Политика Китая в АСЕАН

В осточная Азия – самый динамично развивающийся регион мира. Здесь идут активные процессы интеграции и регионализации, которые напрямую затрагивают интересы России. В АСЕАН, объединяющей 10 стран Юго-Восточной Азии с населением около 700 млн чел. и общим ВВП более 1 трлн долл. США, уже практически создана зона свободной торговли, идет образование восточноазиатской интеграционной группировки АСЕАН+3 (включая Китай, Японию и Южную Корею). Это будет самая большая в мире зона свободной торговли и по населению, и по объему ВВП [Титаренко, Трифонов 2011].

В мае 1991 г. между АСЕАН и Китаем были установлены официальные отношения [Титаренко 2008]. В июле 1994 г. КНР был предоставлен статус «консультативного партнера» на только что созданном региональном форуме АСЕАН (АРФ) по вопросам мира и безопасности, и еще через 2 года Китай стал полноправным «партнером по диалогу», а это уже был статус, который раньше давали только самым близким «некоммунистическим» партнерам (США, Японии и др.). С тех пор Китай активно участвует во всех диалоговых и консультативных органах АСЕАН [Титаренко, Трифонов 2011].

Решающий поворот произошел под влиянием разразившегося в середине 1997 г. финансового кризиса в ЮВА. Запад фактически бросил регион на произвол судьбы, хотя именно западные банки его и спровоцировали. Реальную помощь оказали только Китай, отказавшийся девальвировать юань, и Япония, предоставившая значительную финансовую помощь для преодоления последствий кризиса. Так совпало по времени, что экономика Китая вступила в стадию роста как раз в тот момент, когда страны АСЕАН с трудом выбирались из стагнации после кризиса (1997 г.). Для них открылся огромный рынок, и экономическое восстановление стран АСЕАН оказалось в немалой зависимости от укрепления отношений с Китаем.

Заметный подъем отношений наступил в начале XXI в. в условиях быстрого превращения Китая в мощную экономическую державу. Руководство КНР предложило АСЕАН концепцию стратегического партнерства, в которой важным, но не единственным компонентом было создание зоны свободной торговли (ЗСТ). Другими его элементами были:

– присоединение КНР к базовому документу АСЕАН – Договору о дружбе и сотрудничестве 1976 г., основанному на принципах неприменения силы и мирного сосуществования;

– активизация сотрудничества в борьбе с терроризмом и пиратством на море, с трансграничной преступностью и другими «нетрадиционными» угрозами безопасности, включая эпидемии и ликвидацию последствий стихийных бедствий.

Одновременно Китай инициировал целый ряд инфраструктурных проектов, включая сотрудничество в освоении бассейна р. Меконг, строительство сети железных и автомобильных дорог. Это были, как говорят, предложения, от которых нельзя отказаться. После ряда неприятных инцидентов, длительных и трудных переговоров АСЕАН и Китай подписали Декларацию о поведении сторон в ЮжноКитайском море (4 ноября 2002 г.), которая стала важной вехой в истории их отношений. Речь шла о возникшем в середине 1970-х гг. споре вокруг принадлежности фактически необитаемых Парасельских островов и архипелага Спратли в ЮжноКитайском море [Титаренко, Трифонов 2011].

Проблема обострилась в 1990-х гг., когда Китаю потребовались огромные энергоресурсы для обеспечения быстрого подъема экономики. По предположению ученых, на шельфе этих островов могут залегать значительные запасы нефти и природного газа. На острова, кроме Китая, претендуют Вьетнам, Филиппины, Малайзия и Бруней. К ним добавился и Тайвань. Время от времени территориальный конфликт принимал характер даже открытых столкновений [Титаренко 2008].

Подписанная, наконец, Китаем Манильская декларация (1992 г.) гласила, что стороны во всем будут проявлять сдержанность и добиваться решения своих споров только мирными политическими средствами, воздерживаться от односторонних действий вроде попыток освоения месторождений, заселения необитаемых островов и т.п.

8 октября 2003 г. 7-й саммит АСЕАН – Китай на о. Бали (Индонезия) принял предложенную Китаем Декларацию о стратегическом партнерстве ради мира и процветания [Китай: проблемы… 2011]. Это партнерство представлялось как «непри-соединившееся, невоенное и открытое, которое не лишает участников права развивать всесторонние связи дружбы и сотрудничества с другими странами».

Стратегическое партнерство оказалось не пустыми словами. На следующий год во Вьентьяне была одобрена «дорожная карта», или план конкретных действий на 2005–2010 гг., который, в частности, предусматривал постоянные контакты сто- рон на всех уровнях, визиты кораблей ВМС, совместные учения и взаимодействие [Титаренко, Трифонов 2011].

Уже в 2003 г. «стратегическое партнерство» проявилось в совместных усилиях по ликвидации тяжелых последствий стихийных бедствий в регионе и по противодействию опасным эпидемиям птичьего гриппа и атипичной пневмонии.

Особо важным было то, что стороны подтвердили приверженность Конвенции ООН по морскому праву, всем другим инструментам поддержания международного порядка на морях, обещали выполнять положения Декларации о поведении сторон в Южно-Китайском море и создать механизм для проверки этого выполнения, а также работать в направлении принятия на основе консенсуса обязывающего Кодекса поведения в Южно-Китайском море, на чем давно настаивают страны АСЕАН.

Экономические и политические отношения Китая и АСЕАН неотделимы друг от друга. Инициатива создания ЗСТ с АСЕАН – важная часть экономической дипломатии КНР. Ее предназначение не только в поддержании доверия и снятии опасений «китайской угрозы», но и в искоренении в принципе сомнений относительно целей китайской политики за счет углубления сотрудничества и взаимозависимости, строительства добрососедских отношений и формирования региональной системы безопасности [Титаренко 2008].

Учитывая большие различия в уровнях развития, установлен окончательный срок аннулирования всех таможенных пошлин для Вьетнама, Лаоса, Мьянмы и Камбоджи – 2015 г. [Титаренко, Трифонов 2011].

Самая быстрая и уже реализованная часть соглашения – «Программа первого урожая» – касалась главным образом торговли овощами и фруктами. Тарифы были сняты полностью с 500 наименований продуктов. Объем торговли ими не так велик, но сама программа свидетельствовала о доброй воле и принесла уже ощутимый доход некоторым соседям Китая.

Стороны определили также 5 приоритетных секторов сотрудничества: аграрный, информационные и коммуникационные технологии, развитие человеческого капитала, инвестиции и освоение бассейна р. Меконг.

К этому позднее решили добавить сотрудничество в банковской и финансовой сферах, туризм и промышленную кооперацию [Титаренко 2008].

Особенно вырос интерес Китая к энергетическому сотрудничеству со странами АСЕАН. Об этом свидетельствуют масштабные контракты на поставку сжиженного газа с Индонезией, где китайские компании получили доступ к разработке газовых и нефтяных месторождений, строительство нефтепровода через всю Мьянму в Куньминь, интенсивное дорожное строительство, которое сократит пути доставки ближневосточной нефти в юго-западные провинции Китая, и др.

Китай вкладывает миллионы долларов в специальный фонд сотрудничества Китай – АСЕАН, призванный содействовать сокращению разрыва в уровнях экономического развития стран АСЕАН, а также в различные отраслевые фонды сотрудничества.

На стипендии этих фондов в КНР обучаются тысячи студентов, готовятся квалифицированные кадры специалистов в различных областях. Сеть сотрудничества объединяет десятки вузов Китая и стран АСЕАН.

Китай фактически взял на себя почти все расходы по осуществлению интеграции. Регулярные торгово-промышленные выставки, многочисленные встречи ученых, специалистов, общественных деятелей, фестивали, конкурсы и соревнования – все оплачивается из бюджета КНР и рассчитано на завоевание симпатий не только правящих элит, но и широких слоев общества в странах АСЕАН.

Торговый оборот Китая и АСЕАН в 2011 г. достиг рекордного уровня в 202,6 млрд долл., тогда как в 1991 г. он составлял всего 6,3 млрд долл. Китай стал первым торговым партнером АСЕАН, оттеснив США, ЕС и Японию. Важная особенность этой торговли заключается в том, что в большей части импорт из стран АСЕАН быстро превращается в китайский экспорт, что оказывает, в конечном счете, положительное влияние на экономику этих стран. Приток прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в Китай и его экономический рост создают новую горизонтальную сеть спе- циализации и внутрипроизводственной кооперации в регионе, тесно связанную с крупнейшими ТНК, работающими в Китае и в странах АСЕАН одновременно.

Если Китай уже превратился в крупнейшую «фабрику мира», то экономически более развитые страны АСЕАН (Сингапур, Малайзия, Таиланд и Филиппины) фактически превращаются в ее вспомогательные «цеха», а остальным предлагается либо догонять ушедших вперед, либо превращаться в их аграрно-сырьевой придаток, что далеко не всем нравится.

Если в 90-е гг. страны ЮВА получали 61% ПИИ, а Китай только 18%, то через 10 лет все обстоит наоборот [Титаренко 2008]. Экспорт потребительских товаров из Китая сильно давит на производство, например, в Индонезии и Вьетнаме. К этому добавляется конкуренция за рынки третьих стран, т.к. структура экспорта самых развитых стран АСЕАН, как и в Китае, строится вокруг электроники, но Китай – самый эффективный и самый дешевый производитель электроники.

Будущее отношений АСЕАН с Китаем во многом зависит от того, как скоро стороны научатся лучше дополнять друг друга, вместо того чтобы конкурировать в трудоемких отраслях. Привлекательность Китая для АСЕАН – его быстро растущий рынок. Он создает новые рабочие места, что вызывает желание улучшать отношения.

В настоящее время Азиатско-Тихоокеанский регион привлекает к себе особое внимание своей возросшей ролью в мировой политике.