Образовательная миграция в Республике Мордовия

Контент доступен под лицензией Creative Commons Attribution 4.0 License.

This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 License.

Original article

Educational Migration in the Republic of Mordovia

A. V. Dozhdikov

Introduction. The article is devoted to the actual problem of youth educational migration – a key factor influencing the personnel potential of the region. The purpose of the article is to identify the specifics of youth educational migration from the Republic of Mordovia, to determine the emerging type of migration in comparison with other regions, and to formulate proposals for the needs of regional development.

Materials and Methods. The empirical basis of the article is demographic data on interregional migration for 2017–2021 in the context of ages (17–27 years old), databases of “educational data” based on the results of the Unified State Examination and admission to universities of applicants. General statistical methods and approaches were used, data processing and visualization in the pivot tables and charts was carried out, application software and libraries of the Python language (numpy, pandas, matplotlib) were used. The tools made it possible to identify migration indicators in relation to the region, analyze them, and visualize the parameters of educational migration.

Results. It has been established that until recently the Republic of Mordovia was a donor region for educational youth migration. However, since 2018–2020, there has been a trend towards the transition to the position of a “transit” region: the balance of migration of 20–22 year olds and older is negative, but the balance of migration of 17–19 year olds is positive. The directions and proportions of educational migration have been established in relation to the entire contingent of graduates and certain categories. A number of assumptions and hypotheses are put forward for subsequent verification on the entire general population (“big data”) of applicants in the Russian Federation.

Discussion and Conclusion. The objective conditions of the “post-COVID” reality and external restrictions in terms of educational migration can significantly increase the role of regions. Achieving a “balance” state with compensation for outgoing migration, the preservation and renewal of human capital seems possible. The data on educational migration by region, principles of analysis and conclusions will be useful both for researchers in the field of data science, migration processes, the sociology of education, and for educational and social authorities to adjust forecasts and regional development projects. A similar study can be carried out for other regions of the Russian Federation in comparison with the trends and patterns identified in the Republic of Mordovia.

Введение. Современные взгляды на проблему «образовательной миграции» связаны с признанием легальности такой миграции [1, c. 68] и определением ее цели [1, c. 73]. В данном исследовании мы будем рассматривать сначала миграцию молодежи – мобильной части общества [2, c. 95]. Трудности при разработке данной темы обусловлены сложностью в выделении именно образовательной миграции на фоне миграции молодежи. Нерешенные вопросы связаны с объективными и достоверными данными по образовательной миграции.

Предмет исследования ограничен молодежной образовательной миграцией. Общие демографические показатели рассматриваются на срезах 17–27 лет.

Конкретные показатели образовательной миграции связаны с данными 2020 г. по результатам ЕГЭ и поступления в вузы.

Исследовательская гипотеза связана с изменением характеристик образовательной молодежной миграции и межрегиональной миграции в целом в связи с происходящими радикальными сдвигами в социально-экономической и демографической сфере: пандемия COVID-19 и ее последствия, внешние ограничения могут дать как толчок развитию регионов, так и послужить причиной ухудшения положения. В 2020–2021 гг. миграционной катастрофы, роста межрегиональной миграции, как предсказывал Moody’s1, не произошло, поскольку показатели 2020 и 2021 гг. свидетельствуют скорее о сокращении объема миграционных потоков.

Практическая значимость исследования связана с тем, что в ближайшем будущем закономерное [3] изменение структуры экономики в направлении цифровизации [4] и смена структуры занятости и рынка труда [5], экономические и социальные выгоды [6] смогут скорректировать миграционные процессы, связанные с получением образования. В этих условиях регионы, которые первыми предложат для новых «цифровых кочевников» [7; 8] разных возрастов высокое качество жизни при минимальных затратах, качество и доступность образования, смогут превратиться как минимум в «транзитные» регионы.

Цель статьи – на основе проведенного исследования определить текущий статус Республики Мордовия и параметры молодежной образовательной миграции в регионе.

Современная межрегиональная миграция носит более сложный характер, чем доминировавшая ранее модель «периферия – центр» или «хора – мегаполис». В рамках данного исследования выделено несколько категорий:

• -    «регионы-доноры» образовательной миграции – территории с невысоким уровнем инновационного и социально-экономического развития и низким качеством образования;

• -    «регионы-акцепторы» образовательной миграции – с высоким качеством жизни и развитой экономикой;

• -    «транзитные регионы» – территории, где наблюдается миграционный приток в категории 17–19 лет (получение высшего образования) и отток в категории 20–22 лет (окончание обучения в СПО и вузе) с умеренным оттоком после 22 лет;

• -    «сбалансированные регионы» – территории с миграционным притоком, компенсирующим отток молодежи.

Обзор литературы. Сравнительный анализ российских и иностранных публикаций свидетельствует об изучении проблемы миграции на теоретическом уровне, исходя из таких концепций, как «глобальная деревня» М. Маклюэна², «сетевое общество» Я. Ван Дейка [9] и М. Кастельса³. Многие из «законов Э. Г. Равенштейна»⁴ справедливы и сейчас.

• Э. С. Ли сосредоточил внимание на факторах притяжения и отталкивания мигрантов за счет «вмешивающихся препятствий»⁵. Далее мы подходим

к идее «многоэтапной миграции», когда мигрант некоторое время пребывает на «транзитной территории» для преодоления «вмешивающихся препятствий» Эверетта.

В плане образовательной миграции ситуация несколько более сложная, данный процесс имеет больше стадий: достижение промежуточных целей, корректировку основой (изначальной) цели. В перспективе миграция может стать перманентным состоянием. Современные исследования международной миграции Казахстана [10], Вьетнама [11] отмечают интерес образовательных мигрантов к смене места жительства уже на постоянной основе и дальнейшей миграции с полученными дипломами и знаниями. Что характерно и для развитых стран: в среднем завершение высшего образования увеличивает вероятность внутренней миграции почти в 3 раза (менее чем в 1,5 раза – для среднего образования) [12]. Аналогичная ситуация может наблюдаться и для российских абитуриентов и выпускников, но уже внутри страны («западный дрейф»).

Для изучения вопросов миграции актуальны: экономическая теория миграции (О. Старк6, Д. Массей7), в рамках которой решения о миграции принимаются не взятыми отдельно индивидами или семьями, а большими группами взаимосвязанных людей; теория сегментированного (двойного) рынка труда М. Пиоре8 со стабильным спросом именно на труд мигрантов; ставшая уже классической теория мировых систем И. Валлерстайна [13] с разделением мира на «периферию» и «центр», теория миграционных сетей Д. Массея9, являющихся движущей силой перемещений масс, подходы других исследователей [14].

Уже модель Валлерстайна вводит различия и определенную иерархию «мир-системы», в которой достаточно четко выделяются привилегированное «ядро», «полупериферия» и эксплуатируемая и дающая ресурсы «периферия» [15, c. 49]. Это направление было дополнено и доработано Д. Нортом10, одним из создателей модели транзакционной экономики. Отдельно можно выделить экономиста из Швеции Д. Андерссона, сформулировавшего идею мегаполисов – «ворот в глобальный мир»11 как центров транзакционной и инновационной экономики, мест концентрации богатства, которые являются привлекательными «целями» для миграции.

На смену транзакционной модели экономики [16, c. 42], возможно, придет «посттранзакционная», или «нейросетевая», модель, связанная с big data, people data, знаниями, когнитивными, аналитическими и коммуникативными компетенциями, инновациями и услугами.

По итогам проведенного обзора можно установить совпадение мотивации в межрегиональной и межстрановой миграции, имеющей преимущественно экономическую основу, тренд на «многоэтапность» миграции, наличие «транзитных» территорий. Необходимо также отметить имеющуюся систему кластеризации регионов по типу образовательной миграции молодежи [17. c. 22].

По российским источникам прослеживается малое использование исследователями количественных данных собственно по образовательной миграции в связи с результатами ЕГЭ. В настоящей статье эти данные по направлениям миграции и поступлению в вузы применительно к Республике Мордовия вводятся в научный оборот впервые.

Материалы и методы. Базовый метод исследования связан с анализом статистических данных. Для обработки и визуализации данных по миграции в рамках стандартных программных средств применялись сводные таблицы и диаграммы Excel и функции агрегирования.

В выводах по демографическим показателям используются «витрины данных» Федеральной службы государственной статистики: «Число прибывших по полу, возрасту и потокам передвижения»12 и «Число выбывших по полу, возрасту и потокам передвижения»13. В статье данные представлены с 2017 по 2021 г. включительно. Однако показатель межрегиональной миграции не тождественен «образовательной миграции», так как указаны миграционные показатели без выделения причин, побудивших к миграции [18, c. 279].

О качественном составе и характеристиках образовательных мигрантов из Республики Мордовия могут свидетельствовать результаты ЕГЭ и поступления в вузы14, разработанные в рамках проекта15, посвященного применению методов data science.

В исследовании учтены 4 категории выпускников:

• ‒    поступившие выпускники – вся совокупность обучающихся, сдававших ЕГЭ в 2020 г. на территории и зачисленных в вузы;

• ‒    медалисты – окончившие школу с золотой или серебряной медалями;

• ‒    олимпиадники – победители олимпиад, дающих льготы при поступлении в вузы;

• ‒    высокобалльники – выпускники, набравшие свыше 81 балла хотя бы по одному предмету.

В количественном плане указанные базы предлагают деперсонифицирован-ные данные по 2 284 абитуриентам 2020 г.16.

Предварительная обработка данных осуществлялась в среде Anaconda (надстройка для языка Python и встроенных библиотек numpy, pandas, matplotlib), что позволило вычленить данные из общего массива применительно к Республике Мордовия, с распределением по категориям выпускников, направлениям миграции (регионам, вузам). Визуализация обработанных данных через формат csv выполнялась в стандартной оболочке Excel для простоты верстки и последующего редактирования. Основной аналитический метод исследования – кластеризация выпускников по образовательным результатам, давший возможность проследить специфику выбора дальнейшей образовательной траектории и направления миграции.

Результаты исследования. В рамках общей миграционной картины Республика Мордовия является регионом с отрицательной миграцией (рис. 1). Отметим некоторую тенденцию к сокращению прироста, оттока и разницы между потоками за 2020–2021 гг.

■ Выбывшие / Retired ■ Прибывшие / Arrived ■ Итого / Balance

Р и с. 1. Общая миграция за 2017–2021 гг. по Республике Мордовия, чел.17

F i g. 1. Total migration for 2017–2021 for the Republic of Mordovia, plp.

Похожую картину мы наблюдаем и в отношении категории 17–27-летних: отрицательная разница между потоками сокращается.

В некоторых исследованиях, касающихся данных за 2018 г. и прошлые периоды, Республику Мордовия относят к регионам с неблагоприятной демографической ситуацией [19; 20]. В целом схожие процессы наблюдаются и в Российской Федерации и странах Европы [21]. В перспективе, несмотря на образовательную миграцию, население Европы продолжит стареть [22].

Если посмотреть на миграционные потоки в разрезе возрастов, ситуация представляется не такой однозначной. Сальдо миграции на рисунке 2 – положительно.

В расчетах указываются данные межрегиональной миграции. В эту категорию не попадают, например, иностранные студенты. Как и в других странах, часть общего миграционного потока может составлять и родительская миграция, которая влияет на образовательные траектории детей [23].

Если рассматривать миграционные показатели по годам, то пик по категории «прибывшие» приходится на 18 лет. Республика Мордовия является привлекательным регионом для 17–19-летних для получения образования. На эту тенденцию накладываются инициативы по увеличению контрольных цифр приема в региональных вузах.

• ^{1 7} Здесь и далее в статье рисунки и таблицы составлены автором.

■ Выбывшие / Retired ■ Прибывшие / Arrived ■ Итого / Balance Р и с. 2. Миграция 17–19-летних по Республике Мордовия, чел.

F i g. 2. Migration of 17–19 year olds in the Republic of Mordovia, plp

Значительная доля выпускников вузов и системы среднего-профессиональ-ного образования покидает регион, что позволяет определить субъект скорее как «транзитный» (рис. 3).

■ Выбывшие / Retired ■ Прибывшие / Arrived ■ Итого / Balance Р и с. 3. Миграция 20–22-летних по Республике Мордовия, чел.

F i g. 3. Migration of 20–22 year olds in the Republic of Mordovia, plp

В доказательство «транзитной» гипотезы приведем миграционные графики для всей молодежной миграции (15–35 лет), на которых четко виден «пик» прибывающей миграции, приходящийся на 18 лет и «пологий пик» так называемой возвратной миграции, когда выпускники вузов возвращаются в Республику из других регионов (рис. 4).

Идея «транзитного» регионального вуза связана с тем, что региональные вузы становятся для центральных университетов донорами студентов [24, c. 42]. 188 СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА, СОЦИАЛЬНЫЕ ИНСТИТУТЫ И ПРОЦЕССЫ

Возраст / Age

^^^^^м 2017     ^^^^^^^ 2018     ^^^^^м 2019     ^^^^^м 2020      '     : - 2021

Р и с. 4. Прибывающие миграционные потоки 15–35-летних по Республике Мордовия

F i g. 4. Incoming migration flows of 15–35 year olds in the Republic of Mordovia

Доноры образовательный миграции 17–19-летних ‒ регионы с невысоким уровнем инновационного развития и индексом качества образования. Позиция «баланса» может быть связана с относительно высоким уровнем социально-экономического развития, наличием качественного образования и крупных статусных вузов. Из регионов Приволжского федерального округа сюда можно отнести Нижегородскую область, которая сама является «донором» для Москвы. К промежуточной категории «баланс – транзит» можно отнести Республику Татарстан с высокими показателями миграции в Москву, хотя сам регион притягивает абитуриентов из соседних регионов, особенно из Республики Башкортостан.

Рассмотрим качественную характеристику мигрантопотока из Республики Мордовия по его составу и направлениям в контексте качества школьного образования, доступности мест, финансовых возможностей семей и доминирующих культурных стереотипов о «престижности» образования (табл. 1).

Т а б л и ц а 1. Распределение абитуриентов 2020 г. из Республики Мордовия по категориям

T a b l e 1. Distribution of 2020 applicants from the Republic of Mordovia by categories

Категория абитуриентов / Category of applicants	Категория поступления / Entry category
	Бюджетные места / Budget places	Целевой прием / Target Reception	С оплатой обучения / With tuition fees	Квота приема лиц, имеющих особое право / Admission quota for persons with special rights	Всего / Total
Выпускники в целом / Graduates in general	1 253	283	700	48	2 284
Медалисты / Medalists	148	28	76	3	255
Олимпиадники / Olympians	50	10	36	3	99
Высокобалльники / High scorers	191	44	132	11	378
Медалисты-олимпиадники / Olympic medalists	18	3	8	0	29
Медалисты-высокобалльники / High score medalists	59	6	24	1	90
Олимпиадники-высокобалльни-ки / Olympians with high scores	28	5	21	2	56
Медалисты-высокобалльники-олимпиадники / Medalists-high scorers-olympiads	13	2	4	0	19

Оценим процентное соотношение по разным категориям абитуриентов с учетом их пересечений. Относительные величины более наглядны, хотя необходимо учитывать сопоставимо меньшие абсолютные значения категорий (рис. 5).

Медалисты-высокобалльники-олимпиадники / Medalists-high scorers-olympiads

Олимпиадники-высокобалльники / Olympians with high scores

Медалисты-высокобалльники / High score medalists

Медалисты-олимпиадники / Olympic medalists

Высокобалльники / High scorers

Олимпиадники / Olympians

Медалисты / Medalists

Выпускники в целом / Graduates in general

• ■    Бюджетные места / Budget places

• ■    Целевой прием / Target reception

• ■    С оплатой обучения / With tuition fees

• ■    Квота приема лиц, имеющих особое право / Admission quota for persons with special rights

Р и с. 5. Распределение категорий абитуриентов по отношению к оплате за обучение, %

F i g. 5. Distribution of categories of applicants in relation to tuition fees, %

Если в отношении всей совокупности выпускников доля лиц, поступивших на обучение с оплатой, составляет немногим более 30 %, то меньший показатель мы наблюдаем только у медалистов и «пересекающихся» с медалистами категорий. И высокобалльники, и олимпиадники готовы поступать на платное обучение, если это связано с получением именно качественного образования по избранной специальности. Они более всего замотивированы на переезд.

Можно выдвинуть предположение, что победители олимпиад ориентированы на столичные регионы, а высокобалльники склонны к миграции в целом по стране, включая «транзитные» регионы. Происходит отток талантливой молодежи, которая, скорее всего, не вернется обратно [25, с. 185].

Проанализируем выбор вузов абитуриентами. Данные по 15 лидирующим образовательным организациям представлены ниже в рамках таблицы 2.

Практически 60,0 % выпускников остались на обучение в Республике Мордовия, уехали в Москву – 16,4, в Нижегородскую область – 7,7, Пензенскую область – 5,1, Санкт-Петербург – 3,9 %. Также отметим Рязанскую область, которую выбрали 2,1 % выпускников, и Республику Татарстан (1,6 % выпускников). Проанализируем отличия по категориям (рис. 6).

Т а б л и ц а 2. Топ-15 образовательных организаций в выборе абитуриентов по Республике Мордовия

T a b l e 2. Top-15 educational institutions in the selection of applicants in the Republic of Mordovia

Образовательная организация / Educational organization	Доля выбравших / Share of those who chose, %
МГУ им. Н. П. Огарева / National Research Mordovia State University	41,23
МГПУ им. М. Е. Евсевьева / Mordovian State Pedagogical University named after M. E. Evseviev	11,49
ПГУ / Penza State University	4,28
СКИ – филиал РУК / SCI – branch of Russian University of Cooperation	3,15
СВИ – филиал ВГУЮ (РПА) / Middle Volga Branch, All-Russian State University of Justice	2,52
ННГУ им. Н. И. Лобачевского / National Research Lobachevsky State University of Nizhny Novgorod	2,41
МИРЭА (РТУ) / MIREA – Russian Technological University	1,27
РУТ (МИИТ) / Russian University of Transport (MIIT)	1,20
СФТИ – филиал МИФИ / SPTI – branch of National Research Nuclear University MEPhI	1,20
Высшая школа экономики / HSE University	0,97
РЭУ им. Г. В. Плеханова / Plekhanov Russian University of Economics	0,93
МЭИ / Moscow Power Engineering Institute	0,86
РАНХиГС / Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration	0,76
К(П)ФУ / Kazan Federal University	0,75
ПИМУ / Privolzhsky Research Medical University	0,70
Другие / Others	26,28

• ■    Остались в Республике Мордовия / Remained in the Republic of Mordovia

• ■    Уехали в Москву / Moved to Moscow

• ■    Уехали в другие регионы / Moved to other regions

  Р и с. 6. Направления образовательной миграции выпускников 2020 г., %

  F i g. 6. Directions of educational migration of 2020 graduates, %

У медалистов лидирует МГУ им. Н. П. Огарева (75,9 %), Высшая школа экономики (г. Москва – 6,4, г. Нижний Новгород – 4,5 %). Выпускники-медалисты из Республики Мордовия являются наименее мотивированными к переезду. Возможно, эта категория обучающихся предпочитает «легкий путь», вероятно, по причине большей степени интеграции в местные социальные «сети доверия». Данная аномалия может быть характерна только в отношении Республики Мордовия и нуждается в перепроверке по другим регионам.

У олимпиадников иная картина: лидирует Высшая школа экономики (14,3 %), следом идут МИФИ (14,5), МГПУ им. М. Е. Евсевьева (10,6), РАНХиГС (5,8), SOCIAL STRUCTURE, SOCIAL INSTITUTIONS AND PROCESSES 191

НГПУ им. Козьмы Минина (5,3) и Нижегородский филиал Высшей школы экономики (4,8 %). В числе прочих отметим МИРЭА (РТУ), РЭУ им. Г. В. Плеханова, ПГУАиС (г. Пенза), МФТИ. Свыше половины абитуриентов-олимпиадников едут в Москву. Именно олимпиады являются институциональными инструментами, «обескровливающими» провинции.

Когорта высокобалльников в целом ближе к общей категории выпускников: немногим менее 45 % остаются в Республике Мордовия, свыше 30 % – едут в Москву, однако оставшиеся 24 % распределяются по Российской Федерации и вузам достаточно широко, что говорит о приоритетах именно в отношении направления обучения, а не места обучения (табл. 3).

Т а б л и ц а 3. Топ-25 образовательных организаций в выборе абитуриентов-высокобалльников

T a b l e 3. Top-25 educational institutions in the selection of applicants with high scores

Образовательная организация / Educational organization	Доля выбравших / Share of those who chose, %	Регион / Region
1	2	3
МГУ им. Н. П. Огарева / National Research Ogarev Mordovia State University	32,07	Республика Мордовия / Republic of Mordovia
МИРЭА (РТУ) / MIREA – Russian Technological University	4,30	г. Москва / Moscow
Высшая школа экономики / HSE University	4,24	г. Москва / Moscow
МГПУ им. М. Е. Евсевьева / Mordovian State Pedagogical University named after M. E. Evseviev	3,67	Республика Мордовия / Republic of Mordovia
МГУ им. М. В. Ломоносова / Lomonosov Moscow State University	3,42	г. Москва / Moscow
ННГУ им. Н. И. Лобачевского / National Research Lobachevsky State University of Nizhny Novgorod	3,04	Нижегородская область / Nizhny Novgorod Region
РНИМУ им. Н. И. Пирогова / Pirogov Russian National Research Medical University	2,59	г. Москва / Moscow
МИФИ / National Research Nuclear University MEPhI	2,40	г. Москва / Moscow
Нижегородский филиал Высшей школы экономики / HSE University (branch of Nizhny Novgorod)	1,90	Нижегородская область / Nizhny Novgorod Region
РАНХиГС / Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration	1,83	г. Москва / Moscow
ПИМУ / Privolzhsky Research Medical University	1,71	Нижегородская область / Nizhny Novgorod Region
МГИМО / MGIMO University	1,64	г. Москва / Moscow
К(П)ФУ / Kazan Federal University	1,58	Республика Татарстан / Republic of Tatarstan
СНИУ имени академика С. П. Королёва / Samara National Research University	1,58	Самарская область / Samara Region
ПГУ / Penza State University	1,45	Пензенская область / Penza Region
РГУ им. Н. И. Губкина / National University of Oil and Gas “Gubkin University”	1,39	г. Москва / Moscow
РЭУ им. Г. В. Плеханова / Plekhanov	1,33	г. Москва / Moscow

Russian University of Economics

RUSSIAN JOURNAL OF REGIONAL	STUDIES.	Vol. 31, no. 1. 2023
Окончание табл. 3 / End of table 3
1           ZE	2	3
ИТМО / ITMO University	1,20	г. Санкт-Петербург / St. Petersburg
Финансовый университет / Financial University under the Government of the Russian Federation	1,14	г. Москва / Moscow
СПБГУ (Горный институт) / Saint Petersburg Mining University	1,14	г. Санкт-Петербург / St. Petersburg
РУТ (МИИТ) / Russian University of Transport (MIIT)	1,01	г. Москва / Moscow
СПБГУ / St. Petersburg State University	0,89	г. Санкт-Петербург / St. Petersburg
МГЮА / Kutafin Moscow State Law University	0,76	г. Москва / Moscow
СПГЭУ / Saint-Petersburg State Economic University	0,76	г. Санкт-Петербург / St. Petersburg
МГТУ им. Баумана / Bauman Moscow State Technical University	0,76	г. Москва / Moscow

Наличие финансового ресурса во многом предопределяет склонность к переезду [2, с. 105], однако по сравнению с ними категория «высокобалльников» более гибка и мобильна, абитуриенты готовы ехать в большей мере за образованием, а не за «столичным» статусом.

В исследованиях до 2020 г. рассматривалось в основном два основных пика миграции молодежи – «школа – вуз» и «вуз – рынок труда» [26]. В «постковидных» условиях фокусы исследования меняются, необходимо учитывать «транзитную» составляющую [27], что во многом было вызвано последствиями «постсоветской» системы бюрократического управления образованием. В советский период плановое регулирование потока специалистов («восточный дрейф») требовало больших организационных и финансовых затрат [28, с. 96–97].

«Западный дрейф» подстегивала политика по оптимизации количества вузов и филиалов [2, с. 110]. На протяжении данного периода времени устанавливались «гарантии финансового обеспечения и рассчитывались контрольные цифры приема [17, с. 7–8]. В результате сложились существенные риски доступности высшего образования [17, c. 9].

На статистических данных мы видим, что 17–19-летние представители молодежи приехали на обучение в Республику Мордовия из других регионов. Есть несколько причин, способных объяснить данную ситуацию:

– пандемия COVID-19, обострение международной ситуации, рост намерений «подыскивать места обучения поближе»;

– целенаправленная государственная образовательная политика по увеличению контрольных цифр приема в крупные региональные вузы, которая, очевидно, продолжится18; «для корректировки допущенных ведомственных “перегибов” по сокращению вузов в 2010-х годах» [28, с. 98];

– возможность подать заявление на прием в несколько вузов онлайн19, которая существенно увеличивает возможности образовательной мобильности в целом по стране.

Обсуждение и заключение. На основании результатов исследования сделаем следующие выводы: выпускники-медалисты из Республики Мордовия менее склонны к переезду по сравнению с высокобалльниками и олимпиадниками; уезжают в Москву для поступления на престижные специальности в первую очередь победители олимпиад; выпускники-высокобалльники имеют более обширную географию миграции.

Республика Мордовия долгое время относилась к «регионам-донорам». В 2000-х и особенно середине 2010-х гг. исследования предполагали довольно негативные выводы [26; 29]. Эта позиция абсолютно не уникальная и характерна, по материалам публикаций прошлого десятилетия, для регионов Дальневосточного федерального округа [30] или, если брать пример из «донорских» регионов ПФО, для Республики Башкортостан [31].

В настоящее время имеются определенные условия, включая «постковид-ные» изменения в миграционных потоках [32], которые могут поспособствовать переходу Республики Мордовия к новому состоянию. В предшествовавших исследованиях Республика Мордовия тоже относилась к «транзитному» типу [17, с. 26].

Достижение «балансового состояния» также возможно. Для этого, помимо улучшения социально-экономических условий и повышения уровня инновационной активности региона, качества образования, необходимо построение обширных связей и образовательных коопераций, развитие горизонтальной академической мобильности, участие в сетевых формах образовательной деятельности.

Стоимость жизни в Республике Мордовия существенно ниже, чем в столичных регионах. Поэтому при увеличении уровня заработных плат и при увеличении уровня инновационной активности региона, развития городской среды регион может претендовать на внимание мигрантов. Идеальный вариант развития для транзитной территории – это не миграционный хаб, где время пребывания ограничено, а «транзитный кластер», обеспечивающий новые эмоции, впечатления, знания, способствующий восстановлению здоровья, снятию нервного перенапряжения в «регионах-воротах».

Негативное отношение к образовательной миграции, рассматриваемое в некоторых исследовательских работах [33], – контрпродуктивно. В целом для Российской Федерации характерны последствия выхода из «демографической ямы»; в ближайшее время стоит ожидать увеличение численности 18-летних [20, с. 15], что подстегнет и востребованность вузов, и образовательную миграцию. В плане развития высшего образования необходимо учитывать три основных фактора миграционной привлекательности: академическую среду, академическую успеваемость и академическое благополучие, влияющие на их образовательный успех в высшем образовании [34]. Предложенные инициативы и количественные характеристики можно использовать для планирования развития инфраструктуры университетов на территории Республики Мордовия и соседних регионов, повышения факторов привлекательности образовательной миграции.