Правовое положение эксперта и специалиста в уголовном судопроизводстве

Расследование преступлений – явление многогранное и требующее от лица, производящего расследование, таких же многогранных знаний в различных областях научного познания. Однако совершенно очевидно, что к лицам, ведущим расследование, не могут быть предъявлены требования по наличию таких знаний. Для решения этого вопроса длительное время используется помощь экспертов и специалистов. Появление в законе указания на «заключение специалиста» [1] представляется закономерным, однако вызывает вопросы о соотношении роли эксперта и специалиста в расследовании преступлений, правовом статусе этих субъектов. Исследования в этом направлении ведутся и уже принесли существенные результаты [2, с. 348–350; 3, с. 91–98; 4, с. 84–87], однако начинать необходимо с понятий «эксперт» и «специалист», приведенных в УПК РФ.

В соответствии со ст. 57 УПК РФ, экспертом является «лицо, обладающее специальными знаниями» и назначенное в установленном порядке «для производства судебной экспертизы и дачи заключения». А в соответствии со ст. 58 УПК РФ, «специалист – это лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях» в установленном порядке «для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию». Очевидно, что общим для этих понятий является указание на наличие у этих лиц «специальных познаний».

Понятие «специальные познания», которые закон соотносит и с экспертом, и со специалистом в уголовном процессе, может быть определено как совокупность узкопрофильных профессиональных знаний и умений в области науки, техники, искусства или ремесла, которые используются в рамках расследования и разрешения уголовного дела. В литературных источниках учебного характера встречаются и иные, схожие по сути дефиниции. Например, рассмотрение специальных познаний как профессиональных знаний и умений в обозначенных выше, предусмотренных уголовно-процессуальным законом областях, необходимых для решения вопросов, возникших при расследовании и рассмотрении в суде конкретных дел [5].

Внесение этого термина в качестве основных в Уголовно-процессуальный кодекс РФ на протяжении длительного периода времени является предметом обсуждения. Так, Я.В. Комиссарова считает необходимым дополнить ст. 5 УПК РФ пунктом 44.1: «Специальные знания – знания за пределами тех, которыми обязаны обладать судья, прокурор, следователь, руководитель следственного органа, начальник подразделения дознания, дознаватель, исходя из назначения уголовного судопроизводства» [6]. Мы считаем, что такое определение носит слишком общий характер и не отражает сути специальных познаний. Проект федерального закона «О судебноэкспертной деятельности в Российской Федерации» содержит понятие «специальные знания», рассматривая их как «систему знаний и практических навыков в области конкретной науки, техники, искусства или ремесла, приобретаемых путем специальной подготовки и (или) профессионального опыта» [7].

Формы применения специальных познаний у эксперта и специалиста имеют существенные отличия. Специалист, применяя их, оказывает помощь следователю в производстве следственных и процессуальных действий, причем такое взаимодействие осуществляется как в процессуальной форме, когда специалист, например, включается в состав следственно-оперативной группы, так и в непроцессуальной, когда им ведется консультативная работа, что не находит отражения в протоколе следственного действия.

Эксперт осуществляет свою деятельность в единственно доступной ему форме – путем производства экспертизы. Понятие «экспертиза» произошло от латинского expertus, которое употребляется в значении «знающий по опыту», «испытанный» [8, с. 18], то есть экспертное исследование в этимологическом значении должно включать в себя опытные действия и производиться сведущим лицом [9, с. 43–45]. То есть это квалифицированное оказание на профессиональной основе услуг путем проведения исследований и дачи заключений, имеющих силу доказательств.

Профессиональный статус эксперта, как нам представляется, нуждается в правовом закреплении на уровне федерального закона. Эта попытка предпринята в проекте федерального закона «О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» [10], при разработке которого за основу был взят действующий в этой области нормативно-правовой акт, а именно федеральный закон «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» [11], без учета особенностей осуществления деятельности негосударственными экспертными учреждениями. По нашему мнению, более целесообразно принять за некую модель базу нормативно-правового обеспечения деятельности адвокатов, которая, несмотря на существенную разницу в содержании деятельности, ближе к рассматриваемой по сути.

Нам представляется важным закрепление в законе системы мер, которые позволяли бы поддерживать готовность эксперта к выполнению своих процессуальных обязанностей на высоком профессиональном уровне. В связи с этим полагается необходимым лицензировать этот вид деятельности для негосударственных экспертных учреждений, а для ведомственных учреждений – предусмотреть планируемую систему обучения экспертов с квалификационными испытаниями в качестве формы итогового контроля и повышения ими своей квалификации по утвержденным в установленном порядке программам.

В условиях сохранения права производства экспертиз только за лицами, получившими профессиональный статус эксперта в рамках существующей на сегодняшний день в ведомственных учреждениях системы «допусков» к их производству, возможно наделение специалиста правами проведения исследования и дачи предварительного заключения по его результатам.

Сравним закрепленные в законе определения «заключение эксперта» и «заключение специалиста». Первое сформулировано как «представленное в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу, или сторонами» [12], во втором – «суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами». Очевидно, что лишь в первом случае с точки зрения законодателя речь идет об исследовании с формулировкой выводов, а во втором – о суждении, под которым в логике понимается «форма, в которой что-либо утверждается или отрицается о предмете, его свойствах или отношениях между предметами» [13]. Суждение не имеет и не может иметь доказательственного значения, особенно в отсутствии исследовательской части, которая может подтвердить или опровергнуть суждение, однако по действующему законодательству оно является таковым, будучи оформленным в качестве заключения. Содержанию заключения специалиста, формам и возможностям его вовлечения в уголовный процесс в последние годы посвящено много работ [14, с. 45–48; 15, с. 75–80; 16, с. 6–9].

Правовое положение субъекта формирует также совокупность предоставленных ему прав, обязанностей и мер ответственности.

Специалист, в соответствии со ст. 58 УПК РФ, обладает правом отказа от участия в производстве по делу в отсутствии у него необходимых для расследования познаний; знакомства с протоколами следственных действий, в которых он принимал участие, и их корректировки; обжалования действий лиц, ведущих расследование.

Обязанности в законе предусмотрены в качестве ссылки на то, что специалист осуществлять «не вправе». Он обязан являться по вызовам лица, ведущего расследования; сохранять в тайне сведения, ставшие ему известными в связи с выполнением функций этого участника процесса при наличии предупреждения, и выполнять свои обязанности как специалиста на основании положений действующего законодательства. В этой части обязанности эксперта и специалиста в полной мере совпадают. Эксперт, в соответствии со ст. 57 УПК РФ, не вправе самостоятельно собирать сведения для проводимой экспертизы, проводить переговоры с участниками процесса, проводить действия, влекущие уничтожение объектов, направленных на экспертизу, и давать заведомо ложное заключение.

За разглашение данных предварительного расследования и специалист, и эксперт несут ответственность в соответствии со ст. 310 УК РФ. Эксперт также может быть привлечен к ответственности за дачу заведомо ложного заключения в соответствии со ст. 307 УК РФ.

Эксперт обладает дополнительными правами, связанными с проводимым им исследованием: знакомиться с материалами дела, ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов при недостаточности имеющихся, давать заключения. Необходимо отметить, что в целом права эксперта шире, чем права специалиста, хотя совершенно очевидно, что с точки зрения должностного положения в ведомственных учреждениях и в качестве эксперта, и в качестве специалиста может выступать одно и то же лицо, наделенное разным объемом прав и обязанностей.

Нам представляется, что полномочия специалиста будут расширяться, хотя и в незначительной степени, что позволит немного «разгрузить» направление проведения исследований в форме экспертизы.

Ссылки:

• 1.    О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации : федер. закон от 04.07.2003 № 92-ФЗ (ред. от 29.12.2010) // Собрание законодательства РФ. 2003. № 27 (ч. 1). 7 июля. Ст. 2706.

• 2.    Зороастров О.М. Эксперт и специалист в уголовном процессе // Преступность в Западной Сибири: актуальные проблемы профилактики и расследования преступлений : сб. ст. по итогам всерос. науч.-практ. конф. (28 февраля – 1 марта 2013 г.). Тюмень, 2013. С. 348–350.

• 3.    Назаров В.А. Эксперт и специалист в уголовном процессе // Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. 2011. Вып. 13. С. 91–98.

• 4.    Семенов Е.А. К вопросу о разграничении правового положения специалиста и эксперта в уголовном процессе России // Наука и практика. 2012. № 2 (51). С. 84–87.

• 5.    Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия. М., 2000. 334 с.

• 6.   Комиссарова Я.В. Профессиональная деятельность эксперта в уголовном судопроизводстве: теория и практика :

• 7.  О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации (ред., принятая ГД ФС РФ в I чтении 20.11.2013) :

• 8.    Сахнова Т.В. Судебная экспертиза. М., 2000. С. 18.

• 9.    Гаужаева В.А. Сроки производства судебных экспертиз: дискуссионные вопросы // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2015. № 5. Ч. 2. С. 43–45.

• 10.    О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации (ред., принятая ГД ФС РФ в I чтении 20.11.2013) : проект федер. закона № 306504-6. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

• 11.    О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации : федер. закон от 31.05.2001 № 73-ФЗ (ред. от 25.11.2013) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 23. 4 июня. Ст. 2291.

• 12.    Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 30.03.2015) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (ч. 1). 4 дек. Ст. 4921.

• 13.    Егоров С.Н. Суждение. СПб., 2011. 264 с.

• 14.    Виницкий Л., Ревенко Я. Содержание заключения специалиста в уголовном процессе // Законность. 2011. № 11. С. 45–48.

• 15.    Шаевич А.А., Шашин Д.Г. Об использовании заключения специалиста в качестве доказательства в уголовном процессе России // Вестник криминалистики. 2012. Вып. 1 (41). С. 75–80.

• 16.    Махов В.Н. Становление заключения и показаний специалиста как доказательства в уголовном процессе Российской Федерации // Российский следователь. 2013. № 9. С. 6–9.

монография. М., 2014. 368 c.

проект федер. закона № 306504-6. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».