Осмысление философской категории отчуждения в образовательном процессе

Отчуждение как феномен было зафиксировано ещё древними мыслителями. Это отчуждение возникает тогда, когда люди не понимают, что «субъективное мышление и объективный мир подчинены одним и тем же законам и что поэтому они и не могут противоречить друг другу в своих результатах, а должны согласовываться между собой» [1]. К. Марксу и Ф. Энгельсу принадлежит придание отчуждённости статуса философской категории, понимаемой как способ отражения мира, в котором человек становится отстранённым не только от самого себя, но и от родовой сущности. Утрата человеком своей родовой сущности делает бессмысленным само существование [2], поскольку действительность человека заключается в творческом преобразовании окружающей среды и собственного сознания.

Однако в социальной действительности отчуждение приобретает объективный характер: определённые способы деятельности конституируются в виде профессий со своими специфическими структурами, где не отдельный человеческий индивид оказывается субъектом (деятельной силой), а, наоборот, эта отчужденная от него деятельная сила, превращается субъект, диктующий всем индивидам способы и формы их деятельности. Индивид как таковой превращается тут в объект, в раба, по выражению К. Маркса, в «говорящее орудие»

отчужденных всеобщечеловеческих сил и способностей, в виде государства, права, т. д. [1].

В применении к системе образования определение свободы как осознанной необходимости превращается в абсурд: педагог осознаёт необходимость отчуждения, диктуемой социальной реальностью, принимает её и воплощает в своей практической деятельности, штампуя новые ряды рабов. Свободу надо понимать как преодолеваемую необходимость! [2].

В современных педагогических исследованиях отчуждение в основном выступает как социальная категория. Однако преодоление тотальных форм отчуждения необходимо искать в способе познания, в том процессе, где сознание себя реализует как родовую (природную) сущность человека. Другими словами, придать сознанию сознательный характер. Поскольку содержанием сознания выступает мышление, то человека необходимо научить мыслить, чем и должен заниматься образовательный процесс.

Особое внимание вопросам природы мышления уделяли великие философы: И. Кант, Г. Гегель, К. Маркс, в советское время в нашей стране – Э. Ильенков, придавшие глубокий смысл отчуждению в процессе познания.

Родовая сущность человека состоит в преобразовании природы с помощью ору- дий труда. С изготовлением первого орудия труда возник акт отчуждения, поскольку необходимо было природную вещь представить в качестве отличного о себя (человека) предмета, т.е. осуществить акт отчуждения. Отчужденные продукты сознательной деятельности становятся «неорганическим телом человека» – телом культуры и цивилизации – таков объективный закон становления и существования человечества. Но также законом развития человека выступает и снятие этого отчуждения, заключающееся в распредмечивании (идеализации) культурных объектов и возвращение их образцов в сферу живой человеческой активности, их «оживление». Человеческая деятельность пульсирует в ритмических актах «отчуждение – снятие отчуждения», «опредмечивание – распредмечивание», «воплощение замысла в продукте – развоплощение замысла и его оживление в деятельном пользовании продуктом» [3]. Следовательно, отчуждение необходимо рассматривать как необходимый и неизбежный момент человеческой деятельности. Однако без противоположного момента – распредмечивания – этот первый теряет свой человеческий смысл. Распредмечиванием осуществляется снятие отчуждения.

Современный учебный процесс далёк от такого понимания принципа познания. Трансляция чужих мыслей как догм, записанных в учебниках или на сайтах и дальнейшая их ретрансляция в форме тестирования или бессодержательного экзамена, отчуждает ученика от предмета познания. Учебный объект становится ненавистным ученику, подобно тому, как Маркс описывает отношение рабочего к отчуждённому труду: труд ненавистен рабочему, потому что результаты труда отчуждены от работника, вернее, человек отчуждается от своей естественной природы созидателя.

Всевозможные усилия преподавателей по решению проблемы отчуждения: интерактивные технологии, усиление эмпатии, создание доброжелательной обстановки в вузе и прочие социальные уловки – на самом деле не снимают этой проблемы, поскольку не видят главной причины

– в отчуждении (отлучении) от естественного человеческого процесса мышления.

Гегель в «Науке Логики» даёт яркий пример бездумного, бесчеловечного введения в сознание ученика понятия круга, основывающегося лишь на равенстве расстояния всех возможных в нём точек от одного центра: «Геометрия как таковая не измеряет пространственных фигур, не есть искусство измерения, она лишь сравнивает их…» [4]. Нераспредмеченное понятие, взятое догматически, так и останется загадочной фигурой для ученика. Только через распредмечивание предмета формируется понятие. Предметное начало требует анализа его предпосылок и условий, т.е. некоторого конкретного бытия, выяснения всеобщих условий и формы перехода вещи в вещь. В логическом отношении с противоречий этого перехода и надо начинать. В применении к нашему примеру с кругом необходимо выяснить, какое реальное действие произвёл человек, чтобы появилась фигура, все точки которой равно удалены от центра – произвести распредмечивание. Теоретической основой распредмечивания выступает теоретическая абстракция, которая определена противоречием в развитии предмета. Противоречие в диалектике – это крайнее положение противоположностей. Через выявление этой пары противоположностей только и возможно определить круг: один конец верёвки закреплён человеком неподвижно в определённой точке (центр будущего круга), а второй конец подвижен. Движение второго конца и опишет окружность.

Деятельность мышления сводится к приведению внешнего (формы) к внутреннему (сущности), что Гегель и называл идеальностью. Э.В. Иьенков: «Идеальное и есть не что иное, как совокупность осознанных индивидом всеобщих форм человеческой деятельности, определяющих, как цель и закон, волю и способность индивида к деянию». Напротив, если идеальный образ представлен ученику лишь формально, как догма для запоминания, без понимания его действительного происхождения, как это традиционно делается в учебном процессе, тогда ученик сливается с этим предметом, как животное с окружающей природой, и оказывается неспособным изменить его в согласии с изменившимися условиями. Внешне кажется, что при таком подходе снята проблема отчуждения. «На самом деле здесь не идеальный образ оказывается деятельной функцией индивида, а, наоборот, индивид – функцией образа, господствующего над его сознанием и волей, как отчуждённый образ, как фетиш, как система непререка- емых правил, неизвестно откуда взятых» [5].

Итак, в образовательном процессе правильно понятая категория отчуждения выявляет действительно работающий принцип мышления. Если на основе этого принципа упорядочить содержание наличных знаний студента, сделать прозрачным для него самого, отрефлексированным, то это значит сделать осознаваемым работу своего исходного принципа, который раньше был за пределами сознания. Толь- ко в этом случае индивид реализует свою родовую сущность – мышление.