Общественное мнение в России в период 1998 - 1999 гг.

Летом – осенью 1998 г. в России разразился крупнейший за многие годы финансовый кризис, который фактически ознаменовал начало нового периода развития страны в рамках 1990-х гг. [1]

Проведенный РНИСиНП в октябре 1998 г. очередной общероссийский опрос убедительно показал, насколько глубоко августовский кризис отразился на эмоциональном уровне и материальном положении практически всех слоев населения страны. Достаточно отметить, что три четверти россиян стали жить с постоянными ощущениями тревоги, озлобленности и апатии, а свыше половины населения оценивали ситуацию в стране как катастрофическую (высший показатель с 1997 г.) [2-3]. Почти половина населения (48,7%) определяла нанесенный ей ущерб как существенный, и ещё треть россиян (32,4%) оценила его для себя как катастрофический [3-5]. Иначе говоря, свыше 4/5 населения страны считали себя ощутимо потерпевшими в результате возникшего кризиса. Наряду с этим для каждого десятого россиянина ущерб от кризиса имел место, но не очень существенный [6].

В динамике общественных настроений в период второй половины 1998 г.– 1999 г. выделяются следующие ключевые моменты:

Во-первых, на уровне социального самочувствия населения. Отмечается резкий рост ощущений тревоги, озлобленности и апатии в связи с ухудшением социально-экономической ситуации после финансового кризиса августа 1998 г. [7] В результате осенью 1998 г. происходит политическая активизация общества при отсутствии явного усиления радикализма в общественных настроениях [8].

Негативная оценка осуществляемой социально-экономической и политической модели, с одной стороны, и нежелание вернуться к прежней системе, с другой, породили в общественных настроениях рассматриваемого периода глубокий духовно-идеологический кризис, для разрешения которого требовались соответствующие перемены в политике руководства страны [9].

Во-вторых, на уровне оценки положения дел в стране. Несмотря на то, что значительная часть российского общества приняла демократические ценности, они не воспринимались в качестве реального инструмента решения общественных проблем, в том числе в результате методов действий самой власти, поэтому доминантой политических ожиданий и настроений стало наведение порядка [10].

С другой стороны, перманентное существование пессимистической составляющей в общественных настроениях приводило к снижению требований к социальной системе, как бы «занижению» социальных ожиданий, с другой стороны, на фоне дальнейшего усиления государственнических тенденций в общественных настроениях в рамках рассматриваемого периода складывается достаточно общее представление о необходимой корректировке общественного устройства – конструированию некоего гибрида более жесткой государственной политики и относительно либеральной экономики [11].

К осени 1999 г. произошла кардинальная переоценка методов разрешения «чеченского кризиса», силовой вариант был признан необходимой акцией в новых условиях, а контртеррористическая операция в Дагестане и Чечне была поддержана обществом [12].

К концу рассматриваемого периода отмечался заметный рост оптимизма в общественных настроениях, связанный с идеологическим поворотом и содержанием практических действий нового председателя Правительства РФ В.В. Путина, а также с укреплением им властной вертикали [14-15].

В-третьих, на уровне оценки деятельности государственных институтов и руководства страны. В рамках рассматриваемого периода усилилось недоверие ко всем государственным, политическим и общественным институтам [16].

С сентября 1999 г. в общественных настроениях происходило формирование массовой поддержки новому руководителю Правительства В.В. Путину, который ранее был малоизвестен, обусловленное надеждами на его способность отвечать ожиданиям общества, а также его контрастностью не только с предшественниками, но и с действующим президентом.