Политика США в отношении России: республиканская критика

П редвыборная кампания является хорошим поводом для того, чтобы оценить осуществляемый политический курс и попытаться сформулировать повестку дня на будущее. В этих целях необходимо обратить пристальное внимание на критику прошлой и текущей политики и предложения по ее изменению. В условиях идущей президентской кампании в США роль критиков политики Б. Обамы в основном выполняют республиканцы. В связи с этим в данной статье предпринята попытка проанализировать республиканскую критику российского направления внешней политики США. Причем для изучения специально отобраны те аспекты «перезагрузки», по которым она, с точки зрения действующей администрации, является успешной. Такой анализ, как представляется, может помочь российской стороне понять, чего стоит ожидать от внешней политики США в ближайшей перспективе, и, возможно, скорректировать собственный курс с учетом подобных ожиданий.

Критику политики администрации Б. Обамы в отношении России можно рассматривать в нескольких аспектах.

Критика концептуальных основ «российской политики» демократов. После избрания президентом США Б. Обама занял прагматичную позицию в отношении России. Логика «перезагрузки» российско-американских отношений предполагала, что между двумя странами существуют определенные противоречия (например, представления о демократии и правах человека, о российской политике на постсоветском пространстве), но для достижения успеха важнее сконцентрироваться на сферах общих интересов, в которых Россия и США могут сотрудничать. Б. Обама обозначил такие сферы: проблемы нераспространения ядерного оружия, борьба с терроризмом, преодоление экономического кризиса и глобальное потепление.

КОРШУНОВ Дмитрий

Одновременно администрация Б. Обамы не могла полностью отказаться от традиционной политики США по поддержке и продвижению демократии за рубежом. Но это направление было реализовано в рамках политики, которую можно назвать «организацией двухстороннего движения» ( dual track approach ), предполагающей активное взаимодействие не только с правительствами других стран, но также с их гражданским обществом и бизнес-структурами¹. Логика такой политики состояла в том, чтобы перестать непосред ственно увя зывать идеологические основания внешней политики

США с перспективными направлениями сотрудничества с Москвой. Отказ от такой увязки как раз и открывал возможности для конструктивного взаимодействия между двумя странами, позволяя Белому дому рассчитывать на то, что Кремль благосклонно воспримет инициативу «перезагрузки».

Однако подход Б. Обамы к российско-американским отношениям создал для него определенные внутриполитические трудности. Дело в том, что американское общество (особенно в предвыборный период) довольно плохо воспринимает неидеологизированную внешнюю политику, что открывает возможность для критики проводящих ее деятелей. Кроме того, администрация Б. Обамы не смогла полностью сохранить приверженность реалистическому курсу. США сделали ставку на противопоставление «либерального» Д. Медведева «авторитарному» В. Путину. Во время своего визита в Россию в начале 2011 г. вице-президент США Дж. Байден довольно неосторожно высказался о том, что США предпочли бы видеть Д. Медведева президентом РФ после выборов 2012 г. Выступая в МГУ в марте 2010 г., тот же Дж. Байден заявил о непосредственной связи экономической и политической модернизации1. В этом смысле возвращение В. Путина на пост президента России нанесло заметный удар по самой идее «перезагрузки», одновременно добавив американцам скептицизма относительно возможности либерализации российского политического режима «сверху». Республиканцы получили возможность критиковать Б. Обаму за то, что он позволил В. Путину обмануть себя либеральной риторикой Д. Медведева2.

Еще одним концептуальным недостатком «перезагрузки» для американского общества явилось отсутствие (а по сути, сознательный отказ) от формирования четкого образа России в США. С учетом внутри- и внешнеполитических трансформаций в России в нулевых годах позиции либералов в США, выражающих надежду на демокра тические преобразования в

России по западному образцу и ее последующее возможное вовлечение в «мировое сообщество», заметно ослабли. Это сделало более востребованными взгляды республиканцев и близких к ним представителей экспертного сообщества, где доминируют представления о России как о государстве с тенденциями к политическому авторитаризму внутри и великодержавной экспансии вовне. Исходя из этого представления, противники Б. Обамы предлагают значительно изменить американскую политику в отношении России. Наиболее радикальные подходы предполагают комбинацию «сдерживания» России во внешней политике с активными усилиями по продвижению демократии и поддержке оппозиции внутри страны. Так, рекомендации по российскому направлению внешней политики США экспертов фонда «Наследие»3 включают в себя комплекс мер по активной поддержке Украины, Грузии, государств Центральной Азии, с тем чтобы не допустить укрепления позиций России в регионе, ведение с Россией переговоров «с позиции силы» в вопросах ядерного разоружения и политики в отношении Сирии. Позиция одного из кандидатов в президенты США от республиканцев М. Ромни состоит в том, чтобы «перезагрузить перезагрузку», т.е. «препятствовать агрессивному или экспансионистскому поведению со стороны России и способствовать демократическим политическим и экономическим реформам»4.

Ядерное разоружение. В 2010 г. Б. Обама и Д. Медведев подписали новый Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3), который устанавливал определенные ограничения на стратегический арсенал обеих стран. С позиции критиков Б. Обамы СНВ-3 предполагает одностороннее сокращение со стороны США5. Дело в том, что для российской стороны количественные параметры СНВ-3 проблемы не представ- ляют, т.к. на уровень вооружений, заявленный в договоре, РФ способна выйти только через несколько лет. Кроме того, республиканцы отмечают, что СНВ - 3 не имеет определяющего значения для обе -спечения безопасности США. СНВ - 3 ограничивает стратегические ядерные вооружения, но ничего не говорит о тактических (ТЯО). Опасения критиков Б. Обамы вызывает то, что Россия может применить ТЯО в случае нападения на нее с применением обычных вооруже ний, а также в пограничных конфликтах на Кавказе, в Центральной Азии и на Дальнем Востоке. Для сторонников жест -кой линии в отношении России положе -ние СНВ 3 о возможности выхода из него по причинам национальной безопасности (ст. XIV, п. 3) ослабляет позиции США в том смысле, что не позволяет давить на Россию по вопросам ТЯО1.

Даже умеренные эксперты полагают, что в 2012 г. (а возможно, и позднее) достичь дальнейших успехов в деле кон троля над ядерным оружием не удастся. С одной стороны, предвыборные кампа нии в обеих странах не являются благо приятным периодом для подобных шагов, с другой — США необходимо заняться «домашней работой»: привести военные планы в соответствие с уже заключенным договором. В российско американских отношениях будут возможны лишь пере говоры, уточняющие принципы будущего сокращения ЯО2. С американской сто -роны такие принципы неизбежно должны затронуть вопрос о ТЯО, что вряд ли бла госклонно будет воспринято Россией.

По мнению экспертов фонда Карнеги, договор СНВ 3 был относительно легким делом, поскольку предполагал умеренный уровень сокращения вооружений и избе гал действительно сложных вопросов, по которым у США и России имеются проти -воречия (ТЯО, неразвернутые боеголовки, ПРО, высокоточное обычное оружие). Поэтому даже если Б. Обама будет переиз-бран, его администрации вряд ли удастся заключить еще один договор о сокраще нии ЯО3.

Совместные дипломатические усилия . «Перезагрузка» предполагала, что США не могут и не должны действовать на между народной арене в одностороннем порядке. Следовательно, дипломатической задачей США должно было стать подключение других стран к решению вопросов, затра гивающих общие интересы. Круг таких вопросов включает в себя проблемы ядер ной программы Ирана, а также реакцию на события в Ливии и Сирии.

Первоначально политика сотрудниче ства себя оправдала. Россия поддержала санкции против Ирана в СБ ООН летом 2010 г. (резолюция № 1929), а в сентябре 2010 г. отменила продажу Ирану комплек сов С - 300. Россия не воспользовалась пра -вом вето в СБ ООН при принятии резолю ции № 1973 в марте 2011 г. по Ливии.

Российско американские отношения осложнились с учетом изменения ситуации в Ливии и началом антиправительствен -ных выступлений в Сирии. Положения резолюции № 1973 были использованы для оправдания военной операции НАТО против режима М. Каддафи, с чем не согласилась Россия. Ситуация вокруг Ливии привела к тому, что Россия стала занимать более жесткую позицию в отно шении Ирана и отказалась поддержать позицию США и их союзников по Сирии, предполагая, что резолюции СБ ООН по этим двум странам, в случае их принятия, могут быть использованы для оправдания политики «смены режимов».

Для критиков Б. Обамы эти шаги России послужили очередным доказательством принципиальной антиамериканскойпози ции Москвы. Эксперт фонда «Наследие» А. Коэн заявил, что Россия «явно игнори рует политику администрации Обамы по “перезагрузке”» и «продолжает подрывать политику США», что, с его точки зрения, явилось результатом курса Б. Обамы на российском направлении4.

Рекомендации критиков по изменению американской внешней политики предпо лагают усиление дипломатического давле ния на Москву. Мягкая форма такого дав ления может состоять в том, чтобы показать России, что противодействие США не послужит ее национальным интересам. Так, Дж. Манкофф пишет, что позиция России по Сирии грозит ей не только тупиком в отношениях с США, но и потерей влияния в регионе, поскольку санкции против режима Б. Ассада поддержаны не только Западом, но и Лигой арабских государств1. Жесткая форма дипломатического давления должна дать Москве понять, что санкции – последнее средство для решения международных проблем мирными средствами. А. Коэн указывает, что Европа и США не должны исключать возможность применения силы против Ирана2.

Экономическое сотрудничество между США и Россией с самого начала было важным фактором «перезагрузки». Акцент на экономику соответствовал стремлениям как Б. Обамы, для которого мировой экономический кризис стал главным вызовом, так и Д. Медведева, провозгласившего курс на экономическую модернизацию России. Успехами «перезагрузки» в экономике стали громкие соглашения, заключенные между российскими и американскими компаниями (между «Боингом» и «Аэрофлотом», «Эксон Мобил» и «Роснефтью», «Дженерал Электрик», «Ростехнологиями» и ИНТЕР РАО ЕЭС).

Однако и представители американской администрации, и эксперты были согласны в том, что указанные сделки не могли кардинально изменить американороссийские экономические отношения. Несмотря на то что американская торговля с Россией выросла в 2010–2011 гг., тем не менее она составила лишь 1% общего объема американской торговли. Российский рынок для США находится на 37-м месте3. Помощник госсекретаря США Ф. Гордон заявил, что экономические связи остаются «одной из наиболее недоразвитых сфер» отношений РФ и США4.

Важнейшим политико-экономическим достижением «перезагрузки» для США стало решение о присоединении России к ВТО. Б. Обама позиционировал это как серьезный успех своей администрации: предположительно американский экспорт в Россию удвоится (с 9 млрд долл. в 2008 г. до 19 млрд долл.), Россия будет обязана снизить таможенные пошлины, а также провести экономические реформы, направленные на повышение прозрачности, законности и борьбу с коррупцией. С целью продвижения «экономической повестки дня» российско-американских отношений администрация Б. Обамы усилила давление на конгресс для отмены поправки Джексона–Вэника в отношении России.

Республиканцы недовольны несколькими обстоятельствами экономической политики Б. Обамы в отношении России. Они считают, что администрация приложила слишком много усилий для обеспечения вступления России в ВТО (речь идет, в частности, о давлении на Грузию, которая сопротивлялась членству России в ВТО). Критики Б. Обамы указывают, что целью дипломатии США должно было быть недопущение России в ВТО до тех пор, пока она не урегулирует вопрос с Грузией и не откажется от планов построения экономического союза на постсоветском пространстве5.

Проблема в том, что прогресс в американо-российских экономических отношениях в США зачастую связывается с проведением широких реформ, носящих в большей степени политический характер. Даже с позиции официального Вашингтона, которую озвучил, например, Дж. Байден, для развития российской экономики и российско-американских экономических отношений Россия должна успешно бороться с коррупцией, а для этого, в свою очередь, необходимы независимые суды, пресса и реальная политическая оппозиция1. В более консервативных кругах рассуждают жестче. Так, эксперт Американского предпринимательского института Л. Арон утверждает, что российская «неоавторитарная» политическая система не сможет решить экономические проблемы страны2. По мнению аналитиков ЦРУ, долгосрочные перспективы развития российской экономики не внушают оптимизма вследствие сокращения рабочей силы, высокого уровня коррупции, трудностей с привлечением капитала в неэнергетические сектора экономики, плохой инфраструктуры, нуждающейся в инвестициях3. Таким образом, судьба американо-российских экономических отношений фактически увязывается с политическими реформами в России. По «индексу экономической свободы», исчисляемому фондом «Наследие», Россия находится на 143-м месте (из 179 стран).

Кроме того, дебаты о российско-американских экономических отношениях тесно связаны с темой энергетики. Здесь американцы настаивают на повышении прозрачности в энергетическом секторе России и привлечении в него американских компаний. Таким образом, республиканцы получают хорошую возможность критиковать политику Б. Обамы за недостаточное, по их мнению, давление на Москву именно в политической и энергетической сферах.

Ясно, что, с одной стороны, критика российского направления внешней политики администрации Б. Обамы республиканцами обусловлена предвыборным фактором. В этой связи Э.Г. Соловьев вполне справедливо указывает, что серьезных сдвигов в российско-американских отношениях не стоит ждать до 2013 г.4, когда выборы американского президента останутся позади и глава Белого дома почувствует определенную свободу маневра. Одновременно это означает, что американская сторона вряд ли в ближайшей перспективе пойдет на улучшение российско-американских отношений. Б. Обама уже обнаружил стремление занять более жесткую позицию в отношении России. Как пишет «Вашингтон пост», администрация Б. Обамы показала признаки менее терпимого подхода к России, указывая, что «перезагрузка» достигла своих целей. Следовательно, появляется возможность для проверки отношений5.

Как показывает проведенный анализ, даже те направления «перезагрузки», которые администрация Б. Обамы предлагает в качестве внешнеполитических успехов, вряд ли в ближайшей перспективе могут стать основой для активного сотрудничества двух стран. После достижения определенного прогресса в период «перезагрузки» практически все «успешные» области российско-американских отношений обнаружили более сложные проблемы, диалог по которым между США и РФ не обещает быть легким.