Перспективы развития системы российского образования в свете Болонской конвенции

ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ СИСТЕМЫ РОССИЙСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ

В СВЕТЕ БОЛОНСКОЙ КОНВЕНЦИИ

European countries have been striving at integration and cooperation. But the education became the object of this process only in the second half of the XX century. Being the European country Russia can’t ignore integrative processes which occur in Europe especially such an important issue as legislation regulating the higher education. However the author considers that there should be the reliable economic basis in higher schools of Russia to realize the Bologna principles. Russian higher schools shouldn’t loose those positive that was stored in the previous years, i.e. fundamentality and academic approaches in student’s training as well as integration of science into education.

Европейские страны на протяжении всей своей истории стремились к интеграции и сотрудничеству, но образование стало объектом этого процесса только во второй половине XX века. Начало «гармонизации» и сближения систем образования стран Европы было положено в середине 70-х гг., а Советом министров Европейского союза была принята Резолюция о первой программе сотрудничества в сфере образования. С 1999 г., когда министрами образования 29 европейских государств была подписана так называемая Болонская декларация, это движение получило название Болонского процесса. Причины перехода к объединённой Европе знаний достаточно очевидны, так как за прошедшее десятилетие в Европе были созданы и политические, и экономические предпосылки объединения. Для стран-участниц Евросоюза перестали существовать таможни, пограничный контроль и разные национальные валюты. Всё это способствовало беспрепятственному перемещению граждан стран Евросоюза, в том числе и специалистов с университетским образованием. Для свободного трудоустройства стало необходимым, чтобы и дипломы о высшем образовании были признаваемы во всех этих государствах. Второй причиной создания единого образовательного пространства следует назвать то, что Европа сегодня пытается создать образовательную систему, способную конкурировать с американской. Затраты образовательного рынка США – 18 млрд дол. в год, в Европе – 5 млрд дол. [1]. Отсюда и стрем- ление к унификации европейского высшего образования для противостояния американской образовательной среде, отбирающей лучшие умы по всему миру. Объединённая Европа, проголосовав за присоединение России к Болонскому процессу, обязала тем самым вузы нашей страны перестроиться в организации учебного процесса по-европейски к 2010 году. Европа чрезвычайно заинтересована в наших высококлассных специалистах. Одну из главных причин этого назвал ректор МГУ им. М.В. Ломоносова В. Садовничий: «По оценкам демографов, через 25 лет недостаток трудоспособного населения в Европе может превысить 160 млн человек» [2].

Европейские страны – инициаторы Болонского процесса – отвели себе несколько десятилетий для создания единого образовательного пространства. Россия хочет пройти тот же тернистый путь «экстерном», достигнув конечных результатов к 2010 – 2012 годам. Целями процесса, достижение которых ожидается к 2010 г., являются следующие:

– построение европейской зоны высшего образования как ключевого направления развития мобильности граждан с возможностью трудоустройства;

– формирование и укрепление интеллектуального, культурного, социального и научно-технического потенциала Европы; повышение престижности в мире европейской высшей школы;

• – обеспечение конкурентоспособности европейских вузов с другими системами образования в борьбе за студентов, деньги, влияние;

достижение большей совместимости и сравнимости национальных систем высшего образования; повышение качества образования;

• - повышение центральной роли университетов в развитии европейских культурных ценностей, в которой университеты рассматриваются как носители европейского сознания.

Конечно же, такой прорыв невозможен без существенных потерь и снижения конкурентоспособности российских специалистов, особенно слоя интеллигенции, на международном рынке труда.

По нашему мнению, законодательное регулирование инноваций в сфере образования в результате присоединения России к Болонской конвенции имеет свои плюсы и минусы, а для их определения необходимо прокомментировать основные принципы Болонской конвенции.

Одним из принципов Болонского процесса является многоступенчатая система образования. Согласно Болонской конвенции, образование в вузе должно иметь три уровня: бакалавр (три года обучения), затем магистр (два года), далее доктор философии (три года обучения).

Итак, после трёх лет обучения в академии выпускник юридического факультета (уголовно-правовой специализации) выпускается с дипломом бакалавра, и как этого требует Болонская конвенция, идёт работать в органы внутренних дел. Через некоторое время желающие учиться дальше (по оценкам российских экспертов, это 40 % бакалавров) вновь приходят на учёбу для получения диплома магистра. Проучившись ещё два года, магистры имеют три альтернативные возможности: первая - поступить в аспирантуру для реализации своих научных идей, вторая - закончить годичную программу подготовки преподавателей и самим обучать студентов, третья - пойти работать. Это в теории. А на практике наш выпускник-бакалавр, закончив три курса академии, должен работать следователем. Следователь в соответствии с уголовнопроцессуальным законом - это должностное лицо, наделённое большими полномочиями. Реализация таких полномочий требует соответственно больших знаний. Ответ на вопрос о том, сможет ли следователь-бакалавр в должной мере осуществлять свои полномочия, очевиден: не сможет, так как общий уровень профессиональной подготовленности следователей будет объек- тивно снижен. Кроме того, возникает вопрос о том, как будет называться должность выпускника-бакалавра, пришедшего в следственный отдел, так как наряду с ним там уже работают следователи с «классическим» высшим образованием. Следовательно, необходимо перерабатывать ведомственные нормативные акты и вносить изменения в УПК РФ. Отработав положенное время, следователь с дипломом бакалавра при желании вновь садится на студенческую скамью, специализируется и через два года получает степень магистра. Здесь возникают два вопроса: каков стимул получения степени магистра для нашего выпускника и останется ли выпускник-магистр на работе в органах внутренних дел? Ответ на эти вопросы может быть дан только через создание экономической основы для реализации принципов Болонского процесса. Если разница в оплате труда бакалавров и магистров будет существенной, то у наших выпускников будет и стимул к дальнейшей учебе. В упомянутой трёхзвенной системе образования, к сожалению, отсутствует докторантура. В Европе ничего подобного не существует. Ректор МГУ В.А. Садовничий обратил внимание общественности на то, что к 2010 г. в России может быть отменена докторская степень. Это удар по нашей науке, поскольку докторская степень -национальное достояние России.

Профессор Л. Гребнев отмечает, что наш доктор наук - степень сугубо «научная», а не «образовательная», значит, она лежит вне правового поля «высшего образования» [3]. Для неё невозможен никакой образовательный стандарт уже по той причине, что докторантура в нашей стране - это развитие научной квалификации в режиме «самообразования» без каких -либо обязательных занятий, экзаменов. В связи с этим, Л. Гребнев предлагает законодательно закрепить степень доктора наук как научную и вывести из сферы профессионального образования.

Принцип системы переноса и накопления зачётных единиц по типу European Credit Transfer System (ECTS) - европейской системы перезачёта зачётных единиц трудоёмкости как надлежащего средства поддержки крупномасштабной студенческой мобильности. Зачётные единицы трудоёмкости могут быть получены и в рамках образования, не являющегося высшим, включая обучение в течение всей жизни, если они признаются принимающими заинтересованными университетами.

В основе ECTS лежит академический кредит – единица трудозатрат студента. За один учебный год начисляется ровно 60 кредитов или 30 за один семестр. При начислении кредитов в трудоёмкость засчитываются аудиторная нагрузка (лекционные, семинарские и лабораторные занятия), самостоятельная работа студента, рефераты, эссе, курсовые и дипломные работы, написание магистерской и докторской диссертаций, практики, стажировки, подготовка к экзаменам, а также сдача экзаменов. Количество необходимых кредитов за семестр является фиксированным и составляет 30 единиц. Если студент не набирает этих кредитов, то он не переводится в следующий семестр. Каждая дисциплина, курс (согласно европейской терминологии – модуль) образовательной программы характеризуются определённым количеством кредитов. Так, если в учебном году предусмотрено 12 дисциплин, то суммарное количество кредитов по каждой из них должно составлять 30 кредитов. Количество кредитов, которое присваивается каждому модулю, зависит от количества часов, отводимых на его изучение, а также от нагрузки, которую испытывает студент для его освоения, и значимости данного учебного курса. Дисциплины общеобразовательного характера (физическая культура, военная подготовка) оцениваются меньшим количеством кредитов, нежели профессиональные и специальные предметы.

Существенная черта системы ECTS заключается в том, что кредиты сами по себе не являются единицами, а всегда описывают выполненную работу как часть учебного плана. Следовательно, кредиты накапливаются в рамках последовательной программы обучения, отражая некий объём работы, успешно завершённый на определённом уровне для признания квалификации [4]. В нашей стране использование в области высшего профессионального образования системы, основанной на кредитных единицах, началось несколько раньше официального вступления в Болонский процесс. Так, в 2002 г. Министерство образования Российской Федерации приняло Методику расчёта трудоёмкости основных образовательных программ высшего профессионального образования в зачетных единицах» (см. письмо Минобразования РФ от 28 ноября 2002 г. № 14-52-988 ин/13) и направило её в высшие учебные заведения, использующие зачётные единицы для учёта трудоёмкости учебной нагрузки студентов.

В России кредитная система получила официальное название системы зачётных единиц . В литературе можно встретить критические замечания по поводу перевода слова «credit» как понятие «зачётная единица». На наш взгляд, непринципиально, как это будет звучать на русском языке (зачётная единица, кредит, академический кредит или кредитная единица). Важно, чтобы в приложении к диплому использовалась европейская терминология (то есть слово «credit»). Авторы указанной Методики исходили из того, что учебный год состоит из 52 недель, составляющих год; 2 недели зимой и 8 недель летом приходятся на студенческие каникулы. Если учесть также нерабочие дни, то остается 40 недель на все виды учебной работы, предусмотренной ГОС ВПО (теоретическое обучение, включая сессии, практики, итоговую аттестацию). При делении этой цифры на 60 получается цена одной зачётной единицы в неделях. При нормативной продолжительности рабочей недели студента в 54 академических часа получается базовое отношение: 1 зачётная единица равна 36 академическим часам, что составляет 2/3 недели.

Таким образом, в Методике установлено, что одна зачётная единица соответствует 36 академическим часам общей трудоёмкости продолжительностью по 45 минут (или 27 астрономическим часам), а максимальный объём учебной нагрузки студента в неделю составляет 1,5 зачётной единицы.

Как видно, Россия в данном случае использует механистический подход в выражении образовательной программы, установленной в ГОС ВПО, в кредитах. Часы учебной работы переводятся в зачётные единицы при помощи коэффициента.

В результате этого остаётся неучтённым например, такой фактор, как значимость той или иной учебной дисциплины в процессе подготовки специалиста. Единственным критерием при определении кредитного выражения модуля выступает лишь количество отведённых на его рассмотрение академических часов. На первый взгляд всё это очень похоже на то, что есть у нас, и нам не составит большого труда перейти от нашей единицы измерения – академического часа – к европейской зачётной единице и тем самым обеспечить общеевропейскую сопоставимость содержания приложений к дипломам. На самом деле это далеко не так. Во-первых, в нашей академии академический час включает не общую работу, а только аудиторную, если рассматривать не стандарт, а реальные учебные планы. Во-вторых, за каждой зачётной единицей стоят на самом деле не только физические часы затрат, а реально освоенные знания, точнее, компетенции. Определение объёма этих компетенций в расчёте на зачётную единицу – предстоящая большая кропотливая методическая работа, которая должна проводиться по единым технологиям со всеми вузами, для того чтобы «вес» каждой зачётной единицы был примерно одинаковым.

Принцип мобильности содействия путём преодоления препятствий эффективному осуществлению свободного передвижения студентов и преподавателей состоит в том, что европейские студенты всех ступеней обучения должны поощряться к проведению хотя бы одного учебного семестра в университете вне собственной страны. В то же время, как гласит Болонская конвенция, всё больше преподавателей университетов должны работать в европейских странах, за пределами своей собственной.

Указанная пространственная мобильность и студентов, и преподавателей проистекает от формирования единого рынка труда высшей квалификации в единой Европе. Россия, к сожалению, вряд ли в обозримом будущем станет частью единого европейского экономического пространства. Соответственно этот принцип останется для нас декларативным. Теоретически можно говорить об учёбе наших студентов в европейских университетах по сходным специальностям. Но возникает ряд вопросов, главный из которых: кто из студентов сможет оплатить такую учёбу?

«По сути, применение у нас Болонской системы – не что иное, как скрытый переход к платному образованию. – считает президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков. – Студенту придётся выбирать: либо оставаться бакалавром, не имея возможности реализовать себя на рынке труда, либо платить немаленькие деньги за магистратуру. Сколько – вопрос пока не решённый. В Европе обучение в магистратуре стоит от 3 до 5 тыс. евро в год. А ведь Россия стремится именно к европейским стандартам» [5]. Общий курс обучения составит около 7 лет, 3 – 4 из которых студенту, вероятно, придётся оплачивать из своего кармана.

Лучшие наши выпускники поедут в Португалию и Испанию, а выпускники Португалии и Испании поедут ли в Новосибирск, Читу, Хабаровск? Для такого переезда у них нет мотивации, да и организационные препятствия весьма существенны.

Важный вопрос – свободное владение студентами иностранным языком избранного европейского вуза. Это в равной мере относится и к преподавателям, которые захотят преподавать в европейском вузе. Также требует серьёзной проработки вопрос об оплате труда наших преподавателей в Европе. Рассмотрение перспектив реализации лишь некоторых принципов Болонского процесса позволяет говорить о необходимости проведения большого объёма изменений в учебной работе и законодательном регулировании последующей профессиональной деятельности наших выпускников. Россия как страна европейская не может игнорировать объединительные процессы, проходящие в Европе, тем более в таком важном вопросе, как законодательство, регламентирующее получение высшего образования. Однако, на мой взгляд, для полной реализации болонских принципов в вузах России должна быть подготовлена надёжная экономическая основа, при этом наши высшие учебные заведения не должны утратить то позитивное, что было накоплено в предыдущие годы, а именно – фундаментальность и академичность в подготовке студентов и интеграцию науки в образование.