Оценка социально-экономического ущерба, связанного со смертностью от рака органов дыхания в Томской области в 2005–2016 гг.

Актуальность

Стратегия развития здравоохранения определяет приоритетные направления: сохранение и укрепление здоровья населения, увеличение продолжительности жизни, снижение уровня смертности [1, 2]. Для решения поставленных задач при организации противораковых мероприятий необходима оценка социально-экономических потерь, связанных со смертностью от злокачественных новообразований.

По данным Международного агентства по изучению рака, лидирующие позиции в мире по заболеваемости (11,6 %) и смертности (18,4 %) занимает рак органов дыхания (РОД) – гортани, трахеи, бронхов и легкого. В 2018 г. в мире зарегистрировано около 2,3 млн заболевших и 1,9 млн умерших от рака легкого и гортани [3], в России – 68,8 тыс. и 54,8 тыс. соответственно [4]. В Томской области экономические потери, связанные с лечением больных РОД, с проведением профилактических и реабилитационных мероприятий, длительной утратой трудоспособности, инвалидизацией населения, с преждевременной смертностью, определяют вы- сокую социальную значимость данной патологии [5–7]. В 2016 г. в Томской области стандартизованные показатели (СП) заболеваемости РОД составили 36,7 0/0000 (РФ – 27,2 0/000), смертности – 26,0 0/0000 (РФ – 20,8 0/0000) соответственно. Удельный вес РОД в структуре онкологической заболеваемости составил 11,4 % (РФ – 10,9 %), смертности – 21,4 % (РФ – 19,1 %).

В 2016 г. число заболевших РОД в Томской области (n=615) было на 25,3 % больше, чем в 2005 г. (n=491): 80,8 % составляли лица мужского, 19,2 % – женского пола. В динамике с 2005 по 2016 г. у женщин наблюдалось статистически значимое увеличение количества заболевших (2005 г. – 80; 2016 г. – 131, р<0,05), у мужчин статистически значимого увеличения заболевших не наблюдалось, что свидетельствует о стабилизации процесса (2005 г. – 411; 2016 г. – 484, р > 0,05).

Среди мужчин в повозрастной структуре ЗНО удельный вес онкопатологии дыхательной системы увеличивается с 1,6 % в 20–24 года до 27,6 % в 55–59 лет и снижается до 13,7 % в 85 лет и старше. У женщин наибольшая доля заболевания – в воз- растной группе 80–84 года (6,7 %) и 85 лет и старше (6,7 %), наименьшая – в 30–34 года (0,8 %) [6].

В России в ходе исследования выяснилось, что наибольший ущерб экономике приносит смертность от рака легкого у мужчин ($1,2 млрд, 24 % общего ущерба от мужской смертности от онкозаболеваний) [ 8 ] . Несмотря на значительный прогресс в противоопухолевом лечении, заметного увеличения выживаемости и снижения смертности не наблюдается [ 9-13 ] . Низкая выживаемость больных раком органов дыхания и высокая смертность [ 14-18 ] оказывают влияние на величину невосполнимых потерь населения с увеличением экономического ущерба [ 19 ] . Экономические потери, связанные с преждевременной смертью, определяются тем размером национального дохода, который могли бы произвести умершие лица до достижения ими пенсионного возраста, т.е. за предстоящий трудовой период.

Цель исследования – анализ социальноэкономического ущерба в связи со смертностью от злокачественных новообразований органов дыхания населения Томской области.

Материал и методы

Исходными данными послужили сведения об умерших от всех причин за 2005–16 гг., умерших от ЗНО в целом, РГ, РЛ, данные о родившихся, половозрастном составе населения, валовом региональном продукте на душу населения. Информацию предоставил территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Томской области (Томскстат) [22]. Социальноэкономический ущерб в связи со смертностью от РОД рассчитан с использованием методики расчета «утраченного жизненного потенциала в связи со смертностью от злокачественных новообразований» [20, 21]. Стандартизованный показатель потерь человеко-лет жизни рассчитывали по формуле

где R x - потери человеко-лет жизни в связи со смертностью от определенной болезни в возрасте x ;

N x - численность населения в возрасте x ;

N^c и N x - численность населения-стандарта общая и в возрасте x .

Утраченный жизненный потенциал определяется как сумма произведений средней продолжительности жизни при условии исключения определенной болезни как причины смерти (e _x ⁰ ) ' на число умерших от нее ( n x ) в возрасте x :

где R x - потери человеко-лет жизни в связи со смертностью от данной болезни в возрасте x .

Экономические потери (H)' - размер условно непроизведенного национального дохода, который не произвели умершие до достижения ими пенсионного возраста:

где H - национальный доход; N - численность работающих; n x - число умерших в возрасте x , ( k e 0х )' - гипотетическая средняя длительность предстоящего периода трудоспособности при условном устранении определенной болезни как причины смерти.

Статистический анализ проводился в программе Excel. Количественные данные представлены в виде M ± m, где M – среднее значение, m – ошибка среднего. Оценка социально-экономического ущерба в динамике проводилась с помощью линейного регрессионного анализа. Изменение анализируемого показателя за определенный период рассматривалось как статистически значимое, если соответствующая регрессионная модель была статистически значимой, p<0,05.

Результаты и обсуждение

Для системного анализа проводимых противораковых мероприятий значимой составляющей является оценка влияния смертности на среднюю продолжительность предстоящей жизни, уровень которой свидетельствует о социальноэкономическом состоянии в регионе [ 19 ] . Проведен анализ социально-экономического ущерба, причиненного смертностью от злокачественных новообразований гортани и легкого на территории Томской области в период с 2005 по 2016 г.

Оценка социально-экономических последствий смертности от рака гортани мужского населения показала, что среднее число потерянных лет на одного умершего увеличилось с 10,5 в период 2005–06 гг. до 12,2 лет в 2015–16 гг., наибольший показатель за изучаемый период отмечен в 2007– 08 гг. (14,2 лет), наименьший – в 2009–10 гг. – в 1,5 раза меньше. В динамике рост показателя статистически не значим (p=0,857). Величина среднего числа потерянных лет жизни одного умершего в трудоспособном возрасте также повысилась с 4,7 лет в 2005–06 гг. до 8,6 лет (в 1,8 раза) в 2015–16 гг., что составляет максимальную величину за исследуемый период. В то же время величина среднего числа потерянных лет жизни одного умершего в трудоспособном возрасте оказалась статистически не значима (p=0,105). Вероятно, это может быть связано с нелинейным характером изменения данного показателя за изучаемый период времени.

Уcловнoе устранение ЗНО гортани как причины смерти мужского населения повысило бы среднюю продолжительность жизни новорожденного мальчика на 0,12 года за изучаемый период (p=0,052). Абсолютное количество потерь мужского населения (человеко-лет), связанных со смертностью от РГ, за 12-летний временной интервал повысилось незначительно – на 2,7 %, максимальные потери наблюдались в 2007–08 гг. – 921,4 человеко-лет (p=0,943).

Трудоспособная когорта мужской популяции теряла от 95,9 в 2009–10 гг. до 159,9 человеко-лет (в 1,7 раза больше) в 2005–06 гг. (p=0,197). Стандартизованный показатель (и показатель на 1000 населения) потерь человеко-лет жизни в целом и в трудоспособном возрасте был стабилен и составлял в среднем за период 1,0 и 2,0 человеко-лет соответственно.

Экономические потери, связанные с преждевременной смертью от РГ, определяемые размером национального дохода, который могли произвести умершие лица до достижения ими пенсионного возраста, за изучаемый период составили 182,72 млн руб. и увеличились в 2,1 раза – с 20,18

в 2005–06 гг. до 42,15 млн руб. в 2015–16 гг. В динамике наблюдается статистически значимый рост экономических потерь, связанный с преждевременной смертью от РГ (p=0,018) (табл. 1).

В результате оценки социально-экономических потерь от смертности от рака легкого мужского населения отмечено, что среднее число потерянных лет на одного умершего увеличилось с 9,7 в период 2005–06 гг. до 12,3 года в 2015–16 гг. Наибольший показатель за изучаемый период отмечен в 2007–08 гг. (12,8 года). Величина среднего числа потерянных лет жизни одного умершего в трудоспособном возрасте изменялась в диапазоне от 6,3 года до 6,2 года, что свидетельствует об относительной стабильности этого показателя. Уcловнoе устранение ЗНО легкого как причины смерти мужского населения могло бы увеличить среднюю про-

Таблица 1/table 1

Таблица дожития мужского населения при исключении смертности от рака гортани (2005–16 г.) life table of the male population excluding mortality from laryngeal cancer (2005–16)

Наименование показателя/ Indicator name	Временной период, годы /Years
	2005–06	2007–08	2009–10	2011–12	2013–14	2015–16
Прирост средней продолжительности предстоящей жизни
новорожденного, годы/	0,034	0,066	0,030	0,231	0,181	0,195
Increase in the average life expectancy of a newborn, years
Прирост средней продолжительности предстоящего периода трудоспособности, годы/ Increase in the average duration of the coming period of working	0,003	0,004	0,005	0,008	0,008	0,008
capacity, years
Среднее число потерянных лет жизни одного умершего/	10,5	14,2	9,3	12,2	11,4	12,2
Average number of years of life lost per deceased
Среднее число потерянных лет жизни одного умершего в
трудоспособном возрасте/	4,7	6,0	4,8	7,1	5,5	8,6
Average number of years of life lost by one deceased of working
age
Абсолютное число/ Absolute number	724,6	921,4	519,6	622,5	841,8	731,0
На 1000 населения/ Общие/ Per 1000 population Total Стандартизован- Потери человеко-лет                 ный показатель/ жизни (утраченный                  Standardized index жизненный потенциал)/ Loss of person-years of                Абсолютное число/ life (lost life potential)      В трудо-     Absolute number На 1000 населения/ способном Per 1000 population возрасте/ Working age Стандартизованный показатель/	1,0	1,2	0,7	0,8	1,1	1,0
	1,0	1,4	0,6	0,8	1,1	1,0
	159,9	149,8	95,9	134,1	126,7	112,0
	0,3	0,2	0,2	0,2	0,2	0,2
	0,2	0,2	0,1	0,2	0,2	0,2
standardized index
Размер условно непроизведенного национального дохода за
два года, млн руб. в ценах текущих лет/ The size of the conditionally unproduced national income for	20,18	25,34	18,74	35,77	40,54	42,15
two years, million rubles in prices of current years
Размер валового регионального продукта на душу населения за два года, тыс. руб. в ценах текущих лет/ Gross regional product per capita for two years, thousand rubles	339, 79	451, 23	509, 87	667, 15	778, 48	883, 80
in prices of current years

должительность жизни новорожденного мальчика на 0,9 года за изучаемый период. Абсолютное количество общих потерь мужского населения, связанных со смертностью от РЛ, за 12-летний временной интервал повысилось на 27,1 % – с 6674,4 до 8445,6 человеко-лет. В трудоспособном возрасте абсолютное число потерь мужского населения снизились в 1,2 раза – с 1520,5 до 1273,6 человека-лет с максимальными показателями в 2007–08 гг. – 1576,3 человеко-лет (p=0,070). Стандартизованный показатель в общих потерях незначимо увеличился с 10,0 до 11,0 человеко-лет (p=0,659), а в трудоспособном возрасте снизился с 1,9 до 1,7 (p=0,140).

Экономический ущерб, связанный с преждевременной смертью мужчин от РЛ, обусловленный размером национального дохода, который могли произвести умершие до достижения ими пенсионного возраста, за изучаемый период составил

1 863,33 млн руб. и увеличился в 3 раза – с 191,85 в 2005–06 гг. до 479,42 млн руб. в 2015–16 гг. и был максимальным за весь период исследования (p=0,008). Увеличение экономического ущерба в основном связано с ростом размера валового регионального продукта на душу населения (табл. 2).

Социально-экономические последствия смертности от РОД женского населения ниже, чем мужского, по причине значительно более низкого количества погибших от рака гортани и рака легкого. Анализ показал, что среднее число потерянных лет жизни на одну умершую от РГ снизилось с 28,7 в 2005–06 гг. до 22,7 лет в 2015–16 гг., с наибольшим показателем в 2013–14 гг. – 30,3 года. Величина среднего числа потерянных лет жизни в трудоспособном возрасте в динамике также снизилась и в среднем за период составила 6,3 года. Условное устранение РГ как причины смерти

Таблица 2/table 2

Таблица дожития мужского населения при исключении смертности от рака легкого (2005–16 г.) life table of the male population excluding mortality from lung cancer (2005–16)

Наименование показателя/		Временной период, годы /Years
Indicator name	2005–06	2007–08	2009–10	2011–12	2013–14	2015–16
Прирост средней продолжительности предстоящей жизни
новорожденного, годы/	0,47	0,69	0,96	1,12	1,07	1,22
Increase in the average life expectancy of a newborn, years
Прирост средней продолжительности предстоящего периода трудоспособности, годы/ Increase in the average duration of the coming period of working	0,08	0,08	0,08	0,07	0,06	0,08
capacity, years
Среднее число потерянных лет жизни одного умершего/	9,7	12,8	10,0	10,9	10,7	12,3
Average number of years of life lost per deceased
Среднее число потерянных лет жизни одного умершего в
трудоспособном возрасте/	6,3	6,4	5,8	5,3	5,9	6,2
Average number of years of life lost by one deceased of working
age
Абсолютное число/ Absolute number	6674,4	8990,7	6933,5	7055,8	6827,4	8445,6
На 1000 населения/ Общие/ Per 1000 population	9,2	12,1	9,0	9,3	8,9	11,1
Потери человеко-лет     Total Стандартизованный жизни (утраченный показатель/ Standard-жизненный ized index	10,0	13,4	8,7	9,3	9,0	11,0
потенциал)/ Абсолютное число/ Loss of person-years Absolute number of life (lost life po-      В трудо- На 1000 населения/ tential)          способном Per 1000 population возрасте/ Working age     Стандартизован ный показатель/	1520,5	1576,3	1453,1	1125,9	1058,5	1273,6
	2,4	2,5	2,3	1,8	1,7	2,1
	1,9	2,0	1,8	1,4	1,4	1,7
standardized index
Размер условно непроизведенного национального дохода за
два года, млн руб. в ценах текущих лет/ The size of the conditionally unproduced national income for	191,85	269,34	283,82	300,32	338,58	479,42
two years, million rubles in prices of current years
Размер валового регионального продукта на душу населения за два года, тыс. руб. в ценах текущих лет/ Gross regional product per capita for two years, thousand rubles	339, 79	451, 23	509, 87	667, 15	778, 48	883, 80
in prices of current years

женского населения увеличило бы среднюю продолжительность жизни новорожденной девочки в среднем за период на 0,001 года. Потери женского населения от смертности от РГ в среднем за период составили 118,3 человеко-лет, наибольшие потери отмечены в 2013–14 гг. (242,10 человеко-лет). Максимальные потери женщин трудоспособного возраста наблюдались в 2013–14 гг. – 34,0 человеко-лет. Экономический ущерб, связанный с преждевременной смертью женщин от РГ, составил 19,35 млн руб., он увеличился в 1,5 раза – с 1,82 млн руб. в 2005–06 гг. до 2,79 млн руб. в 2015–16 гг.

Анализ социально-экономических последствий смертности от рака легкого женского населения показал, что среднее число потерянных лет на одну умершую увеличилось с 9,9 в период 2005–06 гг. (минимальное за исследуемый период) до 15,5 лет в 2015–16 гг. (максимальное). Величина среднего числа потерянных лет жизни одного умершего в трудоспособном возрасте изменялась в диапазоне – от 5,0 лет (2011–12 гг.) до 6,6 года (2013–14 гг.) (p=0,863), и можно говорить об относительной стабильности этого показателя. Уcловнoе устранение ЗНО легкого как причины смерти среди женщин повысило бы среднюю продолжительность жизни новорожденной девочки в среднем на 0,2 года. Абсолютное количество потерь женского населения, связанных со смертностью от РЛ, за 12 лет повысилось в 1,8 раза – с 1445,3 до 2553,9 человеко-лет в 2015–16 гг., составив максимальный ущерб за изучаемый период (СП на 1000 трудоспособного женского населения увеличился в 1,5 раза – с 1,7 до 2,5). Потери женской популяции в трудоспособном возрасте (среднее значение – 128,1 человеко-лет) в динамике остались без статистически значимых изменений. Потери общего показателя на 1000 населения увеличились с 1,7 (2005–06 гг.) до 2,8 (2015–16 гг.) человеко-лет, потери показателя на 1000 населения в трудоспособном возрасте в динамике не изменились и в среднем составили 0,2 человека-лет. Общие потери стандартизованного показателя в динамике за период увеличились с 1,6 до 2,5 человеко-лет, в трудоспособном возрасте стандартизованный показатель увеличился с 0,1 до 0,2 человеко-лет.

Экономический ущерб, связанный с преждевременной смертью женщин от РЛ, в соответствии с национальным доходом, который могли произвести умершие до достижения ими пенсионного возраста, за изучаемый период составил 186,57 млн руб. и увеличился в 3 раза – с 16,21 млн руб. в 2005–2006 г. до 47,93 млн руб. (максимальная величина) в 2015–16 г. (p<0,001). Таким образом, с 2005 по 2016 г. экономические потери, связанные со смертностью от рака органов дыхания, на оба пола составили 2251,97 млн руб.: 202,07 млн руб. – от РГ и 2049,90 млн руб.– от РЛ (рис. 1).

Расчеты экономического ущерба носят условный характер, однако анализ количественной оценки потерь, в том числе финансовых, связанных со смертностью от рака гортани и легкого, позволяет региональным органам здравоохранения оценить ситуацию соотношения затрат на диагностику и лечение ЗНО органов дыхания и нанесенного от смертности этой категории пациентов ущерба с формированием системы эффективного лечебнодиагностического процесса, совершенствования и повышения доступности противоопухолевого лечения [ 23 ] .

На современном этапе рациональное применение ресурсов здравоохранения актуально, как и в другой области народного хозяйства. По нашим расчетам, среднегодовой ущерб от смертности от РЛ составил 170,8 млн руб. По мнению проф. К.К. Лактионова, финансовые затраты на современное лечение больных РЛ на территории с численностью населения 1 млн жителей при соблюдении клинических рекомендаций должны составлять 270,5 млн руб. [24]. Сложность этой задачи обусловлена социальной направленностью противораковой борьбы: любые медицинские мероприятия из гуманных соображений должны проводиться,

прежде всего, из интересов здоровья людей. Однако постановка вопроса о максимально эффективном использовании средств на профилактику, лечение и реабилитацию пациентов вполне разумна. При этом финансирование этапа профилактики и мероприятий по ранней диагностике значительно снизит за- траты на лечение, в том числе паллиативное [25-27]. Важной задачей является оценка вклада национального здравоохранения в прогресс современного российского общества на основе экономической оценки потерь от заболеваемости, смертности и результативности от их снижения [28].