Оккультный рак молочной железы как новая биологическая форма рака молочной железы

Материал и методы. Проведен ретроспективный анализ 29 историй болезни пациенток с односторонним метастатическим поражением подмышечных лимфоузлов при невыявленном первичном очаге после клинического и маммографического обследования. Все больные прошли лечение в Челябинском областном онкологическом диспансере за период с 1995 по 2005 г. Системное обследование больных не выявило первичной опухоли в других органах, и им был выставлен диагноз «оккультный» рак молочной железы T0N1–2M0. Средний возраст составил 54,1 года (33–79 лет); статус N1 был выявлен у 56,6 % и N2 – у 43,3 % женщин. В состоянии менопаузы находились 53,3 % па- циенток. В диагностике данной формы рака использовались все доступные неинвазивные и инвазивные методы.

Результаты. Лечение оккультного рака молочной железы (РМЖ) было комплексным в 73,3 % случаев, в 16,6 % случаев – хирургическим и в 10 % - комбинированным. Изучение макроскопических препаратов у пациенток с оккультным раком молочной железы показало, что размер первичного очага, найденного в молочной железе, варьировал в пределах от 0,2 до 1,5 см (в среднем 0,7–0,8 см). Размер подмышечных метастазов колебался в пределах от 0,7 до 4,0 см (в среднем 2,0–3,0 см). Объем первичного очага в соотношении к метастазам в подмышечных лимфоузлах составил в среднем 1:3. В 76,6 % случаев гистологической формой опухоли являлся инфильтрирующий протоковый рак. Встречались также инфильтрирующий дольковый и медуллярный раки. Степень злокачественности опухоли оценивалась по модифицированной схеме P. Scarff, H. Bloom,

W. Richardson (2003) и была определена в первичном очаге у 2 пациенток как низкая (G1), у 12 – как умеренная (G2) и у 6 – как высокая (G3). При морфологическом исследовании в первичных очагах выявлялось мало стромы, практически отсутствовали некрозы, но при этом отмечалась высокая митотическая активность в очаге, а именно: у 6 пациенток менее 10 митозов в 10 полях зрения (1 балл), у 9 – более 10, но менее 20 митозов в 10 полях зрения (2 балла) и у 5 – более 20 митозов в 10 полях (3 балла). Выраженность лимфоидного инфильтрата вокруг очага была слабой у 5 пациенток, умеренной – у 5 и массивной – у 10. Опухолевые эмболы были выявлены в 11 случаях. В 51,7 % пораженных метастазами подмышечных лимфоузлов опухоль инфильтрировала и прорастала их капсулу (15 пациенток), в 31 % случаев опухоль только инфильтрировала капсулу (9 пациенток). В 16 случаях (55 %) были выявлены раковые эмболы в капиллярах и лимфатических сосудах подмышечной жировой клетчатки. Степень злокачественности в метастазах нарастала по сравнению с первичным очагом и была высокой (G3) у 24 пациенток (82,7 %), а умеренной (G2) – у 5 (17,3 %). Морфологически в метастазах почти отсутствовали тубулярные и протоковоподобные структуры, преобладал солидный тип строения, нарастал клеточный полиморфизм, увеличивалось количество митозов: 10–20 митозов в 10 полях зрения отмечалось у 12 пациенток (41,4 %); более 20 митозов в 10 полях зрения – у 17 (58,6 %). Все это является свидетельством опухолевой прогрессии. Было отмечено, что метастазы в подмышечных лимфоузлах значительно менее подверглись терапевтическому воздействию в случаях, где проводилась неоадъювантная лучевая или химиотерапия. В них было зафиксировано большое количество митозов, что говорит об отсутствии явлений лечебного патоморфоза и устойчивости к данным видам лечения.

Выводы. Все это позволяет предположить, что данная редкая клиническая форма РМЖ является одновременно и особой биологической формой рака, требующей дальнейшего изучения для оптимизации лечебно-диагностической тактики при оккультном раке молочной железы.