Обзор личного фонда М. Ф. Косарева в Научно-отраслевом архиве Института археологии РАН

историко-археологического исследования, изучение древнего мировоззрения, вопросы взаимоотношения человека и природной среды.

Будучи выпускником историко-филологического факультета Томского государственного университета (1954 г.), в 1962 г. он окончил аспирантуру Института археологии АН СССР, сотрудником которого стал в 1963 г. В 1964 г. М. Ф. Косарев под научным руководством В. Н. Чернецова защитил кандидатскую диссертацию «Бронзовый век среднего Обь-Иртышья», а в 1976 г. – докторскую диссертацию «Бронзовый век Западной Сибири». В 1981–2001 гг. возглавлял группу сибирско-уральской археологии, а в 1988–1994 гг. – сектор (отдел) неолита и бронзы. С 1990 г. руководил семинаром «Проблемы изучения и реконструкции древнего мировоззрения» (Институт археологии…, 2000. С. 52).

Ученый опубликовал более 220 научных и научно-популярных работ, разработал ряд учебных спецкурсов для многих университетов, являлся автором статей в Большой Российской и Большой Тюменской энциклопедиях, научным руководителем аспирантов, 15 из которых успешно защитили кандидатские диссертации.

Характеристика его научных подходов была представлена В. И. Матющенко еще в середине 1990-х гг. ( Матющенко , 1995. С. 81). Основные вехи научного творчества М. Ф. Косарева обобщены в статье В. И. Молодина в сборнике, посвященном 70-летию ученого ( Молодин , 2001). К 80-летнему юбилею был подготовлен следующий сборник статей, также посвященный С. В. Студзицкой. Он включал статьи о научных концепциях исследователя ( Тихонов, Томилов , 2012), воспоминания коллег о совместной работе, биографические сведения, а также список опубликованных работ ученого (Археолого-этнографические…, 2012. С. 18–62). Отметим и отдельную статью, посвященную роли М.Ф. Косарева в изучении ирменской культуры ( Ковалевский, Папин , 2018).

Личный фонд, предварительно сформированный самим ученым, был передан Н. Г. Косаревой в Научно-отраслевой архив ИА РАН в 2019 г. В настоящее время он обработан и доступен для исследователей (Ф. 68). Всего фонд состоит из 52 единиц хранения, хронологически он охватывает период с середины 1950-х до начала 2010-х гг. В нем представлены данные, которые условно можно разделить на несколько блоков: материалы полевых исследований, рукописи, документы по служебной деятельности, охране памятников, переписка, выписки из письменных источников и научных публикаций, биографические сведения.

Первый раздел фонда посвящен отчетным материалами Западно-Сибирской археологической экспедиции о раскопках и разведках поселений в Тюменской, Новосибирской, Томской, Омской областях, Красноярском крае в 1966–1974, 1977, 1981, 1983, 1986 гг. Среди них машинописи отчетов, коллекционные описи, полевые дневники с описаниями хода работ и массового материала на поселениях Ипкуль, Десятовское, Шайтанка, Лавровка, Новокусковская, Байрык, Шапкуль и др. Отметим сведения об исследованиях одиночного кургана у с. Благодатное (Карасукский р-н Новосибирской области), которые не были включены в отчеты, сданные в Научно-отраслевой архив ИА РАН (Д. 1, 2).

Данный блок содержит также более 200 полевых чертежей на миллиметровке из раскопок поселений Юркаргуль, Остяцкая гора, Кошелево, Горноправдинск, Михайловка, Малиновка, Зимняя, курганного могильника у с. Новопетрово, местонахождения у д. Новые Юрты и др. Практически по всем указанным поселениям присутствуют рисунки фрагментов керамических сосудов и находок, собранные отдельно – более 400 л. (Д. 3–4, 7–8).

Ход раскопок ряда указанных памятников иллюстрируют более 300 фотографий. Среди них общие виды, фотографии пластов, профилей, закрытых комплексов, рабочих моментов. Ряд фотографий запечатлели моменты разведок с участием М. Ф. Косарева (рис. 1; 2) – по рекам Кеть, Конда, Кулунда, на оз. Юркаргуль (1971, 1976–1977, 1986 гг.). Помимо исследования археологических памятников М. Ф. Косарев проводил и этнографические наблюдения, фиксируя их в отчетах. В фонде сохранились изображения одежды хантов, охотничьих нарт, лыж, построек (Д. 5–6). При прохождении маршрута по р. Демьянке в таежном Прииртышье (Уватский р-н Тюменской области) ученый запечатлел обласок (лодку-долбленку) и вёсла к нему (рис. 3). Он отметил, что по ряду признаков они похожи на вёсла из Шигирского и Горбуновского торфяников ( Косарев , 1977. С . 14–15). К этому разделу относится также собрание разнообразного картографического материала, среди которого физические карты областей и районов Западной Сибири и Урала, результаты картирования ареалов археологических культур (Д. 9).

Ряд дел содержит материалы, собранные М. Ф. Косаревым в результате многолетних исследований в фондах музеев и архивов. В основном они представлены рисунками фрагментов керамических сосудов и находок эпохи бронзы, выявленных при раскопках поселений на Урале и в Западной Сибири из фондов Государственного исторического, Тюменского, Новокузнецкого, Омского, Нижне-Тагильского, Свердловского, Бийского, Петропавловского, Тобольского музеев, собрания Уральского государственного университета (на ватмане, кальке, миллиметровке, обычных листах). Помимо этого М. Ф. Косарев перерисовывал и калькировал иллюстративный материал из архива В. Н. Чернецова, отчетов П. А. Дмитриева, Ф. Д. Нефёдова и др. – всего более 1000 л. В незначительном количестве представлены фотографии находок и керамики из раскопок поселений Еловское, Самусьское, Новая Усмань, Пашково II, Еловского II могильника (Д. 10–13).

Следующий блок включает в себя рукописи М. Ф. Косарева (Д. 14–22). Среди них варианты монографий «Западная Сибирь в голоцене. Человек и природная среда. Историко-экологические аспекты», «Очерки древней истории Западной Сибири», черновые варианты отдельных глав монографии «Древняя история Западной Сибири. Человек и природная среда». В фонде хранятся машинописи неопубликованных монографий «Древняя история Западной Сибири» (759 л.) и «Сибирь первобытная» 2003 г. (244 л.).Отдельно собраны иллюстрации к различным монографиям, а также к главам 1–7 II части тома серии Археология СССР, посвященной эпохе бронзы лесной полосы (Эпоха бронзы…, 1987. С. 248–317).

Отдельно стоит выделить три дела, которые были сформированы из рукописей научных и научно-популярных статей М. Ф. Косарева, часть из которых не опубликована. Например, статья «К проблеме древних миграций», подготовленная ученым для журнала «Природа» в 1983 г., не была принята к печати. К ней приложены замечания редактора и отрицательные отзывы, автором одного

Рис. 1. М. Ф. Косарев в поселке Долгая среди домов в виде бочек во время разведок в верховьях р. Кеть в Красноярском крае в 1971 г. ( Косарев , Старков , 1971. С. 2. Рис. 3)

из них является А. И. Першиц. Среди прочих неопубликованных работ обращают на себя внимание «Культ огня в традиционных верованиях сибирских народов», «Система мироздания в язычестве сибирских аборигенов», рукописные варианты статей, посвященных памяти В. Н. Чернецова.

В своих работах ученый не ограничивался лишь научными построениями, но и писал, можно сказать, в жанре археологической публицистики, где иногда выступал с критикой коллег. Он указывал на снижение уровня методики проведения полевых исследований, отсутствие широких обобщений, стремление работать исключительно в рамках спасательной археологии ( Косарев , 1994). К статьям подобного рода относится машинопись 1993 г. «Археология: не пора ли остановиться», в которой М. Ф. Косарев констатировал разрушение многочисленных археологических памятников в ходе строительства и затопления значительных территорий для ГЭС, отмечая, что «российская археология переживает ныне кризисное состояние, выраженное в возрастании разрыва между неоправданно быстрыми темпами накопления полевых материалов и крайне медленными темпами их исторического осмысления» (Д. 24. Л. 132–136).

В эти дела включены и тексты докладов М. Ф. Косарева на Мировоззренческом семинаре в ИА РАН, выступлений по плановым темам на заседаниях отдела неолита и бронзы (Д. 23–25).

В 1990–2000-х гг. М. Ф. Косарев на базе исследований этнографии и мировоззрения древних обществ Урала и Западной Сибири, личного полевого опыта начал писать рассказы и прозу научно-популярного характера, которые позже

Рис. 2. М. Ф. Косарев (слева) на разведках поселений у оз. Юркаргуль в Тобольском р-не Тюменской области в 1986 г.

(Архив ИА РАН. Ф. 68. Д. 5. Л. 79)

частично вошли в цикл «В поисках Великой Венгрии» ( Косарев , 2011). В фонде сохранены рукописи ряда таких рассказов, часть из них так и не вышла в печати, а также машинопись повести-хроники «Шесть пластов» и рукописные варианты произведений «На перепутье миров» и «Чернореченские хроники» (Д. 26–28).

М. Ф. Косаревым был сохранен довольно значительный массив документов, связанных со служебной и научной деятельностью в Институте археологии. Среди них отчеты о работе Отдела неолита и бронзы за 1987–1988 гг., протоколы заседаний за 1994 г., тексты докладов, отчеты по научной деятельности М. Ф. Косарева за 1987–2004 гг. К этому блоку служебных бумаг в процессе обработки фонда были присоединены и многочисленные разрозненные записки ученого о положении в Институте археологии на рубеже 1980–1990-х гг. В основном они посвящены критике в области публикационной политики, общему состоянию науки в условиях наступления перемен. Некоторые свои замечания и размышления относительно изучения древностей он представил также в записке, адресованной заведующему Отделом полевых исследований Института археологии Д. Б. Шелову от 8 февраля 1989 г. В ней М. Ф. Косарев призывал обновлять исследовательские программы Института археологии в целом, разрабатывать стратегию и тактику научного поиска (Д. 29).

Рис. 3. Этнографические наблюдения в период разведок по р. Демьянка в Уватском р-не Тюменской области в 1977 г.

(Архив ИА РАН. Ф. 68. Д. 5. Л. 53)

В отдельном деле собраны материалы к защите докторской диссертации М. Ф. Косарева в 1976 г. – текст доклада диссертанта, отзывы рецензентов и ответы им, проект заключения Диссертационного совета Института археологии (Д. 30). Отдельно представлены многочисленные отзывы М. Ф. Косарева на кандидатские и докторские диссертации, плановые темы, монографии, проекты грантов – всего более 700 л. (Д. 31–32).

Как говорилось выше, в фонде собрано много выписок и конспектов отчетов, статей, монографий, письменных источников, сделанных М. Ф. Косаревым в процессе работы в архивах и библиотеках на отдельных листах, в тетрадях, ежедневниках. Большинство записей снабжены комментариями, в которых он ведет заочную полемику с авторами, уточняет их данные. Выписки в основном разделены по темам: история, археология, этнография, фольклор, верования Сибири, миграции, шаманизм, экология, палеоклиматология, почвоведение. Отдельно собраны выписки из античных и средневековых источников, летописей, известий о Югре, народного эпоса Урала, Сибири и Средней Азии.

М. Ф. Косарев постоянно прорабатывал и научные публикации XVIII–XIX вв., и новейшую археологическую литературу по интересующей его тематике – в фонде собраны конспекты с комментариями к статьям из выпусков Археологических открытий, Археологии СССР, Советской археологии, отчетов, хранящихся в Научно-отраслевом архиве Института археологии. Интересовали его работы и по смежным областям. Разрабатывая свои концепции по истории сибирского язычества и шаманизма ( Косарев , 2008), ученый обращался к трудам З. Фрейда, К. Юнга, М. Элиаде, произведениям К. Кастанеды (Д. 33–47).

М. Ф. Косарев родился в д. Ярок, расположенной недалеко от г. Карасук Новосибирской области, и всегда трепетно относился к малой родине – в своем фонде он собрал отдельную папку, посвященную истории этих мест. В ней присутствуют списки населенных пунктов Карасукского района, сведения письменных источников и обзор литературы, посвященные освоению этой территории, рукописи ученого «Из истории Карасукского района», «О перспективах создания историко-этнографического музея на оз. Мелкое» (Д. 48).

В раздел о биографических сведениях включены различные варианты автобиографий и характеристик ученого, списки опубликованных трудов. В 1992 г. М. Ф. Косарев являлся экспертом-археологом Государственной комиссии по проекту строительства Катунской ГЭС. Документы, связанные с этой работой, также сохранились в его фонде. Среди них хранится список с составом экспертной комиссии и заключения экспертов М. Ф. Косарева и Т. И. Алексеевой с выводами о затоплении многих памятников археологии в случае реализации проекта. В этом разделе присутствуют и другие записки по охране памятников, составленные М. Ф. Косаревым: «Рекомендации по охране историко-культурного окружения Байкала» и «Рекомендации по созданию музеефицированных и заповедных историко-археологических зон в Западной Сибири» (Д. 49–50).

Переписка ученого сохранилась в небольшом количестве. В основном – это письма учеников и коллег М.Ф. Косарева, в которых обсуждаются подготовка диссертационных работ и результаты разведок в Новосибирской и Тюменской областях. Отдельно можно выделить письма Э. А. Севастьяновой и Л. И. Лариной, в которых они обсуждают защиту археологического наследия Хакасии (1989 г.).

К письмам приложены вырезки из газеты «Советская Хакасия» со статьями, в том числе и самого М. Ф. Косарева. В этом разделе собраны также различные приглашения на конференции, к участию в международных проектах, энциклопедиях (Д. 52).

Подводя итоги краткого обзора личного фонда М. Ф. Косарева, следует заметить, что собранные воедино материалы органично дополняют уже известное его наследие. Так, среди данных о полевой работе встречаются отдельные сведения, не включенные в полевые отчеты. В фонде можно встретить большое число неопубликованных статей и работ, которые более полно раскрывают картину широкого научного мировоззрения М. Ф. Косарева. Этому же способствует и массив комментированных выписок и конспектов. Отдельные записки и размышления раскрывают взгляды ученого на события и процессы в науке в целом, и на происходящие перемены в 1980–1990-х гг. в жизни Института археологии и сектора (отдела) неолита и бронзы в частности.

М. Ф. Косарев работал на стыке многих наук, имея особый взгляд на состояние и развитие археологии; он ввел новые методологические принципы, основанные на углубленном изучении взаимоотношений природной среды и человека, его мировоззрения. Много сделано ученым на ниве популяризации науки и охраны археологического наследия.

Личный фонд ученого является свидетельством его разностороннего научного пути, постоянного поиска, совершенствования кругозора. Очевидно, что он может послужить источником для решения многих исследовательских задач, выходящих за рамки археологической науки.