Последствия для мировой экономики социальных ограничений, связанных с пандемией

В начале апреля 2020 года МВФ полностью пересмотрел мониторинг формирования мировой экономики в связи с развитием пандемии, связанной с развитием коронавируса. По данным МВФ, мировая экономика переживает самый большой спад со времен Великой Депрессии 1930-х годов. Общие потери мирового ВВП в результате так называемой «Великой самоизоляции» могут достичь, по оценкам МВФ, 9 трлн долл. [3]. В базовом сценарии, при котором пандемия ослабевает в первой половине 2021 года, а карантинные и замедляющие меры ослабляются на фоне поддерживающей экономической политики, мировая экономика в этом году сокращается на 3%. С учетом ранее запланированного роста общее сокращение глобального творения в этом сценарии составляет более 6% пунктов [4]. Мировая торговля товарами и услугами аналогична (однако этот прогноз, как отмечается в документе, связан с крайней степенью неопределенности. финансовые последствия зависят от ряда факторов, которые трудно прогнозировать, включая развитие пандемии, интенсивность и эффективность мер ее сдерживания, масштабы послевоенных потрясений, результаты резкого ужесточения глобальных экономических рынков, сдвиги в структуре расходов, изменения в психологии людей (например, нежелание людей посещать торговые центры и пользоваться общественным транспортом), а также влияние на волатильность цен на сырьевые товары [1]. Международные эксперты подчеркивают, что нынешний переворот не похож ни на один предыдущий кризис в истории по нескольким причинам.

Во-первых, с точки зрения масштаба. Ограничение объемов производства, инициированное чрезвычайной ситуацией в области здравоохранения и необходимостью ее сдерживания, приводит к потерям большим, чем те, которые были в процессе мирового экономического кризиса 20082009 годов.

Во-вторых, как и в ходе войны или политического кризиса, существует очень высокая неопределенность относительно продолжительности и силы шока, который происходит.

В-третьих, в нынешних условиях финансовая политика играет совершенно иную роль. Во время классических кризисов органы управления стараются как можно быстрее поддержать финансовую активность, стимулируя общий спрос. На этот раз кризис в различных аспектах вызван принятием необходимых мер по сдерживанию вируса. Это затрудняет стимулирование финансовой активности и даже нежелательно в случае более пострадавших секторов.

Пандемия не столько подчеркнула существовавшее ранее противостояние между мировыми центрами силы, сколько об- нажила глубину нынешнего системного кризиса международных политических и финансовых отношений в целом [2].

Есть три основные причины.

Во-первых, достижения научнотехнической революции, активное внедрение вычислительной техники и повсеместная автоматизация производственных процессов привели к росту производительности труда, что вызвало коренные изменения в организации финансового механизма, приведшие к существенному отличию его описания от классических книг по экономике.

Представления о принципах функционирования и методах эффективного управления рынком критически отстали от реального положения дел. Например, рынок больше не свободен.

Государственные расходы (от государственных средств до финансирования различных программ социальной помощи населению) в настоящее время начали создавать преобладающую долю национального ВВП. Если рассматривать страны отдельно, то во Франции они составляют 55,6%, в Финляндии - 53,3%, в Швеции - 49,3%, в среднем по еврозоне - 47,1%, отдельно по Евросоюзу - 45,8%, в Японии - 38,9%, в США - 37,8%, в России - 37,7% [5].

Причем, охват финансовой зависимости государств от масштаба бюджетных расходов их правительств постоянно растет. Например, в 2008 году во Франции она была только 50%, в Соединенных Штатах - лишь 31% [6]. Из-за чего устаревшие управленческие рекомендации, годные для устройства всемирной экономики даже четверть вековой давности утратили адекватность ее нынешнему устройству.

Во-вторых, с конца 90х годов ХХ столетия в обществе произошло масштабное перераспределение масштабов концентрации производства по основным регионам планеты. Прежде безусловно ведущие промышленно развитые государства лишились преимущества в доминировании.

Большое несоответствие характера сложившейся к данному моменту политического мироустройства и международного распределения властных полномочий фактическому состоянию финансовой мо- щи порождает напряжение из-за стремления официальных лидеров удержать свои позиции наперекор складывающимся реальным тенденциям.

В-третьих, пандемия показала чрезвычайно высочайшую степень уязвимости сложившегося механизма хозяйственных связей, как в логистическом, так и в ресурсном смысле.

Например, объявление карантина в Китае невольно остановило там производство промышленных товаров и показало, насколько минимальными являются оборотные складские запасы в структуре сбыта, вследствие формирования логистики и десятилетий оптимизации операционных издержек. Рост уровня общей прибыльности финансовой системы достигался ценой кризисного снижения ее устойчивости к внешним негативным факторам.

Если говорить об экономических последствиях, то ситуация осложняется высокой зависимостью уровня занятости населения от сферы услуг, которая создает от 50 до 75% всех рабочих мест в ведущих странах мира. Одно только закрытие кафе сразу же привело к сильному росту безработицы и критически увеличило нагрузку на социальные расходы бюджета.

Мировая экономика в целом продемонстрировала критическую зависимость функционирования от курса, прежде всего от оборота и покрытия преимущественно отрицательного спроса. Введение карантинных мер не только заставило людей оставаться дома, но и снизило потребление логистических услуг, вызвав снижение спроса на топливо.

Потребление бензина и автомобильного дизельного топлива в ведущих странах снизилось на 45%, авиационного топлива-на 63%. Выявлен огромный масштаб переизбытка предложения нефти. При общей мировой добыче черного золота около 100 млн баррелей в сутки, общее потребление черного золота в мире находилось на уровне 70-75 млн баррелей в сутки [4].

Существующий рыночный механизм регулирования баланса спроса и предложения не справился со своей задачей. В связи с этим мировые цены на нефть не устойчивы и постоянно находятся в дина-

Например, в Европе из-за теплой зимы мике

Остановка производства в период с февраля по середину мая 2020 года привела к снижению спроса на сталь на 30-32%, на 40% на уголь, на 70% на бетон и большинство видов строительных материалов.

Наложение кризиса на изменение климата высветило проблему избыточного предложения природного газа. Как с точки зрения баланса между трубопроводной и сжиженной формами, так и с точки зрения спроса на нее как на сырье и энергоноситель в целом.

уровень заполняемости подземных хранилищ газа по состоянию на середину мая 2020 года составлял всего лишь 42%, тогда как обычно к этому времени он не превышал 17%. Из-за этого средняя цена за миллион британских тепловых единиц на газ упала с 4,5-5 до менее чем 2,8 доллара [1, 2].

Таким образом, проведенный анализ выявил, что социальные ограничения, связанные с распространением коронавируса, привели к угрозе стагнации все сферы мировой экономики.