Подарок вождю: римская амфора с клеймом Сестия из ГМИИ

DOI:

Цитирование. Монахов С. Ю., 2020. Подарок вождю: римская амфора с клеймом Сестия из ГМИИ // Нижневолжский археологический вестник. Т. 19, № 2. С. 306–310. DOI:

В коллекции ГМИИ имеется амфора, которая выделяется своей удивительной морфологией, совершенно не характерной для известных причерноморских амфорных древностей. У нее вытянутое цилиндрическое туло-во, высокий клювовидный, слегка отогнутый наружу нависающий венец, горло высокое, сужается книзу. На месте перехода от горла к плечу желобок, в месте перехода от плеча к тулову уступ, ножка с небольшим расширением и гладкой подошвой. Высота сосуда 1 002 мм, диаметр тулова 276 мм, диаметр венца 173 мм. На венце четкое рельефное клеймо латинскими буквами SES с эмблемой «якорь» справа (рис. 1). На внешней поверхности сохранились следы морских ракушек, очевидно, что амфора поднята из моря.

Такие формы крайне редко представлены в северопричерноморских материалах. Нечто похожее есть в Ольвии [Lawall et al., 2010, p. 404, pl. 301, L-369, L-370], где они отнесены к продукции Великой Греции. Но ольвийские находки не являются полной аналогией амфоре из ГМИИ, тем более что и клеймо на венце передано не греческими, а латинскими буквами.

Прежде чем дать атрибутику этому сосуду, наверное, будет не лишним упомянуть о его происхождении. В инвентарных книгах ГМИИ сведения крайне ограничены. Отмечается, что амфора передана из музеев Кремля в 1965 году. Однако по информации Н.В. Александровой сосуд являлся подарком И.В. Сталину от «коммунистов провинции Гроссето» и поступил на выставку в 1950 году. Очевидно, что предназначался он к 70-летнему юбилею И.В. Сталина, но оформлен был несколько позже. После этого юбилея было принято решение сделать выставку подарков вождю на площадях ГМИИ, что и было реализовано. Однако учет подарков на выставке практически не велся при огромном вале этих вещей (информация Н.В. Александровой). Выставка функционировала до 1953 г., когда она была демонтирована и экспонаты отправили опять в музеи Кремля. А амфора каким-то образом была забыта в ГМИИ, где оказалась включенной в инвентарь значительно позднее – в 1965 году.

Несколько фраз о дарителях. Нынешняя провинция Гроссето является самой южной в составе исторической области Тоскана. В ан- тичное время на территории Гроссето важнейшим центром была римская колония Коса на берегу Тирренского моря, выведенная в бывшую Этрурию в 273 году. Эта колония была важнейшим экономическим центром, тем более что там имелся мощный порт. К этому сюжету мы еще вернемся, а пока обратимся к амфоре.

Амфоры такой специфической формы, безусловно, не имеют отношения к хорошо известным образцам керамической тары греческих полисов Великой Греции [Olcese, 2010]. Зато они надежно идентифицируются как римские амфоры позднеэллинистического времени типа Dressel 1 [Manacorda, 1981, Taf. 3, 7; Empereur, Hesnard, 1987, p. 29, pl. 7, no. 31; Py, 1993, p. 54; Alpözen et al., 1995, S. 104, Fig. 32; Olmer, 2013, p. 316, fig. 3], которые выпускались во множестве мест. И самая известная и массовая находка таких амфор именно с такими клеймами – это кораблекрушение у скалы Гран-Конглуэ в 10 милях от Марселя на глубине 42 м, которое было исследовано с 1952 по 1960 г. под руководством Ж.-И. Кусто, Ф. Дюма и Ф. Бенуа. С этого корабля длиной 23 м было поднято 1 700 целых амфор разных типов и несколько сотен образцов простой и чернолаковой столовой посуды, которые первоначально воспринимались как груз одного корабля. Предположительно этот груз состоял из примерно 3 000 амфор.

Вопрос о хронологии кораблекрушения долгое время был предметом дискуссии. Ф. Бенуа первоначально относил единый, как он считал, «комплекс» кораблекрушения примерно к 200 г. до н.э. и интерпретировал буквы SES как сокращение имени Марка Сес-тия, упомянутого в делосской надписи начала II в. до н.э. [Benoît, 1961]. Были и другие точки зрения, в соответствии с которыми датировка груза корабля определялась в интервале от 230 до 140-х гг. до н.э. Лишь Э. Теве-нот и Е. Уилл настаивали на том, что в данном случае имело место смешение грузов нескольких крушений, а основной груз с партией римских амфор с клеймами Сестия более чем в 1 000 экз. должен датироваться от самого конца II до середины I в. до н.э. [Will, 1979, p. 339 ff.]. Главный вывод Е. Уилл в ее статье 1979 г. состоял в том, что поднятый у Гран-Коглуэ корабельный груз явно разновременен, поскольку там помимо римских сосудов с клеймами SES с эмблемой «якорь» присутствует около 400 греко-италийских амфор еще III в. до н.э., а также родосские амфорные клейма конца III – начала II в. и др.

В разных районах Западного Средиземноморья, особенно в Галлии и Испании, неоднократно встречались клейма с сокращением имени Сестия в сопровождении разных эмблем. Но самая высокая концентрация находок клейм Сестия именно с эмблемой «якорь» происходит из раскопок 1970-х гг. в припортовой части колонии Косы в Этрурии, которые дали значительное количество клейм с этим именем – большее, чем во всем остальном Западном Средиземноморье. Эти раскопки, проводившиеся на протяжении 22 лет американской экспедицией под руководством А.М. Маккан, дали такое количество материала по римским амфорам типа Дрессель-1, что это позволяло утверждать: именно здесь, в районе Косы, находились керамические мастерские, где производились амфоры, клеймившиеся именем Сестия [Manacorda, 1978, p. 122 ff.; 1981, p. 4 ff.; Will, 1979, p. 341 ff.; McCann, 1988, p. 102 ff.; Will, Slane, 2019]. Из писем Цицерона нам известно, что его друг Публий Сестий владел имением в районе Косы [Cic. Att. XV.27.1], на этом основании современные исследователи делают вывод, что этот известный и достаточно богатый политический деятель, претор 54 года, как и его предки, был одновременно и крупным бизнесменом, владел землями на территории бывшей Этрурии, а также керамическими мастерскими по производству амфорной тары, предназначенной для вывоза на внешний рынок какой-то продукции [Will, 1979, p. 348 ff.; McCann, 1988; Will, Slane, 2019]. Скорее всего, этот вывод должен относиться не только к Публию Сестию, но и к его предку (прадеду, деду?) Марку и отцу Луцию.

Однако этот вывод представляется не совсем однозначным. Дело в том, что для сенатора считалось предосудительным заниматься бизнесом в современном понимании, а ведь Луций Сестий был до 90 г. плебейским трибуном, а его сын Публий – претором. Поэтому вполне вероятно, что хозя- ином масштабного бизнеса, связанного с амфорным производством, был представитель другой ветви рода Сестиев в статусе всадника либо же кто-то из вольноотпущенников этой семьи, носивший то же имя 2. Ну и наконец, о продукте, который вывозился в амфорах. Это не обязательно должно было быть исключительно вино. Страбон пишет, что Коса славилась масштабными рыбными промыслами [Strab. V.2.8], поэтому не исключено, что вторым продуктом был соус гарум, который также вывозился в амфорах. Кстати говоря, американской экспедицией были обнаружены в ходе раскопок крупные рыбные емкости и бассейны для разведения тунца [McCann, 1988, p. 105].

Проанализированный Д. Манакорда хронологический контекст находок клейм Сестия в разных районах Галлии и Испании позволяет считать временем расцвета бизнеса этой семьи вторую четверть I в. до н.э. [Manacorda, 1978, p. 127 ff.].

И последний момент в этой истории с римской амфорой из мастерской Сестия. Дело в том, что амфора из ГМИИ имеет четко выраженные признаки длительного пребывания под водой, хотя в документах упоминается, что «она найдена при раскопках». Возникает предположение, что она происходит из знаменитого крушения у Гран-Коглуэ, где как раз и найдено абсолютное большинство известных амфор с клеймами Сестия. Противоречие только одно – плановые и масштабные работы Ж.-И. Кусто здесь начались лишь в 1952 г., а юбилей Сталина, как известно, состоялся в декабре 1949 года. Однако известно, что само кораблекрушение было зафиксировано намного раньше, сразу после окончания войны. Возможно, это трофей рыбаков, который и стал подарком вождю.