Особенности адаптации курсантов высшего военного училища

АКТУАЛЬНОСТЬ

Специфика военной службы требует от курсантов наличие особых личностных и психологических качеств, способствующих адаптации в условиях казарменного формата, т.е. в состоянии кризиса [1]. Адаптация в жесткие регламентированные условия образования и службы связана не только с возможными трудностями, но и с формированием определенных качеств, способствующих адаптивности молодых людей. Адаптивность подразумевает один из важнейших критериев психологического здоровья, самоактуализации и ведущий фактор успешной самореализации [3].

На процесс адаптации влияет множество факторов, в том числе и физиологических. По данным Т.Л. Харьковой и др. [6], мужчины имеют значительно более низкую продолжительность жизни и более высокую заболеваемость по сравнению с женщинами. Одна из гипотез, объясняющих эти более неблагоприятные последствия для здоровья, заключается в том, что именно мужчины участвуют в более рискованных видах поведения - злоупотреблении психоактивными веществами, употреблении табака и алкоголя и менее склонны обращаться за помощью [2, 11], которые могут быть основаны на социализации гендерной роли.

В современных теориях утверждается, что мужчины и женщины усваивают гендерное поведение и соответствующие отношения через культуру, которая влияет на их аттитюды, восприятие и поведение. Традиционные ценности, связанные с мужественностью, такие как потребность в контроле, эмоциональная сдержанность и независимость, часто подкрепляются средствами массовой информа ции, семьей и друзьями, а также культурным восприятием. Мужчины, имеющие традиционные представления о мужественности, предписывающие строгие гендерно-ролевые убеждения, менее склонны сообщать о негативных симптомах, обращаться за физическим обследованием, и скорее всего, будут диагностированы на поздних стадиях заболевания [8].

В рядах Вооруженных Сил преобладает маскулинный дух, и такие личностные характеристики, как сила, мужество, самодостаточность и устойчивость, действуют как защитный барьер для военнослужащих, когда им необходима помощь. Некоторые авторы отмечают, что психологические последствия военной службы могут привести к депрессии, тревоге и злоупотреблению психоактивными веществами, а также к развитию девиантного поведения [4, 10], которое может усугубиться, поскольку доминирует убеждение, что поиск помощи вступает в противоречие с мужским кодексом чести для военнослужащих-мужчин.

Важно отметить, и на это указывают многие исследователи, что те многочисленные проблемы, с которыми сталкиваются военнослужащие на разных этапах военной службы, могут быть профилак-тированы, приостановлены и нивелированы на ранних стадиях развития, но существует определённая стигматизация, которая удерживает от обращения за помощью [7]. Несмотря на то что военные курсанты не имеют полного опыта службы рядового солдата, всё же по мере вовлечения в основы военной службы они укореняются в военной культуре, которая влияет на многие аспекты формирования индивидуально-личностных качеств.

H.M. Zinzow et al. [12] обнаружили, что опасения по поводу несоблюдения конфиденциальности также не позволяют многим военнослужащим обратиться за помощью. R.K. Blais et al. [7] установили, что для кадетов важным аспектом самоидентификации является контроль над своими эмоциями. Для курсантов характерна самостигматизация, которая заключается в неприемлемости выглядеть эмоциональным или неспособным решать проблемы без внешней помощи, что воспринимается как признак слабости.

В процессе адаптации курсантов к образовательной среде вуза выделяют 5 основных составляющих. Учебная составляющая предусматривает освоение учебной программы, приобретение новых умений и навыков. Служебно-функциональная компонента – усвоение обязанностей и навыков служебной деятельности. Общественная – включение в коллектив, приобретение ценностных ориентаций по отношению к общественной деятельности. Бытовая – приспособление к распорядку дня, выработка следования требованиям воинской дисциплины. Социальнопсихологическая – усвоение новой роли и статуса, привыкание к коллективу, к особенностям отношений, которые сложились в воинском коллективе [9].

Проблема социально-психологической адаптации и интернет-зависимости является актуальной среди подростков в современном мире и анализируется на материалах эмпирического исследования многими современными клиническими персоноло-гами. Однако работ, выполненных по данной тематике на выборке курсантов военных учебных заведений, в литературе встречается немного, что подтверждает актуальность проводимого исследования.

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Выявить особенности социально-психологической адаптации, интернет-зависимость и чувство одиночества у военных, обучающихся в учебных заведениях закрытого типа.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ

Исследование проводилось на базе Новосибирского высшего военного командного училища (НВВКУ) (основная группа) и Новосибирского государственного медицинского университета (контрольная группа). Таким образом, в основную группу вошло 56 юношей, средний возраст которых составил 20±3 года. Также в исследовании использовали контрольную группу (63 человека, средний возраст 19±2 года), в неё были включены юноши, которые учатся в университете незакрытого типа. Необходимость изучения контрольной группы состояла в том, чтобы обеспечить фоновый уровень или базис, относительно которого можно определить, присутствуют или отсутствуют изменения в основной группе, и исключить все другие объяснения, кроме того воздействия, по которому и различаются эти группы.

Для определения социально-психологической адаптации была использована методика диагностики социально-психологической адаптации Роджерса–

Даймонда. С целью изучения уровней личностной и ситуативной тревожности была использована методика оценки тревожности Ч.Д. Спилбергера и Ю.Л. Ханина. С целью определения особенностей переживания одиночества применяли дифференциальный опросник переживания одиночества (вали-дизирован в 2013 г. Е.Н. Осиным и Д.А. Леонтьевым). Выявление интернет-зависимости определяли с помощью теста Кимберли–Янг.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

В соответствии с результатами исследования социально-психологической адаптации выявлено, что по шкале «адаптация» средние показатели варьировали в пределах нормативных значений, предлагаемых авторами методики, как в основной группе (85,9±6,7), так и в контрольной группе (63,6±16,3). По шкале «самопринятие» средние показатели оказались выше нормы в основной группе (91,5±8,2) и соответствовали значениям нормы в контрольной группе (65,5±14,9). По шкале «приятие других» зарегистрированные средние значения были выше нормы как в основной (86,1±11,1), так и в контрольной (61,9±17,1) группе. По шкале «эмоциональный комфорт» средние значения превышали нормативные значения как в основной (92,4±9,1), так и в контрольной (60,7±17,6) группе. По шкале «интерналь-ность» средние значения были выше нормы в основной группе (92,5±7,8) и соответствовали значениям нормы в контрольной группе (63,6±12,8). По шкале «стремление к доминированию» средние значения были выше нормы как в основной (71,6±14,5), так и в контрольной (54,2±18,3) группе.

В работе А.Н. Устимовой [5] отмечается, что одна из особенностей учебного процесса курсантов заключается в месте проведения занятий. Если студенты медицинского вуза обучаются в лекционных залах, семинарских аудиториях и клинических лабораториях, то курсанты военных вузов большую часть учебного времени проводят на полевых занятиях, заняты в учениях, приближенных к боевой обстановке (на суше, воздухе и воде), на практике в воинских частях. Именно такие занятия психологически подготавливают курсантов к несению службы в войсках, приведенных в боевую готовность. Адекватная самооценка, общение с сокурсниками и преподавателями, эмоциональная устойчивость, дисциплинированность, выносливость, смелость – все эти качества формируют комплекс психических реакций, которые определяют адекватное поведение курсанта и его взаимодействие с новой для него средой существования.

По результатам исследования выявлены достоверные различия по критерию Манна–Уитни по всем изучаемым шкалам. Показатели по шкалам «самопринятие», «эмоциональный комфорт», «ин-тернальность» были выше нормы в основной группе и в пределах нормы в контрольной группе. Мы можем предположить, что курсанты более приспособлены к учебе, так как при поступлении проходят психологический отбор, так как обстановка, в кото- рой проходит обучение курсантов, требует достаточно высокой стрессоустойчивости, развитых адаптивных личностных характеристик. По шкале «адаптация» полученные показатели характеризовались нормативными значениями в обеих группах. По шкалам «принятие других» и «стремление к доминированию» показатели выше нормы отмечались в обеих группах, что свидетельствует о хороших результатах в обеих группах по этим шкалам.

На следующем этапе исследования была проведена диагностика уровня тревожности в обеих группах. Анализ средних значений показал, что по шкале «ситуативная тревожность» обнаружены умеренные средние значения (31,2±6,9) в основной группе и умеренные средние значения (41,8±6,9) в контрольной группе. По шкале «личностная тревожность» зарегистрированы умеренные средние значения в основной группе (32,2±6,1) и высокие средние значения в контрольной группе (47,5±6,1). Авторы работ по данной тематике отмечают стрессоген-ность и медицинской, и военной подготовки. Военная среда, особенно во время напряженной военной подготовки, часто может характеризоваться высокой распространенностью тревожных симптомов.

Поиск достоверности различий с помощью U-критерия Манна–Уитни выявил значимые различия как по уровню личностной, так и ситуативной тревожности между группами изучаемой выборки. Таким образом, курсанты имеют низкий уровень тревожности, так как находятся в привычной для них обстановке, где условия меняются редко, поэтому они используют привычные стратегии поведения.

В результате исследования переживания одиночества обнаружено, что средние значения по шкале «изоляция» в основной группе оказались ниже (5,5±0,8), чем в контрольной группе (8,1±2,9), относительно норм, приведенных авторами методики. По шкале «самоощущение» средние значения так же были ниже в основной группе (5,5±0,9), чем в контрольной группе (9,7±3,5). По шкале «отчуждение» средние значения, в свою очередь, так же ниже в основной группе (6,3±1,9), чем в контрольной (10,3±3,5). По шкале «дисфория» в основной группе средние значения оказались незначительно ниже (9,5±3,9), чем в контрольной (9,7±3,5). По шкале «проблемное одиночество» средние значения в основной группе выше (12±3,8), чем в контрольной группе (11,7±3,2). По шкале «потребность в компании» в основной группе средние значения превышают таковые (12,1±3,6) в контрольной группе (11,1±3,3). По шкале «радость уединения» отмечались низкие средние значения в основной группе (7,8±2,7) и высокие средние значения в контрольной группе (11,9±2,7). По шкале «ресурс уединения» средние значения были ниже в основной группе (14,9±4,8), чем в контрольной группе (17,4±3,5). По шкале «общее переживание одиночества» выявлены низкие средние значения в основной группе (17,2±2,2) и высокие средние значения в контрольной группе (28,3±8,7).

По шкале «зависимость от общения» средние значения были незначительно выше в основной группе (33,6±9,9), чем в контрольной (32,3±8,2). По шкале «позитивное одиночество» обнаружены низкие средние значения в основной группе (22,6±7,2) и высокие средние значения в контрольной группе (29,6±5,1). Выявлены достоверные различия по всем шкалам, кроме шкал «дисфория», «проблемное одиночество», «потребность в компании», «зависимость от общения». Показатели по шкалам «изоляция», «самоощущение», «отчуждение» были ниже в основной группе, чем в контрольной группе. На этом основании можно предположить, что курсанты не испытывают чувства изоляции и отчуждения благодаря постоянной включенности в коллективную или групповую деятельность. Показатели по шкалам «радость уединения», «ресурс уединения» и «позитивное одиночество» были выше в контрольной группе по сравнению с основной. В связи с чем можно предположить, что студенты медицинского университета чаще используют одиночество как ресурс, то есть испытывают от него не отрицательные, а положительные эмоции. В группе курсантов значения по шкале «общее переживание одиночества» оказались более низкими, чем в группе студентов медицинского университета. Показатели позитивного одиночества выше в группе студентов НГМУ, это свидетельствует о том, что они испытывают положительные эмоции в ситуации уединения. В группе курсантов этот показатель ниже, что указывает на то, что они не находят ресурса в уединении и не испытывают от него положительных эмоций.

В соответствии с полученными результатами исследования интернет-зависимости было выявлено, что в основной группе показатели интернет-зависимости были в норме (47,6±6,1), а в контрольной группе средние значения превышали нормативные (75,8±19,3). Т. е. курсанты военного училища менее зависимы от Интернета, чем студенты медицинского университета. Это обусловлено тем, что курсанты ограничены в возможностях использовать различные устройства для выхода в Интернет и не имеют для этого достаточно времени из-за строгого распорядка дня, в то время как студенты медицинского университета таких ограничений не имеют.

ВЫВОДЫ

В результате проведенного исследования показано, что уровень социально-психологической адаптации у курсантов, обучающихся в закрытых учебных заведениях, либо в пределах нормы, либо выше нормы. Курсанты при поступлении в учебное заведение проходят строгий отбор, в том числе и по психологическим характеристикам, следовательно, те, кто имеет низкую приспособляемость и низкоадаптационные личностные особенности, препятствующие успешному выполнению воинских обязанностей, отсеиваются еще на начальном этапе и не попадают в учебное заведение.

В основной группе респондентов выявлена низкая интернет-зависимость. Показатели позитивного одиночества в группе курсантов высшего военного училища также имели низкие значения, что свидетельствует о том, что они не находят в уединении позитивно-личностного ресурса и не испытывают от уединения положительных эмоций.