Пределы вмешательства в частную жизнь профессионального спортсмена: правовые, этические и организационные аспекты

Введение. Сегодня частная жизнь человека – объект многочисленных посягательств со стороны различных мессенджеров, социальных сетей, кредитных организаций, представителей сферы услуг, киберпреступников и других всевозможных злоумышленников, недоброжелателей или просто любопытствующих. При этом современные технологии позволяют настолько глубоко проникнуть в тайны личной жизни человека и так изощренно их использовать, что способны причинить ему гораздо более существенный вред, чем 10–20 лет назад.

В большей степени страдают от вмешательства в частную жизнь узнаваемые люди.

Но для известных спортсменов – это настоящий вызов. Если «звезды» сцены, подиума или экрана могут руководствоваться лозунгом «черный пиар – тоже пиар», то для спортсмена такой подход к проблеме невозможен. В любой стране мира профессиональный спортсмен или тренер – это пример для подражания миллионов людей, образец целеустремленности, трудолюбия и жизненного успеха.

Профессиональные спортивные клубы, лиги, объединения очень трепетно относятся к своей репутации, стараются не допускать публичных скандалов с участием спортсменов, а в случае, если антиобщественное, аморальное, тем более преступное поведение спортсмена становится достоянием общественности, предпринимаются серьезные усилия по устранению репутационных издержек, вплоть до отстранения спортсмена от тренировок и соревнований или даже расторжения с ним трудового договора.

Так, в 2021 году бывший тренер хоккейной команды «Витязь» Андрей Назаров публично рассказал о том, что в 2011 году на тот момент игрок команды Артемий Панарин (на сегодня один из лучших хоккеистов Национальной хоккейной лиги) после одного из матчей в Риге избил девушку. Несмотря на явные противоречия в словах тренера, отсутствие доказательств, истечение большого срока после описываемых событий, Панарин был на несколько недель освобожден от игр и тренировок.

В 2016 году футболисты Александр Кокорин и Павел Мамаев были замечены журналистами в одном из ресторанов Монте-Карло, где, судя по заметкам в СМИ, организовали вечеринку, потратив только на шампанское для гостей 250 тыс. евро. Несмотря на то, что сами футболисты организацию мероприятия отрицали, они были переведены в молодежный и дублирующий составы и оштрафованы своими клубами, а представители руководства публично заявили о недопустимости такого поведения.

С другой стороны, любой спортсмен испытывает огромное давление со стороны своего работодателя и антидопинговых органов, а известные спортсмены – еще и со стороны СМИ, что может привести и к проявлениям нарушения психики как в процессе выполнения трудовых обязанностей, так и в личной жизни [3].

Цель исследования. Изучение правовых, этических и организационных аспектов проявления интереса к личности профессионального спортсмена и определение законодательных пределов проявления внимания к его личности без нарушения границ частной жизни.

Материалы и методы. Рассмотрение проблемы неприкосновенности частной жизни профессиональных спортсменов осуществлялось на пересечении различных направлений научного исследования – законодательных предписаний, этических вопросов и основ организационного управления спортом высших достижений.

Фундаментом для анализа заявленной проблемы послужил метод сравнительного исследования российского, международного и зарубежного законодательства и судебного правоприменения по вопросам вмешательства в частную жизнь спортсмена со стороны работодателя, средств массовой информации и антидопинговых органов.

Формирование итоговой правовой позиции было основано на применении метода правового моделирования, позволяющего использовать эмпирические данные, научные исследования российских и зарубежных авторов, официальные сведения и материалы публицистики для определения баланса сохранности частной жизни спортсмена, его обязательствами перед работодателем, антидопинговыми органами и необходимостью коммуникации со СМИ.

Результаты. В контексте рассматриваемой проблемы можно говорить о праве знаменитостей на публичность, под которым понимается право каждого человека контролировать коммерческое использование своей личности и требовать в судебном порядке взыскания убытков за несанкционированное распространение информации, как правило, в негативном свете, относительно тех или иных сведений о своей частной жизни. Знаменитость хочет не только защиты от необоснованного вторжения в частную жизнь, но и права контролировать коммерческую ценность личности. Его волнует публичность, он не желает, чтобы его имя, фотография и образ воспроизводились и публиковались без его согласия или без вознаграждения [1]. Право на неприкосновенность частной жизни обеспечивает право на свободу, в то время как право на публичность обеспечивает право на получение прибыли от информации о самом себе. Более того, знаменитости имеют право на получение прибыли от использования их сходства, отличное от права на публичность [4].

Представители спорта высших достижений не раз страдали от необоснованного, нарушающего правовые и этические нормы вмешательства журналистов в их личную жизнь. В 2019 году известный фигурист, теперь тренер, Евгений Плющенко выступил с гневной тирадой в адрес одного из телеканалов, представители которого пробрались в больничную палату, где находился спортсмен, и без его согласия сделали несколько фотографий.

В отдельных случаях возникают анекдотичные ситуации, когда в суд обращаются бывшие супруги знаменитых спортсменов с требованием о компенсации морального вреда, причиненного в результате якобы незаконного (без получения предварительного согласия) вмешательства в частную жизнь. Ответчиком выступало издательство, опубликовавшее в одном из журналов статью об Андрее Канчельскисе о его учебе, профессиональной карьере, семейной жизни, взаимоотношениях с родственниками, друзьями, детьми. В удовлетворении исковых требований судом было отказано, поскольку истец (бывшая супруга футболиста) не заявляла требований о признании опубликованных сведений не соответствующими действительности, порочащими ее честь и достоинство (Решение Савеловского районного суда г. Москва от 28 января 2014 г. № 2-4192/2013).

Европейский Суд по правам человека в своих постановлениях приходил к выводу, что лицо, ведущее активную общественную жизнь, не имеет такого же обширного (в сравнении с рядовыми гражданами) иммунитета по охране тайны его личной жизни и прав на изображение, поскольку в этом случае будет нарушен баланс частных и публичных прав, что будет противоречить общественным интересам, ограничивать права средств массовой информации как института общества, ущемлять права граждан на информацию и объективность. В постановлении от 18 января 2018 г. Европейский Суд по правам человека совершенно справедливо высказал и обосновал свою позицию по вопросу об обязанности спортсме- нов сообщать сведения о своем местонахождении в целях проведения незаявленных проверок на допинг: такое требование должно рассматриваться как обоснованное, то есть не нарушающее право спортсменов на уважение семейной жизни и образа жизни, поскольку спортсмены могут отказаться от включения их в целевую группу; они вправе самостоятельно устанавливать время и место проведения антидопинговых проверок; спортсмены не лишены возможности обжалования примененных к ним санкций. Своего рода лозунгом является вывод суда: «Предположительно присущий только миру спорта характер применения допинга не может поставить под сомнение законность превентивных мер, наоборот, он оправдывает желание публичных властей достичь успеха в осуществлении этих мер» (Постановление ЕСПЧ от 18 января 2018 г. по делу «Национальная федерация спортивных ассоциаций и союзов (FNASS) и другие (National Federation of Sports Associations and Unions (FNASS) and Others) против Франции» (жалобы № 48151/11 и 77769/13)).

Под правом на неприкосновенность частной жизни поднимается право на свободу, в том числе быть свободным от необоснованного вторжения, и право жить спокойно, право на защиту своего имени и личности от незаконного, излишне внимательного и строгого контроля со стороны третьих лиц (журналистов, болельщиков), право на самостоятельное принятие решений… Иногда подобная информация носит правдивый, но навязчивый характер, связана с постыдным разоблачением фактов личного характера о работнике (спортсмене) [4].

Необходимо отметить, что российское законодательство установило различные виды санкций за незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, включая незаконный сбор и распространение информации о семейной и личной жизни человека, ее воспроизведение в публичном пространстве. На страже неприкосновенности частной жизни стоят статья 152.2 Гражданского кодекса РФ и статья 137 Уголовного кодекса РФ.

Отметим, что указанная выше статья 152.2 появилась в Гражданском кодексе РФ сравнительно недавно – лишь в 2013 году. А впервые по-настоящему серьезно законодатель обратился к рассматриваемому вопросу только в середине 2000-х годов, когда были при- няты Федеральные законы «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и «О персональных данных». В других странах, например, Германии, Швейцарии, законодательство о защите частной жизни появилось гораздо раньше, а в США определяющими границы работодателей по вопросу вторжения в частную жизнь спортсмена стали акты судов 1985 (U.S. Supreme Court New Jersey v. T.L.O., 469 U.S. 325), 1994 годов (Vernonia School District 47J v. Acton, 515 U.S. 646).

Проблема вмешательства в частную жизнь спортсменов приобретает особый оттенок в силу специфики профессии. Спортсмен находится под наблюдением сразу с нескольких сторон: своего работодателя, профессиональной лиги или федерации, антидопинговых органов, средств массовой информации, болельщиков. Да и сам спортсмен определенным образом заинтересован быть на виду у публики, СМИ, спонсоров. Это в большей степени касается членов сборных команд по различным видам спорта, игроков высших лиг по наиболее популярным среди населения видам спорта. СМИ все чаще вторгаются в личную жизнь спортсменов, создавая для них неудобства. Часто спортсмены жалуются на то, что журналисты следят за их каждым шагом, или на то, что журналисты навязываются спортсменам и игнорируют их желание остаться наедине с собой, особенно перед соревнованием. Бывает также, что спортсмены винят давление СМИ в своих неудачах. Давление сказывается в том, что они часто чувствуют себя в опасности, поскольку за ними постоянно следят камеры и журналисты. Особенно тяжело, когда СМИ оскорбляют спортсменов (или близких им людей), так как это влияет на их спортивные результаты или карьеру. С другой стороны, СМИ являются связующим звеном между спортом и общественностью, которая хочет знать о спортсменах как можно больше [5].

В свою очередь, спортсмен, как и любой человек, желает оградить свою личную жизнь, семью, от ненужного интереса со стороны своего работодателя, журналистов и обывателей, в то время, как новейшие информационные технологии позволяют им проникать глубоко в тайны частной жизни спортсмена и его семьи.

Конфиденциальность личной жизни и право работодателя контролировать действия работника сходятся в точке, которая в литературе и юридической практике называется «a reasonable expectation of privacy» – разумные ожидания неприкосновенности частной жизни, конфиденциальности [2].

В США долгое время ведется дискуссия о соблюдении конфиденциальности личной жизни. Например, в рамках дела Katz v. United States был рассмотрен эпизод с прослушиванием ФБР общественного телефона, по которому разговаривал подозреваемый, на основании записанного разговора г-н Katz был осужден. Верховный Суд США удовлетворил апелляцию г-н Katz и провозгласил формулу: «Четвертая поправка (к Конституции США – прим.) защищает людей, а не места» (Katz v. United States, 1967).

Другими словами, где и в каких бы условиях не находился человек, он вправе претендовать на неприкосновенность частной жизни, даже в условиях, когда затрагиваются интересы общества и государства.

Сегодня важным для понимания и определения границ вторжения в частную жизнь и, соответственно, ожидания спортсменами конфиденциальности со стороны третьих лиц, является вопрос о законности процедуры проведения их выборочного тестирования в целях установления факта приема наркотиков, алкоголя и иных запрещенных препаратов даже в случае отсутствия подозрений относительно принятия данных препаратов, а также при анализе их состояния здоровья. Считаем возможным установления обозначенных ниже правил.

• 1.    При проведении тестирований имеются разумные основания полагать, что проверка необходима для поддержания спортивной дисциплины и порядка. Тестирование в данном случае может предоставить полезную информацию не только об употреблении спортсменом запрещенных веществ, но и о состоянии его здоровья. Вмешательства в частную жизнь указанного субъекта (спортсмена) не наблюдается, если учитывать, что спортсмен изначально соглашается на постоянный мониторинг своего здоровья путем прохождения медицинского освидетельствования и иных процедур, связанных с установлением того или иного факта заболевания, состояния здоровья спортсмена. Осуществление тестирования исключительно в целях удовлетворения любопытства незаконно (например, тренер пытался заставить пройти тест на беременность

  члена команды по плаванию Лию Груенке (Leah Gruenke), угрожая в случае неповиновения исключить ее из команды (Joan Gruenke v. Michael Seip, 225 F.3d 290 (3d Cir. 2000)).

• 2.    Тестирование спортсмена без наличия специального разрешения со стороны правоохранительных органов обусловлено специальными потребностями общества и государства, выходящими за рамки обычных потребностей охраны правопорядка. Тестирование представляет собой особую необходимость и может проводиться при определенных обстоятельствах без специального разрешения и при отсутствии индивидуальных подозрений.

• 3.    Процедура тестирования должна быть максимально щадящей для спортсмена. Представляется, что допинг-тестирование должно осуществляться лицом одного пола, имеющим медицинское образование, а информация, ставшая известной в ходе проведения теста, не должна быть разглашена третьим лицам. Так, чемпионка Европы по гребле признала распространение сведений о ее дисквалификации по итогам тестирования на Чемпионате мира 2007 года за прием запрещенного препарата (триметазидина) не соответствующими действительности, порочащими ее честь и достоинство, так как на самом деле она была дисквалифицирована за использование запрещенных методов приема витаминов – с помощью внутривенных инъекций в период подготовки к соревнованиям, причем врачом сборной без ведома самих спортсменов (Апелляционное определение Московского городского суда от 10 января 2018 г. по делу № 33-325/2018).

Выводы. В целом в отличие от большинства граждан, спортсмены имеют ограниченные ожидания конфиденциальности в отношении своей частной жизни.

Нарушение права на неприкосновенность частной жизни может быть осуществлено различными способами: 1) вторжение в частную жизнь спортсмена в виде физического вмешательства в его частные дела; 2) публичное раскрытие «неудобных» частных фактов о спортсмене, компрометирующих его как человека; 3) публичное представление спортсмена в ложном свете; 4) присвоение и несанкционированное использование информации о спортсмене, зачастую – в коммерческих целях, с ущербом для достоинства и душевного спокойствия последнего [4].

Приведенные в статье аргументы позволяют говорить о необходимости конкретизации специального статуса спортсмена. Правовые, этические и организационные нормы должны исходить из требований соблюдения баланса частной жизни спортсмена и его публичного положения.

Сказанное касается взаимоотношений спортсмена со своим работодателем (клубом, спортивной федерацией, иным объединением), средствами массовой информации, контрольными, в том числе антидопинговыми органами. Для преодоления организационных и правовых проблем применительно к последнему аспекту считаем, что в российском законодательстве необходимо закрепление более конкретных правил, устанавливающих порядок проведения допинг-тестирования спортсменов, медицинского и иного обследования. Помимо этого, на уровне закона необходимо установить нормы, запрещающие тренерам и лицам, осуществляющим тестирование, неправомерно разглашать конфиденциальную информацию о состоянии здоровья спортсмена, ставшую известной им в результате тренировок или проведения контрольных процедур. Действующее сегодня российское законодательство подобных норм или не содержит, или не отвечает указанным выше требованиям.

Настала пора более жесткой регламентации взаимоотношений в треугольнике: спортсмен – клуб – СМИ. Регулирование должно осуществляться на трех уровнях: законодательном, корпоративном (сообщества спортсменов и организации СМИ) и индивидуальном (трудовые договоры со спортсменами). На первом уровне должны быть установлены принципы работы журналистов, основные права и обязанности всех трех сторон по вопросу взаимодействия спортсменов с журналистами. Второй и третий уровень призваны конкретизировать указанные права и обязанности применительно к виду спорта, особенностям профессиональной лиги, индивидуальному статусу спортсмена и в зависимости от иных объективных и субъективных факторов.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и Челябинской области в рамках научного проекта № 20-411-740013 «Правовое регулирование внедрения и развития компонентов цифровой индустрии (Индустрии 4.0) в промышленном регионе».