Практика производства дознания по делам о террористах в порядке ст. 1035 Устава уголовного судопроизводства в начале XX в

В начале ХХ в. среди методов революционной деятельности по-прежнему были террористические акты. Но если ранее таковые ставились во глав угла, как, например, у «Народной воли» второй половины Х1Х в., то в начале ХХ в. преобладали все же политические методы. Однако от практики террористических актов радикально настроенные политические силы не отказывались. В их числе была и партия социалистов-революционеров, которая в своей структуре боевую организацию. Разумеется, власть пристально следила за деятельностью этой организации и пыталась пресекать ее преступную деятельность. Это осуществлялось органами политического сыска, и прежде всего жандармерией.

В этом смысле представляет интерес доклад полковника отдельного корпуса жандармов Васильева о результатах произведенного им в порядке 1035 ст. Уст. Угол. Суд. дознания по делу о боевой организации социалистов-революционеров1. В нем, в частности, указывается, что летом 1908 года по агентурным указаниям Одесского Охранного Отделения установлено было наблюдение за боевой группой партии социалистов-революционеров, производившей экспроприации в Туркестане и подготовлявшей разбойное нападение на кредитные учреждения в Ташкенте или Чимкенте. 17 октября 1908 года означенное наблюдение было ликвидировано арестами в Ташкенте и некоторых других городах России, причем было задержано 46 человек. Весь материал, отобранный по обыскам, а равно добытый другими способами, был передан для рассмотрения командированному из С.Петербурга, по распоряжению товарища Министра внутренних дел Отдельного корпуса жандармов подполковнику Васильеву. Добытый материал был тщательно исследован в камере Прокурора Ташкентской Судебной Палаты, однако оснований для производства по делу формального дознания не нашлось.

Ввиду такого решения вопроса подполковник Васильев приступил 21 ноября 1908 года к переоформлению материалов дела, в результате чего изобличено было в политической неблагонадежности еще 8 человек. После этого прокурором было признано возможным возбуждение формального в порядке 1035 ст. Уст. Угол. Суд. дознания. Обвиняемых было привлечено всего 26 человек. Начавшись с этой цифры обвиняемых, дознание быстро стало развиваться благодаря ряду откровенных показаний и выемке большого количества телеграмм, достигнув ко времени окончания дознания 88 обвиняемых.

Добытыми дознанием данными, преимущественно документальными, вполне и прочно установлено существование в 1907-1908 годах боевой организации партии социалистов-революционеров, действовавшей в Туркестане, где она произвела ряд экспроприаций. Добытые при этом деньги обращены были в пользу партии и поделены между местным, Областным и Центральным Комитетами.

Наиболее яркими местами дознания были:

«1) Откровенное показание обвиняемого Романа Бычкова, который впервые изложил преступную деятельность группы, указав, в большинстве по кличкам, входивших в нее лиц. Дав это свое показание Охранному Отделению по охране, Бычков скрылся и до сих пор не разыскан.

• 2)    Откровенное показание обвиняемого Ивана Ефимова, который не только изобличил многих видных деятелей боевой группы, но указал место хранения остатков партийной лаборатории, оружия и подпольной типографии Туркестанского Областного Комитета. Все эти предметы были взяты по обыску 10 октября 1909 года. В лаборатории оказались взрывча-тые вещества и пять разрывных снарядов большой силы.

• 3)    Откровенное показание обвиняемого Габрауфа Ниазбаева, осветившего преступную деятельность не только боевой группы, но и руководившего ею Центрального Комитета. Это показание дало также возможность собрать много изобличающих документов, главным образом подлинных телеграмм обвиняемых.

ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

• 4)    Откровенное показание обвиняемой Серафимы Кузьминой, указавшей на перевозку ею оружия из Кишинева в Ташкент для Туркестанского Областного Комитета и изобличившей многих видных деятелей группы.

• 5)    Откровенное показание обвиняемой Веры Невзоровой, описавшей способ перевозки денежных сумм, ограбленных в Чарджуйском уездном Казначействе, и указавшей лиц, которые занимались этим делом.

• 6)    Из откровенного показания обвиняемого Ивана Ефимова усматривалось, что какой-то извозчик по имени Николай был договорен боеви-ками для перевозки принадлежащих им преступных предметов, в том числе лаборатории. По выяснении личности Николая он оказался Таш-кентским мещанином Николаем Федоровым Андроновым, у коего 20 июля 1910 года был произведен обыск, причем обнаружен сундук с двойным дном, под которым находились: одна 3-х линейная винтовка, две пироксилиновых шашки, боевые ружейные и револьверные патроны, шашка, кинжал и два разрывных снаряда большой силы.

• 7)    Обнаружение в глухой местности, под Ташкентом, дачи обвиняемого Василия Иванова с постройками и виноградниками, купленной на партийные средства и предназначенной для революционных целей.

• 8)    Установление связи с боевою группою лучшего Ташкентского врача Моисея Слоним, которому выслано было из С.Петербурга от Центрального Комитета 5 тысяч рублей на устройство подготовлявшейся экспроприации в гор. Чимкенте. Деньги эти были переданы по назначению необнаруженным лицам.

• 9)    Установление таковой же роли Помощника Присяжного Пове-ренного в Ташкенте Ивана Чарковского, который, повидимому, из ограбленных в Чарджуе денег перевел 6200 рублей в Киев на имя обвиняемой Елены Крыжицкой, передавшей их жене обвиняемого Василия Иванова, а последняя перевела эти деньги в Париж на свое имя. Кроме того Чарковский перевел еще 10 тысяч рублей в Одессу на имя торгового дома братьев Зензиновых, откуда эта сумма послана была в Москву той же фирме, а этою последней переведена в Париж на имя какого-то доктора Тафта».

Как видно, дознаватели получили достаточно много признательных показаний. В результате, начавшись с 26 обвиняемых, дознание постоянно развивалось настолько, что в итоге оказалось привлеченными 88 лиц, из которых 40 содержались под стражей в разных городах России; 11 со-стояли под надзором полиции; один состоял под подпиской о неотлучке и 13 состояло под залогом в размере от 100 рублей до 15 тысяч рублей. Обширный следственный материал занимал 42 тома, заключающих в общей сложности более десяти тысяч листов (не считая шести томов черно-вой переписки). Оконченное дознание, по распоряжению Туркестанского Генерал-Гебернатора направлено в Туркестанский Военно-Окружный Суд. Все это свидетельствует о достаточно интенсивной, и, вероятно, вполне профессиональной работе российских сыщиков из органов политического сыска 1908-1909 гг. Однако общая общественно-политическая ситуация, которая складывалась в России, нежелание самодержавия предоставлять российскому населению реальные политические права и свободы, усиление репрессий против революционеров, хотя и решали некоторые охранительные задачи, сводили эту работу к дальнейшему проти-востоянию государственной власти и российского общества.