Особенности орнаментации керамики восточного варианта пахомовской культуры в Барабинской лесостепи

В эпоху поздней бронзы – переходное к раннему железному веку время на территории Барабин-ской лесостепи сосуществуют различные группы населения, отличающиеся друг от друга по культурным, антропологическим и генетическим характеристикам. Частью этой сложившейся этнокультурной мозаики являются носители восточного варианта пахомовской культуры, особого культурного образования, сложившегося на этой территории в результате миграции носителей пахомов-ской культуры из Тоболо-Иртышского междуречья на восток и ее взаимодействия в Барабе с бегазы-дандыбаевскими, ирменскими, позднеирменски-ми и сузгунскими популяциями. Кроме того, носители восточного варианта пахомовской культуры поддерживали культурные и торговые связи с населением Северной и Центральной Азии, что фиксируется по наличию импортных бронзовых и керамических изделий, сходству некоторых элементов погребальной практики. К настоящему моменту к восточному варианту пахомовской культуры надежно отно сятся 12 памятников, включая шесть поселений (Ложка-6, Туруновка-4, Новочекино-3, Нижняя Тунуска-3, Прорва, Алексеевка XXI), пять могильников (Старый Сад, Гришкина Заимка, Гандичевский совхоз, Преображенка-3, Тартас-1) и один культовый комплекс (Тартас-1) (рис. 1). Обнаруженные на этих памятниках материалы разнообразны. Они представлены керамическими сосу- дами, грузилами, тиглями, бронзовыми изделиями (ножи, кинжалы, кельты, наконечники стрел и копий, иглы, шилья), украшениями (бусины, серьги), костяными наконечниками стрел, каменными нуклеусами, отщепами.

Материалы и их обсуждение

Особый интерес представляет коллекция полных и реконструируемых форм сосудов, насчитывающая 73 экз., с памятников Старый Сад (46 изд.), Гришкина Заимка (5 изд.), Гандичевский совхоз (2 изд.), Преображенка-3 (4 изд.), Абрамово-4 (3 изд.), Тартас-1 (8 изд.), Прорва (1 изд.), Алексеевка XXI (2 изд.), Новочекино-3 (1 изд.), Нижняя Тунуска-3 (1 изд.) (по: [Молодин, 1985; Восточный вариант…, 2017, Молодин и др., 2015; Молодин, Че-мякина, 1984; Евдокимов, Стефанов, 1980; Татауро-ва, Полеводов, Труфанов, 1997; Марченко, 2009]) (рис. 2). Ранее для этой коллекции были проведены исследования гончарной технологии и морфологии форм, составлена типология, в которой выделено 11 типов изделий [Молодин, Мыльникова, Селин, 2014; Восточный вариант…, 2017; Селин, 2018]. По результатам технико-технологического анализа сделан вывод о том, что сходство керамического комплекса пахомовской культуры и ее восточного варианта является не общеэпохальным явлением, а следствием генетической близости. Традиция искусственной добавки дресвы в формовочную массу появилась в результате контактов с носителями

Рис. 1. Карта-схема расположения археологических памятников восточного варианта пахомовской культуры в Барабинской лесостепи.

1 – Прорва; 2 – Алексеевка XXI; 3 – Нижняя Тунуска-3; 4 – Новочекино-3; 5 – Гришкина Заимка; 6 – Ходуненково-2; 7 – Старый Сад; 8 – Ложка-6; 9 – Тартас-1 (могильник и культовый комплекс); 10 – Преображенка-3; 11 – Туруновка-4; 12 – Гандичевский совхоз.

Рис. 2. Керамика восточного варианта пахомовской культуры.

1 – тип I; 2 – тип II; 3 – тип III; 4 – тип IV; 5 – тип V; 6 , 7 – тип VI; 8 – тип VII; 9 – тип VIII; 10 – тип IX; 11 – тип X; 12 – тип XI.

1–4, 6, 8–10 – Старый Сад (по: [Восточный вариант..., 2017]); 5 – Гришкина Заимка (по: [Молодин и др., 2015]); 7 – Гандичевский совхоз (по: [Молодин, 1985]); 11 – Тартас-1 (по: [Молодин и др., 2014]); 12 – Абрамово-4 (по: [Молодин, 1985]).

бегазы-дандыбаевской культуры, для которой эта примесь характерна. Анализ морфологии показал, что традиция формообразования сосудов является неустоявшейся. Это маркируется непропорциональностью изменений соотношений пропорций сосудов, в размытости «эталона» и наличии «сосудов-подражаний», составляющих более 2/3 коллекции.

Необходимой частью комплексного исследования керамики является рассмотрение особенностей техники орнаментации и составления орнаментальных композиций. Часть сосудов утеряна (в первую очередь, с памятника Старый Сад), что затрудняет изучение технологии нанесения узоров, поэтому мы сосредоточимся на анализе мотивов (рис. 3).

Мотивы орнамента можно разделить на две основные категории: монотонные и геометрические. Узоры наносились на поверхность сосуда в большинстве случаев при помощи гребенчатого штампа (82 %). Доля использования гладкого орнаментира составляет 18 %. В 3 % случаев зафиксировано совместное использование гребенчатого и гладкого штампа для нанесения узора на поверхность изделия.

Самым распространенным мотивом среди монотонных является «елочка» – 17 % (см. рис. 2, 1), нанесенная преимущественно на придонную часть изделий (50 %). Наклонные и вертикальные ряды оттисков штампа составляют 6,7 % и 3,5 % от общего числа мотивов соответственно. Ряды наклонных оттисков встречаются на всех частях сосудов, а вертикальные оттиски – в основном на придонной части. Доля горизонтальных линий от общего числа составляет 5,6 %, а рядов оттисков уголком штампа – 5,1 %. Опоясывающие ряды ямок (3,5 %) (рис. 2, 1) зафиксированы на всех частях сосудов, что позволяет наметить параллели в использовании этого мотива с керамикой сузгунской культуры [Потемкина, Корочкова, Стефанов, 1995; Полеводов, 2003]. На горловине и в месте перехода горловины к плечу на посуде зафиксированы желобки – 5,4 % (рис. 2, 1, 7) и валики – 1,8 % (рис. 2, 2). Немногочисленную, но важную часть орнаментальных мотивов занимают такие специфичные мотивы орнамента, как желобки с насечками – 1,1 % (рис. 2, 5), «бахрома», обрамляющая геометрические фигуры и меандры, – 1,8 %. По мнению О.Н. Корочковой, эти мотивы орнамента являются одним из индикаторов пахомовской орнаментальной традиции [2009; 2010, с. 58].

Среди геометрических орнаментов преобладают треугольники, скомпонованные в ряды и горизонтальные пояса, заполненные оттисками гребенчатого штампа, – по 13,5 % (рис. 2, 2, 4, 5, 8, 11, 12 ). Иногда ряды треугольников образуют фестоны, опускающиеся вниз в месте перехода от горловины к тулову (рис. 2, 2, 12 ). Эти мотивы выявлены на всех частях сосудов. Большая доля узоров нанесена на плечо и придонную часть, она составляет 76 % от общего числа. Интересен тот факт, что общая встречаемость этих двух мотивов на разных функциональных частях совпадает. Реже встречаются ряды ромбов (5,6 %), нанесенные главным образом на плечо и придонную часть сосудов (рис. 2, 7 ). К еще одним специфичным па-хомовским мотивам орнамента могут быть отнесены диагональные «лесенки» (3,3 %) (рис. 2, 8 ), расположенные на разных частях сосуда, и «решетки» (1,8 %) (рис. 2, 11 ). Особое место занимают меандры (3,2 %), придающие посуде андроно-идный колорит (рис. 2, 4, 11 ). Встречаются узоры, размеченные как по прямой, так и по косой сетке. Отдельное ме сто среди орнаментальных мотивов занимает «неорнаментированная горловина» (рис. 2, 7 ), зафиксированная на 26 % полных форм (3 % от общей доли мотивов), что делает его весомым приемом орнаментации, влияющим на общую композицию изделий. Неорнаментированная горловина характерна для изделий бегазы-данды-баевской культуры, встречается она и на изделиях карасукской культуры [Маргулан, 1979; Вадецкая, 1986; Ломан, 2013].

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 И 12 13 14 15 16 17 18 № мотива (по таблице)

Рис. 3. Встречаемость мотивов орнамента на полных формах сосудов восточного варианта пахомовской культуры (в %).

Специфичные мотивы пахомовской орнаментации (желобки с насечками, «бахрома», диагональные лесенки) не зафиксированы одновременно в композиции одного сосуда. Попарно они встречаются в крайне редких случаях (3 %), что позволяет говорить о них как о самодостаточных частях узора. Три наиболее часто встречаемых мотива («елочка», треугольники, вертикальные пояса, заполненные оттисками штампа) также ни в одном случае не зафиксированы все совместно, а в паре встречены на 6 % сосудов. Помимо этого, выделяется ряд изделий (9 %), орнаментированных только одним орнаментальным мотивом (вертикальные пояса, заполненные оттисками гребенчатого штампа, ряды ромбов, «елочка» (рис. 2, 6 ), что не характерно для посуды пахомовской культуры [Корочкова, 2010, рис. 29, 30; Костомаров, 2010]. В коллекции восточнопахомовской керамики выделяется и серия полностью неорнаментированных емкостей – 6 % (рис. 2, 10 ). Подобные изделия не являются редкостью и для пахомовской культуры, они обнаружены как на поселениях, так и в погребениях [Корочкова, 2010, рис. 6, 15 ; 7, 10 ; 9, 8 ; 27, 9 ].

Заключение

Таким образом, в орнаментальную традицию сосудов восточного варианта пахомовской культуры входит три основных компонента (см. рис. 3). Первый – общеэпохальные мотивы, характерные для андроноидных культур Сибири, такие как меандры, ряды геометрических фигур, наклонные и вертикальные оттиски гребенчатого штампа, пояса, заполненные оттисками штампа. Ко второму относятся специфические пахомовские мотивы – «бахрома», желобки с насечками, диагональные «лесенки», «решетки». Третьим компонентом выступают мотивы, характерные для других синхронных культур, таких как бегазы-дандыбаевская (ряды решетчатых ромбов и треугольников, расположенных на тулове, треугольные фестоны, валики и неорнамен-тированные горловины), сузгунская (опоясывающие ряды ямок). Особый интерес представляет то, что южные параллели рассматриваемым изделиям (которые доходят до практически полного тожде ства) известны среди находок в мавзолеях Северного Таги-скена, поселении Якке-Парсан-2 [Ити-на, Яблонский, 2001, с. 267, рис. 69, 370; Итина, 1992, табл. 2, 26; Итина, 1977, с. 156, рис. 74, 10, 11]. Аналогии отдельным орнаментальным мотивам можно обнаружить в еще более южных регионах (см.: [Кузьмина, 2008, рис. 63–67]). Это еще раз свидетельствует о наличии контактов населения юга Западной Сибири с носителями культур Средней Азии в эпоху поздней бронзы – переходное к раннему железному веку время.

Работа выполнена по проекту НИР ИАЭТ СО РАН № 0329-2019-0003 «Историко-культурные процессы в Сибири и на сопредельных территориях».