Переход права на аудиовизуальное произведение как определяющий фактор осуществления его защиты правоприобретателем

Актуальность темы настоящей статьи обусловлена возросшим количеством дел, рассматриваемых судами, по такой категории, как защита авторских и смежных прав на аудиовизуальные произведения.

Аудиовизуальное произведение (далее по тексту – АВП) по своему происхождению, или, как это принято называть в деловом обороте юридиче- ской науки, правовой природе - является весьма сложным объектом авторского права, ввиду его универсальности в части субъектного состава (т.е. присущее участие множественности лиц при его создании), в части содержания самого АВП (т.е. множество элементов, входящих в состав АВП, которые могут являться самостоятельными объектами авторского права и существовать отдельно от него), а также в части правоотношений, возникающих относительно АВП.

Согласно пункту 1 статьи 1263 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) [3] аудиовизуальным произведением является произведение, состоящее из зафиксированной серии связанных между собой изображений (с сопровождением или без сопровождения звуком) и предназначенное для зрительного и слухового (в случае сопровождения звуком) восприятия с помощью соответствующих технических устройств. Аудиовизуальные произведения включают кинематографические произведения, а также все произведения, выраженные средствами, аналогичными кинематографическим (теле- и видеофильмы и другие подобные произведения), независимо от способа их первоначальной или последующей фиксации.

Пунктом 2 статьи 1263 ГК РФ закреплено, авторами аудиовизуального произведения являются: во-первых, режиссер-постановщик; во-вторых, автор сценария; в-третьих, композитор, являющийся автором музыкального произведения (с текстом или без текста), специально созданного для этого аудиовизуального произведения[3].

Изготовитель АВП, то есть лицо, организовавшее создание произведения, наделен правами, которые определяются положениями статьи 1240 ГК РФ[3].

Так, в соответствии с пунктом 1 названной нормы ГК РФ, лицо, организовавшее создание сложного объекта, включающего несколько охраняемых результатов интеллектуальной деятельности (кинофильма, иного аудиовизуального произведения, театрально-зрелищного представления, мульти- медийного продукта, базы данных), приобретает право использования указанных результатов на основании договоров об отчуждении исключительного права или лицензионных договоров, заключаемых таким лицом с обладателями исключительных прав на соответствующие результаты интеллектуальной деятельности. В случае, когда лицо, организовавшее создание сложного объекта, приобретает право использования результата интеллектуальной деятельности, специально созданного или создаваемого для включения в такой сложный объект, соответствующий договор считается договором об отчуждении исключительного права, если иное не предусмотрено соглашением сторон.

Верховный Суд РФ, Постановлением Пленума № 5, (Пленума ВАС РФ № 29) от 26.03.2009 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснил, что, под лицом, организовавшим создание сложного объекта, понимается лицо, ответственное за организацию процесса создания такого объекта, в частности лицо, взявшее на себя инициативу и ответственность за создание соответствующего объекта (продюсер и т.п.) (п.19.1. Постановления) [4].

Таким образом, лицо, организовавшее создание АВП, приобретает соответствующие права на АВП и его части, в т.ч. право использования результата интеллектуальной деятельности.

Следовательно, права, возникшие в результате организованной деятельности по созданию АВП, становятся объектом гражданских правоотношений, и в силу положений статьи 129 ГК РФ, обладают соответствующей оборотоспособностью (т.е. могут свободно отчуждаться и переходить от одного лица к другому) [2].

Учитывая вышеобозначенную сложность рассматриваемого объекта авторского права, в части субъектного состава, отчуждение прав на АВП должно осуществляться с учетом баланса прав и законных интересов всех задействованных в его создании лиц.

Таким образом, заключению продюсером (правообладателем) соответствующего договора об отчуждении исключительного права на АВП с третьими лицами (приобретателями), должно предшествовать урегулирование правоотношений с лицами, принимавшими участие в создании как АВП в целом, так и отдельных, составных его частей (режиссеры, сценаристы, композиторы, художники и др.).

Приведенная позиция нашла свое отражение в ряде судебных актов (дела № А45-12103/2013, № А67-6318/2013 и др.) [5]. Так, рассмотрению подлежали дела по заявлениям некоммерческого партнерства по содействию защите прав на интеллектуальную собственность о взыскании компенсации за нарушение исключительных авторских прав на персонажи мультипликационного сериала.

Как следовало из материалов дела, на основании договоров об отчуждении исключительного права на аудиовизуальное произведение, заключенных между правообладателем и приобретателем, правообладатель передает приобретателю исключительное право на серии АВП.

Согласно договору доверительного управления исключительными правами, заключенному между приобретателем и некоммерческим партнерством (управляющий), приобретатель передает управляющему (истец) в доверительное управление на определенный в договоре срок исключительные права на использование персонажей АВП - мультипликационного сериала.

Истцом был приобретен товар у ответчика, на котором, как посчитал истец, были размещены изображения персонажей мультипликационного сериала правами по которому, согласно договору, он управлял.

Истец, полагая, что ответчиком нарушаются исключительные права на соответствующие персонажи мультипликационного сериала, принадлежа- щие приобретателю и находящиеся в управлении истца, обратилось в арбитражный суд.

Суды первой и апелляционной инстанции, удовлетворяя исковые требования, исходили из того, что приобретатель является обладателем исключительных прав на АВП, в том числе на персонажи; договор доверительного управления рассматривался судами как договор управления правами на коллективной основе; факт продажи ответчиком товара с изображениями спорных персонажей подтвержден надлежащими доказательствами; исключительные права на аудиовизуальное произведение ответчику не передавались.

Кассационная инстанция – Суд по интеллектуальным правам (далее – СИП) пришел к выводу о наличии оснований для отмены судебных актов нижестоящих судов в силу следующего.

В приложениях к договорам об отчуждении исключительного права на АВП правообладатель указан в качестве изготовителя, в качестве режиссеров, сценаристов, композиторов и художников указаны различные физические лица.

Однако договоров об отчуждении исключительного права или лицензионных договоров, заключенных правообладателем с указанными авторами, в материалы дела не представлено.

Таким образом, возникновение у правообладателя, а затем и у приобретателя исключительного права на спорное АВП не могло считаться доказанным.

Право управляющего на обращение с иском в защиту исключительных прав приобретателя на персонажи мультипликационного сериала нельзя считать подтвержденным. Недоказанность истцом принадлежности нарушенных прав и законных интересов является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

Отменяя судебные акты нижестоящих инстанций, СИП сделал вывод, что истец, являясь некоммерческой организацией, в силу статьи 1015 ГК РФ не могло быть доверительным управляющим и субъектом отношений по договору доверительного управления исключительными правами[3].

К тому же, согласно статье 168 ГК РФ в редакции, действующей на момент совершения договора доверительного управления, сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения[2].

Таким образом, данный договор, при условии его квалификации в качестве договора доверительного управления исключительными правами, в силу пункта 1 статьи 167 ГК РФ не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с его недействительностью, и недействителен с момента его совершения.

СИП посчитал, что суд апелляционной инстанции, делая вывод о смешанной природе рассматриваемого договора, включающего элементы договора доверительного управления имуществом и договора о передаче полномочий по управлению правами, этот вывод не мотивировал. Вместе с тем, договор доверительного управления имуществом и договор о передаче полномочий по управлению правами - это два разных вида гражданско-правовых договора, регулируемых различными нормами ГК РФ: соответственно, нормами главы 53 и нормами статей 1242 и 1243 ГК РФ, и порождающих разные права и обязанности сторон договора[3].

Судами обеих инстанций не определена правовая природа договора, названного сторонами договором доверительного управления исключительными правами, вывод о смешанном характере договора сделан без анализа его условий.

В рассматриваемой категории дел, также имеется и противоположная практика, складывающаяся в пользу заявителей.

Таким образом, переход права на аудиовизуальное произведение, в частности посредством заключения договоров на отчуждение исключитель- ного права и/или лицензионных договоров, должен быть предметом исследования при рассмотрении споров относительно защиты авторских и смежных прав, т.к. их правовая природа играет важное (переломное) значение для вынесения обоснованных решений судами, в т.ч. для установления правомочий лиц, обратившихся в судебные органы за защитой таких прав.