О суверенной уголовной политике Российской Федерации

В последнее время государство предпринимает шаги по недопущению иностранного воздействия на внутриполитические процессы. Так, в июле 2012 г. были внесены поправки в Закон РФ «О некоммерческих организациях», усиливающие контроль за деятельностью некоммерческих организаций, с иностранным финансированием. С 1 октября 2012 г. на территории России прекращена деятельность Агентства по международному развитию (USAID), оказывавшего финансовую помощь российским некоммерческим организациям на сумму до 100 млн долларов в год [1]. Как разъяснил МИД РФ, эта организация путем распределения грантов пыталась влиять на политические процессы в нашей стране [2].

Следующим шагом явился Федеральный закон РФ от 28.12.2012 № 272-ФЗ «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации» [3], явившийся ответом на принятие США «списка Магницкого», устанавливающего перечень российских граждан, причастных, по мнению США, к смерти в СИЗО С. Магницко- го. «Закон Магницкого» является попыткой оказания давления на принятие решения российскими чиновниками, имеющими крупные активы за рубежом.

В феврале 2013 г. Государственная Дума в первом чтении приняла проекты законов «О внесении изменения в статью 11 Федерального конституционного закона «О Правительстве Российской Федерации» и «О запрете отдельным категориям лиц открывать и иметь счета (вклады), хранить наличные денежные средства в иностранных банках, расположенных за пределами территории Российской Федерации, и иметь ценные бумаги иностранных эмитентов». [4] Их реализация существенно ограничит возможности иностранного влияния на принятие решений отечественными чиновниками.

Все перечисленные меры свидетельствуют о том, что в недавнем прошлом иностранное вмешательство во внутренние дела страны осуществлялось в более крупных масштабах. Не явилась исключением и правотворческая деятельность, находившаяся под сильным иностранным влиянием. Так, на сайте USAID приведены результаты деятельности агентства в этой сфере: помощь в разработке Конституции РФ (!), части первой Гражданского кодекса, Налогового кодекса. Кроме того, отмечается решающая роль этой организации в принятии в 2001 г. Земельного кодекса РФ, в соответствии с которым предоставляется право покупки и продажи городских и сельских земель в России (USAID assistance led directly to the adoption of the 2001 Land Code which provided the right to buy, sell, and own urban and rural land in Russia.) [5].

Отметим, что участие иностранной организации в разработке важнейших законодательных актов страны и, прежде всего, ее Конституции выглядит весьма двусмысленно, особенно если учесть факт последующего запрета деятельности USAID в России. Конечно, нет никаких оснований утверждать, что Конституция России написана под диктовку США и в их интересах. Однако отдельные ее положения фиксируют зависимость России от внешних факторов.

Так, с одной стороны, в ч. 1 ст. 3 Конституция провозглашает, что носителем суверенитета и единственным источником власти в стране является ее многонациональный народ, а в ч. 2 ст. 4 — устанавливает верховенство Конституции и федеральных законов на всей территории России. С другой стороны, ч. 4 ст. 15 Конституции составной частью правовой системы страны признают как международные договоры Российской Федерации, так и общепризнанные принципы и нормы международного права. Признание последних частью национальной правовой системы, на наш взгляд, означает ни что иное, как ограничение государственного суверенитета. Кроме того, в отдельных случаях, как мы рассмотрим ниже, относителен факт общепризнанности тех или иных норм (принципов), из чего следует вероятность возникновения ситуации, когда эти международные нормы и принципы могут не отвечать интересам России.

В связи с этим необходимо отметить, что далеко не все государства допускают применение на своей территории общепризнанных норм и принципов международного права. В частности, в США, Франции, Испании, наряду с национальным законодательством, допустимо применение только договоров этих стран [6]. Ограничения суверенитета конституционно закреплены в ФРГ, Италии и Японии, то есть странах, конституции которых фактически писались после 2-й мировой войны государствами-победителями. Так, ст. 25 Конституции Германии закрепляет приоритет общих норм международного права над национальным законодательством, а ст. 11 предусматривает ограничение суверенитета в целях обеспечения народам мира и справедливости.

В ст. 9 Конституции Японии 1947 г. закреплен отказ от важнейшего суверенного права нации на ведение войны, а в ст. 98 закрепля- ется равная обязательность для исполнения как международных договоров

Японии, так и. норм международного права.

В ряде случаев общепризнанность норм международного права, упомянутая в Конституции РФ, весьма относительна. Рассмотрим это на примере смертной казни. Ряд государств отказались от ее применения. В то же время она сохраняется в США, а также таких странах, с которыми Россию связывают все более тесные экономические и политические взаимоотношения — Китае и

Иране. Таким образом, по отношению к смертной казни отсутствуют какие-либо общепринятые международно-правовые принципы или нормы [7].

Вместе с тем Конституционный суд РФ в п. 1 своего определения от 19 ноября 2009 г. № 1344-О-Р обосновывает решение о недопустимости этого наказания не только международными обязательствами России, но и сложившимися международно-правовыми тенденциями ее применения. Говоря о международных обязательствах России по неприменению смертной казни, Конституционный Суд имеет в виду подписание 16 апреля 1997 г. Россией Протокола № 6 к Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод [8]. Однако до настоящего времени данный протокол не был ратифицирован. Исходя из этого, как отмечается в определении КС РФ, Россия обязана до его ратификации исполнять условия Протокола № 6 в соответствии со статьей 18 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г., согласно которой государство обязано воздерживаться от действий, которые лишили бы договор его объекта и цели, если: а) оно подписало договор или обменялось документами, образующими договор, под условием ратификации, принятия или утверждения до тех пор, пока оно не выразит ясно своего намерения не стать участником этого договора; или b) оно выразило согласие на обязательность для него договора, - до вступления договора в силу и при условии, что такое вступление в силу не будет чрезмерно задерживаться [9].

Не состоявшаяся до сегодняшнего времени ратификация Протокола № 6, предусматривающего отмену смертной казни, означает, что Россия не имеет международных обязательств по отмене смертной казни. Соответствующие обязательства могут возникнуть лишь после ратификации Россией Протокола № 6. До этого времени наша страна не применяет смертную казнь не из-за присоединения к Протоколу № 6, а лишь в силу статьи 18 Венской конвенции о праве международных договоров.

Таким образом, указание КС РФ на наличие международных обязательств России по неприменению смертной казни нужно понимать именно в таком ограниченном объеме.

Весьма спорной является ссылка Конституционного Суда на некие международно-правовые тенденции в применении смертной казни. Говорить о существовании тенденции к ее отмене можно лишь применительно к Европейскому Союзу. Однако называть особенности законодательства отдельного межгосударственного образования общепринятыми, наверное, неправильно.

Полагаем, что для суверенной державы наличие каких-либо международных тенденций, не подкрепленных международными договорами этого государства, не может являться основанием для изменения внутреннего законодательства. Окончательное решение вопроса о применении или неприменении смертной казни должно приниматься не Конституционным Судом, а Государственной Думой путем принятия решения о ратификации Протокола № 6 либо об отказе от нее. Если же рассматривать вопрос шире, то необходимо последовательно избавляться от всех нормативных предписаний, ограничивающих независимость Российской Федерации в вопросах внешней и внутренней (в том числе уголовной) политики. В частности, необходимо исключить отсылку на общепризнанные принципы и нормы международного права в ч. 2 ст. 1 УК РФ. Также необходима новая редакция ч. 2 ст. 12 УК РФ, в соответствии с которой допускается возможность привлечения к уголовной ответственности по законам иностранных государств российских военнослужащих. Представляется, что суверенное государство ни при каких обстоятельствах не должно признавать иностранной юрисдикции над своими гражданами.