Постпандемийный кризис и его влияние на экономику Кыргызской Республики (на примере Джалал-Абадской области)

Пандемия COVID-19, захватившая сферу экономику практически всех государств актуализировала постановку анализа текущей ситуации и ее катастрофические социально-экономические последствия. В период жесточайшего локдауна также возросла потребность в оценке анализа, где ключевым аспектом процесса восстановления станет устойчивость основных экономических показателей, микро, малых и средних предприятий (ММСП) и оказание им помощи для устойчивого роста и создания рабочих мест.

В указанной связи целесообразно отметить тенденции в мировой экономике. Это т.н. «Цифровая революция», всецело изменившая представления о различных секторах мировой экономики в целом, и в частности, национальных экономик. Так, COVID-19 форсировал темпы системного перехода к цифровой экономике, а признание важности развития конкурентоспособной экономики вкупе с эффективным использованием человеческого капитала и рынков труда, повышения инвестиционного потенциала и регионального развития способствует развитию экономики Кыргызстана.

Будучи одной из открытых экономик в мире, КР остается импортером товаров и услуг, включая энергию, и имеет устойчивый отрицательный торговый баланс. Чтобы разрешить эту ситуацию, ключом к увеличению экспорта является интеграция с сопредельными государствами. При этом, разрешение пограничных споров между Кыргызстаном и Таджикистаном, несут в себе большой экономический риск.

Рассмотрим основные показатели, которые отражают текущее социальноэкономическое состояние в КР. Так, большая часть населения КР живет в бедности, или относительно выше черты бедности, порядка 65% являются «потенциально» бедными (в зоне риска порога бедности).

Согласны с мнением, что уровень бедности в совокупности с % высоко уязвимых групп населения, неравенства между регионами и между сельским и городским населением указывает на необходимость проведения структурных реформ во всех областях, повышая риски социальноэкономической и политической дестабилизации. Молодежь в возрасте от 15-25 лет, выходящих на рынок труда (более 350 000 чел. ежегодно) по прогнозным оценкам будет расти, что также предъявляет требования к службам занятости [1].

По данным официальной статистики порядка 10% ВВП инвестируется в программы соцзащиты, пользователями которых являются – 20% населения КР. В указанной связи актуализируется разработка и принятие более эффективных программ соцзащиты для с/х домохозяйств, матерей и детей, безработных и пожилых людей.

При этом экспертами признается, что показатели ВВП и инвестиций в здравоохранение, образование, соцзащиту достаточно высоки, однако доступ к ним и качеству услуг различается, что также иллюстрирует дифференциацию между регионами.

В контексте интеграции свою существенную роль сыграло членство КР в ЕАЭС (2014 г.) что, способствовало расширению доступа к рынкам и экономической миграции в РФ. Так, безработица, рост миграции, особенно среди молодежи и женщин становятся одной из острых проблем в КР. К примеру, уровень безработицы среди молодежи с 2005 по 2015 гг. способствовал массовому оттоку трудоспособного населения [2, с. 14]. Указанная тенденция имела место и в последующем в 2017-2019 гг.

Другим негативным последствием можно признать дифференциацию региональных различий, когда разрыв в ВВП на душу населения между богатыми (г. Бишкек) и бедными (Ошская область) регионами составляет почти 6-кратную разницу, и это с учетом того, что 2/3 населения живут в бедности в сельской местности. Статданные по Джалал-Абадской области также демонстрируют снижение темпов развития экономики по основным секторам. Ситуация обострялась закрытием границ, значительным сокращением денежных переводов трудовых мигрантов на Родину, высоким уровнем безработицы. Несмотря на то, что на территории области расположены основные промышленные объекты, добывающие предприятия, а также основные производители сельскохозяйственной продукции.

В указанной связи логичным было обращение к основным факторам, которые усугубляют ситуацию. Так, особо стоит отметить региональное неравенство в социальном развитии в виде различий в ИЧР между регионами. В силу того, что средства к существованию бедных слоев прямо или опосредованно связаны с сельским хозяйством, государство должно вырабатывать механизмы устранения ограничений для диверсификации данной отрасли, что в перспективе приведет к сокращению бедности и экономическому процветанию.

Так решению искоренения бедности будут способствовать следующие аспекты:

• -    расширение сферы органического сельского хозяйства;

• -    расширения агропромышленного сектора в целом по стране;

• -    горнодобывающий сектор;

• -    экспорт товаров легкой промышленности, зарекомендовавший себя в государствах СНГ с положительной стороны;

• -    инвестирование в развитие туризма;

• -    гидроэнергетика.

Можно согласиться с мнением Р.И. Могилевского, А.Т. Оморовой, что увеличение налогов и приток внешней помощи наиболее реалистичен, но потребуется увеличение налоговых поступлений (на 2,5% ВВП в год) и грантовой помощи (на 6,1% ВВП в год). А финансирование упрощается, если в 2011-2015 гг. удастся достичь экономического роста свыше 7% в год. По мнению указанных экспертов, если Правительству КР удастся продвинуть реформы, привлечь инвестиции, найти ресурсы для развития инфраструктуры, ситуация может стабилизироваться [3, с. 56].

Помимо этого, КР расширяет горизонты взаимовыгодного сотрудничества не только с государствами СНГ, но и с КНР, что может стать одним из бенефициаров Инициативы «Один пояс – один путь».

Данные национальной статистической системы (НСС) КР и Глобальной базы данных ООН (БД ООН) охватывают 157 показателей Глобального перечня ЦУР (около 64%). Так, на текущий момент в НСС доступны значения по 129 показателям, что составляет 53% имеющихся данных. В процессе анализа целесообразно отметить, что были рассмотрены данные ЦУР по ликвидации нищеты, здравоохранения, образования, различных секторов экономики.

В БД ООН содержатся показатели стат-данных для КР. Так, охват показателей (на основе имеющихся в НСС данных) выявлены для ЦУР в здравоохранении – 89%, гендерного равенства – 79%, в сфере энергетики – 83%, по индустриализации и развитию инноваций – 92% и в сфере международного сотрудничества – 76% [4, с. 92].

В рамках ЦУР, затрагивающих индустриализацию и развитие инноваций наименьший охват показателей (50%) наблюдается для задачи развития региональной и трансграничной инфраструктуры, остальные задачи, по мнению экспертов охвачены на 100%.

В ходе анализа показателей ЦУР, представленных как в НСС КР, так и в БД ООН (48 показателей), были выявлены некоторые дифференциации, вызванные разностью методологии расчета, применяемых Нацстаткомитетом КР и международными организациями. Кроме того, некоторые показатели, публикуемые в Глобальной БД ЦУР ООН, корректируются для обеспечения международной сопоставимости [4, с. 96].

Таким образом, по итогам анализа можно заключить несколько основополагающих выводов:

• -    Признавая катастрофические негативные последствия пандемии, комплексные реформы выхода из кризиса в КР могут привести к стабилизации ситуации и восстановлению темпов экономического роста.

• -    Ускоренный переход национальной экономики к цифровизации принесет свои положительные результаты уже в среднесрочной перспективе.

• -    Учет основных показателей ЦУР, приведенных в соответствие с международными критериями обусловил дальнейшую интеграцию КР в мировую экономическую систему.