. д. Социально-правовое содержание такого рода заявлений различно, но все они представляют собой юридические факты – основания для рассмотрения компетентным субъектом определенного вопроса по существу. При этом в понятие «обращение» вкладывается достаточно широкий смысл. Сюда относятся практически все значимые действия личности, порождающие обязанность государственного органа разрешить интересующий ее вопрос. Обладающее властными полномочиями лицо должно отреагировать на исковые действия человека согласно установленной законом процедуре и в предусмотренные законом сроки. Понятно, обращение человека изначально не предопределяет характера выносимого решения. Однако субъект правоприменения процессуально связан во- леизъявлением личности, что обязывает его реализовать имеющуюся компетенцию по предмету обращения и решить данный вопрос обоснованно, законно и справедливо или же мотивировать свой отрицательный для истца вывод ясным законным основанием. А это, в свою очередь, позволяет гражданину в установленном порядке обжаловать неудовлетворившее его решение.

Правоприменение в процессе реализации прав и свобод человека и гражданина должно быть объективно обусловлено потребностями цивилизованного, нормального общественного развития. Демократически устроенное государство не заинтересовано в искусственном усложнении использования индивидом прав и свобод. В идеале правоприменение нацеливается на создание условий наиболее полной, эффективной, безопасной их реализации, а также на осуществление необходимого государственного контроля за правильностью их использования, на корректировку путей реализации в сторону благоприятствования ей, а подчас и на то, чтобы посредством официального поощрения расширить использование гражданами тех или иных прав и свобод. Таким образом, вступление реализующего свое право индивида в соответствующие правоотношения (как, собственно, и по поводу защиты прав и свобод) с государственными органами и должностными лицами представляется в жизни совершенно закономерным и логичным, разумеется, если те отношения по содержанию не противоречат принципам демократии, свободы личности, правовой государственности. В демократическом обществе обеспечивающая реализацию прав человека правоприменительная деятельность направлена также на укрепление, развитие и охрану самих условий, которые гарантируют благоприятную обстановку для реализации человеком принадлежащих ему прав и свобод.