Порог в русской культурно-языковой традиции

УНИВЕРСИТЕТ®

Пространство дома относится

к

числу базовых и, по всей видимости, наиболее значимых

концептов традиционной народной культуры. В русской национальной картине мира восприятие дома и того, что находится за его пределами, тесно связано с противопоставлениями своего и чужого, близкого и далекого, безопасного и опасного. «Пространство дома близко человеку, т. к. человек через него входит в существующий мир, это пространство хорошо освоено и осмыслено, это фрагмент наиболее освоенного „своего“ мира» [9].

В языке как одной из форм национальной культуры также находит отражение это восприятие. Нельзя не признать, что, «несмотря на забвение древнеславянской мифологии и современное представление о доме как о небоскребах мегаполиса с комфортабельными квартирами, символ „дом“ присутствует в языке и цементирует его образность» [22: 92]. Репрезентации концепта «дом» в русском языке посвящены исследования В. В. Колесова [6], А. К. Байбурина [1], Ю. С. Степанова [15], Н. А. Криничной [7, 8], И. В. Якушевич [21, 22], языковое представление отдельных частей дома рассматривается в работах Е. Л. Березович [2] и ряда других лингвистов.

Будучи моделью микрокосмоса, пространство дома структурировано схожим образом: оно имеет свой центр и периферию, обладает собственными границами, посредством которых происходит связь с миром внешним, причем не только реальным, но и сакральным – миром мертвых. К числу таких объектов в традиционном русском доме относится порог , в котором образ мистической границы, одновременно и закрывающей, и открывающей вход в жилое пространство, актуализируется наиболее ярко.

Настоящее исследование посвящено анализу культурно-семантических коннотаций лексемы порог в русском языке. Основными источниками для изучения послужили словари современного русского литературного языка, диалектологические словари, исследования по этнографии, фольклору и культурологии. Отдельное внимание уделяется символике порога в традиционной культуре и лингвокультуре Русского Севера.

Лексема порог в русском языке: семантико-мотивационная интерпретация

В «Словаре русского языка» под редакцией А. П. Евгеньевой даются следующие значения лексемы порог [14]:

• 1.    Брус на полу под дверью (обычно деревянный). Землемер первый шагнул через порог, низко согнувшись под притолокой. Куприн, Болото. || Дверной проем, вход. [Митя] вошел в комнату и, увидев меня, остановился у порога. Тургенев, Однодворец Овсяников. || перен. ( обычно в сочетании со словами: «родной», «отчий» и т. п.). Дом, очаг, семья. Высокое счастье — увидев звезды, вернуться к родному порогу, обнять отца с матерью, посидеть с земляками. Песков, Шаги по росе.

• 2.    перен.; чего. Преддверие, начало чего-л., рубеж. Теряя сознание, уже на пороге смерти, я тяжело застонал. В. Беляев, Старая крепость.

• 3.    Каменистое поперечное возвышение дна реки, нарушающее плавность ее течения. Шум, глубокий и почти музыкальный, предупредил нас о близости порогов ---. Впереди показались черные, обнажившиеся из-под воды камни, между которыми вода бьется, пенится, бурлит и бушует. Короленко, В пустынных местах.

• 4.    Спец. Наименьшая величина, степень проявления чего-л. Порог раздражения. Порог слышимости .

Уже опираясь на представленные данные, можно определить несколько значений мифологического содержания у слова порог , закрепленных в русском литературном языке: 1) порог – граница; 2) порог – дом / родной очаг / семья; 3) порог – часть географического пространства (большого «дома»).

Ниже рассмотрим подробнее каждую из этих семантико-мотивационных моделей и ее языковую реализацию.

Так, наиболее ярко по языковым данным проявляется архетипическое представление о пороге как границе между мирами. В частности, сама этимология слова в славянских языках содержит недвусмысленное указание на этот факт. Порог является древним словом, восходящим к индоевропейской эпохе. Эта лексема есть во всех славянских языках и восходит к общеславянскому слову * porti (в значении «разрезать, раздирать, бить» (а значит, и проводить границу. – Прим. авт .), ср. современное слово пороть ) [18, т. 3: 329]. Семантика границы / предела отражается и в значении ‘наименьшая величина, степень проявления чего-л.’, которая проецируется в данном случае на «пространство» возможностей кого-либо или чего-либо ( болевой порог, порог чувствительности, порог достоверности и подобные). Так, в оценке человеческих способностей данное значение реализуется, когда мы говорим: Это мой порог. Мне его не преодолеть (о невозможности выполнить какую-либо задачу).

Мифологическое представление о границе дома, разделяющей пространство мироздания на «свое» (домашнее) и «чужое», и, соответственно, людей на «своих» и «чужих», ярко отражается в русской фразеологии. См., например, выражения не пускать на порог ‘не принимать кого-либо у себя, в своем доме’, обивать / о обходить ппороги ч‘асто, постоянно ходить к кому-н. с просьбами, ходатайствами’, выставить за порог ‘выгнать’, держать кого-либо на пороге ‘отказывать в приеме, не пускать в дом’ [3], где образ не столько пространственной, сколько уже социальной дистанции-границы подчеркивается посредством упоминания анализируемой лексемы. И тот, и другой фразеологизм определяют место для « «нежеланных»ллюдей,ллюдейчне« «своегоккруга»:эоницдопускаютсягтолькочна порог или остаются за ним. Обратим внимание, что доброжелательное отношение к «чужим», гостеприимство в русской речевой культуре тоже раскрывается в представлении о положении человека относительно порога, выражается в таких этикетных формулах, как Не стойте у порога, проходите; Что ты топчешься уу7порога, как будтоте тебя не/пускаюитподобные. Посредством лексемы порог в русском языке выражается также жесткий запрет покидать дом, где порог снова выступает в роли символа, репрезентирующего границу жилища, – за порог ни ногой.

Образ границы может реализоваться в русском языке при упоминании порога и в том случае, когда речь идет о времени. См., например, культурологический комментарий к выражению на пороге в «Фразеологическом словаре» под редакцией В. Н. Телия:

Порог является границей дома, отделяющей то пространство, которое «здесь», от того, которое «там». Нахождение на границе означает максимально возможное приближение к чему-л. В образе фразеологизма находит отражение универсальная метафора, уподобляющая пространственные и временны́е отношения: временна́я близость метафорически отождествляется с пространственной близостью (ср. на носу, за плечами ). В образе фразеологизма метафорически переосмысленная оппозиция «своего» и «чужого» пространств, разделённых порогом дома, переносится на временны́е отношения [3].

Собранный диалектный материал отражает, за исключением временного значения, схожую картину языковой реализации семантической модели «порог – граница». См. в «Словаре русских народных говоров» [13]: Быть позадь порога ‘быть дома, оставаться дома’ Ты через порог, я за порог, а позадь порога кто будет! (т. е. дома) Даль; Стоять в пороге ‘стоять у порога’ Што ж ты стоишь в пороге? Проходи, садись на лавку Пск., Дон., 1929; Не знать чьего-л порога ‘прекратить знакомство с кем-л.’ Прошу вперед нашего порога не знать . Ворон.,1892; Стоять над порогами . ‘ходить по миру, нищенствовать’ Даль; Стать порогом поперек кого-л . ‘стать препятствием, помешать при сватовстве невесты’ Не порогом мы поперек вас стали есть лучше нас (говорят настойчивой свахе). Даль (СРНГ 30: 65).

В русле обсуждаемой проблемы особого внимания заслуживает семантическая мотивация диалектного выражения наступать на порог ‘требовать, принуждать’ Девушка его не хотит, а он на порог наступает, аж на пятки , зафиксированного в донских говорах (СРНГ 30: 65). Во внутренней форме этого фразеологизма мы наблюдаем отождествление дома и ччеловека,3вдданном случаен черезэобраз порога воплощается мысль о нарушении границ внутреннего пространства личности, грубом психологическом вторжении на чужую территорию.

Образ места у ппорога / на пороге , который мы анализировали выше на материале литературного языка, также находит отражение в диалектных устойчивых выражениях. В этом отношении интересен фразеологический оборот под порогом ‘без присмотра’ С какой хозяйкой сойдусь — она около своих детей, а мои под порогом . Кемер., 1964 (СРНГ 30: 65), в семантике которого отражается народная оценка положения около порога как периферийного и, следовательно, унизительного и, тем более, не соответствующего для «своих». Ср. с литературным контекстом, также ярко выражающим это понимание: Почему ты не позволил мне поставить его на место? Он не имел права нас останавливать. И уж тем более не дело держать нас на пороге, как каких-то холопов ! (М. Николаева. Наследство золотых лисиц, 2018)¹.

Образ порога, связанный с восприятием его как границы дома, «восходит к древнейшей мифологической форме осознания мира, олицетворяющей различные грани перехода между „своим“ и „чужим“ пространством», в котором порог является одним из «ключевых мест, от которых зависит безопасность человека» [10, т. 2: 341]. Данное обстоятельство объясняет, почему порог в традиционной русской культуре осмысляется как место, которое требует особого отношения. В речи это реализуется в целом перечне запретов, многие из которых продолжают функционировать в повседневной жизни: Я привезла вам ваши деньги. Вчера забыла отдать. – Вздернув нос, протянула я сотку. – Кто же деньги через порог возвращает ? Так не годится! – Главный редактор шустро схватил меня за руку и силой втянул меня в квартиру. (Т. Сахарова. Добрая фея с острыми зубками. 2005). Запрет передавать что-либо через порог, представленный в данном примере, в некоторых источниках получает дополнительное обоснование. В частности, он связывается со славянским языческим обычаем закапывать прах человека под порогом дома, чтобы он охранял его от невзгод и неприятелей. А передавать что-либо через порог было нельзя, потому что считалось, что мертвец может забрать это себе [19]. По-видимому, первичный смысл получил дальнейшее развитие в запрете осуществлять через порог любое взаимодействие. См. по этому поводу в словаре В. И. Даля: Через порог не здороваются. Через порог руки не подают. Купцы на пороге в лавке не стоят (покупателей отгонишь). Через порог ничего не принимать — будет ссора [17].

Список примет и запретов, связанных с восприятием порога как сакральной зоны, находиться в пределах которой или вести себя неподобающим образом может быть опасно, дополняет обращение к диалектному материалу. Так, анализируя обрядовый фольклор Русского Севера, запреты, связанные с порогом , отмечает известный этнограф П. С. Ефименко: ступать на порог ногой нельзя – станешь распутной (о женщине); вёхоть оставлять в помоях или собирать вёхтем в избе около дверного порога сор (мусор) в подол платья – родятся дети своробливыя, т. е. хилые, болезненные; холостой мущина, если сядетъ на порогъ, то не женится, потому предупреждают севшаго на пороге словами: «не садись на порогъ невесты уедутъ;» съ девицей же будетъ то, что у ней женихи уедутъ, если она сядетъ на порогъ [5] . Добавим, что связь указанных запретов со свадебным культурным кодом продолжает жить в русской традиции и сегодня и проявляется в обычае переносить невесту через порог дома во время свадьбы.

В качестве заключения отметим, что как граница между «своим» и «потусторонним» миром порог также считался подходящим местом для осуществления магических действий в народной медицине: там произносили заговоры, изготовляли целебные предметы, производили обрядовые манипуляции. Приведем пример одной из таких заговорных практик, записанной на территории Карелии в 1929 году: Если болит спина, то рубят на пороге голик на пояснице у больной. Больная идет к бабке, та кладет ее на порог, вниз животом, берет голик, кладет его на поясницу и рубит голик топором. Больная должна спросить у лечащей: Что рубишь, раба Божья (имя)? А она отвечает: — Рублю-перерубаю уем, вырубаю-перерубаю. Так проделывают на трех порогах, а потом голик бросают на дорогу (д. Шуя, Прион. р-н) [20]. Судя по диалогу, происходящему между лечащей и больной, можно предположить, что обряд этот проводился именно на пороге неслучайно: порог , «перерубающий» пространство дома и «не-дома», боль в пояснице, «перерубающая» человека поперек позвоночника, ворожея, рубящая голик, – это символическая связка, представляющая единую смысловую цепь, где каждое звено изоморфно другому. Соблюдение всех этих условий, тем более с троекратным повторением, по всей видимости, должно было сообщить обряду особую силу.

В некоторых комментариях, представленных выше, мы уже упоминали о возможности обозначения через образ порога дома в целом (см., например, фразеологизмы не пускать на порог , т. е. ‘не пускать в дом’, обивать пороги – ‘ходить по чужим домам’, ни ногою за порог – ‘не выходить из дома’). Существование данной мотивационной модели вполне предсказуемо и проявляется в языке системно. И. В. Якушевич, рассуждая об этом, отмечает, что выразителями символа дом в языке может выступать «как само слово дом , так и другие номинации, в чью семантическую структуру входят значения ‘здание, жилище’. Это однокоренные слова ( домик, домишко, домашний, домище, по-домашнему, надомный, бездомный и др.), родо-видовые номинации ( изба, комната, дворец, шалаш, хижина, сарай и др.), метонимические номинации, в том числе и детали ( окно, подпол, дверь, крыша, печь, порог (выделено нами. – Прим. авт .) и др.)» [22: 93]. Метонимическое представление дома в образе порога проявляет себя во многих пословицах и поговорках: Мужнин грех за порогом остается, а жена все домой несет. Девичий стыд до порога, а переступила, так и забыла. Добрая слава до порога, а худая за порог. Высоки пороги на мои ноги (‘нет входа в дом’). Словосочетания свой / родной порог, чужой порог характеризуются в языке той же семантикой.

Важно отметить, что связью с домом опосредованы и другие семантико-мотивационные модели, отмеченные нами у анализируемого слова. Так, лексема дом метонимически может быть использована в русском языке для обозначения родного очага / семьи, в связи ссч чемгте*жеiфункцииппоааналогии приобретает и номинация порог. См. уже приведенный ранее пример: Высокое счастье – увидев звезды, вернуться к родному порогу, обнять отца с матерью, посидеть с земляками. (В. Песков. Шаги по росе) [14].

Образ дома мотивирует в русском языке и метафорический перенос данного наименования на обозначения реалий географического пространства. В данном случае имеется в виду функционирование лексемы порог в значении ‘каменистое поперечное возвышение дна реки, нарушающее плавность ее течения’, и неизвестное литературному языку ообозначение порога ‘трещина во льду (реки, озера), края которой то сходятся, то расходятся’ Когда замерзают полыньи, рвет порогу Порога существует кругом озера на 2 – 7 верст от берега Волхов и Ильмень, о Быльная порога Трещина во льду, каждый год появляющаяся в одном и том же месте Пек., 1912 – 1914 (СРНГ, 30: 66).

Семантико-мотивационная модель, представленная в данных употреблениях, имеет большое количество аналогий в русской национальной картине мира. Подробно они рассматриваются вв)работах О. А. Теуш, которая на основе севернорусского диалектного материала показывает, что «образ двора и дома» в традиционном крестьянском сознании «наложен на все географическое пространство» [16: 247]. Помимо порога , схожим образом используются для обозначения природного ландшафта на Русском Севере лексемы окно ‘небольшое пространство чистой воды в болоте’ (Арх.: Вель., В.-Т., Леш., Мез., Пин., с. -Дв., Шенк.; Влг.: В.-Важ., К.-Г., Хар.; Костр.: Кологр., Чухл., Пыщуг.); ворота ‘узкий морской пролив, где бывает сильное течение’; ‘клинья леса, с двух сторон вдающиеся в болото’ (Арх.: Мез.); ‘узкое глубокое место в реке между отмелями’ (Арх.: Вин.); стена ‘отдельный массив леса по краю болота’ (Арх.: Мез., Пин.) , шолныша ‘узкий сухой участок на болоте’ (Арх.: Холм.); шóмуша ‘рукав поля, болота’ (Арх.: Вин., Шенк.); очаг ‘ круглая яма’ (Влг.: Ник.), ‘яма в реке, омут’ (Яр.: Некр.); колодец ‘небольшое пространство («окно») чистой воды в болоте’ (Арх.: Вель., В.-Т., Леш., Мез., Пин., с. -Дв., Шенк.; Влг.: В.-Важ., К.-Г., Хар.; Костр.: Кологр., Чухл., Пыщуг.) [16: 247-248].

К обозначенным в работе исследовательницы примерам можно добавить факты употребления лексемы печь / печка в севернорусских говорах, номинирующей такие объекты, как ‘подводная скала’: Еще бывает печь, это щелья, вроде печи, высокая, с обрывом, а кругом место глубокое, короче сказать, скалы это под водой Медв. (СРГК, 4: 502); ‘самое мелкое место озерной мели’ . Луды – мелкие места на озере, рыбачат у нас и лудах. Самое мелкое место луды – печка. Медв. (СРГК, 4: 499); ‘нагромождение камней на дне озера’ (мн.) Пск.; ‘сторонугпроруби,ккуда СсгребаетсяУлед’ ((самисскопления этого j льда). Печка – лед срубленный, выкидывается на сторону; где изволока и поддача, там большие печки. Калин., Новг. (СРНГ, 27: 7).

Приведенные примеры, как и переносные значения самой лексемы порог , убеждают в том, что «метафорическое видение пространства, отраженное в географической терминологии Русского Севера, многосторонне отражает все элементы крестьянского быта, мир, ориентированный на собственное хозяйство, замкнутый на доме и человеке, живущем в нем» [16: 252].

Добавим, что перечень параллелей в развитии семантики слов дом – порог был бы не полным, если не остановить внимание на ее реализации в номинациях тела человека, его физического состояния. Метафора дома в языковой характеристике человека тоже является языковой универсалией, в частности в русском языке она отражается во внутренней форме таких выражений, как крыша поехала, крыша протекает , съехала башня, он открылся / закрылся, сердце на замке и подобных. Использование в этой функции слова порог неизвестно литературному языку, однако на возможность аналогичного смыслового переноса указывают диалектные факты. См., например, употребление лексемы порог в псковских говорах для обозначения нижней губы человека: У-ту! У тебя язык сплошь на пороге (говорят ребенку, высовывающему язык) Пск. (СРНГ, 30: 66). В связи с последним примером думается, что вряд ли случайно в одном из заговоров от зубной боли, записанных в начале XX века на Каргополье, предлагалось сделать следующее: «Если болят верхние зубы, нужно на них положить щепку с верхнего порога , т. е. с верхней балки дверного косяка, а если нижние – с нижнего» [2 [20]. Языковой образ преобразуется здесь в обрядовое действие, и в обоих случаях мы наблюдаем отождествление рта человека с входом / дверью, а его верхней и нижней части с порогом .

Несколько иначе отражается взаимодействие образов порога и человека в народных загадках: Маленький мальчик всем под ноги смотрит. Маленький мальчик (Захарчик) всем под ноги заглядчик. В данном случае пороговый брус представляется ребенком, лежащим на полу и подсматривающим под подол всем проходящим.

Через образ порога может представляться в народном сознании и внутренний мир человека («душевный дом»). В частности, отражение подобного взгляда фиксируется в диалектном фразеологизме наступать на порог , который мы уже рассматривали выше.

Выводы

Анализ употребления лексемы порог в литературном языке и русской диалектной речи позволил нам выделить несколько мотивационных моделей, источником которых являются архаичные мифопоэтические представления о пороге как части дома. Наиболее отчетливо и разнообразно в значении данного слова репрезентируется понимание его как границы пространства-времени. Вместе с тем порог может использоваться в качестве одной из метонимических номинаций дома и олицетворять собой всех живущих в нем. Уподобление порога дому получает развитие и в некоторых метафорах: к их числу относится употребление данной лексемы для наименования донного рельефа, а также языковые факты, демонстрирующие отождествление дома и человека.

*Исследование выполнено в рамках реализации комплекса мероприятий Программы развития опорного университета ФГБОУ ВО «Петрозаводский государственный университет» на 2017–2021 гг.

Сокращения

1Примеры из современной художественной литературы приводятся из Национального корпуса русского языка .