О зимовках бекасовых Scolopacinae в Закаспийской области

М.К.Житников

Второе издание. Первая публикация в 190 1*

В вопросе о зимовках птиц в Закаспийской област и† остаётся ещё много невыясненных мест. Так, относительно подсемейства бекасовых Scolopacinae в общих чертах до сих пор было известно следующее. Всех представителей подсемейства в области найдено 5 видов: вальдшнеп Scolopax rusticola , гаршнеп Lymnocryptes minimus , дупель Gallinago media , бекас Gallinago gallinago и горный дупель, или бекас-отшельник Gallinago solitaria . Из них вальдшнеп, гаршнеп, бекас и горный дупель были найдены на зимовьях в различных местностях Закаспийской области, а дупель считается «редкой пролётной птицей» страны, как говорит Н.А.Зарудный (1896, с. 523), относительно же зимовки его в собственно Закаспийской области (административной) не имелось до сих пор никаких сведений и в пределах её он как зимующий вид найден не был. Поэтому считаю нелишним привести здесь свои наблюдения по упомянутому вопросу. До 1899 года я нигде не встречал здесь дупеля ни летом, ни зимой, не слыхал о его добывании от других и считал его даже не пролётной (ибо на пролётах он не встречался почти никому; Н.А.За-рудный только один раз добыл пару этих птиц около Чикишляра в августе 1886 года), а просто редчайшей залётной птицей края.

15 ноября 1899 я выехал со станции Среднеазиатской железной дороги Геок-Тепе [в 45 км от Асхабада] со спутником своим сотником Ч. в урочище Гермаб. Дело было ранним утром. Поднялась снежная метель, а нам предстояло ехать в горы, так как Гермаб находится в горной долине того же имен и‡ на высоте нескольких тысяч футов, вёрстах в 40 отсюда. Добравшись кой-как до подножия гор – вёрст 12 от станции, – мы уже хотели вернуться обратно, так как лошади едва передвигали ноги в сугробах снега, холода было до 20ºR [-25ºС], но казак, вёзший нас на фургоне, утверждал, что «как въедем в ущелье, будет вольготнее ехать», а с другой стороны и дело было спешное. Подумав, двинулись далее.

К нашему благополучию, часа в два пополудни снег перестал идти, сделалось теплее. Постреляли мы дорогой горных курочек Alectoris chu-kar , коих здесь миллионы, и к вечеру, перевалив Гермабский перевал, спустились в долину, где весело шумела горная речка, пробегая меж садов поселения. Здесь снегу было несравненно меньше, чем на АхалТекинской равнине, и значительно теплее – не были покрыты льдом даже мелкие лужицы.

Назавтра, принявшись за работу, мы сидели у сотника У., который, обойдя несколько арыков селения, возвратился с убитым долгоносиком. «А мы тут частенько бекасов постреливаем», – сказал он, держа птицу за клюв». – «Что-то у вас здесь бекасы очень крупные, дайте-ка его сюда. Да это дупель, а не бекас! Давно они у вас появились?» – спросил я. – «С самой осени», – отвечал У. Оказалось, что хотя дупелей в Гермабской долине и немного, но всё же У. убил их уже около десятка; всех их он считал «бекасами».

На другой день, покончивши с делами, крайне заинтересованный, я немедля отправился после обеда с ружьём по Гермабской речке и прилежащим к ней садам, горя нетерпением узнать, какие виды остались здесь на зимовку. Было довольно тепло; снег стаял теперь почти совершенно. Спутник мой и проводник по долине, подхорунжий С., ещё более разжёг моё любопытство сказав, что он убил здесь уже штук пять вальдшнепов за текущую зиму. Пошли мы с ним около речки, шумно бегущей по каменистому руслу; видели несколько стаек уток вдали (чирки, по крайней мере, зимуют здесь, так как С. знает их и добыл нескольких); далее берега речки, до сих пор густо поросшие ежевикой и другими кустарными зарослями, стали чище, открытые, поросли кустов сменились около ближайших утёсов невысокой осокой с мочажинами.

Я стал внимательно заглядывать в каждую мочажину и, наконец, с одной поднял разом двух дупелей с их характерным криком, но по дальности расстояния не стрелял. Через несколько десятков шагов с берега речки порвался какой-то бекас, но был ли это G. gallinago или G. solita-ria , сказать не берусь. С берега речки согнали мы также стадо горных курочек, пустившихся наутёк к скалам; когда они врассыпную взбирались на кручу, я выбил одну курочку, которая, однако, ушла с перебитым крылом в недоступную высь утёсов.

Мы возвратились к речке, из которой далее выходил крошечный арык, орошавший затопленный участок юрунжи [люцерны]. На этом участке я поднял одного за другим трёх гаршнепов, так что и их зимовка здесь в данное время не подлежала уже сомнению. Не лишним будет прибавить, что шли мы без собаки и, следовательно, выпугивали только птицу, чисто случайно попадавшуюся на нашей дороге; на самом деле, я уверен, количество бекасиных было здесь значительно больше виденного нами. Выгнали ещё водяного пастушка Rallus aquaticus из одной группы камыша. Ещё два-три круга и мы обошли почти всё селение. В Хейрабадском углу его (где идёт горная дорога на Хейрабад, санитарную станцию) оставался ещё не пройдённый нами уголок, заросший невысоким лесом, где речка, разветвляясь, образовала заросшие ежевикой островки; туда повёл меня С., уверяя, что там ежедневно можно найти вальдшнепов. Действительно, едва мы подошли к речке, с лужайки около неё, покрытой травой, вспорхнул вальдшнеп, которого я и уложил. Обойдя лесок, мы возвратились домой.

Мне не пришлось понаблюдать условий зимовки бекасиных в Гер-мабе, так как назавтра пришлось уехать отсюда, но уже само по себе то обстоятельство, что все 4, а может быть, и 5 найденных до сих пор в Закаспийской области видов бекасовых сошлись на зимовье в этой горной долине северного Хорасана на пространстве нескольких десятин, составляет замечательный факт, если к тому же принять во внимание разнообразие вкусов в выборе местопребываний у названных птиц в других местностях, например, в России. Да и в Закаспийской области вальдшнеп выбирает для остановок по преимуществу фруктовые сады или заросли по берегам горных речек, бекас — грязные окраины болот и топких речек, а гаршнепа мне доводилось встречать только по «потным» окраинам огромных разливов или больших озёр. Дупеля же приходится считать теперь не только пролётной, но и зимующей в подходящих местах птицей края.