Падение доверия к телевидению: социологический взгляд на проблему

Конец второго десятилетия XXI века характеризуется сменой коммуникационных парадигм. Одно из главных мест в повседневной жизни индивидов (как в больших городах-миллионниках, так и отдаленных селах) занял Интернет, позволяющий удовлетворять сразу несколько потребностей: информационную; коммуникационную; рекреативную. Результаты регулярного мониторинга Фонда «Общественное Мнение» свидетельствуют о том, что в мае 2017 года суточная аудитория Интернета стала составлять 61 % взрослого населения [12] (для сравнения: в мае 2014 года она равнялась 50 % [11]). В отличие от «традиционных» СМИ (в частности, телевидения), Интернет работает адресно и по запросу потребителя.

Главным катализатором смены коммуникационных парадигм и увеличения востребованности продуктов поля Интернета можно считать обострение проблемы доверия к телевидению. Сложившаяся картина в наибольшей степени усугубилась в 2016—2017 годах в результате инспирирования ряда социальных прецедентов в поле телевидения. Предметом рассмотрения настоящего исследования является социологическая интерпретация проблемы падения доверия к институту телевидения. Используется комплекс методов: контент-анализ и дискурс-анализ информационных программ федеральных и региональных телеканалов; вторичный анализ данных (как авторских социологических проектов «Панические социальные настроения и телевидение» (n = 400), «Доверие к телевидению» (n = 400) в социальной сети «ВКонтакте», «Обратная» сторона цифровизации ТВ» (n = 10), так и результатов опросов «Доверие СМИ и цензура» Левада-Центра,

«Интернет в России: динамика проникновения», «Об объективности СМИ и тематических предпочтениях граждан» Фонда «Общественное Мнение» (ФОМ), «Интернет против телевидения: битва продолжается», «Телевидение vs Интернет: спор поколений» Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ)). Хронологические рамки исследования: 2014—2017 годы.

Ф. А. Брокгауз и И. А. Ефрон в своем «Энциклопедическом словаре» дают следующую дефиницию понятия доверия — это «психическое состояние, в силу которого мы полагаемся на какое-либо мнение, кажущееся нам авторитетным, и потому отказываемся от самостоятельного исследования вопроса, могущего быть нами исследованным» [22]. С. И. Ожегов в «Толковом словаре» расширяет определение понятия доверия, делая акцент, что это «уверенность в чьей-нибудь добросовестности, искренности, в правильности чего-нибудь и основанное на этом отношение к кому-, чему-нибудь» [17, с. 247].

Исследование феномена доверия общества получило особое развитие в трудах Ф. Фукуямы. В начале 2000-х годов в своей знаменитой работе «Доверие: социальные добродетели и путь к процветанию» ученый подразделяет общества с высоким и низким уровнем доверия. Отмечая, что если для американского общества характерен кризис доверия, то для российского общества присуще формирование «новой культуры доверия» [21, с. 718], основанной на либерализации как материальных, так и духовных ценностей.

Культура доверия строится на основе взаимодействия трех сторон: общества, органов государственной власти и СМИ (при этом ключевую роль в данном процессе играет именно институт массмедиа). В противном случае «проявление недоверия к СМИ порождает угрозу нарушения коммуникативной связи между обществом и властью, а также дефицит доверия к последней. Такое развитие событий в перспективе может способствовать росту протестных настроений или гражданского абсентеизма и даже привести к дестабилизации социально-политической обстановки в государстве» [19, с. 91].

Используя данные социологических опросов ВЦИОМ, ФОМ и ЦИРКОН, С. С. Ермакова проводит мониторинг изменения уровня доверия россиян к СМИ с 2001 по 2016 годы. Так, самый высокий показатель наблюдался в 2006 году (58 %) в период второго президентского срока В. Путина, что было связано с конструктивными изменениями в экономике и социальной сфере. По мнению исследователя, «транслируя позитивную информацию (о социально-политических преобразованиях), массмедиа тем самым обеспечивали прирост положительного отношения не только к властным институтам, но и к себе» [4, с. 44].

Самой низкой точки уровень доверия к СМИ достиг в конце 2011 — начале 2012 годов (33 %) — медиа утратили одобрение у % россиян. А. П. Ко-роченский указывает на ряд причин, обусловивших данный процесс: «участие массмедиа в манипулировании общественным мнением; высокая степень финансовой зависимости от политических и коммерческих доноров; смещение акцента деятельности прессы с «общественной службы» на бизнес; пренебрежение адекватным отражением действительности и конструирование новой альтернативной информационной реальности (квазиреальности); незрелость системы саморегулирования сферы журналистики; низкая профессионально-этическая культура представителей СМИ» [14, с. 45—46].

Очередной подъем уровня доверия к СМИ (особенно к телевидению) стал наблюдаться в 2014 году в период российско-украинского конфликта. Согласно результатам исследования ВЦИОМ, общество больше всего опасается международной напряженности, конфликтов между странами и военных действий (23 %). При этом 21 % респондентов уверен, что такое случится (25 % опрошенных предполагают, что это, скорее всего, произойдет) [2]. В 2014— 2015 годах телевидение превратилось в главного хроникера военных действий (этому способствовало использование зрелищного видеоряда в репортажах, увеличение хронометражей информационных выпусков до 2—3 часов, а также злоупотребление экстренными выпусками новостей — до 2—3 ежедневно). Таким образом, примат инстинкта самосохранения обусловил возникновение аффективных реакций в социальной среде.

Однако, как показали результаты серии авторских онлайн-опросов «Панические социальные настроения и телевидение» (n = 400) в социальной сети «ВКонтакте», если в декабре 2014 года не смотрели телевизор 2 % респондентов, то в декабре 2016 года таковых уже стало 11 %. Одна из причин связана с тем, что «в 2016 году вследствие относительной стабилизации обстановки на Украине в информа- ционных программах федеральных телеканалов в 7 раз сократилось количество эфирного времени на освещение этого вопроса. Уровень панических социальных настроений в отношении Российско-украинского кризиса также снизился в 3 раза» [8, с. 96—97]. Телевидение не смогло предложить альтернативную тему, потенциально способную привлечь устойчивое внимание аудитории (в том числе в результате выработки у индивидов социального иммунитета к подобным явлениям).

Падение уровня доверия к телевидению в региональной медиа-повестке наиболее отчетливо проявилось в ходе политического скандала в отношении министра физической культуры, спорта и туризма Оренбургской области О. Пивунова в конце 2016 года. Бывшего генерального директора хоккейного клуба «Южный Урал» подозревали в неуплате налогов физических лиц. По данным следствия, он утаил больше 26 миллионов рублей.

Несмотря на то, что данное сообщение с кодом «сенсация» потенциально может вызвать интерес у аудитории, отражение громкого политического скандала в «повестке дня» региональных телеканалов происходило весьма неравномерно. На основании результатов контент-анализа были определены три стратегии акторов регионального поля телевидения:

• 1)    детальное освещение (ТРК «ТК-Регион», «ОренТВ»);

• 2)    выборочное освещение отдельных «оправдательных» сторон (ГТРК «Оренбург»);

• 3)    полное отсутствие информации в медиаповестке («ОРТ Планета») [9, с. 109—110].

Если коммерческие ТРК «ТК-Регион» и «ОренТВ», придерживаясь принципа политического плюрализма, детально освещали весь коррупционный скандал, то для государственной ГТРК «Оренбург», а также для телеканала «ОРТ Планета», часть акций которого принадлежит Правительству Оренбургской области, была присуща тенденциозность отражения скандала (использование оправдательной риторики или полное отсутствие информации о громком инциденте).

В ходе исследования политического скандала, связанного с О. Пивуновым, также был проведен авторский онлайн-опрос «Доверие к телевидению» (n = 400) в социальной сети «ВКонтакте». При ответе на вопрос: «Доверяете ли вы новостям оренбургских телеканалов?», большинство респондентов с долей неуверенности выбрали: «Скорее, да» (39 %). Несмотря на то, что на сегодняшний день 28 % оренбуржцев доверяют местным теленовостям, стремительно растет число тех, кто сомневается (11 %) или полностью опровергает (10 %) объективность медиа-повестки региональных телеканалов.

Окончательно сформировать представление об отношении аудитории к ТВ позволил вопрос: «Верите ли вы в независимость регионального телевидения и беспристрастную подачу новостей?». «Скорее, нет» выбрали 37 % респондентов, «Нет» — 18 %. Затруднились ответить 22 %. При этом верят в независимость всего 9 % опрошенных. В этой связи оренбуржцы преимущественно получают информацию о региональных событиях посредством Интернета (75 %). Телевидение как основной источник новостей предпочитают только 22 % респондентов.

Таким образом, можно говорить о «кризисе доверия» к телевидению [6]. Необратимость данного явления в региональном социуме произойдет в результате реализации федеральной программы цифровизации телевидения (она завершится в стране в конце 2018 года). Так, при проведении торгов на единственную 21-ю кнопку, предназначенную для вещания региональных телекомпаний, не учитывались объективные данные рейтинговых агентств. Как следствие, в Оренбургской области конкурс выиграл лояльный к действующей власти телеканал «ОРТ Планета» (согласно результатам опроса «Доверие к телевидению» (n = 400), меньше всего оренбуржцы предпочитают смотреть новости на телеканале «ОРТ Планета» — 7 % (для сравнения: ГТРК «Оренбург» — 34 %; «ОренТВ» — 30 %; ТРК «ТК-Регион» — 26 %)) [10, с. 5].

В условиях цифровизации востребованные у аудитории коммерческие телеканалы (которых в разных субъектах РФ насчитывается от 3 до 7), предлагавшие плюрализм мнений, но не попавшие в мультиплекс, будут вынуждены прекратить свое фактическое функционирование. Можно предположить, что в результате отсутствия альтернативных точек зрения на медиа-повестку низкорейтинговые провластные телеканалы превратят свои новости в пропаганду. Все это приведет к окончательной деструкции института регионального телевидения — «разрушению его целостности и упорядоченности, утрате главной информационной функции (ввиду несоответствия потребностям и интересам аудитории), <…> исполнению им исключительно посреднической роли — волеизъявителя политической элиты» [5, с. 52—53]. В данных условиях региональное телевидение безвозвратно потеряет свою аудиторию.

Что касается федеральной повестки, обострение проблемы доверия к телевидению произошло в конце марта 2017 года после митингов против коррупции, на которых собрались более 92 тысяч человек в 82 городах страны. Согласно результатам контент-анализа, в эфире федеральных телеканалов так называемой «большой тройки» (Первого канала, «России 1» и НТВ) полностью отсутствовала информация об антикоррупционных митингах 26 марта 2017 года. Стратегия детального освещения была присуща единственному актору поля телевидения — телеканалу «Дождь». На основании полученных данных был сделан вывод, что сложившаяся медиакартина будет усиливать степень недоверия аудитории к «традиционным» СМИ (в частности, телевидению), упрочивая «позиции представителей гражданской журналистики — блогеров и обычных пользователей социальных сетей, — репрезентирующих «картину дня», лишенную ангажированности, вследствие чего потенциально способных выработать высокий «кредит доверия» у аудитории» [7, с. 67].

Данный тезис подтверждают репрезентативные данные социологических опросов. Согласно результатам исследований ВЦИОМ, в России на- блюдается стремительное сокращение «Индекса доверия СМИ». Главным источником новостей о событиях в стране для большинства россиян остается телевидение, однако его популярность со временем снижается (в 2015 году — 62 %, в 2017 году — 52 %) [13] в пользу Интернета. Более двух третей опрошенных (69 %) в качестве источника новостей и знаний используют центральное телевидение (в 2012 году — 78 %), еще 44 % — региональное (в 2012 году — 52 %). Эксперты ВЦИОМ отмечают, что высокая популярность поддерживается в основном за счет представителей старшего поколения: так, федеральные каналы часто смотрят 87 % респондентов в группе 60 лет+ и почти вдвое меньше — 48 % — в группе 18—24-летних [20] (описанный феномен И. А. Полуэхтова называет «геронтологией телевидения» [18]). Своего рода «верность» телевидению у представителей старшего поколения объясняется с двух позиций: низкой медиа-информационной грамотностью (отсутствием навыков работы с Интернетом); высокой степенью подверженности манипулированию со стороны медиаконтролеров (причем процесс воздействия будет неосознаваем, поскольку из-за высокого «кредита доверия», выработанного еще в советское время, все сообщения с экранов ТВ воспринимаются пенсионерами как отражение объективной реальности).

Если говорить о совокупных оценках респондентов разных возрастных групп, 47 % респондентов отмечают, что российские СМИ в целом объективны в освещении происходящих в стране событий, 40 % уверены в их необъективности. При этом социологии ФОМ подчеркивают, что «первую позицию чаще других разделяют потребители телевидения, радио и прессы, вторую — аудитории новостных сайтов и форумов, блогов» [16].

Об обострении кризиса доверия в отношении института телевидения свидетельствуют результаты исследования Левада-Центра «Доверие СМИ и цензура». Так, на вопрос: «Доверяете ли вы информации о событиях в стране, которая распространяется по основным каналам телевидения?», ответ: «В полной мере» дали 12 % респондентов, а «Лишь отчасти» — 34 % [3].

В этой связи необходимо обратить внимание на ответы россиян на вопрос: «Случается ли, что при просмотре телепередач, прослушивании радио, чтении газет у вас складывается впечатление, что вам что-то недоговаривают, не дают полной информации о происходящих событиях?» «Очень часто» выбрали 11 % опрошенных (для сравнения, в октябре 2015 года — 8 %); «Довольно часто» — 36 % (в 2015 году — 34 %); «Довольно редко» — 28 % (в 2015 году — 34 %).

Следует отметить, что данные результаты были получены в октябре 2016 года (до политического скандала вокруг министра физической культуры, спорта и туризма Оренбургской области О. Пиву-нова, митингов против коррупции и прочих дискредитирующих институт телевидения прецедентов). Можно предположить, что сегодня показатели недоверия имеют тенденцию к дальнейшему росту.

Что касается кризиса доверия к СМИ, то, по справедливому замечанию А. П. Короченского, его источником является так называемая «пиарнали-стика» как форма трансформации журналистики. Ученый делает акцент на ее взаимоопасные последствия как для самих медиа, так и для политических акторов (ради которых журналистика, собственно, и преобразовалась в «пиарналистику»): «Привязка СМИ к официальным пиар-источникам в конечном итоге не только лишает журналистику способности оказывать влияние на власть. Кризис доверия аудитории обесценивает прессу и как инструмент политического воздействия в интересах власти» [15, с. 200].

Подводя итог вышесказанному, необходимо подчеркнуть, что проблема доверия общества к институту телевидения нуждается в дальнейшем социологическом изучении. Однако сегодня можно прийти к выводу, что формирование в России новой «культуры доверия», о которой говорит Ф. Фукуяма, подобно живому организму, развивается нелинейно, реагируя на все социальные явления и процессы. В условиях информационного общества «культура доверия» аудитории к СМИ стала представлять собой систему медиа-дифференцированного отбора — обращения к менее ангажированным источникам информации, предлагающим альтернативные точки зрения.

Несмотря на то, что телевидению пока удается сохранять лидирующие позиции (за счет востребованности у аудитории старшего поколения), репрезентативные данные исследований ведущих социологических центров страны свидетельствуют о стремительном падении уровня доверия к нему. По этому поводу председатель Союза журналистов России В. Л. Богданов отмечает, что «когда медиа теряют доверие, это все равно, что камень, преградивший путь к роднику. Люди за чистой водой пойдут в другое место. И они идут» [1, с. 5]. В настоящее время «другим местом» для общества уже стал Интернет. Можно предположить, что если медиаконтролеры не поменяют правила игры, произойдет необратимое разрушение института телевидения — окончательная утрата «кредита доверия» общества.