Особенности политизации ислама в современном Дагестане

П роцесс политизации ислама в России совпал по времени с мусульманским возрождением в мире. Об этом напоминает Д.А. Пузырев: «На изменение роли религии в жизни человека, а именно на ее переход из сферы частной жизни в сферу общественной, на ее подверженность значительной политизации оказало влияние пробуждение политической активности, проходящее в мире» [Пузырев 2008].

Но при этом политизация религии свидетельствует не о том, что население становится религиозным, а о том, что религия энергичнее, чем раньше, проникает в политику, идеологию, правительственные сферы [Малышева 1986: 4].

В России последователи ислама проживают во многих уголках страны. Численность их с каждым годом увеличивается, что отражается в экспертных оценках. Как отмечают эксперты, в России проживает 12– 20 млн мусульман (8–12% всего населения страны). Их численность в 2030 г. может превысить 30 млн чел. Как указывают многие исследователи (А.В. Митрофанова, З.И. Левин, Д. Экспозито, М.З. Хусейн и др.), причины политизации ислама в России те же, что и в остальном мире, но этот процесс имеет свои особенности.

Реисламизация в Республике Дагестан начинается с 90-х гг. прошлого столетия. Исламское возрождение выразилось в том, что возросло число мечетей, которые являются материальной основой процесса распространения ислама.

Важным направлением процесса активизации ислама в Дагестане стала организация религиозного просвещения мусульман: появилась издательская продукция, открылись медресе – школы, духовно-просветительные, благотворительные и другие мусульманские общественные организации. Возникла острая необходимость в подготовленных кадрах мусульманского духовенства. Нехватка подготовленных кадров привела к тому, что молодые мусульмане выезжали за рубеж, чтобы восполнить этот пробел.

Большое число молодежи из мусульманских регионов России обучалось в религиозных учебных заведениях Саудовской Аравии, с чем и связывают многие исследователи распространение идеологии ваххабизма, являющегося государственной религией Саудии.

М.В. Силантьева отмечает, что «сегодня политизация конфессиональных структур представляет собой процесс, параллельный “син-кретизации” религиозного пространства. Причем подобная политизация связана, как это ни парадоксально, с деятельностью крупных религиозных объединений, представляющих мировые религии. Так, инициатива “превратить Церковь в прообраз гражданского общества” (как и явно выраженный социальный заказ на исследования подобных возможностей исторического, компаративного и проективного плана) исходит, прежде всего, из недр РПЦ. Сходным образом консолидируются “все здоровые силы” ислама (правда, на фоне радикальной борьбы компетентных органов с “нетрадиционными” формами данной конфессии на территории РФ – в основном салафитского типа в его пропагандистском и деятельностном вариантах)» [Силантьева 2012].

Так, для религиозной ситуации Дагестана характерны следующие особенности: религиозные организации и объединения без госконтроля пропагандируют свои вероучения, что приводит к усилению роли религии; на фоне этого повышается престиж религиозных объединений в общественной жизни, что приводит эти организации к жесткой борьбе за влияние на население и, соответственно, рост мусульманского сообщества.

На наш взгляд, под политизацией ислама следует понимать процесс активного включения исламского фактора в сферу общественнополитической жизни региона или страны. Мы предлагаем выделить 2 этапа политизации ислама в Дагестане, которые связаны с аналогичным процессом в России и во многом обусловлены теми же внутренними и внешними причинами.

1-й этап (1991–2000 гг.) связан с возрождением религии в стране, ростом числа верующих, мечетей, религиозных учебных заведений.

2-й этап (с 2000 г. по настоящее время) характеризуется нарастанием радикальных тенденций, углублением нелегальных методов борьбы, направленной на насильственный захват политической власти.

Умма Дагестана находится в состоянии внутриконфессионального раскола между традиционалистами и фундаменталистами. Как пишет Х.Т. Курбанов, раскол происходит по трем направлениям: идеологическому (акида), связанному с проблемой отношения к пути истины; политическому, определяющему взаимоотношения с государством, и каноническому [Курбанов 2006].

Это объясняется тем, что мусульмане не находят себе правильного места в общественно-политическом поле и их со своими запросами и претензиями на участие в общественнополитической деятельности выталкивают на периферию общественной жизни. Происходит социализация и политизация ислама, что естественным образом провоцирует его радикализацию. Но радикализация – явление неоднородное и подразделяется на два основных течения: умереннорадикальное и ультрарадикальное. У большинства ультрарадикалов нет собственных идеологических доктрин, и их разрушающая активность основывается на теориях зарубежных теоретиков экстремизма. Идеология ультрарадикалов вначале распространялась через проповеди миссионеров, через молодых людей, прошедших обучение в исламских зарубежных заведениях, соответствующую литературу, изданную иностранными фондами, посредством глобальной сети Интернет. Далее идеология стала определяться своими местными непримиримо настроенными и подготовленными радикалами, которые привлекают молодых людей в свои ряды, т.е. неоваххабизм распространился, прежде всего, среди молодежи.

Экстремисты также перенимают опыт международных террористов, совершенствуются, изменяют методы, способы своей деятельности, конспирируются, внедряют своих представителей в органы власти, силовые структуры и, используя тактику партизанской войны в городе, совершают свои акты возмездия.

Предотвращение дальнейшего распространения радикального ислама может быть достигнуто только путем грамотного духовно-нравственного воспитания молодых поколений. Многие считают, что для прекращения кровопролития в Дагестане нужен диалог с людьми, находящимися в подполье, который поможет вернуть их к мирной жизни. Одной из попыток вернуть этих людей к мирной жизни, предпринятых правительством, стало создание Комиссии по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни в соответствии с указом президента РД Магомедсалама

Магомедова от 2 ноября 2010 г. ¹ Однако деятельность этой комиссии пока не дала видимых результатов. Никто не говорит, что работа в этом направлении не нужна, но, как мы считаем, ее нужно сделать более эффективной. Более действенной мерой будет объявление амнистии всем находящимся в подполье, возращение их к мирной жизни, а потом проведение разъяснительной и идеологической работы. Так как любая идеология – это, прежде всего, пример, практика, эффективным идеологическим доводом против миссионеров «чистоты ислама» должны стать научные знания об исламе. Люди должны увидеть, как теория работает на деле, а пустые слова никого не смогут заинтересовать. Полагаем, что нужен немедленный диалог всех общественных организаций и объединений с властью и, прежде всего, друг с другом. Попыткой такого диалога был III съезд народов Дагестана, который прошел в декабре 2010 г. Было бы желательным регулярное проведение съездов народов Дагестана, круглых столов с участием представителей власти, общественных организаций и религиозных объединений. В Махачкале 29 апреля 2012 г. при встрече суфиев и салафитов была предпринята еще одна попытка налаживания внутри-религиозного диалога и сглаживания противоречий. Муфтий Дагестана А. Абдуллаев призвал всех верующих к терпимости, а работников правоохранительных органов – к справедливости, законности, соблюдению прав человека.

Внутриконфессиональный конфликт в Дагестане затронул суфиев и салафитов, среди которых также существуют разные течения. Многих умеренных, неофициальных мусульман, не связанных с какой-то диверсионной деятельностью, но при этом не признающих авторитет духовных управлений мусульман, причисляют к радикализованной части общества, давая карт-бланш тем, кто устраивает в республике «охоту на ведьм». Противопоставление одной части общества другой, которое с каждым днем возрастает, не может привести к миру и стабильности. Важной проблемой на сегодняшний день является создание механизма мирного разрешения внутриконфессиональных проблем, адаптация к мирной жизни бывших радикалов на основе принципов общественного договора.

Анализ современной социальнополитической и религиозной ситуации показывает бесперспективность конфронтационного подхода к решению социально-политических и конфессиональных проблем. Именно поэтому сегодня возрастает роль толерантности как фактора их регулирования. Процесс налаживания внутриконфессионального диалога проходит очень болезненно и противоречиво. Мирный процесс срывается периодически как ультрарадикалами, совершающими новые теракты, так и силовиками, нарушающими гарантии сдавшимся людям. Следует поддержи- вать силы, заинтересованные в налаживании мирного диалога и создании оптимальных условий для выхода из затянувшегося кризиса.

Для того чтобы преодолеть религиозно-политический терроризм и экстремизм, необходим комплексный подход, который включает в себя регулирующие, запретительные и профилактические меры – совершенствование правовой базы, усиление борьбы с финансированием террористической деятельности, укрепление деятельности спецслужб, пропагандистскую, идеологическую и разъяснительную работу среди населения. Необходимо также совершенствовать законодательное регулирование деятельности религиозных объединений во всех сферах их функционирования. В настоящее время взаимная терпимость, диалог между государством и духовенством, сотрудничество, преодоление религиозного фанатизма и экстремизма, создание атмосферы толерантности, равное отношение к верующим всех конфессий и к неверующим со стороны государства приобретают особую общественнополитическую значимость.