Образ Петра Великого в сетевой и научно-популярной литературе на китайском и английском языках

В работе проводится репрезентация образа Петра I в контексте имагологических исследований, то есть с использованием особого культурологического подхода, когда рассматриваются этностереотипы, национальные образы, а также их восприятие другими культурными системами. Одним из мощных инструментов трансляции имиджа известных исторических личностей в современном медийном пространстве являют

ся различные текстовые источники, легкодоступные желающим ознакомиться с искомой информацией. Такие источники для изучения образа Петра Великого в Китае и англоязычном мире (в первую очередь Великобритании и США) еще не использовались.

Поскольку мы намерены реконструировать образ Петра I в том виде, в каком он воспринимается широкой публикой в Китае и англоязычных странах, то находим уместным взять за основу обзора массовую сетевую литературу и текстовые источники, ориентированные на демократический круг читателей, а не узко научные статьи, монографии и другие материалы, предназначенные для специалистов-историков или студентов-историков.

Таким образом, первой задачей было найти популярные и научно-популярные издания, путеводители, знакомящие планирующих посетить страну с ее краткой историей, а также энциклопедии, справочники и сетевые публикации. Было замечено, что такая литература в Китае и на Западе встречается часто. В одних публикациях предлагаются предельно краткие описания Петра I, в других – более подробные сведения о его жизни и царствовании.

ОБРАЗ ПЕТРА I В КИТАЙСКОЙ МАССОВОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Среди популярных текстовых источников на китайском языке нам встретилось много кратких информационных заметок, преимущественно туристического содержания. Имя Петра I в них ассоциируется с основанным им Санкт-Петербургом. В части заметок рассматриваются связанные с царем культурные памятники города.

На популярном китайском поисковом сайте Sohu в статье «Медный всадник – скульптура-символ российского города Санкт-Петербурга» о царе, сидящем на каменном коне, сказано: «…глаза его горят воодушевлением и смотрят вдаль, [взгляд] непреклонен и горд»1. Похожее описание мы встречаем на еще одной известной китайской поисковой платформе Baidu, в статье, посвященной пешей прогулке по Петербургу и осмотру его достопримечательностей. В начале публикации автор отмечает:

«Повсюду [в Петербурге] заметна тень Петра Великого. Экскурсия начинается с посещения памятника “Медный всадник” и объяснения его символики: “Петр Великий спокойно восседает на коне, воздев правую руку, взгляд его полон энтузиазма и устремлен вдаль. Конь подразумевает Россию, а змея, которую он топчет, – мешавшие ему проводить реформы силы”»2.

Описание нетривиальной внешности императора встречается на сайте Гонконгского исторического музея, где желающие могут увидеть портреты государя и панораму Полтавской битвы. О царе сообщается: «Петра I выделяли двухметровый рост и беспрецедентный в сравнении с другими русскими монархами авторитет»3. Дана оценка достижениям царя:

«Петра I почитают в его стране за реформы, превратившие Россию в ориентированное на Запад государство. Он даже приказывал мужчинам стричь бороды, в противном случае их обязывали платить “налог на бороду”».

Борода, по мнению составителей заметки, символизировала дикость и отсталость4.

Встречаются в Китае сравнения Петра I с другими выдающимися историческими лицами. В статье на сайте глобальной телевизионной сети Китая CCTV он сравнивается с китайским императором Канси (1661–1722):

«На рубеже XVII–XVIII вв. на небе России и Китая одновременно зажглись две поразительно похожие яркие звезды – государей Канси и Петра I… Один из них – китайский император, разработавший хитроумный план спасения страны. Другой – русский царь, решительно проведший реформы и устремившийся вперед»5.

Авторы находят между императорами много общего. «Оба взошли на трон в подростковом возрасте, одинаково тянулись к знаниям, даже их непростое детство полно роковых совпадений»6. Обоим императорам в заслуги ставится усиление и процветание своих стран, достигнутые, однако, разными путями: «Канси подобен строгому архитектурному сооружению, Петр – потоку, преодолевающему все на пути. Канси был спокоен и осмотрителен, Петр – уверен»7. Авторы резюмируют, что сравнение монархов способно помочь современному Китаю в выборе путей дальнейшего развития. Аналогичные идеи можно найти в книге «Императоры Канси и Петр I» Линь Фэна. В ней четные главы посвящены Канси, нечетные – Петру Великому. Упор делается на противопоставлении их методов управления:

«Канси посвятил себя поддержанию “авторитета” китайской державы, в изучении чужеземной культуры ограничился самообразованием; Петр I, познакомившись с иностранными достижениями, увидел изъяны России и провел решительные реформы» [26: 60].

Таким образом, изучив китайские туристические заметки и статьи, мы видим, что в Китае Петр Великий воспринимается прежде всего как основатель Петербурга и реформатор, характер и внешность которого заметно выделялись. Однако упомянутые материалы содержат о нем сведения обобщенные и немногословные.

В энциклопедиях и справочниках по русской истории и культуре даются лишь общеизвестные факты о правлении Петра Великого, зачастую подчеркивается принятие им титула императора. Научно-популярные книги предлагают больше информации.

Го Шэнмин в «Очерке истории мировой цивилизации» посвящает биографии и деятельности Петра Великого шесть страниц, где дополнительно сообщает о сопротивлении его реформам [24].

Лаконично и с ореолом таинственности пишет о Петре I Шуй Чжунъюй в книге «Известное о неразгаданных тайнах мира» в главе «Было ли завещание Петра I подлинным?» [30]:

«Петр Великий почил в 1725 г. и чуть ли не сразу по Европе поползли слухи об оставленном им завещании потомкам продолжить его дело; царь выделил военные и внешнеполитические вопросы, на которые России в ближайшие столетия надлежало обратить первоочередное внимание. В 1836 г. француз д’Эон обнародовал наделавшие шуму мемуары, где раскрыл так называемый “Петровский план установления господства над Европой”» [30: 187].

Шуй Чжунъюй перечисляет пункты плана и задается вопросом, не был ли он фальсификацией.

Петр I упоминается и в книге «План чтения на жизнь» Ли Цзиня [25]. Она состоит из четырех частей: обзоров зарубежной классики, биографий иностранных знаменитостей, шедевров искусства и заграничных фильмов. Вклад царя в подъем России оценивается высоко:

«Реформы Петра сыграли положительную и прогрессивную роль в русской истории. Страна быстро превратилась в военную державу, в ней бурно развивались культура, торговля, наука и техника. Реформы модернизировали Россию» [25: 33].

Жэнь Гуансюнь в сборнике «Пятнадцать лекций по русской культуре» [28] посвящает царю Петру лекцию «Петровские реформы и формирование светской культуры в России». В ней воссоздается исторический фон прихода Петра I к власти, сообщается о его тяге к знаниям и поездке на Запад, излагается содержание административных, церковных и экономических реформ, рассматривается процесс распространения в России светской культуры и образования. Автор приходит к выводу: «Реформы Петра I не только значительно ускорили развитие России в разных сферах, но и открыли новую страницу в русской культуре» [28: 41].

Знакомит соотечественников с российским императором публицист Ма Чанъин в книге «Петр I – царь-реформатор» [27]. Она вышла в серии «Биографии мировых знаменитостей», в которую вошли 56 книг о жизни и деятельности мировых исторических личностей. Среди них Петр Великий один представляет императоров России. По словам Ма Чанъина,

«он сломал старые традиции… учился в Западной Европе, провел реформы в военной, административной, экономической и других областях, пробудил ото сна Россию… изменил судьбу российского народа» [27: 2].

Много внимания писатель уделяет армии и флоту: «Из утлой лодки построил мощный флот, расширил территорию России до Балтийского моря» [27: 2]. О том же пишет Бэй Хун, составитель «Жизнеописания Петра Великого»:

«Прежде всего, он создал сильные армию и флот и, благодаря полководческому дару, упорству в сражени- ях, одолел сильных Турцию и Швецию, захватил земли на юго-востоке и побережье Балтики, превратил Россию в морскую державу» [23: 2].

Автор положительно отзывается о петровских преобразованиях, но упоминает и их недостатки: реформы «укрепили дворянство и усилили эксплуатацию крестьян», в связи с чем вызвали «возросшее народное сопротивление» [23: 315].

Осуждает ухудшение положения крестьян тайваньский автор Ши Ди: «Не отменил крепостное право. Его реформы сопровождались хищнической эксплуатацией крепостных» [29: 13]. Он пишет о Петре Великом в контексте сравнения с ним отменившего рабство американского президента Авраама Линкольна, которому посвятил книгу «Чудак, не пожелавший стать главкомом».

Выделяет политику крепостничества Сунь Жэньцзун в «Справочнике по всемирной истории»:

«В 1721 г. после победы в Северной войне Петр I принял титул “императора”, а царская Россия стала называться “Российской империей”. Она изначально была построена на системе крепостного права» [31: 91].

Подводя итоги китайской части исследования, можно сделать следующие выводы. Имеющиеся в китайском сетевом пространстве доступные популярные источники информации о Петре Великом можно разделить на две большие группы: краткие заметки и пространные работы о царе и его правлении. Заметно, что Петр в Китае известен прежде всего как основатель Петербурга и выдающийся реформатор. Успешность его реформ китайцы связывают с личными качествами – твердой волей, решительностью, целеустремленностью и др. Достойные восхищения особенности характера царя обычно превозносятся, отрицательные – жестокость, вспыльчивость, нетерпимость к оппонентам – остаются без упоминания или сглаживаются. Склонность выделять определенные черты незаурядной личности Петра Великого, изображение его как государя, самоотверженно трудившегося ради блага России, проистекают из давно сложившегося в китайской парадигме мышления традиционного представления об идеальном правителе.

Заметен интерес китайских авторов к военным реформам Петра I. Безусловно, это связано с пониманием их необходимости для решения важных геополитических задач. Огромного геополитического могущества китайская империя добилась тоже в эпоху территориального расширения – в годы правления Канси. Отсюда проистекают и популярные в китайском медийном пространстве параллели между двумя императорами.

Несмотря на то что объем предлагаемой информации разнится от нескольких строк до целых глав, заметно, что авторы видят в царе выдающегося реформатора, а его преобразования считают в целом успешными. Царь Петр воспринимается как инициатор возвышения России. Но могут высказываться о реформах и негативные замечания – в связи с сопутствовавшими им гнетом крестьян и усилением знати.

ОБРАЗ ПЕТРА I В АНГЛОЯЗЫЧНОЙ ПОПУЛЯРНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

В Великобритании имя Петра I тоже связывают с основанием Санкт-Петербурга и обновлением России. Арнальдо Альберти пишет: «Санкт-Петербург был построен по велению Петра Великого в месте впадения Невы в Финский залив как “окно в Европу”, как образец модернизации страны» [1: 22].

Близкая интерпретация образа царя дана Марсией Греско:

«Санкт-Петербург был попыткой царя сделать Россию похожей на европейские страны, которые он посетил и которыми восхищался. Для этого Петр привозил из Европы архитекторов и мастеров. Они спроектировали город в европейском стиле с широкими проспектами, изящными площадями и элегантной архитектурной» [8: 24–25].

Воспринимают Петра Великого и как строителя империи. Роб Боуден в книге «Россия» пишет: «Петр Великий, царь России с 1682 по 1725 г., один из главных деятелей эпохи созидания Российской империи» [4: 8–9]. В результате ознакомления с большинством подобных материалов у англоговорящих читателей может сформироваться общее впечатление, что Петр Великий был основателем Петербурга и творцом империи. Детали же его имиджа останутся неясными. Такое представление о российском императоре ретранслируется в большинстве брошюр о России. Деб Маршалл в книге «Россия» ограничивается сообщением, что «Петр Великий первый в России взял титул императора» [14: 19]. Боб Италия пишет: «Петр Великий решил модернизировать страну. Он завоевал прибалтийские земли. Заложил новую столицу Санкт-Петербург и впервые в России построил современный флот» [10: 8–9]. Похожая картина может сложиться при прочтении буклета «Россия» Генри Рассела:

«Петр Великий превратил Россию в современную империю. Перенес столицу из Москвы в Санкт-Петербург, новый город, построенный на прибалтийском побережье по его собственному проекту» [20: 29].

То же видим в заметке Джейн Бингем в «Ин-тернет-энциклопедии всемирной истории Усборна»:

«Величайшим из Романовых был Петр Великий… К концу его правления Россия вошла в ряды сильнейших государств Европы. Петр обновил Россию, скопировав методы управления западных стран… укрепил российскую армию, создал флот и одержал ряд побед» [3: 317].

Или в книге Роберта Дэниелса:

«Россия при Петре I Великом (1682–1725) вошла в сообщество европейских держав… одержав победу над Швецией в Северной войне 1700–1721 годов и присоединив побережье Восточной Балтики, с землями новой российской столицы – Санкт-Петербурга. Петр проводил европеизацию… Его правление стало переломной эпохой, превратило некогда изолированную Россию в страну, идущую по пути к западной цивилизации» [5: 30–31].

Можно сделать вывод, что Петр I рассматривается не только как первый российский император, основатель Петербурга, но и как мудрый стратег, дальновидный государственный деятель, усиливший Россию, сделавший ее похожей на Европу, сблизивший с ней.

Некоторые авторы пишут о деятельности Петра I более конкретно. Пенелопа Перрин упоминает путешествие царя в Европу, изображает его вникавшим в проблемы страны, овладевавшим для их решения многими знаниями и практическими навыками, с их помощью создал армию и флот, одержал военные победы, расширил границы страны [17: 27]. Петр стремился к кардинальным изменениям, побуждал соотечественников отказываться от устаревших традиций: «Он заставлял дворян сбривать бороды, которые считал старомодными!» [17: 27].

Авторы понимают, что европеизация коснулась и просвещения, искусства (архитектуры, музыки, живописи и др.). Грег Никлз пишет:

«Петр Великий поощрял россиян перенимать новые идеи и стили европейского искусства, отправлял русских в другие страны учиться, приглашал иностранных художников в Россию. Россияне изучали художественные стили Западной Европы, создавали шедевры литературы, музыки, танца и изобразительного искусства с русским колоритом» [16: 6].

То же отмечает Стиллман Роджерс:

«Петр Великий познакомил Россию не только с красивой архитектурой, но и выписывал из Европы музыкантов… строил театры и концертные залы, поощрял местных композиторов писать свою музыку» [19: 10–11].

Ричард Бидлэк в книге «Россия и Евразия» называет Петра Великого «величайшим из русских правителей», «великим западником», «привнесшим с Запада многое, особенно из культуры и нравов», добавляет, что «он повлиял на рус- скую землю больше, чем предшественники» [2: 15–17].

Таким образом, Петр Великий в англоязычных странах воспринимается как великий реформатор и западник, что, несомненно, с их точки зрения, является весьма положительной особенностью царя, превратившего Россию из неизвестной варварской страны в европейское государство, влиятельную державу.

Некоторые источники знакомят читателя с фактами жизни Петра Великого. Пишут о его юности, походах, просвещении России, воссоздают портрет личности. Признавая достижения царя, авторы могут отмечать и темные стороны его характера, раскрывать негативные последствия политики. Например, в книге «Россия. Одинокая планета» авторы показывают царя зацикленным на личных амбициях и не заботившимся о цене реформ:

«Его желание сокрушить Швецию и сделать Россию европейской державой привело к основанию Санкт-Петербурга…»; «Петр согнал на принудительные работы армии крестьян и шведских военнопленных. Многие умерли от болезней и истощения, а Санкт-Петербург до сих пор имеет репутацию построенного на костях» [18: 153–154].

Но в основном авторы стараются представлять объективную картину, предпочитают оценивать свершения царя положительно, не упуская из виду противоречивость его характера, жестокость, параноидальность, ошибки и неудачи.

В Колумбийской электронной энциклопедии Петру I посвящены четыре страницы, дающие общую характеристику его личных качеств, внешней и внутренней политики [12: 10–13]. Он назван «важнейшей в истории царской России личностью» [12: 12], чье «правление стало решающим в долгом процессе трансформации средневековой Московии в современную Россию» [12: 13]. Царь показан сложным человеком: «Он совместил в себе качества от звериной жестокости и порочности до беззаветной преданности России» [12: 13]. К числу положительных достижений царя отнесены любовь к знаниям, модернизация армии, европеизация страны и проведение экономических реформ:

«Петр приобрел глубокие познания в европейских промышленных технологиях, нанял многих европейских специалистов... модернизировал вооруженные силы, провел внутренние реформы... Освободил от рабского положения женщин...» [12: 13].

В то же время реформы названы «спорадическими», «иррациональными», «причудливыми», «встречавшими сопротивление» [12: 12], хотя и признается, что они «включили Россию в европейские дела и помогли ей стать великой дер- жавой» [12: 11]. Петр признаётся «одной из наиболее противоречивых в истории России фигур» [12: 13].

Грегори Фриз в сочинении «Петровская эра и последующая эпоха» связывает с Петром Великим многочисленные новшества:

«Петр во многом был первым в русской истории... первым, кто постоянно путешествовал по суше и воде и отважился за границу... первым, кто вдохновленно проводил радикальные изменения в различных сферах... первым, кто открыл целую эпоху, начавшуюся с рождения современной России и включения ее в орбиту Европы» [7: 88].

Особый акцент делается на вклад царя в просвещение. Упоминаются первая в России массовая газета «Ведомости», эмансипация дворянок, первый публичный театр, Академия наук и искусств, реформа Церкви и др. [7: 102–104]. Именно Петр Великий «с его тягой к путешествиям начал эпоху открытий», регулярно переписывался с европейскими учеными, в частности фон Лейбницем [7: 103]. По мнению Г. Фриза, Петр Великий был любознательным и обаятельным, обладал «глазомером ремесленника и умом прагматика» [7: 88–89]. Видит автор его и таким:

«Властная натура Петра так потрясла современников, что споры о его влиянии не утихают по сей день… Многие превозносят его как царя-воина, царя-ремесленника, царя-преобразователя, человека эпохи Возрождения, великого реформатора, давшего России новое “тело”, подготовленное для новой “души”. Кто-то находит в нем черты Антихриста, первого большевика… жестокого деспота… безжалостного правителя и олицетворения тоталитаризма, сравнивают с такими фанатиками-меланхоликами, как Иван Грозный, Ленин и Сталин» [7: 88].

Отметил Г. Фриз психологические проблемы в характере царя и их влияние на страну:

«Его военные кампании стали следствием высокомерных амбиций», «Его подверженность к паранойе привела к созданию сверхцентрализованного милитаризованного полицейского режима», «Старевший автократ не принимал чужих советов» [7: 86–95].

Тем не менее Фриз признает в Петре Великом выдающегося правителя, чья

«высокая фигура заслонила современников, так же как историческое влияние наложило отпечаток на современный российский политический и культурный дискурсы» [7: 90].

Майкл Корт в книге «Краткая история России» также создает противоречивый образ Петра I. В его глазах царь имел множество достойных восхищения черт: был «чрезвычайно умным, любознательным, физически сильным, невероятно волевым, настойчивым в претворении своей воли» [11: 46], мудрым, эффектив- ным реформатором, «уверенным, что России надлежало учиться у Европы, чтобы стать современным могущественным государством» [11: 51] и сделавшим Россию «крупнейшей европейской державой» [11: 46]. Его войны объясняются желанием не только расширить территорию России, но и остановить экспансию соседей: наступление на Османскую империю «прекратило набеги крымских татар на Россию» [11: 50]. В то же время Корт сообщает, что обновление страны было неполным, так как некоторые символы отсталости – крепостничество и самодержавный деспотизм – сохранялись [11: 46–47]. Содержание армии

«обходилось ужасно дорого и съедало 90 % государственного бюджета» [11: 47], а «наиболее важные реформы были финансовыми, призванными выжать из россиян побольше ресурсов для содержания растущей военной машины» [11: 51].

М. Корт заключает:

«...какими бы ни были нововведения, они были продуктом политической традиции… российского самодержавного государства… Современники хвалили его за то, ЧТО он делал, и осуждали за то, КАК он делал» [11: 59].

Взгляд Джима Стриклера в «Царской России» на роль Петра Великого не сильно отличается от мнений предыдущих авторов [22]. Император изображен правителем, всячески стремившимся поднять авторитет России в Европе:

«Петр считал, что Россия не станет могущественной, пока не догонит Европу в области технологий. Он открыл школы, учредил первую в России газету, дал должности выходцам из простых семей, основал Академию наук... Царь гордился тем, что изучил десятки профессий, от столярного дела до стоматологии» [22: 31].

Стриклер характеризует Петра Великого как «самого влиятельного царя в русской истории, эффективного правителя... чья власть была столь же сильна, как и воля», во время его правления «вооруженные силы России действительно росли и усиливались» [22: 31–32]. Но Петру I не удалось добиться для страны экономического процветания:

«несмотря на его желание превратить Россию в могущественное государство, дорогостоящие войны привели ее к нищете… человеческие потери при строительстве города были огромными» [22: 35].

По этим причинам, как считает автор, царь «был почитаем и ненавидим русскими более других царей» [22: 30] – крестьянами, духовенством, консерваторами, либералами. Кроме того, «перечить Петру было опасно из-за его вспыльчивости и готовности применять жестокие пытки…» [22: 32].

Филипп Лонгворт написал книгу по истории России, в которой раздел о Петровской эпохе занимает 21 страницу. В нем основное внимание уделяется сухому изложению фактов о правлении Петра I:

«Он строил на фундаменте, заложенном предшественниками… одерживал яркие победы, создавал новые институты… отрасли, европеизировал элиту… всегда считал себя слугой российского государства» [13: 150].

Для автора «поражение Швеции и прорыв к Балтике были наиболее яркими достижением Петра» [13: 158]. С другой стороны, читатель встречает и такие строки:

«Для россиян Петр остается популярнейшим историческим деятелем, но на Западе его образ запятнан массовыми жертвами... Помимо военных потерь… десятки тысяч рабочих погибли во время строительства Петербурга с грандиозными проектами по прокладке каналов… Петр был таким же жестоким, как и любой из его предшественников» [13: 151].

В качестве худшего примера жестокосердия автор упоминает участие царя в расследовании дела его сына [13: 151]. Осуждение Лонгворта вызвали и военные действия России против Османской империи – автор усмотрел в них «возрождение православной версии Крестовых походов» [13: 160]. Таким образом, в книге Лонгворта Петр I изображен великим реформатором и уникальной личностью, обладавшей рядом выдающихся качеств, но в то же время жестким и безжалостным.

Наконец, стоит обратить внимание на статью «Петр I» в биографическом словаре «Основатели современных наций» Нила Гамильтона [9]. В ней в числе наиболее значимых достижений Петра называются привлечение им к государственной и военной деятельности талантливых выходцев из демократических слоев населения и строительство Петербурга:

«Он ограничил власть высшего дворянства, открыв дорогу новичкам – мелким служащим, солдатам и матросам, назначавшимся на высокие должности…» [9: 315]. «Ничто так не символизировало его величие… как этот грандиозный подвиг – строительство Петербурга» [9: 313].

Однако там же Н. Гамильтон пишет: «Петр был жесток к окружающим – и к верным, и к нелояльным – угнетал их пьяными оргиями, причудами, а то и наказаниями…» [9: 313]. Некоторые достижения царя преподносятся в мрачном свете. Например, Азовские походы против турок сравниваются с крестовыми [9: 314]. Поведение царя во время Великого посольства (переодевания, личное изучение ремесел, развлечения с шутами и гномами) видится чудаковатым [9:

• 314 ]. Целью реформ Петра, как и европеизации, по мнению Н. Гамильтона, было укрепление его монаршей власти: «Он поддерживал те аспекты западного общества, которые расширили его власть» [9: 314]. Личностный портрет Петра в описании Н. Гамильтона выглядит отталкивающим. Отмечаются его подозрительность и параноидальная боязнь заговоров:

«Он построил камеры, в которых стрельцов и их семьи пороли, жарили и даже хоронили заживо»; «В перерывах между пьянками и пиршествами царь лично наблюдал за пытками…» [9: 314].

Автор предполагает, что многие россияне тайно ненавидели Петра I и его политику. Крестьяне – из-за непомерных налогов, традиционалисты – из-за европеизации, окружение боялось его приступов необузданного гнева. «Его жестокий нрав наглядно иллюстрирует обращение с его старшим сыном и наследником престола» [9: 315–316]. Таким образом, у читателя словаря складывается крайне негативный образ Петра Великого – как правителя, полного личных амбиций, не заботившегося о подданных, эгоцентричного и до крайности жестокого.

Можно с уверенностью заключить, что выбор слов, используемых для описания любой исторической личности, является краеугольным камнем, на котором основывается мнение реципиентов текста. Эмоциональная лексика, прилагательные и существительные, используемые писателем, независимо от того, имеют они положительный или отрицательный оттенок, влияют на восприятие читателя. Встречающиеся в текстах о Петре I такие слова, эпитеты и выражения, как «дикий», «пытки», «приступы пьянства / гнева», «пьяные излишества», «финансовое бремя», «на костях», «неоднозначные результаты», «жестокость», «безжалостность», «царство террора» и др., формируют у читателей соответствующее восприятие. Когда рассказ о царе наполнен лексемами и фразами типа «модернизатор», «европеизация», «эпоха открытий, церковной реформы, научной революции, возрождения», «прорыв», «умный», «любознательный», «дальновидный», «энергичный», «слуга России» и т. п., читатель воспримет его как правителя, заслуживающего называться Великим.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Осуществленный обзор показывает, что популярных китайских и англоязычных авторов объединяет признание ими в Петре Великом выдающегося императора и реформатора. Они, как правило, высоко оценивают достижения Петра. Но китайские авторы склонны выделять положительные результаты его реформ. Западные же хотя и признают, что царю удалось вывести Россию из отсталого положения и сделать ее европейской державой, но изображают особенности его личности в мрачных и непривлекательных тонах. При этом порой считают, что реформы и победы в многочисленных войнах не стоили страданий и невзгод русского народа.

Образ Петра I среди жителей Великобритании и других англоязычных стран во многом зависит от выбранной книги и личного отношения ее автора к царю, способных сформировать мнение читателя о царе как о просвещенном новаторе или жестоком деспоте. Но мы видим, что в англоязычных странах в основном принято объективное изображение Петра Великого как успешного прогрессивного правителя, радевшего о своей стране (но не о подданных), поведшего Россию от «тьмы» к «свету», превратившего ее в европейскую державу, равную другим ведущим державам мира. Однако в то же время осознаются неоднозначность реформ и сложность его психологического портрета.

32 p.