Особенности зеленой революции в контексте развития атомной энергетики Германии

Термин «зелёная индустриальная революция» имеет различные трактовки, суть которых сводится к следующему: максимально сократить выбросы парниковых газов и сделать мировую экономику более экологичной. В 2020 г. наибольший объем эмиссий был зафиксирован в Китае, США, странах-членах ЕС, Индии, России и Японии. На них в совокупности приходится 65,2% мирового потребления углеродосодержащих энергоносителей [1].

Многие из этих стран, тем не менее, являются открытыми сторонниками зеленой революции, подчёркивая актуальность проблемы изменений климата и загрязнения окружающей среды. Разумеется, Германия, будучи активным экономическим актором, как в ЕС, так и за его пределами, поддерживает «зеленую повестку», предпринимая масштабные шаги по декарбонизации национальной экономики. Население в целом одобряет экологическую инициативу правительства: по данным Агентства по возобновляемой энергетике Германии, в 2020 г. 86% опрошенных немцев выступали за интенсификацию зеленой революции, причем лишь 4% против 65% считали данную повестку мало актуальной [2].

Обратимся к статистическим данным по объемам выбросов парниковых газов в период 2000-2019 гг., представленным на рисунке 1.

950,00000

900,00000

850,00000

800,00000

750,00000

700,00000

650,00000

Рис. 1. Объем эмиссий в энергетическом секторе Германии, млн тонн [3]

Энергетический сектор дает важнейшие аналитические показатели для понимания процессов, происходящих в экономике. В данном случае наблюдается скачкообразная тенденция к снижению объемов выбросов парниковых газов на протяжении более чем пятнадцати лет. Рекордно низкий показатель в 2019 г. указывает на активное претворение в жизнь проектов зеленой экономики и интенсивную декарбонизацию. В связи с этим важное значение приобретает вопрос, что заменит углеродосодержащие энергоносители.

В данном отношении оказывается перспективным развитие ядерной энергетики, что успешно демонстрирует Франция, где 42% энергопотребления в 2020 г. обеспечивалось посредством 56 действующих АЭС [4]. 70,6% электроэнергии в том же году также генерировалось сектором ядер-ной энергетики [5].

Атомная энергия предоставляет обширные возможности для «экологизации» энергетического сектора. Во-первых, в отличие от ископаемого топлива, она менее агрессивна по отношению к окружающей среде, так как демонстрирует меньшую степень её закисления и эвтрофикации.

Во-вторых, в рамках производственного цикла ядерная энергетика выделяет всего несколько граммов CO 2 -экивалента на киловатт-час произведенной электроэнергии. Среднее значение 12 г CO 2 -эквивалента на киловатт/час находится в диапазоне показателей по энергии ветра, и оно ниже, чем для всех типов солнечной энергии [6].

В-третьих, производя огромное количество электроэнергии, АЭС требуют меньшие площади по сравнению с другими источниками энергии. Это особенно актуально в свете проблемы ограниченности территориальных ресурсов, значительного повышения плотности населения в развитых регионах мира и политики защиты окружающей среды от негативного антропогенного влияния. Так, крупная атомная электростанция с двумя энергоблоками может обеспечить электроэнергией 4-5 млн человек, занимая площадь всего в 2 квадратных километра [6].

В-четвертых, несмотря на необходимость использования водных ресурсов (особенно на стадии охлаждения), АЭС всё равно менее ресурсозатратны благодаря высокой энергоемкости урана на единицу произведенной энергии. Как следствие, ещё одно преимущество АЭС — это меньшие объемы промышленных отходов и меньшие масштабы деятельности по добыче топлива, что, в свою очередь, снижает вероятность непреднамеренных выбросов в окружающую среду.

И последнее, но не менее важное - положительный социальный аспект. Срок эксплуатации АЭС составляет более 60 лет (для сравнения, для ТЭС этот срок составляет в среднем 45 лет и более). Таким образом, это дает возможность создать стабильные рабочие места. На современной атомной гига-электростанции непосредственно занято 500-1000 рабочих, однако на протяжении строительства и эксплуатации требуется сложная вспомогательная цепочка поставок (например, строительные, производственные и консультационные услуги), что становится залогом существования привлекательных сопутствующих вакансий.

Тем не менее Германия категорически отказалась от развития данной отрасли энергетического сектора в рамках зеленой революции.

На конец 2020 г. в стране функционировали 6 из 36 АЭС [7], а доля ядерной энергетики в общем объеме выработки электроэнергии составляла всего 11,3%. Таким образом, сейчас в Германии задействовано только 16% атомных мощностей, в то время как во Франции этот показатель равен 78,9% [5].

Федеральное правительство проводит последовательную политику упразднения сектора ядерной энергетики, планируя до конца 2022 г. вывести из эксплуатации последние действующие АЭС. Наиболее интенсивные меры были приняты в период с 2010 по 2011 гг. и с середины 2021 г. по настоящее время [8].

2011 год можно считать поворотным в истории немецкого сектора ядерной энергетики. После аварии на АЭС «Фукусима-1» канцлер Ангела Меркель объявила, что Германия берет курс на постепенное закрытие собственных АЭС, хотя в 2010 г. правительство решило продлить срок службы 17 из них еще на 12 лет. 15 марта было обнародовано решение о закрытии 7 АЭС, построенных до 1980 г., чтобы «тщательно проверить возможность их использования в будущем» [9]. Более того, канц- лер высказывала сомнения относительно прежнего позитивного отношения к атомной энергии и подчеркнула важность скорейшего перехода на возобновляемые источники.

Это вызвало мощный резонанс со стороны оппозиции — среди прочего Ангелу Меркель обвинили в «заигрывании с избирателями и уклонении от открытых дебатов по поводу будущего немецкой атомной энергетики», тем более что Германия входит в число стран с самыми высокими стандартами безопасности ядерных установок, а после аварии на «Фукусиме-1» федеральное правительство ужесточило эти требования, внеся поправки в Закон об атомной энергетике. Они коснулись, например, систем охлаждения.

Помимо вопросов постепенного закрытия оставшихся АЭС, правительство Германии занимается утилизацией отходов, которые на данный момент находятся во временных хранилищах. По состоянию на 1 января 2020 г. их наибольшие объемы оказались сконцентрированы в федеральных землях Северный Рейн-Вестфалия, Саксония-Анхальт и Гессен. В централь- ном временном хранилище «Горлебен» (Саксония-Анхальт) на тот момент находилось 113 контейнеров.

Национальная программа по утилизации и поиску конечного места захоронения была принята 12 августа 2015 г. Первоначально для захоронений использовали соляную шахту «Конрад», но только для радиоактивных отходов с незначительным тепловыделением. Местоположение конечного хранилища для других отходов не определено вплоть до сегодняшнего дня. Тем не менее Федеральная компания по поиску конечного захоронения (Bundesgesellschaft für Endlagerung mbH (BGE)) продолжает исследования и публикует последние данные о продвижении проекта. Шахту «Горлебен» (которая больше не является хранилищем для новых партий отходов) исключили из списка возможных вариантов в конце сентября 2020 г. по причине неподходящих геологических условий.

Для анализа роли ядерной энергетики в экономике Германии обратимся к динамике структуры энергобаланса страны (рис. 2).

200020012002 2003 2004200520062007 20082009201020112012 20132014201520162017 201820192020

■ Уголь                       ■ Природный газ               ■ Атомная энергетика

■ Гидроэнергетика              □ Ветер, солнечная энергия и т.д. к Биотопливо и мусор

Рис. 2. Энергоресурсы в Германии по основным источникам, ТДж [10]

Если рассматривать данный график, имея в виду, что Германия нацелена на развитие возобновляемых источников энергии, можно отметить противоречивость сложившейся в секторе ситуации. На протяжении 20 лет большая часть энергетических нужд обеспечивается минеральным топливом, несмотря на заметное сокращение объемов угля. Доля атомной энергии действительно сводится к незначительным показателям, однако в противовес не наблюдается активного развития возобновляемых источников.

Для подтверждения данного замечания обратимся к структуре энергобаланса конкретно за 2000, 2010 и 2020 гг., представленной в таблице 1.

Таблица 1. Структура энергобаланса Германии за 2000, 2010 и 2020 гг. [10]

	2000	2010	2020
Атомная энергетика	13,3%	11,1%	6%
Уголь	24,1%	23,9%	15,5%
Природный газ	21,7%	22,9%	26,7%
Гидроэнергетика	0,6%	0,5%	0,6%
Ветер, солнечная энергия и т.д.	0,3%	1,5%	6,0%
Биотопливо и мусор	2,4%	8,5%	11,2%
Нефть	37,6%	31,6%	33,9%

Числовые данные демонстрируют ту же тенденцию, что была отмечена на рисунке 2: по сравнению с 2010 г. доля атомной энергии в 2020 г. сократилась на 5,1%, доля угля — на 8,4%, доля природного газа увеличилась на 3,8%, а возобновляемые источники энергии, хотя и приобрели больший удельный вес, в совокупности составили лишь 17,8% от общего объема. Одновременно нефть, которая считается более «грязным» топливом по сравнению с природным газом, составляет почти 34%, и ее доля тоже возросла (хотя и уменьшилась по сравнению с 2000 г.).

Агентство по возобновляемой энергетике в Германии фиксирует другие интересные данные: в секторе электроснабжения возобновляемые источники обеспечивают 44% от общего объема ресурсов (из них 23% — энергия ветра, самая эффективная). Далее следуют природный газ и лигнит (по 16,1%) и атомная энергетика (11,3%) [11]. Несложно заметить, что в совокупности ископаемое топливо уже в таком количестве составляет 32%, а при включении каменного угля достигнет уровня практически в 40%.

Эта статистика не затрагивает сферу транспорта, или, например, отопление, которые также являются источниками эмиссионного загрязнения, однако в них, по данным Агентства, доля возобновляемых источников не только мала (7,3% и 15,2% на 2020 г. соответственно [12]), но и растет низкими темпами. Таким образом, возникает вопрос: насколько целесообразна политика дальнейшего вывода из эксплуатации ядерных реакторов при условии их высокой безопасности и необходимости компенсировать отказ от ископаемого топлива?

В рамках зеленой революции Германия делает большие ставки на энергию ветра, которая, однако, не находит однозначно позитивного отклика у населения: приверженность немцев к развитию возобновляемых источников энергии упала с 93% в 2018 г. до 86% в 2020 г. [13] Наиболее обеспокоенными кажутся жители тех регионов, где создание ветропарков может вынудить администрацию свернуть другие запланированные инфраструктурные проекты.

В Баварии, например, выпущен специальный закон 10-Н: он предполагает, что ветровые турбины должны устанавливаться на таком расстоянии от населенного пункта, которое составит не менее десяти её высот [14]. Таким образом, развитие «зеленой» энергетики требует от правительства Германии не только хорошо продуманной дорожной карты, но и работы с населением, что в совокупности создает дополнительные расходы — причём заведомо крупных масштабов.

С другой стороны, уже построенные АЭС требуют меньших финансовых вложений, если Германии удастся в заложенный проектом срок окончательно урегулировать вопрос с местом захоронения отходов. Мощности АЭС на данном этапе вполне способны компенсировать невозможность полного отказа от ископаемого топлива.

Более того, с ростом энергопотребления (если оправдаются, например, перспективы стремительного завоевания электромобилями мирового и некоторых национальных рынков) Германии, которая не может отказаться от зеленой повестки, придется снова увеличивать мощности в секторе электроснабжения. Но возобновляемые источники имеют предел нагрузки, и в та- ком случае останутся два варианта: прибегать к дополнительным закупкам газа как наиболее чистого энергоресурса или ис- кать альтернативы, возвращаясь к ранее исключенной опции – атомной энергетике. Однако для этого потребуются затраты на проверки и повторное введение в эксплуатацию, не считая импорт ресурсов.

Разумеется, высока вероятность, что зеленая революция не двинется настолько быстрыми темпами, и многие страны уже к 2030 г. осознают невозможность или экономическую нецелесообразность её масштабного развития на своих территориях. Что касается Германии, она уже сейчас сталкивается с проблемами декарбонизации экономики, которые могут усугубиться, поставив правительство перед новым вопросом: настолько ли невозможно обеспечить утилизацию ядерных отходов и так ли велик риск повторения катастрофы на «Фукусима-1», чтобы страна полностью отказалась от резервного источника энергии, который менее зависим от погодных условий и обеспечен достаточно доступным ресурсом.

Принимая во внимание всё вышеизложенное, можно заключить, что зеленая революция в Германии выглядит крайне неоднозначной: с одной стороны, правительство развивает возобновляемые источники, с другой — поддерживает высокую долю ископаемого топлива, которую могла бы снизить атомная энергетика. Остроту вопросу придает и то, что «зеленый сектор» успел дать сбои и «перегреться» — это ставит под сомнение конкурентоспособность возобновляемых энергоресурсов по сравнению с низкоуглеродными аналогами.

На обоснованность решения повременить с полной остановкой АЭС указывают нынешняя экономическая ситуация. Германия, как и в 2021 году, продолжает испытывать трудности из-за скачков цен на газ, приводящих, в частности, к росту расходов на электроснабжение. Еще в сентябре 2021 г. компания Verivox, занимающаяся сравнением цен, провела репрезентативный опрос среди 1000 человек по всей Германии, в ходе которого было выявлено, что три четверти немцев хотели бы от правительства более жестких мер по регулированию цен, а 31% выступали за сохранение мощностей АЭС, если это может стабилизировать цены на электричество [15].

Тем не менее правительство Германии (как и политическое руководство ЕС) скорее настроено расширять мощности электрификации на основе газа, нежели поддерживать атомную энергетику. Это создает определенную напряженность среди населения, которое участвовало в мирных демонстрациях активистов (например, 13 ноября 2021 г. в Берлине [16]). Все это является ещё одним доказательством несостоятельности намерения властей сфокусироваться только на возобновляемых энергоресурсах в ущерб социальноэкономическому благополучию страны.

Обобщая вышесказанное, можно прийти к выводу о неоднозначности последствий влияния зеленой революции на энергобаланс Германии. С одной стороны, экономическая логика говорит о необходимости и целесообразности делать акцент на ядерной энергии, с другой — «зеленый» аспект увеличивает спрос на более экологичный среди традиционного энергосырья природный газ, ключевым поставщиком которого в Германию выступает Россия, а конкурентом – США, наращивающие экспорт СПГ по европейскому вектору.

не только математические расчеты, но и