Понятие и сущность информационного пространства с позиций социологической науки

Сегодня для современного общества в максимальной степени характерно возрастание роли информационной среды (которая представляет из себя совокупность собственно информации, ее инфраструктурных составляющих, субъектов, связанных с деятельностью по ее сбору, организации, распространению и использованию) и системы регулирования существующих при этом социальных отношений. Понимание главенствующего значения информации вызывает повышение интереса к понятиям, содержащим термин «информация», одним из которых является понятие «информационное пространство» (далее - ИП).

Для данного понятия сегодня характерно множество коннотаций. В научной литературе оно нередко применяется в качестве некоего языкового клише без наполнения конкретным смысловым содержанием, что во многом связано с излишней обобщенностью и неконкретностью собственно понятия «пространство» [1]. В статье сделана попытка осуществить анализ понятия ИП с точки зрения различных подходов.

К наиболее распространенному, преимущественно используемому в политологии, геополитике, юриспруденции, информатике, теории журналистики и других областях, относится так называемый геополитический подход. Стержнем сущности понятия ИП здесь становится определенная территория, характеризующаяся наличием конкретных информационных ресурсов, таких как СМИ, доменные ресурсы Интернета, библиотеки и т. п., и обладающая журналистско-аудиторными характеристиками. Для сторонников геополитического подхода [2; 3] важными являются два основных признака ИП: его наполнение и граница. Это понятно, поскольку эти параметры закладываются в базис геополитических теорий организации, функционирования, завоевания, управления ИП на любом его уровне - межнациональном, страновом, региональном и пр.

Однако в рамках данного исследования нас более интересуют подходы к изучению ИП с точки зрения социологической науки, одним из которых является информационно-ноосферный подход. В рамках данного подхода в исследовании ИП объединяются, по мнению А.И. Каптерева, несколько родственных направлений, например герменевтический, семантический, семиотический. Концептуально эта модель, которую можно назвать социокультурной, представлена такими объектами, как образ, знак, концепт, текст, документ [4].

Образ как единица мышления и знак как форма существования образа отражают процесс представленности субъективной информации в конкретном пространственно-временном интервале. Концепт (понятие), будучи элементом знания, в словесной форме являет собою текст. Последний оформляется в разнообразные формы, называемые документами.

Деятельность субъекта в ИП сторонниками социокультурного подхода рассматривается либо как логическая, либо как интуитивная. При этом происходящие в ИП процессы определены как ряд рефлексивных актов.

Родственные позиции такого подхода обнаруживаются и в рассмотрении ИП как пространства социальных отношений, определяемого как совокупность конкретных структур (индивидов, социальных групп, организаций), объединенных различными информационными отношениями (далее – ИО), связанными со сбором, производством, распространением и использованием информации [5; 6; 7]. Иными словами, по мнению И.М. Дзялошинского, ИП представляет собой пространство ИО, которое создается совместно действующими в разрезе информации субъектами, однако имеет собственное особое (системное) свойство, не присущее самим субъектам [8].

В рамках этого подхода к изучению ИП наиболее продуктивным представляется использование аппарата сравнительно новой отрасли социологии – социологии пространства, которая исследует пространственно-временную сущность и смысл результатов социальных практик. В частности, интересно утверждение этой науки, что существуют феномены, для которых невозможна пространственная локализация. Если придерживаться представления об информации как оперативных знаниях, используемых информационно-психологической системой в динамическом процессе, то следует согласиться с утверждением, что система неизбежно будет переходить из реального состояния в идеальное. «С семантических позиций такая модель построения мира представляет системное единство формы и содержания, снимающего противопоставление материального и идеального начала, а также противопоставление мира природы миру человека и дающее реальное основание для утверждения восходящей эволюции» [9].

В ряду постклассических методологических направлений сегодня все явственнее заявляет о себе новый, социально-информациологический подход к исследованию ИП. Он распространяется на тот массив теоретических и эмпирических знаний, который определяется наличием гуманитарной составляющей, когда подчеркивается изначально заложенный в понятие не просто когнитивный аспект, но в первую очередь интенционный, при понимании интенции как устремления, направленности сознания, мышления на конкретный объект. Такими объектами являются сознание индивида, его психика, массовое сознание. Следовательно, информационная деятельность – это прежде всего деятельность, опосредованная закономерными связями массового сознания и общественного бытия.

Выделенный по вышеназванным критериям массив знаний не просто личностно ориентирован, но персоноцентрирован, что отличает его от фреймов знаний, представленных в тех отраслях науки об информации (социальной информатике, теории журналистики, коммуникативи-стики, медиавистики и др.), которые мы относим к системоцентрированным, с иным предметом исследования.

Принцип персоноцентрированности, гуманности определяет содержание основных дефиниций социальной информациологии: информационных «пространства», «поля», «потока», «продукта», «деятельности» и других, «выводя» их из оборота в смежных областях – юриспруденции, геополитике, психологии, политологии, информатике. Таким образом, у социальной информа-циологии есть собственная объектно-предметная база, достаточно устойчиво утвердившаяся на концептуальной философской и научной основе.

При этом собственно под информацией социальная информациология понимает не просто социальную информацию, но передачу, циркулирование многообразия отраженного и взаимоот-раженного многообразия жизненного пространства человека [10]. Однако уже на этой ступени следует выделять предметное поле разных направлений информациологии – в общем массиве объективно существующей информации в наше поле «перетечет» только та объективная информация, которая прошла процесс субъективации, то есть соединилась с основным компонентом информационной системы – человеческой психикой. Согласно новой философии информационной эпохи, это идеальная или субъективная информация, которая составит основу субстрата информационной парадигмы [11].

В рамках социальной информациологии доказано главное свойство информации: самостоятельно существовать, отделившись от объекта отражения, становиться содержимым памяти, т. е. принимать самостоятельное участие в психических процессах, преобразуясь в представления, знания, умения и навыки [12].

Как видим, это не что иное, как акты процесса социализации, в котором удовлетворяются главные потребности индивида – в общении и познании, реализуемые через социальную информацию.

Правомерно сделать вывод, что социальная информациология оперирует специфической информацией: социально-психологической, которая, по логичному предположению, имеет соб- ственное ИП, что подтверждается фактами, когда слухи становятся более значимыми, чем материалы СМИ, а пресса утрачивает роль единственного или хотя бы основного средства информационной саморегуляции общественной жизни.

Согласно социально-информациологической парадигме, ИП, «заполненное» социальнопсихологической информацией, «соткано» из специфических информационных полей, коррелирующих как минимум с тремя иными пространствами и полями – социальными, психологическими и семантическими. Это утверждение вытекает из очевидного: СМК и СМИ, образуя информационное поле, образуют и среду человека, его так называемое «психическое поле» [13].

Органическая связь понятий «информационное поле» – «психическое поле» подводит нас к пониманию феномена чрезвычайно низкого уровня доверия аудитории СМИ к источнику информации при достаточно обширной размерности и плотности информационного пространства.

Основной характеристикой психического поля является продуктивность процессов высшей нервной деятельности – восприятие, внимание, понимание (распознавание), смыслообразова-ние, речь и пр. Доказано, что наш «аппарат отражения» – мозг, будучи сложной динамической системой, обладает характеристиками множества электрохимических процессов, лежащих в основе его функционирования, и отвечает основным параметрам синергетики: неустойчивости, порядка и принципу подчинения. Управляющими параметрами могут быть концентрации нейронных медиаторов, продуцируемых в организме индивида (серотонин, допамин и др.) или вводимых извне (наркотические вещества и пр.). В свою очередь процесс продуцирования медиаторов во многом обеспечивается информацией, поступающей из внешней среды, например по каналам СМИ. Этим объясняются выводы психиатров о деструктивном воздействии СМИ на психическое здоровье населения и фиксирование угрозы информационно-психологической безопасности на государственном уровне [14; 15].

Структурирование ИП в рамках осуществления информационной политики следует проводить не на основе среднестатистических данных об аудитории, полученных традиционными социологическими методами, а на основе знаний конкретного психологического поля человека или группы, существующего в данное время и в данной среде. Заметим, что объективное в социальной психологии – это совокупность тех фактов, которые составляют поле этого индивида или группы. Заменять этот объективный индивидуальный мир индивидуальным миром производителя информации – журналиста, политика или другого коммуникатора – принципиально неправильно. Это разрушает структуру информационного поля, ведет к деформациям на уровне социальной системы.

В заключение хотелось бы остановиться на том, что ИП постиндустриального общества выступает как закономерная стадия развития общества и его компонентов, поэтому вполне оправданным представляется применение к его анализу тех методов, которые были апробированы на исследовании предыдущих исторических эпох. Следует согласиться с В.Б. Устьянцевым, что «степень применимости классических и неклассических парадигм информационного пространства индустриального общества к анализу постиндустриального общества объясняется тем, что информатизация социума не подрывает пространственные структуры, которые сложились, а меняет формы социальной детерминации человеческой деятельности в пространстве» [16, с. 5].

Ссылки:

• 1.    Семенюк Э.П. Развитие информационного пространства и прогресс общества // НТИ. Сер. 1. Организация и методика информационной работы. 1997. № 1. С. 1–12.

• 2.    Прохоров Е.П. Журналистика и демократия. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2004.

• 3.    Актуальные проблемы информационного противоборства : сб. ст. / под общ. ред. А.И. Гурова. М., 2000.

• 4.    Каптерев А.И. Мультимедиа как социокультурный феномен. М., 2002.

• 5.   Бурдье П. Социология политики / пер. с фр. ; сост., общ. ред. и предисл. Н.А. Шматко. М., 1993.

• 6.   Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / пер. с англ. под науч. ред. О.И. Шкаратана.

• 7.    Богатырева Т.Г. Современная культура и общественное развитие. М., 2001.

• 8.    Дзялошинский И.М. Информационное пространство России: политическая метафора или научное понятие? // Право знать : бюллетень правозащитного Фонда комиссии по свободе доступа к информации. 2001. № 7–8.

• 9.    Шемакин Ю.И., Ломако Е.И. Системантика бытия // Шемакин Ю.И., Ломако Е.И. Основы системантики : монография. М., 2009.

• 10.    Попов В.Д. Социальная информациология: проблемы становления и развития. М., 2004.

• 11.    Авдеев Р. Философия информационной цивилизации. М., 1994.

• 12.    Цымбал Л. Синергетика информационных процессов. Закон информативности и его следствия. М., 1995.

• 13.    Шевченко А.В. Проблемы формирования психосемантического поля информационного пространства // Государственная информационная политика: концепции и перспективы. М., 2001.

• 14.    Фельдштейн Д.И. Глубинные изменения современного Детства и обусловленная ими актуализация психолого-педагогических проблем развития образования // Вестник практической психологии образования. 2011. № 4 (29).

• 15.    Пронин Е.И., Пронина Е.Е. Медиапсихология: новейшие информационные технологии и феномен человека // Общественные науки и современность. 2013. № 2.

• 16.    Устьянцев В.Б. Пространство информационного общества // Информационная цивилизация: пространство, человек, культура. Саратов, 2000.

М., 2000.