Политическая самоидентификация молодежи: параметры формирования

Б еспрецедентное обострение отношений России и стран Запада после перехода российско-украинского конфликта в вооруженную фазу поставило перед российским руководством ряд системных вопросов, в частности, о восприятии российской молодежью политико-экономических последствий нового геополитического контекста.

Если принять во внимание тот факт, что молодежь традиционно менее критично воспринимает входящую информацию, при том что склонна искать ее скорее в альтернативных СМИ и пабликах в социальных сетях, то работа с молодым поколением в сфере политического просвещения становится одним из государственных приоритетов в новых условиях. Особенную актуальность данное направление приобретает в связи с наличием информационно-подрывной работы со стороны внешних игроков, транслирующих недружественный, в значительной степени угрожающий политической стабильности контент [Салин 2018: 78].

В этих условиях важно понимать степень вовлеченности российской молодежи в политические процессы, триггеры этой вовлеченности и качество восприятия политических вызовов.

Регулярная активность молодежи в политических вопросах в России, как, впрочем, и в целом в мире, напрямую связана с такими параметрами, как качество жизни этой группы населения; зрелость политических взглядов ее представителей; характер политической культуры, доминирующей в обществе в целом [Кулакова, Аничкина 2021: 1383].

Качество жизни молодежи играет крайне важную роль в определении характера участия молодежи в политике. С одной стороны, необходимость решать вопросы личностного и профессионального развития, создания и развития собственной семьи, включая задачу приобретения жилья, объективно создает предпосылки к отдалению молодежи от активного вовлечения в политику. Если общая социально-экономическая ситуация является достаточно стабильной, то при обозначенном выше наборе задач политика уходит на второй план. Косвенно это подтверждают данные мониторингового опроса о социальной активности россиян, проведенного ВЦИОМом в 2021 г. Основной причиной неучастия в общественно-политической жизни, отмеченной опрошенными, стало отсутствие времени (28%)1. На вторых ролях политический активизм может оказаться и в случае, когда молодые люди достигнут определенного уровня стабильности в жизни, который не хотелось бы потерять. В такой ситуации скорее всего стоит ожидать «поддерживающей» позиции молодежи в отношении существующих политических элит и сложившегося статус-кво политических сил.

Ситуация может в корне поменяться, если достижение целей, связанных с развитием молодежной группы населения, становится невозможным либо возникают условия, при которых для значительных групп молодежи, достигших определенной стабильности в своем положении и развитии, возникают заметные негативные перемены, угрожающие ухудшением их текущего материального и статусного положения2. В этом случае вырастает вероятность активного участия в политической жизни в форме поддержки протестных акций, отказа от лояльной позиции по отношению к существующим политическим элитам в пользу проактивной протестной позиции, ее распространение в своем окружении и в популярных соцсетях.

На стыке решения вопросов собственного развития и общественно-политического участия для молодежи достаточно заметным и привлекательным стала такая форма активности, как волонтерство. По данным ВЦИОМа, в 2021 г. именно молодежь в возрастной группе 18–24 лет чаще других отмечала свое участие в волонтерской деятельности (20% опрошенных)3. Поддержка со стороны государства такого формата активности дает некоторым молодым людям хороший шанс продвижения по социальной лестнице, решения некоторых своих насущных проблем [Лехмус 2021: 139]. С 2018 г., когда был принят федеральный закон, регулирующий отношения в области волонтерской деятельности, государство последовательно наращивает поддержку этой сферы4.

Зрелость политических взглядов – нечасто упоминаемый, но крайне важный параметр измерения политического поведения молодежи. Фактически речь идет об уровне политической грамотности и уровне осведомленности молодежи о политических процессах [Понявина, Селезнев 2019: 9]. Несмотря на наличие еще в школьной программе занятий по обществознанию, а также в целом ряде специальностей в рамках вузовской подготовки курса по политологии, реальное понимание молодежью политических процессов остается на невысоком уровне. Общую картину восприятия власти российскими гражданами дает исследование, проведенное в МГУ им. М.В. Ломоносова, в котором отмечается, что «граждане не только имеют довольно бедные и размытые представления о власти, но и не очень понимают, чем она занимается» [Шестопал, Вагина, Пасс 2019: 72].

Более того, желающим восполнить пробел понимания политики за счет качественной политической аналитики сделать это будет крайне непросто. Число открытых надежных источников такой информации критически мало. При этом только за счет политических ток-шоу или соцсетей недостаток такой информации не удастся восполнить в связи с особенностями жанра ток-шоу или аналитики для соцсетей. Такого рода ситуация в значительной мере формирует у молодежи отношение неучастия в политической жизни, которая нередко рассматривается как нечто «непонятное» или «грязное», что, в свою очередь, формирует отношение недоверия к политике. Итогом становится политический абсентеизм1. Здесь нужно отметить, что такой выбор молодежи не является сугубо российской особенностью. В современном мире это явление достаточно распространено.

Для преодоления тенденции политического неучастия молодежи стали создаваться молодежные парламенты при органах государственной власти России. Основная задача таких организаций – дать возможность молодежи принимать участие в обсуждении социально и политически значимых вопросов развития отдельных регионов и страны в целом2.

Существенной страховкой от политического абсентеизма можно считать развитую культуру политического участия. Ее атрибутируют преимущественно западным государствам, определяя ее как партиципаторную политическую культуру, предполагающую регулярное осознанное участие граждан в политической жизни страны. Регулярность имеет критически важное значение при условии получения гражданами реальных результатов от своей политической активности, поскольку придает смысл политическому участию. Главный враг культуры участия – убежденность широких слоев населения, включая молодежь, в том, что от них ничего не зависит. Такие ответы входили в число наиболее частотных в опросах ВЦИОМа в 2007 и 2011 гг. (29% и 25% соответственно), когда респонденты отмечали, что не верят в изменения в связи со своим участием в общественно-политической жизни1.

Рассмотрев параметры, влияющие на политическую активность молодежи, можно сформулировать более общую задачу для лиц, принимающих решения: как обеспечить вовлеченность молодежи в политический процесс? Очевидно, что ответ на этот вопрос будет лежать в плоскости, имеющей три измерения: 1) наличие у молодежи «отвлекающих» жизненных факторов, присущих данной возрастной категории граждан; 2) уровень понимания политических процессов; 3) сложившиеся в обществе традиции политического участия.

Еще одним важным измерением является запрос общества в целом на участие молодежи в политике. Таким образом, важно обратить внимание не только на желание и готовность молодежи проявлять себя политически, но и на готовность общества принимать и поддерживать такую активность. На регулярной основе такой запрос российского общества замеряет, например, Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ). По его данным, с начала нулевых годов в России актуальным является высокий общественный запрос на молодежное участие в общественной и политической жизни страны: в 2017 и 2019 гг. этот показатель составлял 90%2.

И наконец, должен постоянно совершенствоваться образ самой политической власти. Разнообразие и действенность политического участия молодежи формируется в т.ч. благодаря возможностям политических институтов, отдельных политических акторов «слышать» потребности молодежи и оперативно на них реагировать, отвечая на звучащие потребности.