Политическое противостояние без морали: теоретическое наследие Карла Шмитта

В отечественной политической науке в рамках современных геополитических событий, включая рост конфликтов между государствами и политическую поляризацию внутри стран, наметилась необходимость обновления подходов к пониманию природы политического противостояния и взаимоотношений между государствами. В связи с этим возникает необходимость изучения философских, теоретических и практических аспектов сущности межгосударственных отношений.

В условиях усиления международной напряженности и роста политической поляризации внутри стран понятие «враг» все чаще используется властями как инструмент для манипуляции общественным мнением. Это поднимает вопрос о значимости рационального подхода в отношениях между политическими общностями, исключающего демонизацию и эмоциональный окрас, что особенно актуально в контексте геополитических кризисов последних лет. Философские и научные теории и учения, которые воплощают духовно-нравственные правовые нормы, могут помочь найти ответы на вопросы о будущем состоянии государств. Отечественная и зарубежная наука представляет собой широчайший источник оригинальных правовых уче- ний о сущности государства и права, актуальность которых порой проявляется гораздо позже, чем во время их выдвижения. Одним из подобных учений является учение немецкого философа Карла Шмитта о понятии политическом и дихотомии «друг-враг» как основы политической жизни.

Теоретические основы концепции «друг-враг»

Одним из центральных элементов политической теории Карла Шмитта является различие «друг-враг», которое, по его мнению, определяет суть политического. Политическое, по Шмитту, возникает там, где существует публичное противостояние групп, основанное на разделении «своих» и «чужих».

Различие между другом и врагом, уточняет Шмитт, является публичным, а не частным. У отдельных людей могут быть личные враги, но личная вражда не является политическим явлением. Философ подчеркивает, что «враг» не обязан быть морально злым или безобразным, чтобы признаваться политическим. Он может быть достойным и уважаемым, он не имеет ничего общего с личным врагом: враг есть именно чужой, не связанный с определенным политическим единством. Политический враг может быть только публичным, поэтому все, что соотнесено с политической со- вокупностью людей – становится публичным [1]. Шмитт считал важным освободить понятия «друг» и «враг» от любой экономической, моральной или психологической доминанты и рассматривать их как самостоятельные категории.

В своей работе «Понятие политического» Шмитт утверждает, что важной составляющей политического выступает борьба. Политика – это противостояние политических единств. Ключевая мысль состоит в том, что политический конфликт не связан с ненавистью или моральным осуждением. Политические друзья/враги – это совокупности людей, отстаивающие интересы своего политического единства. Наличие врага предполагает наличие борьбы, соперничества или противостояния, крайней формой которой является война. Война, предполагающая «внешнего врага», не является целью или содержанием всей политики, однако всегда присутствует как «реальная возможность» [2].

Проблема моральной нейтральности врага

Попытки демонизации врага превращают политику в сферу иррациональных эмоций. Этот прием является мощным инструментом формирования и управления общественным мнением. Когда враг воспринимается как моральное зло, а не как нейтральная угроза, возникает оправдание любых средств для его уничтожения, включая крайние формы насилия. Обращение к моральным категориям и поддержание образа врага как абсолютного зла формирует в обществе запрос защиту интересов государства любыми способами. Поэтому важно различать частное и политическое. Нарушение этого баланса приводит к необратимым последствиям, что может повлиять на судьбы целых народов. Это видно на примерах исторических конфликтов, где демонизация врага приводила к разрушительным войнам на уничтожение. В нацистской Германии общность евреев была представлена как абсолютное зло, что оправдало геноцид в глазах немцев. В данном случае враг перестал быть политической категорией. Подобные примеры демонстрируют, что моральное осуждение врага способно радикализировать конфликт и разрушить возможности для диалога. Шмитт же предлагает сохранять врага в качестве нейтральной категории, чтобы обес- печить рациональность и публичность политики. Врага можно признавать и уважать как достойного соперника, что создает условия для минимизации насилия и поиска компромиссов. Признание врага как политического является основой успешного переговорного процесса. Это и есть рациональная политика: ничего личного, только публичные отношения.

Современная значимость

Концепция моральной нейтральности врага имеет важное значение для анализа современных конфликтов и отношений между государствами. В международных отношениях она позволяет избегать ненужной эскалации, сохраняя политический характер противостояния. Например, в дипломатии между США и Китаем сохранение нейтрального отношения к противнику помогает предотвратить открытые военные конфликты. Каждая страна отстаивает и защищает свои интересы в различных областях взаимодействия. В условиях политического противостояния регулярные встречи лидеров стран, обсуждения важнейших аспектов двусторонних отношений и исполнение договоренностей сохраняют хрупкий баланс геополитического мира.

Применительно ко внутренней политике идея Шмитта может способствовать снижению уровня поляризации общества. Демонизация политических оппонентов, характерная для многих современных демократий, приводит к радикализации общества и нарастанию противоречий, что является угрозой для единства общности [3]. В понимании Шмитта внутри общества постоянно присутствует борьба между политическими силами, в этом и есть суть политического. Однако если оппоненты будут восприниматься как политические соперники, а не как враги ценностей, это откроет путь для конструктивного диалога.

Концепция моральной нейтральности врага у Карла Шмитта – это ключевой элемент его политической теории, позволяющий сохранить рациональность и публичность конфликта. Она подчеркивает важность отделения морали от политики, чтобы избежать разрушительных последствий демонизации врага. В условиях современных политических вызовов эта идея сохраняет свою актуальность и может стать основой для более конструктивного подхода к разрешению конфликтов.