Парадоксы трансформирующихся обществ в условиях глобализации

С овременное глобальное общество включает в себя различные общества, различающиеся между собой по уровню технологического, экономического, социального развития и по жизненному стандарту. Чаще всего этот веер обществ в социологической литературе классифицируется в зависимости от цивилизационного или формационного подходов: на традиционные, индустриальные, постиндустриальные общества; модерные и постмодерные (хотя существует и множество других типологий по различным основаниям). В марксистской парадигме – это первобытные, рабовладельческие, феодальные, капиталистические, коммунистические (низшая и высшая фазы) общества; у М. Вебера – это различные типы «политической власти»: харизматические, традиционные, (рациональные); у Гидденса – трайбалистские (племенные), классовые и бесклассовые общества и т. д.

Мировое сообщество сегодня становится единой социальной системой, поскольку судьба и положение любого конкретного общества во многом зависит от его места в мировом разделении труда в глобальной системе, и все общества теперь оказываются в ситуации всеобщей взаимозависимости.

Постсоциалистические общества, в т.ч. и бывшие советские, вступили в конце ХХ – начале ХХI в. в этап транс ф ормационных перемен. Дело в том, что не только изменился режим власти, но и начался активный процесс дезинтеграции государств (всего постсоветского пространства, Югославии, Чехословакии). Наблюдается своеобразный парадокс: чем сильнее тенденции интеграции в деловом мире в условиях глобализации, тем большее значение приобретает локальная этническая и культурная идентичность. Объединяются те, кто богаче и более экономически развиты (Евросоюз, например), а менее развитые дезинтегрируются и разъединяются, ослабляя тем самым свои позиции в «новом мировом порядке».

ГОЛЕНКОВА Зинаида

Проблемы социальной интеграции и социальной дезинтеграции в начале ХХI столетия стоят в центре различных теоретических, политических и идеологических движений и культур. В их анализе вычленяются различные уровни рассматриваемых систем (личность, социальная группа, общество, мировое содружество).

Социологическая наука в конце ХХ в. в очередной раз оказалась перед вызовом. Интенсивность и динамика социальных процессов и явлений, глубина социальных изменений и трансформаций, затронувшая все глобальное сообщество, «толкнули» социологию в бурную социальную жизнь, предоставив в ее распоряжение «активную» социальную лабораторию. Одновременно в мире действуют глобальные противоречивые тенденции и факторы, как интеграционные, так и дезинтеграционные, вызвавшие к жизни различные пара -доксы. Парадоксы все чаще становятся объектом внимания философов, социо -логов, психологов. В этом плане особый интерес представляет книга Ж.Т Тощенко «Парадоксальный человек», в которой автор определяет парадокс как весьма многогранное явление: странное, расходя-щееся с общепринятым мнение, противо речащее (иногда только на первый взгляд) здравому смыслу. Это явление кажется невероятным1. Первый парадокс состоит в том, что наиболее развитые страны под знаком «шока перед будущим» интен-сивно включились в цивилизационный процесс интеграции, в то время как пост социалистические страны в свете развития и трансформации под знаком синдрома «шока от прошлого» активно включились в процессы дезинтеграции, сопровождае мые усилением национального партику ляризма, а также религиозными, нацио нальными и социальными конфликтами.

Вторым парадоксом можно назвать особое значение, которое приобретает конфликт между политическим госу дарством и гражданским обществом. В различных теоретических ориентациях демократия рассматривается как общий и длительно действующий политический и общественный регулятивный принцип. Подчеркивается также, что экономиче ская демократия (демократизация тру -довой сферы) и более широкая полити ческая и социальная демократия должны рассматриваться как соотносительные и комплементарные, а не альтернативные формы демократии. Исторический опыт показывает, что абсолютизация одной из сторон демократии — свободы или равен -ства — неоправданна и ведет к отрица-тельным практическим последствиям. (Эгалитаризм — путь к демотивации; сво-бода — путь к анархии, например, в край -них проявлениях.)

Как известно, основные ценности и цели демократии — это стремление к равенству (социальному) людей в обществе и сво -боде (прежде всего, политической). Так получилось, что трансформирующиеся общества в своих преобразованиях взяли на вооружение идеи либеральной демо кратии, а это поставило под удар идею социального единства, справедливости. Именно ее стали обвинять в том, что она является носителем принципа тоталита ризма, виновата в застое и кризисе эконо мики и общества. Полное отрицание идеи равенства в этих обществах сопровожда ется псевдореформаторскими теоретиче скими формулами во имя свободы, что в условиях неупорядоченности правовой составляющей приводит к хаотическому развитию.

Каждая эпоха открывает или нахо дит несколько великих истин, с помо щью котор ых объясняет свой мир. И вот одной из таких эпохальных истин в обосновании демократии стало разгра ничение гражданского общества и госу дарства. Это понятие играет особую роль в обществах, находящихся в состоянии трансформации. Существуют различные подходы к определению, составу, эле -ментам, функциям гражданского обще ства, в т.ч. и в России2. Чаще всего под гражданским обществом понимается общество, характеризующееся сферой спонтанного самопроявления индивидов и добровольно сформировавшихся ассо-циаций и организаций граждан, которая защищена от пря мого вмешательства и произвольной регламентации деятель ности граждан со стороны органов госу дарственной власти. Оно также ассоци-ируется с демократическим обществом, в котором существует многопартийная парламентская система, т.е. плюрали-стическая демократия, свобода лично сти, многообразие отношений собствен ности, правовое государство. Но, несмо-тря на различные интерпретации этого понятия, с момента своего возникно вения и до наших дней оно имеет четко выраженный антиэтатистский импульс и сильный демократический накал.

Сегодня в России гражданское общество не развито, оно находится в стадии фор мирования; многие его элементы вытес нены или «заблокированы». Мы имеем в виду ситуацию, когда по содержанию, сте пени развитости гражданского общества, которое было бы адекватно современному открытому и демократическому обще ству, нет. Но есть его отдельные элементы, вытесненные в небольшие оазисы авто номной общественной жизни.

Дело в том, что перед трансформирующимися государствами встала задача соз-дания новых взаимоотношений с граждан -ским обществом, находящимся в стадии становления. У населения традиционно сильны надежды на помощь со стороны государства, т.к. ценности свободы, част -ной собственности, индивидуализма дли тельное время не были преобладающими в общественном сознании. Поэтому осла -бление социальной функции государства привело к росту конфликтов на постсовет -ском пространстве. Камнем преткновения становится и аппарат государственного управления, который явно «не дотяги-вает» до веберовских стандартов рацио -нальной бюрократии, допуская такую сте пень индифферентности по отношению к обществу, которую в наше время не может себе позволить даже самое либеральное из современных западных обществ. В России наблюдается снижение роли профсоюзов и других массовых общественных органи заций.

Подводя некоторые итоги, можно сде лать вывод, что для разблокирования и развития гражданского общества в России необходимо наличие ряда факторов и выполнение многих необходимых усло вий и предпосылок. Длительное подавле ние элементов гражданского общества определило неуправляемый, нередко раз рушительный характер демократических преобразований в России, ориентирован ных по преимуществу на уничтожение со -зданных ранее социальных институтов как сферы «несвободы» и поощрение стихийных тенденций общественного развития — «свободы», что в условиях неупорядоченности правовой составляю щей приводит к хаотическому развитию, усиливаемому эффектом поликультурно сти, поликонфессиональности и полиэт ничности.

Третий парадокс связан с тем, что ока -зались несогласованными стратегические линии развития трансформирующихся обществ: реализация экономической системы на основе частной собственно сти (установление которой сопровождает ряд экономических и социальных про блем) и демократическая составляющая, связанная с вмешательством государства в рыночную экономику и сетью социальных прав и социальной защиты, распростра нением результатов развития на широкие слои населения, на власть демократии и профсоюзов (в современных развитых западных обществах)1.

Четвертый парадокс трансформирую -щихся обществ заключается в том, что современная бюрократия «опровергла» тезис В.И. Ленина: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя». Она стремится стать выше общества и предо ставляет себе полную свободу действий. (Это, в свою очередь, ведет к росту корруп-ции, непрофессионализму чиновников, кумовству.) Весьма емко С. Эйзенштадт охарактеризовал модель функциониро вания бюрократии в условиях трансфор мирующихся обществ. Для этой модели характерна политико правовая бескон трольность чиновника, уже вышедшего из под надзора авторитарного государ ства, но еще не контролируемого сильным гражданским обществом и демократи ческим государством. Чиновники пред почитают (безнаказанно) действовать в своих личных интересах, а госслужба вос принимается как синекура, что способ ствует расцвету формализма в управлении и ритуальности2.

И еще один парадокс трансформирую щихся обществ связан с непрофессиона лизмом экономической элиты на новом этапе развития общества. Наличие мно-гочисленных руководителей советского периода и хорошее образование оказа лись недостаточными для менеджмента в новых условиях. Совмещение функций собственника и менеджера на первом этапе приватизации не дало положитель ных результатов. Парадоксальным явля-ется и рассогласование идей равенства и справедливости.

Полное отрицание идеи равенства в этих обществах сопровождается псевдорефор маторскими теоретическими формулами — «формулами спасения», такими как «модерное» общество без идеологической ангажированности и т.д. Из этих формул выбрасывается то, что необходимо с эко номической и теоретической точки зре ния — рациональное зерно и сам смысл идеи равенства. При этом появляется агрессивная идеология антиэгалитаризма как некая форма «несчастного» созна ния бывших марксистов, которые вдруг начинают открывать новых классиков и кумиров (Ф. Хайек, М. Фридман и др.). Радикальный антиэгалитаризм стано -вится официальной программой государственных мер в процессе трансформации, что приводит к аномии общества с рассогласованными ценностями, установками, ориентациями.

Какова реальная мера социального неравенства? Какие виды неравенства способствуют большей социальной справедливости, более высокому уровню демократии и свободы во всей общественной жизни?

Представляется, что неравенство оправданно, если способствует индивидуальной и коллективной инициативе в развитии производительных сил, увеличению общественного продукта, уменьшает бедность и социальную нищету; если величина заработной платы определяется принципом: за приблизительно одинаковый труд в качественном и количественном отношении величина вознаграждения примерно одинакова; если неравенство проистекает из нормативно регулируемого консенсуса, не обусловлено некой формой монополии на власть.

Проблема парадоксов в российском трансформирующемся обществе во многом может быть объяснена фактором усложнения социума вообще и ростом рискогенности в современных условиях глобализации и глокализации. Кроме того, серьезным фактором, провоцирующим возникновение различных парадоксов, является то, что сегодня в России не раз- вито гражданское общество. Его отдельные элементы вытеснены в небольшие оазисы автономной общественной жизни. Существующие ныне в российском обществе многочисленные самостоятельные ассоциации, общества, организации, движения создают неплохие предпосылки для дальнейшего развития гражданского общества. Однако опыт развития российского общества свидетельствует о том, что появление добровольных ассоциаций, направленное против господства государства, нередко приводит к их соперничеству друг с другом за право представлять «народ», результатом чего было их «огосударствление», т.е. превращение в составную часть государственной власти. Кроме того, в связи с усложнением и динамизмом социально-политических изменений и их неравномерностью, проявляющейся как неуравновешенность между изменениями в различных областях жизни в рамках одного общества, между отдельными отраслями и секторами хозяйства, сферами жизнедеятельности, отдельными социальными группами, отдельными регионами и слоями, отдельными странами и народами и т.д., резко актуализировалась проблема конструирования различных идентичностей (многие из которых ранее были латентными), что, в свою очередь, породило еще один парадокс – множественность идентичностей (социальная, демографическая, этническая, религиозная, гражданская и др.). И только интеграция общества, рост доверия способны активизировать гражданскую идентичность («мы – россияне»).