Персона как медийный феномен социокультурного процесса

В процессе творческой деятельности субъекта в ряде случаев идет перерождение (трансформация) субъекта в персону. Понятие персоны (лат. реrsōnа ‒ «маска, личина; личность») характерно для людей одаренных, самодостаточных, самореализуемых, с мощной мотивацией (широкими потребностями) и неограниченными способностями. Персонификацией обычно завершается процесс социализации, то есть человек впитывает в себя основные, накопленные человечеством знания и опыт и сам становится генератором нового для людей опыта и знаний. Исходной посылкой большинства русских персоналистов было убеждение в существовании субстанциальных деятельных духовных «единиц бытия». Обладая внутренней творческой силой и абсолютной свободой, они творят свою судьбу и особым образом «организуют» бытие, порождают историю и культуру. «Метафизическое понятие личности, открытие метафизической стороны личности (что впервые находим у Платона) определяет и новый взгляд на весь мир, который характеризуется как персонализм, в основе его лежит резкое различие «личности» от «вещи» [1, с. 312].

Несомненно, что каждая персона – это личность, а избранным лишь даровано стать феноменами социокультурного развития общества. Фено́мен (от греч. φαινόμενον ‒ «являющееся», «явление») ‒ термин, в общем смысле означающий явление, данное в чувственном созерцании. В естественной науке под феноменом понимается наблюдаемое явление или событие. Также фено́ме́н — необычное явление, редкий факт, то, что трудно постичь. В античной философии термин (греч. φαινόμενα) встречается у ряда авторов (например, у Эпикура) и означает предмет опытного знания. В философии Платона феноменальное противопоставляется миру идей. Феномен поэтому есть лишь отражение идеи. В философии нового времени феномен перестает рассматриваться как простое отражение идеи. Заслуживает внимание трактовка феномена у Д. Беркли, Д. Юма, Г. Лейбница. У И. Канта феномен ‒ объект, конституированный трансцендентальным субъектом. Феномен выступает в качестве предмета возможного опыта в доступных нам априорных формах чувственного созерцания. Феномен противопоставлен у И. Канта ноумену — непознаваемой вещи самой по себе. Понятие феномена играет важную роль в философии Брентано. Под феноменом он понимает все, что может быть объектом научного рассмотрения. Так, им выделяются как внутренние (психические), так и внешние, физические феномены. Психические феномены обладают интенциональным существованием. Подлинно доступным для наблюдения может выступать только наш собственный внутренний опыт, который осознается нами. А потому феномен несет в себе все знание о предмете. Решающую роль понятие феномена играет в феноменологии Гуссерля. Феномен у Гуссерля означает не только данные в созерцании качества вещей, но характеризуется единством своих содержаний. Утверждается наличие чистых содержаний сознания, которые могут быть рассмотрены вне их взаимосвязи с физическим миром [2].

Массмедийную коммуникацию необходимо рассматривать прежде всего как целостное социальное явление, представляющее сущностную часть человеческих взаимоотношений, которое, с одной стороны, стремится отображать событийные факты, с другой – само оказывает определяющее влияние на их формирование за счет своеобразной интерпретации [3]. Медиа или «средство коммуникации, – по классическому определению Г.М. Маклюэна, – есть сообщение», сущностью которого в свою очередь «является то изменение масштаба, скорости или формы, которое привносится им в человеческие дела» [4, с. 118-122].

Присутствие человека в медиапространстве означает одновременно и удовлетворение его медиазапросов, и вовлеченность его в процессы потребления, а следовательно, и экономического производства в современном обществе, и усиление процесса медиатизации индивидуального опыта, и его растущую социализацию посредством СМИ как ключевым агентом процесса. В результате, современный человек превращается в «человека медийного» (homo mediatus), и это становится сегодня важнейшей особенностью общества. «Человек медийный» – это член общества, бытие которого определяется и в значительной степени формируется содержанием СМИ как продуктом, производимым отдельной отраслью современной экономики – медиаиндустрией, и потребляемым в процессах массовой/социальной коммуникации, а также коммуникационными отношениями и интересами индивида [5].

Проблемам культурного процесса, его формам и социальной организации посвящено множество научных трудов. Сам термин «процесс» по отношению к социокультурным явлениям появился в ряде теоретических сочинений, начиная с 40-х гг. XX в. Большой интерес в этом направлении представляет изданная в тот период книга известного социолога П.А. Сорокина «Социальная и культурная динамика», где автор объясняет значение употребляемого термина «процесс» и подробно рассматривает его составляющие. Под процессом он понимал «любой вид движения, модификацию, преобразование, перестройку или "эволюцию" – любое изменение данного логического субъекта во времени, касается ли оно изменения его места в пространстве или речь идет о модификации его количественных или качественных аспектов» [6, с. 80].

В самом деле, каждое изменение явлений, свойств и отношений не происходит так, что сразу меняется все явление, все его свойства или все отношения, а изменение всегда имеет количественную сторону, способность ее нарастания и, наконец, границу возможного изменения, за которой следует качественное преобразование самого явления. «Действительно, ‒ говорит В.И. Свидерский, ‒ возьмем ли мы случай неорганической природы, область жизненных процессов, социальные явления или сферу познания – везде процесс идет таким образом, что элементы нового качества, постепенно нарастая и усиливаясь, подавляют элементы старого качества и приводят к изменению качественной природы явления. При этом изменение природы элементов данного явления сопровождается преобразованием и самой структуры, объединяющей элементы» [7, с. 94].

Социальные изменения означают многообразные перемены, происходящие в течение определенного времени в обществе как целостной системе, в его социальной структуре, в социальных общностях, группах, институтах и ролях отдельных личностей, в их взаимодействиях между собой и с любыми структурными компонентами общества. Инновационные изменения – это возникновение новых способов и результатов деятельности людей, которых не существовало на предыдущих стадиях общественного развития. Таким образом, социокультурный процесс отражает все направленные и целостные изменения, когда-либо происшедшие в характере взаимосвязи культурных элементов, причем источник этих изменений часто скрыт во внутренних закономерностях развития самой культуры. Культурный процесс содержит в себе взаимодействия, протекающие между культурными элементами в течение всего хода человеческой истории. Если его рассматривать таким образом, то течение культурного процесса видится как единый процесс, охватывающий все культурные традиции во все периоды и на всех территориях.

Социокультурные процессы ‒ это изменение во времени состояния культурных систем и объектов, а также типовые модели взаимодействия между людьми и их социальными группами. Хотя социокультурные процессы эмпирически проявляются в совокупности культурных событий, эти понятия не тождественны. Под культурными процессами имеются в виду типические, универсальные по масштабам распространения в разных культурах и устойчивые в своей повторяемости функциональные процедуры, поддающиеся классификации на основании общих признаков. Культурные же события ‒ это конкретно-исторические частные случаи осуществления культурных процессов, обладающие уникальными чертами, вариативность которых определяется суммой условий и обстоятельств их протекания [8, с. 260-264].

Внутренние факторы культурных процессов включают в себя также внутреннюю культурную динамику. Культура есть система, исходным принципом которой является саморазвитие. Движущей силой внутреннего саморазвития культуры является способность человека или сообщества к изменению своего состояния в целях его совершенствования – повышения эффективности, адаптации к изменяющимся условиям окружающей среды. Согласно Марксу, культура – часть надстройки над экономическим базисом общества, и изменения в способе производства, определяя социально-экономическую структуру общества, влияют в конечном счете и на изменения в сфере культуры. Аналогичной точки зрения позже придерживались такие ученые, как Л. Уайт, Дж. Мердок, М. Салинс, В. Чайлд и др. По мнению Л. Уайта, в основе социокультурных изменений лежит развитие технологии, повышающее степень человеческого контроля над энергией, и этот же фактор определяет темпы изменений. Так он формулирует основной закон культурной эволюции: «…культура развивается по мере того, как увеличивается количество энергии, потребляемое в год на душу населения, либо по мере роста эффективности орудий труда, при помощи которых используется энергия» [9, с. 444].

Принцип саморазвития или самоорганизации предполагает чередование состояний стабильности (равновесия или гармонии) и нестабильности (неравновесных состояний) в динамике культурной системы. При этом неравновесные состояния отрицают гармонию системы, но в то же время являются постоянным стимулом к изменению и содержат модели будущей гармонии. Переход от одного состояния к другому осуществляется не линейно (в каком-либо одном направлении), а по разным путям одновременно, и лишь будущее показывает, какой из путей эффективен и предпочтителен. Нелинейность в развитии культуры носит стихийный характер и обусловлена игрой многочисленных случайностей, связанных с проявлением свободы воли отдельных личностей ‒ творцов культуры.

Наглядным примером раскрытия социокультурного процесса может служить выдающаяся медиаперсона. Сюда самым наилучшим образом вписывается жизнь и деятельность Владимира Теодоровича Спивакова. Вряд ли найдутся еще несколько имен подобного интеллектуального, творческого и организационного масштаба, помогающих государству решать одновременно несколько социокультурных задач:

• 1.      Сохранение и пропаганда классической музыки;

• 2.      Проблемы одаренных детей-сирот и детей из малоимущих семей;

• 3.      Социализация этих детей в общество;

• 4.      Создание новых талантливых творческих коллективов, следовательно, и рабо

• 5.      Благотворительная деятельность, помощь больным детям;

• 6.      Пропаганда духовно-нравственных ценностей на государственном уровне;

• 7.      Медийное решение проблем информационной политики страны;

• 8.       Пример личностного роста, образец носителя гуманистических целей и патрио

чих мест для ветеранов сцены (а то у нас эталонные, в основном это работники культуры и искусства, пенсионеры подчас уходят работать в кочегары или вахтеры);

тизма.

Человек удивительного энциклопедизма, помимо природного музыкального таланта Владимир Теодорович является хранителем и носителем культуры народа, образцовой языковой личностью. Носителем языкового сознания является языковая личность, то есть человек, существующий в языковом пространстве ‒ в общении, в стереотипах поведения, зафиксированных в языке, в значениях языковых единиц и смыслах текстов. Изучение языковой личности в отечественной лингвистике по праву связано с именем Ю.Н. Караулова [10], который под языковой личностью понимает «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание им речевых произведений (текстов)» [11, с. 392].

Подобно ученому-гуманитарию, В. Спиваков определяет, скажем, понятие искусства: «искусство есть способ примирения с жизнью» (по Л. Толстому), «искусство учит вдохновению» (по Пушкину). При этом продолжает: «музыка учит вдохновению, но она имеет и функцию наслаждения».

Главное в своей исполнительской деятельности он передает через многогранный комплекс интеллектуальных, художественно-творческих, профессиональных и чисто человеческих качеств дирижера, которые позволяют установить невидимую посторонним связь с оркестром; врожденные задатки – то, что принято называть талантом: музыкальный слух, память, темперамент, воображение [11, с. 280]; поэтические мысли Поля Элюара: превратить воду в свет, мечту – в явь, врагов в братьев. На вопрос о гедонизме его искусства отвечает: перед десертом (бисами) должно быть более серьезное блюдо, чтобы зритель уходил «под пеплом раздумий» (Михаил Булгаков). Стремясь быть со своей музыкой в самых «горячих точках» – то в Киеве через несколько дней после катастрофы в Чернобыле, то в Ленинакане после армянского землетрясения 1988 года, – вспоминал слова из Екклезиаста «сердце мудрых – в доме плача» и апостола Павла «плачьте с плачущими». С годами его все больше стали влечь истины и откровения христианского Священного Писания: хотел бы зажечь свечу, чтобы отобрать у тьмы часть места, по образцу евангельского – «свет во тьме светит, и тьма не объяла его» [13, с. 6].

Философские афоризмы Спиваков отлично формулирует и сам: «филармония как церковь» [12], «искусство – жизнь в тонкой форме», «музыка – это часть религии», «музыка – религия, не знающая конфессиональных различий», «музыка вызывает в человеке креативное начало», «если духовная мотивация глубока и серьезна, то музыка всегда содержательна и значительна», «если человек добр – это уже Божий дар», «концертный зал – малая родина», «друг – это человек, который помогает тогда, когда его не просят об этом». Столь же отточены и его изречения о концерте: «играть словно обожженными пальцами», «артист на сцене должен оставлять капли собственной крови», «успех для меня – в тишине зала», «сценотерапия», «каждый слушатель – Человек».

В этом случае важнейшим элементом современного медиатекста (особенно в художественно-публицистических жанрах) начинает выступать своеобразный ассоциативный образ, в основе которого лежит проявленный художественно-эстетический характер отображения действительности. Важно, что образы в современных медиатекстах обладают синтетической природой. С одной стороны, в них сильно чувственно-эмоциональное начало, а с другой – логикопонятийное. Окружающий мир в зависимости от стоящих пере коммуникатором творческих задач интерпретируется в той или иной мере. Таким образом, различные представления о реальности, впечатления, эмоции, идеи являются основными источниками возникновения разнообразных мыслительных образов, ложащихся в основу медиатекста [14, с. 6].