Политико-экономическая стратегия постсоветской России как критерий периодизации трансформационного процесса

нализ политико-экономических трансформаций в посткоммунистическом мире позволил исследователям сформировать различные подходы к пониманию этапов рассматриваемых процессов. Так, американский политолог Л. Шин выделил четыре этапа трансформации: 1) разрушение тоталитарной системы; 2) переход к демократической системе; 3) утверждение демократической системы; 4) окончательное совершенствование демократических институтов. В периодизации, предложенной З. Бжезинским, в большей степени учитывающей экономические аспекты общественных преобразований, выделены только три фазы. Первая фаза началась после падения коммунистического режима, ее задачами являлись трансформация высших структур политической власти и первичная стабилизация экономики. Вторая фаза – фаза институционального обеспечения демократической системы: принятие новой конституции, утверждение новой избирательной системы, внедрение демократических процедур и пр. В течение этой фазы должны были произойти коренные преобразования в экономической сфере – демонополизация, приватизация, формирование новых рыночных институтов. Устойчивое функционирование демократических институтов на основе утверждения в обществе соответствующей политической культуры и стабильный рост экономики знаменуют начало третьей фазы1.

Однако эти трактовки этапов переходного периода имеют весьма общий характер и не отражают специфику российского переходного процесса, который длится уже более двух десятков лет и не является однородным. Очевидно, что согласно вышеуказанным классификациям этапов российские преобразования по-прежнему находятся в начальных фазах трансформации.

Российские ученые также предпринимают попытки обозначить этапы и ввести политические и экономические критерии периодизации системной трансформации в России. Так, Г.П. Лесников, рассматривая трансформационный процесс как постоянно действующую величину совершенствования общественного развития, выделил два этапа российских реформ: «шоковый» (1992–2000 гг.) и стабилизационный (2000–2005 гг.)1. А.В. Бузгалин выделяет следующие этапы трансформации экономических отношений: 1) подготовительный, во время которого происходит спонтанное нарастание процессов саморазложения старой системы при явных или скрытых попытках ее реформирования без изменения сущности (1985–1991 гг.); 2) этап «входа в трансформационную нестабильность», характеризующийся активными институциональными преобразованиями, разрушением старых и слабостью новых регуляторов; 3) этап «выхода из трансформационной нестабильности», означающий завершение создания институциональной базы; 4) этап завершения трансформации, характеризующийся устойчивым воспроизводством новой системы экономических отношений2. Автор справедливо отмечает, что длительность анализируемых этапов зависит от стартовых предпосылок и от того, насколько адекватны логике трансформации внеэкономические факторы, т.е., в первую очередь, политические факторы, определяющие последовательность и качество мер государственного воздействия на экономические отношения.

Анализируя участие государства в трансформации экономических отношений, Е.Н. Акимова выделила в качестве критерия периодизации цель государственной политики3. Данный критерий позволил ей обозначить четыре этапа российской трансформации:

• •    1985–1991 гг. – начало системных преобразований экономики, цель государственной политики – повышение экономической эффективности, т.е. экономический рост;

• •    1992–1999 гг. – либерализация экономики, цель государственной политики – создание рыночной экономики, экономический рост в числе государственных приоритетов не рассматривается;

• •    конец 1999 – 2008 г. – дирижистский, или кластерный, подход в государственной экономической политике, цель – рост экономики и решение социальных проблем;

• •    конец 2008 г. по настоящее время – период «ручного управления» российской экономикой, обусловленный мировым экономическим кризисом, затронувшим и Россию, цель государственной политики – экономический рост на базе инновационной экономики в качестве послекризисной перспективы.

Автор также считает, что политикоэкономический опыт трансформации России позволяет выделить временные этапы, в рамках которых существенно различались степень и характер политического воздействия государства на экономическую сферу. Прежде всего, согласимся с тем, что началу масштабной трансформации предшествовал подготовительный этап (1985–1991 гг.), который, на наш взгляд, характеризовал стартовые условия последующих революционных изменений. Посткоммунистическая трансформация российских общественных отношений стала возможна уже в иных политических условиях: после распада СССР в рамках суверенной РФ. Таким образом, временн ы е рамки анализа стратегии Российского государства в экономической сфере определены периодом с конца 1991 г. по настоящее время .

В качестве критерия периодизации политико-экономической трансформации в постсоветской России мы предлагаем использовать политический характер стратегии государства в экономической сфере, которую оно реализует посредством применения политикогосударственных механизмов. В нашем представлении, политико-государственные механизмы – это совокупность устойчивых государственных инструментальных форм реализации политической власти, регулирования общественных отношений с целью удовлетворения определенных государственных потребностей и интересов. Следует отметить, что переходная экономика в большей степени нуждается в политически мотивированных государственных решениях и соответствующих переходному состоянию политико-государственных механизмах регулирования. Структура политикогосударственных механизмов включает в себя политико-правовую базу; политикоорганизационные структуры государства; технологии, решения, процедуры, стратегии, проекты, программы и иные инструментальные способы воздействия государства на экономические отношения с целью их регулирования.

Основные политические функции рассматриваемых механизмов в переходный период, на наш взгляд, заключаются в формировании институтов и инфраструктуры рыночных отношений; становлении и укреплении новых отношений собственности; формировании класса предпринимателей; становлении финансового рынка государства и укреплении национальной валюты; реструктуризации и реорганизации отраслей экономики в соответствии с требованиями рыночной экономики.

На наш взгляд, в постсоветской России можно выделить три периода развития политико-экономической стратегии, каждый из которых характеризуется особой моделью государственного регулирования экономики и включением в экономическую реальность тех или иных политикогосударственных механизмов.

Первый этап российских преобразований (1991–1999 гг.) характеризовался становлением новой политической парадигмы и созданием принципиально иного механизма функционирования экономики. Политико-государственной стратегией общественного развития данного периода стало крушение старых и создание новых политических и социально-экономических основ общества. Стратегической целью Российского государства в экономической сфере было формирование либеральной рыночной экономики, что означало фактический выход государства из сферы экономики. Характер созданных базовых политикогосударственных механизмов экономического регулирования был обусловлен российской спецификой.

В этот период государство использовало ряд функциональных политикогосударственных механизмов: дерегулирование, децентрализацию, минимизацию государственных расходов, либерализацию цен, механизмы формирования многоукладной собственности – приватизацию и формирование финансового рынка.

Основные политические итоги первого периода социально-экономической транс- формации российского общества весьма противоречивы. Государство смогло достичь определенных политических целей: осуществить системные преобразования, создать политические и правовые основы новой социально-экономической системы, отказаться от монополии государства на собственность, создать основные рыночные институты и др. Однако при этом сохранялись дефектные черты управления экономикой, присущие советскому управлению: принятие на самом верху множества случайных решений в интересах приближенных к власти лиц; дублирование функций управления; безответственность чиновников; взяточничество; коррупция и т.п. Некоторые ученые даже считают, что перемены 1990-х гг. были не реформами в полном смысле этого слова, а, скорее, спонтанными экономическими инновациями, которые проводились без проработанной и принятой обществом долгосрочной программы1.

Важнейшая политическая цель либерализации экономики – поднять экономику и тем самым улучшить жизнь людей не была достигнута; постепенно наступает осознание необходимости усиления роли государства.

Второй этап российской трансформации (2000–2007 гг.) характеризовался новой политической стратегией российского государства, целями которой стали формирование координируемой рыночной экономики; интенсивное укрепление рычагов государственного регулирования экономики; рост экономических показателей. Этот этап развития демонстрирует кардинальное изменение поведения государства в экономической сфере.

Новые политические цели повлекли за собой трансформацию уже применяемых политико-государственных механизмов регулирования переходной экономики, а также введение в действие новых инструментов, наиболее значимыми из которых были государственные корпорации как механизм развития государственного предпринимательства и обеспечение экономической безопасности как механизм защиты государственных интересов в экономической сфере.

В этот период российская экономика развивалась более быстрыми темпами, чем предсказывали эксперты и аналитики, однако она смогла выйти только на показатели 1990 г. В стране по-прежнему господствовали сырьевые кластеры. Несмотря на явные успехи России в экономической сфере (которые были обусловлены не столько эффективностью государственного регулирования экономики, сколько благополучной мировой конъюнктурой на сырье), государство не смогло освободиться от зависимости от импорта товаров и технологий, обеспечить поступательное развитие экономических отношений, а самое главное – достойный уровень жизни для своих граждан.

Третий этап трансформации России, начавшийся в 2008 г., характеризуется осознанием политическим руководством Российской Федерации глубоких изменений в геополитических структурах мирового сообщества, необходимости модернизации экономики, перехода от инерционного сырьевого сценария развития страны к стратегии инновационного развития.

Политической стратегией данного периода был объявлен перевод российской экономики на инновационный путь развития. Как отмечал С. Глазьев, «впервые за все постсоветские годы государство решилось взять стратегическую инициативу в свои руки. Вплоть до последнего времени эта инициатива находилась в руках международных финансовых организаций, экспортеров сырья, транснациональных корпораций, естественных и не естественных монополий, а также организованной преступности. Каждый из этих субъектов навязывал стране свою стратегию, комбинация которых породила порочные круги институциональных ловушек, в которых оказалась стремительно деградирующая российская экономика. Развитие последних лет шло по инерции этих стратегий, а относительно благополучные макро- экономические показатели достигались не столько благодаря, сколько вопреки политике государства»1.

В Стратегии развития России до 2020 года в качестве основных ориентиров социально-экономического развития российского общества определены не только экономические уровни, такие как возвращение России в число мировых технологических лидеров, четырехкратное повышение производительности труда в основных секторах российской экономики и др., но и социальные параметры – увеличение доли среднего класса до 60–70% населения, сокращение смертности в 1,5 раза, увеличение средней продолжительности жизни населения до 75 лет. Очевидно, что настоящий этап развития политикоэкономической стратегии России позволяет заявить о намерении политического руководства реализовать модель социал-демократического государства, которое стремится не только к экономическому росту, но и к гармонии социальных отношений. Однако оценка фактических действий государства, констатация его нового качества возможна только по истечении времени.

Российский опыт показывает, что реализация политической стратегии государства в экономической сфере посредством применения политико-государственных механизмов регулирования экономики приводит не только к качественному изменению экономических отношений, но и к трансформации политических отношений. Данное обстоятельство, на наш взгляд, также подтверждает обоснованность выделения политикоэкономической стратегии государства в качестве самостоятельного критерия периодизации постсоветской трансформации.