Ответственность перевозчика за несохранность груза: теория и практика

В современной цивилистической науке России институту гражданско-правовой ответственности перевозчика за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств не уделяется должного внимания. В Гражданском кодексе Российской Федерации есть статья 401, которая называется «Основания ответственности за нарушение обязательства». В ней сформулирован основной постулат обязательственного права России ответственности за вину. Ответственность должника за собственную вину, но не за чужую, то есть не за вину третьих лиц. Определение вины дано через понимание невиновности должника: лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Несмотря на то что данное понятие было введено в Гражданский кодекс России в 1994 году, в теории и в практике, в том числе в правоприменительной практике, обнаруживаются суждения, которые вольно или невольно опираются на прежнее понятие вины, зафиксированное в ГК РСФСР 1964 года: «психическое отношение лица к совершаемому им противоправному действию или бездействию, а также к наступающим в связи с этим противоправным последствиям».

В правовой литературе обращается внимание на факт такого восприятия понятия вины. При этом даже сформировались два направления теоретической мысли: одна из них – субъективная психологическая теория, присущая более современному уголовному и административному праву, вторая – объективная поведенческая теория, которая взята за основу в статье 401 ГК РФ.

Не вступая в дискуссию о двух подходах к определению понятия вины в доктрине гражданского права России (психологической и объективной), обратимся к проблемам, связанным с несовершенством правовых норм ГК РФ, определяющих ответствен- ность перевозчика за несохранную перевозку груза. Здесь мы обнаружим полное смешение различных подходов к определению понятия вины в связи с использованием не только российских, но и международных правовых источников права.

Начнем c главного источника права – с Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ). Согласно статье 796 ГК РФ «перевозчик несет ответственность за несохранность груза или багажа, происшедшую после принятия его к перевозке и до выдачи грузополучателю, управомоченному им лицу или лицу, управомоченному на получение багажа, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение (порча) груза или багажа произошли вследствие обстоятельств, которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело ».

В судебной практике данное правило в настоящее время воспринимается в качестве правила, устанавливающего безвинов-ную ответственность перевозчика. Примером этому служит «Обзор судебной практики по спорам, связанным с договорами перевозки груза и транспортной экспедиции», утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20 декабря 2017 г., в пункте 1 которого очень недвусмысленно выражено суждение или разъяснение о том, что «Перевозчик отвечает за утрату, недостачу или повреждение (порчу) груза независимо от наличия вины и несет ответственность за случай , если иное не предусмотрено законом»¹.

Иначе обстоит дело с комментариями ученых и практиков относительно смыслового содержания основания ответственности перевозчика согласно статье 796 ГК РФ. Некоторые ученые-цивилисты, и таких немало, понимают сформулированное в статье правило как утверждение о том, что «за несохранность груза или багажа перевозчик несет ответственность лишь при наличии своей вины, хотя и является предпринимателем». Таким образом, они не воспринимают ответственность перевозчика по пункту 3 статьи 401 ГК, отражающему повышенную ответственность предпринимателя, а полагают, что ответственность перевозчика, хотя и занимающегося предпринимательской деятельностью, должна определяться по пункту 1 статьи 401 ГК РФ, то есть – за вину. Например, выдающийся цивилист и одновременно специалист по транспортному праву О. Н. Садиков в Комментарии к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части второй) от- мечал, что статья 796 ГК РФ сохраняет ранее принятые в праве РФ принципы имущественной ответственности перевозчика: он отвечает при наличии его вины (п. 1) и в пределах стоимости перевозимого груза и багажа (п. 2). В пункте 1 статьи не говорится о вине перевозчика как основании его ответственности, однако формула, согласно которой перевозчик не отвечает при наличии обстоятельств, которые он “не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело”, есть иное словесное обозначение вины. Эта же формулировка содержится в статье 148 УЖД; в КТМ вина перевозчика прямо указывается как основание его ответственности (ст. 160 КТМ). При этом вина перевозчика презюмируется, и он вправе доказывать ее отсутствие 2.

О том, что перевозчик отвечает за несохранность груза или багажа при наличии вины говорили и писали Т. Е. Абова, В. А. Егиазаров – специалисты по транспортному праву³. В некоторых комментариях к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части второй) отмечается, что формулировка статьи 796 ГК РФ близка к положению части 2 пункта 1 статьи 401 ГК, определяющему условия признания лица невиновным в нарушении обя-зательства⁴.

Следует признать, что большинство современных авторов, комментирующих статью 796 ГК РФ, солидаризируются с толкованием нормы статьи 796 ГК РФ Верховным Судом РФ; напомним, что в пункте 1 Обзора судебной практики по спорам, связанным с договорами перевозки груза и транспортной экспедиции, указано, что «перевозчик отвечает за утрату, недостачу или повреждение (порчу) груза независимо от наличия вины и несет ответственность за случай, если иное не предусмотрено законом». Например, автор постаатейного комментария к ГК РФ Ю. П. Свит указывает, что «поскольку профессиональный перевозчик является субъектом, осуществляющим предпринима- тельскую деятельность, в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства он независимо от наличия или отсутствия вины несет гражданско-правовую ответственность. Таким образом, перевозчик отвечает и за случайное причинение вреда»5. Такого же мнения придерживается И. В. Решетникова, полагающая, что профессиональный перевозчик, как субъект, осуществляющий предпринимательскую деятельность, в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства независимо от наличия или отсутствия вины несет гражданско-правовую ответственность, от которой может быть освобожден лишь при наличии обстоятельств, которые он не мог предотвратить или устранить6.

Особое место занимает позиция В. В. Витрянского, который с одной стороны считает, что перевозчик, согласно статье 796 ГК РФ, несет повышенную ответственность за несохранную перевозку груза, с другой – признает, что в транспортных уставах и кодексах существует перечень обстоятельств, автоматически освобождающих перевозчика не только от ответственности за несохранность груза, но и от необходимости представления каких-либо доказательств отсутствия вины в необеспечении его сохранности. Автор относится критически к тому, что некоторые транспортные кодексы и уставы, представляющие собой специальное законодательство, содержат нормы об ответственности перевозчика, отличающиеся от статьи 796 ГК РФ7. Такую ситуацию считают недопустимой и другие теоретики, которые также полагают, что статья 796 ГК РФ в части ответственности перевозчика за несохранность груза имеет приоритет над транспортными уставами и кодексами и не предоставляет транспортным уставам и кодексам возможность устанавливать иные основания освобождения перевозчика от ответственности за несохранность груза 8.

Критикуя несоответствие норм транспортных уставов и кодексов, касающихся ответственности перевозчика за несохран-ность груза ГК РФ, авторы, комментирующие правовые нормы, не принимают во внимание такой важный факт, как участие России в международных конвенциях. Это обстоятельство объясняет, почему в некоторых транспортных законах (в частности, в транспортных кодексах) содержатся нормы, отличающиеся от ГК РФ. Прежде всего, это относится к Кодексу торгового мореплавания Российской Федерации, в статье 166 которого определена ответственность морского перевозчика за утрату или повреждение принятого для перевозки груза, основанная на вине. В основу пункта 1 статьи 166 КТМ РФ положено правило об ответственности перевозчика, соответствующее Международной конвенции об унификации некоторых правил, касающихся коносамента 1924 г., измененной Протоколом, принятым в Брюсселе 23 февраля 1968 г. (Гаагско-Висбийские правила)⁹. Статья 166 (п. 1) КТМ РФ содержит перечень исключающих ответственность перевозчика обстоятельств, «возникших не по вине перевозчика, его работников или агентов». Статья 166 КТМ РФ, таким образом, отражает принцип ответственности, основанный на вине. И этот принцип воспринят из пункта 2 статьи Гаагско-Висбийских правил, в котором указаны 17 обстоятельств, при наступлении которых перевозчик может быть освобожден от ответственности за потери или убытки, возникшие не только вследствие указанных обстоятельств, но и вследствие «всяких прочих причин, возникших не из-за действий и не по вине перевозчика и не из-за действий и не по вине агентов или служащих перевозчика».

По этой причине представляются неправильными замечания и предложения, встречающиеся в правовой литературе, о необходимости привести нормы КТМ РФ (ст. 166 и 167 ) в соответствие со статьей 796 ГК РФ 10.

Обратимся к Воздушному кодексу Российской Федерации (ВК РФ) и некоторым комментариям к его положениям. Так, в соответствии со статьей 118 ВК РФ (п. 1) перевозчик несет ответственность за утрату, недостачу или повреждение (порчу) багажа или груза после принятия их к воздушной перевозке и до выдачи грузополучателю или до передачи их согласно установленным правилам другому гражданину или юридическому лицу в случае, если не докажет, что им были приняты все необходимые меры по предотвращению причинения вреда или такие меры невозможно было принять.

Формулировка нормы, указаной в пункте 1 статьи 118 ВК РФ, заимствована из статьи 20 Конвенции об унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок (Варшавская конвенция 1929 г.) .11 По мнению Н. Н. Остроумова, норма статьи 118 ВК РФ (п. 1) сравнима с пунктом 1 статьи 401 ГК РФ, который предусматривает наличие вины в качестве общего основания гражданско-правовой ответственности за нарушение обязательств. Н. Н. Остроумов с уверенностью отмечает, что «хотя ст. 796 ГК РФ, формулирующая основания ответственности перевозчика за несохранность груза и багажа, по своей конструкции напоминает пункт 3 статьи 401 ГК РФ, предусматривающий более строгую ответственность за нарушение обязательств при осуществлении предпринимательской деятельности, все же правовая норма пункта 1 статьи 118 ВК отличается от статьи 796 ГК чисто текстуально и основана на вине»12. В качестве ответственности, основанной на вине, понимают правовую норму пункта 1 статьи 20 Варшавской конвенции и другие исследователи, например

О. Н. Садиков и И. О. Хлестова13. Что касается Монреальской конвенции, к которой Российская Федерация присоединилась в 2017 году, то она предусматривает значительно более строгую ответственность авиаперевозчика (часто называемую объективной, независимой от вины) и определяет исчерпывающий перечень обстоятельств, освобождающих его от такой ответственности: присущий грузу дефект, качество или порок; неправильная упаковка груза лицом иным, чем перевозчик, его работники или агенты; акты войны или вооруженного конфликта; акты органов государственной власти, связанные с вывозом, ввозом или транзитом груза. За несохранность сданного к перевозке багажа перевозчик не несет ответственности только в одном случае: если докажет, что вред явился результатом присущего багажу дефекта, качества или порока. Это не касается ответственности перевозчика за несоблюдение сроков перевозки пассажира, багажа и груза, которая в Монреальской конвенции по-прежнему покоится на началах вины, отсутствие которой перевозчик должен доказать14.

Различное понимание смысла статьи 796 ГК РФ в сочетании со специальными нормами транспортных уставов и кодексов наблюдается при теоретическом и практическом их использовании. В Комментарии к статье 95 УЖТ РФ В. А. Егиазаров – по сути, главный специалист по транспортному и особенно железнодорожному праву – указывает, что перевозчик не отвечает за несохранность груза при наличии обстоятельств, которые он не мог предотвратить или устранить по не зависящим от него причинам, т.е. при отсутствии его вины. «Наличие вины перевозчика в несохранной перевозке презюмируется (предполагается), и для освобождения от ответственности на него возлагается бремя доказывания своей невиновности. Подобная трактовка вытекает и из п. 1 ст. 796 ГК».

Все процитированные предписания кодифицированных транспортных законов сформулированы по-разному, не в точном соответствии с пунктом 1 статьи 796 ГК РФ. Исключение составляет норма статьи 95 УЖТ РФ. Смысл содержания указанных правил кодифицированных законов, касающихся ответственности перевозчика за несохранную перевозку груза, воспринимается неодинаково. Одна группа теоретиков и практиков расширяет смысловое содержание, понимая его как невиновность перевозчика, а другая группа – сужает смысл нормы пункта 1 статьи 796, полагая, что в ней идет речь об обстоятельстве непреодолимой силы. Следует сразу оговориться, что такой термин, как «непреодолимая сила», в данной статье отсутствует. Законодатель указал, что перевозчик должен доказать, что утрата, недостача или повреждение (порча) груза или багажа произошли «вследствие обстоятельств, которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело».

Непреодолимая сила как обстоятельство, освобождающее перевозчика от ответственности за несохранную перевозку груза, указана лишь в статье 166 КТМ РФ. В других транспортных уставах и кодексах использованы иные формулировки, которые в судебной практике и в правовой литературе приравнивают к непреодолимой силе. В статье 796 ГК РФ – это «обстоятельства которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело»15.

Непреодолимая сила определена в пункте 3 статьи 401 ГК РФ как чрезвычайное и непреодолимое обстоятельство. Возникает вопрос: можно ли с увереностью сказать, что сформулированное в пункте 1 статьи 796 ГК РФ правило тождественно понятию непреодолимой силы и именно в таком смысле оно воспринимается? Арбитражные суды, применяя статью 796 ГК РФ и соответствующие статьи транспортных уставов и кодексов, неоднозначно воспринимают то или иное событие в качестве непреодолимой силы. Можно вспомнить арбитражное дело по иску ООО «Лара-Трейд» к акционерному обществу «Автокомбинат №3» о возмещении убытков в связи с утратой перевозчиком груза по причине разбойного нападения на водителя автомобиля. Суды первой и апелляционной инстанций, отказывая в удовлетворении иска в качестве, обосновали, что причиной утраты принадлежащего истцу груза явилось разбойное нападение на водителя автомобиля и это обстоятельство ответчик предвидеть и предотвратить не мог. Однако судебные акты были отменены кассационной инстанцией, а Президиум ВАС РФ, рассматривая в порядке надзора кассационную жалобу акционерного общества «Автокомбинат №3», согласился с Постановлением ФАС Московского округа (кассационная инстанция) и в своем Постановлении пришел к выводу, что утрата груза профессиональным перевозчиком в результате разбойного нападения на водителя не является основанием для освобождения перевозчика от ответственности, если об этом не указано в договоре перевозки16.

Противоположный подход к подобной ситуации имел место у Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа, который пришел к обоснованному выводу об отсутствии вины перевозчика в совершении правонарушения, установив факт утраты перевозчиком товара в результате действий неизвестных лиц, открыто завладевших транспортным средством с применением в отношении водителя перевозчика насилия, опасного для жизни и здоровья, что подтверждается копией постановления следователя о возбуждении уголовного дела17.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. №7 (ред. от 22.06.2021) «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» указано, что «в силу пункта 3 статьи 401 ГК РФ для признания обстоятельства непреодолимой силой необходимо, чтобы оно носило чрезвычайный и непредотвратимый при данных условиях характер. Требование чрезвычайности подразумевает исключительность рассматриваемого обстоятельства, наступление которого не является обычным в конкретных условиях»¹⁸.

Таким образом, Верховный Суд РФ отметил объективный фактор чрезвычайности. Представляется важным заметить, что чрезвычайность не только носит объективный характер, но и предполагает элемент субъективности, проявляющийся в отношении должника к событию, в его непредвиденности. Например, Морская арбитражная комиссия не приняла ссылку пароходства на шторм в качестве явления непреодолимой силы, поскольку пароходство было предупреждено о предстоящем шторме. Однако несмотря на штормовое предупреждение меры для обеспечения безопасной стоянки судов не были приняты. МАК пришла к выводу, что убытки явились следствием не обстоятельств непреодолимой силы, а виновных упущений капитанов судов (дело

№55/1969)19. Следует подчеркнуть, что именно предвидимость наступления шторма в силу полученного прогноза погоды лишила пароходства возможности освободиться от ответственности ссылкой на шторм как непреодолимую силу.

Для отнесения к обстоятельствам непреодолимой силы какого-либо обстоятельства необходимо, чтобы оно имело чрезвычайный характер, то есть должно быть настолько непредсказуемым и неожиданным, что заранее предвидеть его наступление было не-возможно²⁰. Например, в случае, когда фактической причиной утраты груза явился внезапный удар волны, по силе превышающей прогнозируемые погодные условия, суды пришли к выводу об отсутствии оснований для возложения ответственности за утрату палубного груза на перевозчика, в связи с чем отказали в иске²¹. А. В. Габов, проаналировав судебную практику, справедливо отметил, что при формулировании общих положений о непреодолимой силе в судебных актах в корпус обязательных элементов непреодолимой силы включается, например, непредвидимость обстоятельств или непредсказуемость, или невозможность предвидения, или непрогнозируемость ²². Автор не указывает на элемент субъективности, но такой элемент, по нашему мнению, присутствует как внутреннее отношение перевозчика к прогнозируемому событию. Это обстоятельство и предопределяет неоднозначное восприятие основания ответственности перевозчика за несохранную перевозку груза, сформулированное в статье 796 ГК РФ.