Поведенческая культура бурят в традиционной культуре

На протяжении всего существования человечества прослеживается двойственное отношение к телу. В свой книге В. Стюарт, подчеркивая значимость единства психического и телесного, цитирует Библию: "...Бог расположил члены, каждый в составе тела, как ему было угодно. а если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно. Не может глаз сказать руке: "Ты мне не надобна"; или также голова ногам: "Вы мне не нужны". напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее, и которые кажутся нам менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения.. И страдает ли один член, страдает с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены" [8, с. 220]. Один из используемых принципов изучения человека — это принцип целостности, интеграль-ности человеческого организма. Тело, каждый его член, психика и все её структуры выполняют разные функции, но они едины. Преодоление дуализма тела и разума и возвращение к понятию целостности личности ведёт к глубоким изменениям в понимании поведения человека.

Как отмечает психолог В.Сахарова, "нельзя упускать тот факт, что всё ещё господствует общее пренебрежение к телу и отрицание права выражать себя на уровне инстинктов. Мы чаще чувствуем своё тело объектом, а не своим "Я", так как наши восприятие, мышление, эмоции, наши убеждение и интуиция, наше поведение подвергаются мощному влиянию со стороны социума и культурных традиций" [7, с. 9].

Цель данной статьи рассмотреть поведенческую культуру бурят в традиционной культуре.

Символика тела, согласно А. Лоуэну, — это язык тела. Он отражает две его части — одна имеет дело с телесными сигналами, а другая — с вербальными выражениями, определяющими те или иные телесные функции. Ссылаясь на Ш. Радо, Лоуэн пишет о том, что основой является язык тела (техник тела), так как вербальный язык сам по себе не существует — его корни в теле, в проприоцептивных ощущениях [7, с. 20].

Как отмечал М. Мосс, под "техникой тела" обозначается способ использования своего тела в обществе. Как известно, люди ежедневно общаются не только с помощью слов, но и посредством телесных движений. Каждый из атрибутов тела, будь то форма, размер, положение или рост, при определенных условиях выражает или передает некоторое значение. Даже неисполнение жеста, например, когда человек сдерживает проявление на лице подлинных чувств радости или горя, — мы говорим, что у него непроницаемое лицо, — может оказаться столь же значимым, сколь смех или слезы.

Возраст, род занятий, жизненные невзгоды, чувства и мысли — все оставляет "следы" на человеческом теле и находит своё отражение в невербальном поведении человека.

Г. Крейдлин в своей статье отмечает, что первым человеком, с которого начинается систематическое описание знаковых движений тела, был Иоганн Каспар Лафатер, пастор из Цюриха, который в 1775-1778 гг. опубликовал "Физиогномику". Он был первым, кто провел подробное наблюдение и описание корреляций между выражениями лица и конфигурациями тела, с одной стороны, и типами личностных свойств человека, с другой [9, с. 220].

Исследования И. Лафатера по физиогномике оказали огромное влияние на русскую культуру и науку и многие русские писатели в своем творчестве использовали его соображения и идеи.

В дальнейшем шли поиски общих принципов, управляющих телесным поведением человека, учеными велось изучение конкретных механизмов невербальной и вербальной коммуникации — языка тела.

Так, например, А.К. Байбурин констатирует тот факт, что поведение человека вариативно и многообразно [2, с. 5].

Однако существует и другое противоречивое утверждение, которое заключается в том, что поведение человека типизировано, т.е. оно подчиняется нормам, выработанным в обществе. Набор типовых программ поведения специфичен для каждого коллектива. Для каждой этнической культуры характерны свои представления о значимости тех или иных аспектов поведения. В соответствии с особенностями социальной организации в сфере "заданного" поведения выделяются различные типы: поведение крестьянина, воина, ремесленника и т.п. В соответствии с критериями биосоциального членения различаются поведение детей, взрослых, молодежи, стариков, мужчин и женщин.

Исследователь С.А. Арутюнова пишет, что "такие, казалось бы, чисто биологические явления, как половой акт или роды, осуществляются у человека разными приемами, в которых имеются определенные и очень существенные различия. Этнические различия проявляются в том, как люди одеваются, как они едят, в их излюбленных позах стояния или сиде-ния_." [1, с. 20].

Необходимо отметить, что для общества, ориентированного на традиционные формы регуляции, как ритуал и обычай, действующие нормы и правила считаются унаследованными от предков и поэтому имеют императивный характер для любого члена группы.

Приведем в этой связи высказывание Р.М. Берндта и К.Х. Бернда об австралийцах: "Общепринятые стандарты поведения аборигенов считаются наследием прошлого. По их представлениям, великие мифические предки создали тот образ жизни, который ведут теперь люди. И так как сами мифические предки считаются вечными и бессмертными, таким же неизменным, раз и навсегда установленным, должен быть и существующий уклад жизни" [4, с. 225].

Ссылка на закон предков ("так делали раньше", "так установили предки") — основной и универсальный способ мотивации поведения в традиционной культуре.

В традиционной культуре бурят существуют различные социальные, половые, этические, возрастные позы, выражающие отношения между людьми.

С анатомико-физиологической точки зрения репертуар поз достаточно ограничен. Это связано, в частности, с тем, что антропоморфно допустимых положений тела не так уж много. Но количество поз ограничено, также и с социальной и культурной точек зрения, поскольку существуют различные расовые, половые, этические табу на определенные позы. Некоторые позы в чужой культуре могут оцениваться как весьма странные, как странными бывают и нормы для положений тел, принятые в разных культурах.

Для взрослого человека русской культуры нехарактерна поза "сидеть на корточках". Между тем так любят сидеть многие народы, и в частности буряты. Н.Л. Жуковская в своей монографии подробно описала позы монголов, которые характерны и для бурят.

По мнению исследователя, наиболее распространенной (мужской и женской) позой у бурят является бохирч суух (досл. "сидеть, согнув ноги") . "Сидящий подкладывал под себя одну ногу и, сидя на ней, выставлял перед собой колено другой, на которое опирался рукой. От того, в какой части юрты находился человек, зависело, какую ногу он под себя подкладывал. Колено поднятой ноги, согласно правилам, должно было быть обязательно обращено к двери, поэтому женщины, как правило, сидели на правой ноге и выставляли перед собой колено левой, а мужчины наоборот" [5, с. 145].

Подобная поза считалась не только будничной, но и праздничной.

На сегодняшний день известны два вида позы сидения бурят — завилж с\хх (досл. "сидеть скрестив ноги"): подложив под себя скрещенные ноги или выставив их перед собой. Первый вариант более строгий и в такой позе сидели ламы во время молитвы. Второй вари- ант — более непринужденный (так могли сидеть почтенные и уважаемые старики, но такая поза не рекомендовалась молодежи).

Как утверждает В.Д. Лелеко, позиция "сидя" маркирует более высокий социальный и ритуальный статус (в знаковой соотнесенности с позой "сидя"), старший (по возрасту, статусу) сидит, смотрит на младшего снизу вверх, младший - стоит [6, с. 143].

Знатные женщины могли сидеть с вытянутыми ногами, и лишь носки их ступней должны были перекрещиваться.

В позе сехрех - поза стояния на коленях — заложен некоторый уничижительный оттенок, так как на колени должны были становиться простолюдины при появлении знатных нойонов. Кроме того, на коленях обычно стоит тот, кто разливает архи во время приема гостей и это уже не унизительная поза, а скорее почетная обязанность.

Следующая поза бургэдэн суудал (досл. "орлиная посадка") — поза сидения на корточках, одна из самых распространенных поз в сельской местности. Поза эта требует от сидящего человека особой сноровки и в значительной степени восходит к особенностям национальной обуви бурят . Опираясь на землю только носками сапог, человек всей своей тяжестью давит на их прочные негнущиеся голенища, которые становятся для него довольно удобным сиденьем. Общеизвестна и специальная детская поза ховл жийх (досл. "вытягивать ноги"), так обычно сажают на землю или на пол маленьких детей, еще не умеющих ходить.

Неприличным для молодежи, как отмечает Г. Батнасан, особенно в присутствии старших, считалось сидеть нога на ногу ( хвл ачих ) , а также привалившись к войлочному тюфяку или какому-либо другому предмету. Такая поза выражает непочтение к окружающим [3, с. 54].

Кроме того, молодежи рекомендовалось при старших не сидеть на кровати, поменьше пить, не курить трубку и не сидеть на корточках. Особой разницы между мужскими и женскими позами, можно сказать, не существовало, однако сидеть, скрестив ноги, и на корточках женщинам не рекомендовалось, по эстетическим соображениям.

В традиционной культуре бурят существовали также определенные позы сна и смерти. Поза, которую человек принимает во сне, этикетом не регламентируется, но, по представлениям бурят, она может быть благоприятной или неблагоприятной.

К примеру, если мужчина спит на спине, подложив руки под голову, это плохо - значит, он засыпает с мыслями о беде. Плохо, если он спит на правом боку, подложив руку под щеку, — это поза покойника. Нехорошо, когда ребенок спит, положив руку на сердце, - ему приснится дурной сон. Самая лучшая поза для сна — на спине, вытянув руки вдоль тела. Возможно, что в основе этих народных примет лежат какие-то рациональные наблюдения.

Интерес вызывает шкала градаций поз смерти, которая существует у бурят. Н.Л. Жуковская отмечает, что самой лучшей позой для покойника считалась: лежать на правом боку, подложив правую руку под щеку, заткнув безымянным пальцем правую ноздрю, с вытянутой вдоль тела левой рукой, правая нога — прямая, левая согнута в колене. Если человек умирал в такой позе, считалось, что это очень хорошо, если же нет, то ему эту позу придавали на месте погребения — будь то в степи, у подножия горы или где-либо в другом месте.

Другая хорошая поза, как считают исследователи, — умереть, лежа ничком. Иногда умирающему, незадолго до смерти, придавали такую позу. Плохо, если человек умирал с открытым ртом или глазами, — это сулило несчастье оставшимся в живых родственникам. В таких случаях рот заклеивали листом бумаги, с нарисованной крестообразной ваджрой (она выступала в роли амулета), глаза зашивали нитками. Очень плохо, если человек умирал, сжимая кулаки, — значит, он звал кого-то за собой [5, с. 150].

Помимо техник сна и поз смерти в традиционной культуре бурят различают походки. На первый взгляд, походка является чисто индивидуальным свойством, но в ней, как и в любой другой характеристике человеческой личности, налаживались друг на друга генетические предпосылки и культурно-исторические традиции общества. Отсюда и естественная взаимосвязь походки с правилами этикета.

По нашему мнению, одной из распространенных походок взрослых мужчин и стариков в Бурятии является походка "держась за свой крестец", "держась за поясницу" или "спину в руках держать". Человек идет, немного наклоняясь вперед, сцепив за спиной руки на уровне крестца, придерживая правой рукой запястье левой.

Эта походка степенных, пожилых людей, которым чрезвычайно не нравится, когда точно так же ходит молодежь, так как право на такую походку человек приобретал лишь после того, как у него умирал отец, и он становился главой семьи. Подобная походка — символ социальной зрелости и уважения в обществе. Заметим, такая походка считается чисто мужской, но ламам она была запрещена.

Что касается женщин, они обычно не ходили, скрестив руки на пояснице, независимо от того, живы у них родители или нет. К тому же такая походка требует свободных рук. У мужчин они практически всегда свободны: крупная поклажа прикреплена к седлу их коня, мелкая (деньги, спички, кисет с табаком, пачка сигарет и т.п.) спрятана за пазухой. Женщины редко что-либо носят за пазухой, и руки у них, как правило, заняты даже на ходу.

Не только походка, но и вообще манера стариков держаться, вести себя на людях, закуривать, говорить отличается сдержанностью и достоинством. Молодые люди, напротив, любопытны и суетливы, часто размахивают при ходьбе и во время разговора руками.

В связи с вышесказанным можно сделать следующий вывод: техники тела в бурятской культуре своеобразны и неповторимы. Через техники тела проявляется отношение человека к действительности, его взаимоотношение с миром, с природой, с другими людьми, которые также выражают особый национальный менталитет и показывают качества национального характера.

В техниках тела отражаются практические действия человека, его интеллектуальная деятельность, культура поведения, этикет и ценностные приоритеты.