Осмысление приоритетов культурной политики России в отечественной философии

Жамсаев М. Б., Чагдурова Э. Д. Осмысление приоритетов культурной политики России в отечественной философии // Вестник Бурятского государственного университета. Философия. 2023. Вып. 2. С. 40‒49.

Культурная политика Российской Федерации в современной ситуации актуализирует ряд направлений, связанных с интенсификацией культурных основ политического единства, что во многом продиктовано современным противостоянием со странами совокупного Запада. Особо важным относительно современного развития культурной парадигмы российского государства представляется факт обращения в поисках основания единства ее народов к культурным традициям этносов, их отдельному и общему историческому опыту, традиционным ценностям. В этом свете представляется насущной необходимостью осмысление культурной парадигмы нашей страны в ее историко-философской ретроспективе, вы- явление ее сущностных характеристик, идей и концепций, что должно способствовать формированию адекватной позиции по ряду вопросов осуществляемой культурной политики.

Становление и развитие культуры России издавна находятся в фокусе внимания отечественных исследователей, представлявших общественно-политическую мысль XVIII‒XIX вв., русскую философию рубежа XIX‒ХХ вв., советского и современного периодов истории. В настоящий момент итогом многовековой теоретической работы лучших представителей русской философии стало признание того, что культура России пронизана смешением традиций, норм и ценностей народов, наполняющим ее многонациональное пространство, в ней присутствуют элементы культурно-исторических парадигм, являвшихся ядром общенациональной культуры в различные периоды ее драматической истории и сохраняющих свою актуальность и в современной реальности.

Культурная политика, которую осуществляет государство в этих условиях, преследует триединую задачу:

• •    формирование единой национальной картины мира россиян;

• •    сохранение ее через вырабатываемые традиции и механизмы культурной трансляции;

• •    постоянная модернизация с целью сохранения ее жизнестойкости в изменяющейся обстановке [3, с. 70].

Решение данных задач явилось тем приоритетом, на котором сосредоточились изыскания отечественных общественно-политических деятелей, историков, философов прошлых веков и настоящего времени. Особенно пристальное внимание ими уделяется проблеме русского народа, его исторической миссии и места в мире. Данная тематика раскрывает содержание национальной картины мира и остается актуальной с самого начала формирования русской письменной культуры. Мы можем увидеть этот поиск уже в наиболее раннем памятнике древнерусской словесности «Слово о законе и благодати» Илариона [10], где дается первое определение категории «русский» и осуществляется попытка определить роль и место русского народа в историческом процессе. Не оставляют данную тематику и более поздние работы, например «Послание» Климента Смолятича, или «Повесть временных лет». В «Повести временных лет» осуществлена попытка построения «картины мира» от раздела Земли между потомками Ноя, их расселения и том месте, которая заняла Русь в мировом пространстве [6, 7], уникальности пути развития русской культуры.

Несмотря на то, что история отечественной культуры, по мнению Н. А. Бердяева, отличается дискретностью и катастрофизмом, когда каждый новый этап (новая культурно-историческая парадигма) отрицает предыдущий [2, с. 7], мы можем проследить и некие закономерности, характерные для русской культуры в целом и определяющие ее уникальность и развитие. Древняя Русь, а потом Россия, в целом располагаясь между Востоком и Западом, всю свою историю находилась под культурным давлением и с той и с другой стороны. Это давление не прекращалось никогда, даже в особо показательные моменты, когда мы могли бы говорить о самоизоляции, например, в эпоху «железного занавеса» СССР продолжал активно взаимодействовать с «развитыми капиталистическими странами» и «странами третьего мира». На протяжении всей истории русской государ- ственности мы видим, как ориентализация культуры в один период сменялась на вестернизацию в другой. И вот сейчас, например, Россия вновь поворачивается на Восток пока только в политическом контексте. Это касается не только общих тенденций развития культуры России, но и более частных ее моментов. При этом постоянное культурное давление на Россию не могло не сказаться на специфике развития ее культуры. Мы видим, как каждый раз после контакта цивилизаций неизбежно идет реакция — это и есть во многом дискретность отечественной культуры и также одна из основных черт ее самобытности.

Прежде всего необходимо отметить самостоятельность русской культуры, невозможность «ее включения в существующие типологии культуры» [12, с. 232‒237]. Поиски единой национальной картины мира, начавшиеся со времен славянского язычества, обособленности от христианского мира с одной стороны и отчужденности от восточных культур с другой привели Русь к принятию православного христианства, что впоследствии повлияло на рождение лозунга: «Москва — третий Рим». С другой стороны, становление централизованного, многонационального государства в XVI в. стало основой для формирования в нем единой общенациональной культуры. Евразийское местоположение, протяженность и огромные расстояния страны — «площадь составляет 17 125 191 км2 (чуть меньше континента Южная Америка), причем на европейскую часть приходится около 23% всей территории, а на азиатскую 77%... в обеих частях света Россия является крупнейшим по территории государством»3 — не могло не оказать влияния на осмысление ее роли и предназначения в мире. Россия не просто объединила на своей территории многочисленные народы, обладавшие своим языком, хозяйственно-экономическим укладом жизни, культурой, но фактически выступила связующим звеном между Европой и странами азиатской части континента. «России суждено прекратить кровавые раздоры Запада с Востоком, — согласить их распри, кончить их долгую тяжбу и слить в необъятном лоне своем разнородные стихии обеих враждующих сторон» — писал в XIX в. М. П. Розберг, писатель, доктор философии, экстраординарный академик Императорской академии наук [8, с. 2].

История становления и развития Московского государства, затем Российской империи и СССР демонстрирует данное фактически циклическое взаимодействие, когда вслед за импортом ценностей и элементов культур Запада или Востока, следует реакция на них. Она выражается в феномене «железного занавеса», опускаемого на десятилетия в совершенно разные периоды истории. Подобная «отчужденность» обладает двумя свойствами. Во-первых, она была необходима для защиты национальной картины мира, находящейся в стадии формирования или трансформации, кристаллизации ее основополагающих идей и архетипов, не позволяя населению соблазниться иными культурными образцами, образом жизни. Во-вторых, удивительным образом оборачивается противоположностью импорту — экспортом культуры.

Культурная политика государства в многонациональной стране должна была учитывать интересы народов, населяющих окраины и выступающих гарантами целостности территории с одной стороны и титульного этноса, представители которого являлись «цементирующим» основанием государственного единства, с другой. Снятие «занавеса» происходило во времена нестабильности, смут и войн и в эти периоды происходило проникновение иноземного влияния в русскую культуру, поражавшее в основном высшие слои общества. Например, об этом писал В. О. Ключевский, описывая церковный раскол XVII в.: «Тогда стали у нас друг против друга два миросозерцания, два враждебных порядка понятий и чувств. Русское общество разделилось на два лагеря, на почитателей родной старины и приверженцев новизны, т. е. иноземного, западного» [5, c. 360‒362]. В подобных условиях необходимость государственного управления процессами выработки единой национальной культуры приобретала особую актуальность.

Русские мыслители, анализируя данную ситуацию, находили свои пути для ее решения. Учение В. С. Соловьева о всеединстве, всемирном братстве народов на основе христианства, лишенном любого национализма и космополитизма, сыграло свою роль в понимании представителей русского религиозного возрождения о том, что представляет собой «соборная» личность. «Для бытия соборного целого необходимо как выражение его множества, т. е. сферы индивидуального бытия, так и выражение его единства, т. е. взаимная согласованность индивидуумов… Единство индивидуумов вовсе не безличная сфера ценностей и не метафорический субъект. Тогда бы как индивидуум мог лично его выражать, быть личностью? Это единство не меньшая, а большая, чем индивидуум, личность, однако лично осуществляющая себя только в свободных индивидуальных личностях и их согласовании» — утверждал Л. П. Карсавин [4, с. 117]. Н. С. Трубецкой писал: «Общечеловеческая культура, одинаковая для всех народов, невозможна. При пестром многообразии национальных характеров и психических типов такая «общечеловеческая» культура свелась бы к удовлетворению чисто материальных потребностей при полном игнорировании потребностей духовных либо навязала бы всем народам формы жизни, вытекающие из национального характера какой-нибудь одной этнографической особи. И в том, и в другом случае эта «общечеловеческая» культура не отвечала бы требованиям, поставленным всякой подлинной культуре» [8, с. 120].

Отрицая возможность возникновения некоей абстрактной «общечеловеческой» культуры, мыслитель утверждал необходимость рождения своеобразного культурного синтеза на основе важных для всех народов, населяющих Россию, идеалов и ценностей. «В качестве такого объединяющего фактора, подчеркивал Н. С. Трубецкой, революция выдвинула осуществление известного социального идеала. СССР есть не просто группа отдельных республик, а группа республик социалистических, т. е. стремящихся осуществить один и тот же идеал социального строя, и именно эта общность идеала объединяет все эти республики в одно целое.

…И даже если со временем характер этого идеала изменится, все же самый принцип обязательной наличности общего идеала социальной справедливости и общей воленаправленности к этому идеалу должен продолжать лежать в основе государственности тех народов и областей, которые ныне объединены в СССР» [10, с. 496].

Идеи русского религиозного возрождения тесно переплетены с течениями русской философии, которые ей предшествовали и развивались одновременно с ним. Неудивительно, что для русской социально-философской мысли характерна единая проблематика, которая происходит из специфики исторического развития страны. Особенное значение занимает философское учение Н. Я. Данилевского. Несмотря на то, что первоначально в русской философии и научных кругах его работы вызвали очень острую критику, можно интерпретировать его творчество, как попытку рассмотреть проблему развития российской культуры, опираясь на новую в тот период естественнонаучную основу. В своей работе «Дарвинизм» он подводит более глубокий базис под свою предыдущую работу «Россия и Европа». Отталкиваясь от критики дарвинизма, он развивает идею особой роли человека и культуры в развитии природы, обозначая общество как особую, качественно иную ступень развития природы [7]. Природа, стремясь к максимальной реализации своего потенциала, обретает в человеке качественно более свободную возможность к этому. Каждый культурно-исторический тип — это одна из возможностей реализации этой свободы и поэтому обладает, по мнению Данилевского, непреложной ценностью. В этом свете, говоря о роли русского народа России в историческом процессе, он отмечает, что ей уготована особая роль сохранить и приумножить культурное разнообразие народов, входящих в состав России.

Нельзя не отметить значительную роль евразийства — одного из ведущих направлений в теоретическом исследовании как культуры в целом, так и культуры России в частности. Евразийцы придерживались мнения о том, что для здоровья русской культуры, и выполнения народом российским своей исторической миссии России в полной мере необходимо воспользоваться своим уникальным географическим положением, объединяющим Запад и Восток, и спецификой культуры, сформировавшейся и развивающейся благодаря этому. Одновременно необходимо освободить эту специфику культуры от чуждого влияния и поднять народную ее составляющую. Эти идеи в целом характерны для значительной части русской философии.

Идеи особой роли России в мировой истории приобрели новую жизнь после Октябрьской революции. Задача строительства нового типа общества, которое ставило перед собой советское правительство, определило кардинальность и смелость принципов новой политики культуры. Для решения поставленной задачи было необходимо объединить народы страны, создать новую культуру, органично впитавшую в себя наивысшие достижения предыдущих эпох и творчества всех социалистических республик. Современное состояние культуры России спустя более чем тридцать лет после гибели СССР находится под сильнейшим влиянием этого интенсивного развития культуры.

За 70 лет советской власти в стране были сформированы принципиально новые государственные институты, возникали и внедрялись новые технологии в промышленности, сельском хозяйстве, осуществилась культурная революция, реализовывались полномасштабные социальные программы — социум кардинально перестраивался, результатом чего стало его качественное изменение. В сфере искусства создавались ассоциации художников, союзы писателей, композиторов, театральных деятелей, кинематографистов, поддерживающие творчество своих членов и контролирующие их деятельность. Идеологический кон- троль советского государства был абсолютен, и свобода самовыражения художника в этот период была серьезно ограничена, однако пафос и энтузиазм социалистического созидания позволили создать уникальный феномен искусства народов СССР, наполненного высокими идеалами, оптимизмом и уверенностью в будущем.

Культурная политика правительства СССР характерна довольно резкими поворотами, которые одинаково обусловлены как историческими, так и идеологическими поворотами. Тем не менее проводимые в культуре страны преобразования были обусловлены все теми же задачами и условиями, что были свойственны и для дореволюционной России. Даже в чрезвычайно идеологизированной философии Советского Союза мы отмечаем прежнюю проблематику социальнофилософской мысли.

Постсоветский период, к сожалению, не дает такой же эпически позитивной картины социально-экономических преобразований. Падение экономической независимости, превращение страны в мирового поставщика сырья, сворачивание социальных программ, снижение уровня образованности и элементарной грамотности населения, жесткая критика всех сфер жизнедеятельности государства советского периода, демонстративный отказ от выработанных этим временем механизмов государственного контроля, цензуры и управления культурой привели к тому, что в постперестроечный период чуждые российской ментальности ценности и идеалы получили возможность внедрения, что привело к значительной трансформации национальной картины мира россиян. Инфильтрация элементов культуры Западной Европы и США, обусловленная их политическим и экономическим влиянием на Россию, была особенно активна с начала постсоветского периода и так или иначе продолжается до сих пор. Данное влияние усугубилось глобализационными процессами в культуре, значительно ускорившимися с развитием электронных СМИ и средств интернет-коммуникаций. Эти процессы на сегодня активно обсуждаются в публицистике и общественной полемике, но вызывает сожаление, что проблематика, которая связана с ней, пока еще практически не опирается на богатейшее наследие русской социальнофилософской мысли.

В постперестроечный период позиция российской государственности в области культурной политики выглядела крайне фрагментарно и даже эклектично. Это не удивительно после того удара, который был нанесен культуре и государственности России крушением СССР. Фактически снова наша страна оказалась полностью открыта политическому, идеологическому и культурному влиянию извне.

Ведущаяся в последний год специальная военная операция в Украине усилила волну негатива, вызвав полноформатную идеологическую войну против России, создание ее негативного имиджа в мировом сообществе. Само российское общество, оказавшееся ввергнутым в этот процесс, раскололось на сторонников и патриотов, искренне поддерживающих государственную линию в военном противостоянии и противников, осуждающих правительство и президента страны, испытывающих вину и ответственность за происходящее. Данные масштабных социологических исследований, проведенных «Левада-центром» в ноябре 2022 г. (в опросе принял участие 1 601 человек), «Новой газетой» в январе 2023 г.

(в опросе приняли участие 4 249 человек), показывают, что поляризация настроений россиян проявляется уже довольно ярко4. 82% респондентов «Новой газеты» считают, что нужно как можно скорее начать мирные переговоры и прекратить военные действия, 53% респондентов «Левада-центра» придерживаются аналогичной позиции. Если учесть настроения молодежи, часть которой отказывается принимать участие в военных действиях вплоть до эмиграции и отказа явиться на пункты призыва даже под угрозой уголовного преследования, а другая часть готова идти добровольцами, хотя не подлежат призыву, ради выполнения воинского долга и из патриотических чувств, то можно сделать вывод, что Россия достигла очередной критической точки своего исторического развития. Возникает закономерный вопрос о том, какова же должна быть культурная политика в нашей стране, если мы наблюдаем такой раскол в умах и сердцах людей, для решения этого противостояния.

В сложившихся условиях государство обязано принимать неизбежные решения, чутко реагировать на изменяющиеся обстоятельства: корректировать собственную внутреннюю экономическую и культурную политику, способствовать укреплению культурной картины мира, на которой базируются национальная идентичность граждан страны, их патриотизм и другие важные ценности. «Современная культурная политика рассматривается прежде всего как совокупность научно обоснованных взглядов и мероприятий по всесторонней социокультурной модернизации общества и структурным реформам по всей системе соответствующих институтов, как система новых принципов, государственной и общественной составляющих в социальной и в культурной жизни, как комплекс мер по заблаговременному налаживанию научного и образовательного обеспечения этих принципов по целенаправленной подготовке кадров для квалифицированного регулирования социокультурных процессов завтрашнего дня, а главное — как осмысленная корректировка общего содержания отечественной культуры» [1].

В 2019 г. был дан старт национальному проекту «Культура», в структуру которого были включены следующие пункты: обеспечение качественно нового уровня развития инфраструктуры культуры (федеральный проект «Культурная среда»); Создание условий для реализации творческого потенциала нации (федеральный проект «Творческие люди»); Цифровизация услуг и формирование информационного пространства в сфере культуры (федеральный проект «Цифровая культура») 5. Обращение внимания на проблемы образования и культуры, увеличение финансирования проектов, разрабатываемых в регионах, привело к усилению патриотического воспитания через школьные организации — аналоги ок- тябрятского, пионерского и комсомольского движения СССР 6 , возрастанию национального самосознания российской молодежи с учетом этнической идентичности. С начала 2023 г. разрабатывается проект «ДНК России», в котором обсуждается идея об обязательности для изучения студентами всех направлений подготовки курса «Основы и принципы российской государственности». При обсуждении материалов курса «родилась методологическая модель «пентабазиса», который состоит из пяти блоков: «человек, семья, общество, государство, страна»7. Направление, избранное государством на усиление народного единства, повышение патриотизма, закономерно, однако на этом пути необходимо выдержать принцип «золотой середины», ибо чрезмерное давление на общество может вызвать обратную реакцию.

Культурно-национальная идентичность России не должна базироваться лишь на традиционном противостоянии «Мы-Они», «Свои-Чужие», она должна обладать более сложной внутренней структурой, включающей уверенность в завтрашнем дне, социально-экономическую стабильность, приносящую все большую степень свободы личности в творческой самореализации, силу нравственной правоты в принимаемых решениях на уровне не только личности, но и государства. Культурная парадигма современной России должна учитывать все составляющие позитивной национальной идентичности россиян как равноправных граждан единой страны.

В итоге мы видим, что в последние десятилетия русская государственность вновь приступает к формированию идеологии культуры. Возвращение к политике многонациональной и поликонфессиональной страны представляется важным и необходимым шагом и ставит перед государством и народом достижимые и благородные цели. Мы не пишем о трудностях и провалах в следовании существующей политической парадигме, но даже они вряд ли способны изменить суть программы культурного развития. Мы часто слышим из средств массовой информации об этатичности российской государственной власти, меркантильности и беспринципности политической элиты России, российская власть буквально «обвиняется» в отсутствии идеологии, часто говорится о безнаказанности и безответственности местной власти, о ее коррумпированности на всех уровнях. Вполне возможно, что подобные мнения небезосновательны и естественно, что наша культура находится под гнетом подобных клише, общественное мнение так или иначе склонно поддерживать такие убеждения, но все ли так однозначно? В конце концов пускай в личном общении мы не раз встречали недоверие к посланиям и речам из уст политической элиты страны, но хочется верить — в их словах должен быть смысл. В очередной раз мы видим, как идеи Запада, в данном случае идеи о демократическом и гражданском обществе, переработанные в рам- ках русской интеллектуальной и духовной традиции, приобретают новую самобытную жизнь.