Предварительные итоги полевого изучения поселения Жарково-III в Центральной Кулунде

В полевые сезоны 2006–2008 гг. Центральнокулундинским отрядом Барнаульской лаборатории археологии и этнографии Южной Сибири ИАЭТ СО РАН совместно с сотрудниками Алтайского государственного университета при финансовой поддержке грантов РГНФ и средств Президиума СО РАН проводились работы по изучению комплекса археологических памятников, расположенных в Центральной Кулунде. Основное внимание было сосредоточено на исследовании крупного поселения эпохи поздней бронзы – Жарково-III [Федорук, Шамшин, Иванов, и др., 2005; Кирюшин, Папин, Федорук, 2006; Федорук, 2006; Кирюшин, Папин, Федорук, 2007]. Поселение расположено в Баевском районе Алтайского края, в 2,3 км к СЗ от с. Покровка, на второй надпойменной террасе р. Кулунды. Целью данной работы является введение в научный оборот предварительных результатов полевого изучения данного памятника.

На поверхности зафиксировано семь жилищных западин округлой или овальной в плане формы, размерами 100-300 кв. м, расположенных двумя рядами вдоль старицы р. Кулунды. Полевые исследования показали, что структура памятника намного сложнее: территория Жарково III застраивалась на протяжении периода развитой и поздней бронзы, а визуально фиксируемые западины относятся только к самому финальному этапу. Благодаря местным географическим особенностям, в толще зольника, заполняющего межжилищное пространство, прекрасно сохранились несколько горизонтов погребенных палеопочв, что позволяет делать стратиграфические наблюдения более точными.

Общая вскрытая площадь на сегодняшний день составляет 448 кв. м, раскопом частично исследованы: зольник, три конструкции и несколько объектов разного предназначения (рис. 1). Зольник мощностью 0,41 м, представляет собой рыхлую супесь различного рыжеватого оттенка, обильно насыщенную костями животных, фрагментами керамических сосудов и глиняных кирпичиков. Наибольший интерес представляет обнаруженное здесь скопление глиняных кирпичиков, возможно, отходов гончарного производства [Кирюшин, Папин, Федорук, 2006]. Здесь же

Рис. 1. План раскопа поселения Жарково-III.

исследован объект № 1 – яма округлой в плане формы, диаметром до 2 м и глубиной до 1,8 м. Заполнение объекта – супесь темного цвета с прослойками материкового песка, расположенными под углом от верхних краев к центральной части дна и образовавшимися, видимо, вследствие обрушения краев ямы.

Жилище № 1 визуально фиксировалось на современной поверхности западиной овальной формы размерами 16х11 м и глубиной до 0,5 м. В настоящее время изучено около 200 кв. м данной конструкции. Котлован, прорезающий зольник и погребенную почву, представляет собой слабонасыщенную находками твердую темную супесь мощностью до 1,2 м. В центральной его части по дну фиксируется песчаная подсыпка из белого материкового песка мощностью до 0,15 м. В северной и южной частях исследованы два объекта, предположительно, служившие очагами (объекты №№ 2а, 4) (рис. 1). Северный очаг (объект № 2а) по дну был выложен глиняными кирпичиками. К СВ от южного очага (объект № 4) изучено две канавки с сажистым заполнением линзовидного сечения, направленные от очага к центральной части котлована, возможно, это отопительные каналы. Исследовано более 80 столбовых ямок, расположенных рядами в центре и по периметру котлована, из них 19 располагались двумя рядами по линии СЗ – ЮВ в крайнем юго-западном квадрате раскопа. Вероятно, здесь находился край жилища, поскольку выявленные ямки являлись о статками стены. Остальные, очевидно – о статки каркасно-столбовой конструкции жилища. В пределах котлована исследованы также объекты №№ 2б, 3 (рис. 1). Объект № 2б расположен в центральной части жилища. Имеет округлую в плане форму диаметром до 1,8 м и глубину до 2,17 м. Объект № 3 – подовальной формы, диаметром 2,1х3 м, достигает глубины 2,57 м. Заполнение объектов аналогично заполнению объекта № 1. Интересным фактом стало обнаружение в заполнении объекта № 3 нескольких деревянных плах. Вероятнее всего, данное сооружение являлось колодцем.

Жилище № 2 зафиксировано в северо-восточных квадратах раскопа. Визуально не фиксировалось на поверхности. Изучен край конструкции площадью около 65 кв. м, она прорезает погребенную почву и материк. В пределах котлована исследовано 28 столбовых ямок, а также два объекта (№№ 5, 7) (рис. 1). Объект № 5 представлял собой яму округлой в плане формы, диаметром до 2 м и глубиной до 1,85 м, по ее периметру фиксировались пять столбовых ямок. Объект № 7 изучен нами только наполовину. Он также представлял яму округлой формы, диаметром до 2,8 м и глубиной до 2,61 м. Заполнение насыщено мелкими фрагментами дерева и бересты. В восточном секторе дно объекта было выложено берестой, вероятно, данный объект использовался как колодец.

В юго-восточной части раскопа исследован небольшой участок (около 20 кв. м) конструкции № 3. По ее периметру изучено 16 столбовых ямок. Заполнение котлована (золистая супесь) прорезает погребенную почву.

Рис. 2. Керамика с поселения Жарково-III.

Материалы памятника представлены большим количеством костных останков животных, фрагментами и развалами керамических сосудов, камнями, а также немногочисленными изделиями из глины, кости, камня и бронзы.

Керамика, обнаруженная на поселении, неоднородна и представлена материалами андроновской (рис. 2 - 5, 18-20 ), бегазы-дандыбаевской (рис. 2 - 16, 17, 21, 22 ), саргаринско-алексеевской (рис. 2 - 3, 4, 6-9 ), ир-менской (рис. 2 - 2, 10-12 ) и донгальской (рис. 2 - 1, 13-15 ) традиций.

В целом, орнаментальные композиции соответствуют культурным стереотипам для каждого комплекса, но декор ирменской посуды демонстрирует взаимодействие со степным саргаринско-алексеевским населением. Основную массу обнаруженных в зольнике и жилище № 1 фрагментов сосудов составляют саргаринско-алексеевские. В материалах, происходящих из заполнения котлована жилища № 2, преобладают фрагменты андронов-ских керамических сосудов, что позволяет предположить, что под позднебронзовым слоем зольника погребено жилище предшествующего анд-роновского периода.

Особый интерес представляют стратиграфические наблюдения и данные радиоуглеродного датирования, позволяющие проследить внутреннюю хронологию изученного участка памятника. Наиболее ранними объектом является конструкция № 3, после завершения ее функционирования на поселении сформировался новый почвенный горизонт, который прорезал котлован № 2. Появление жилища № 1, в свою очередь, связано с более поздним временем, когда зольник на этом участке памятника уже не использовался, и конструкция № 2 была полностью заполнена золистыми отложениями. Радиоуглеродный возраст погребенных почв, взятых с разных глубин зольника, показал – 3855±120 лет и 4025±120 лет. Даты хорошо согласуются между собой и указывают на сохранение стратиграфической последовательности. Если первое жилище надежно связано с материалами саргаринско-алексеевкой культуры и отдельными донгальскими находками, то идентификация двух других, в силу фрагментарности их изученности, пока затруднительна. Не исключено, что происхождение одного из них связано с ирменской культурой [Кирюшин, Папин, Федорук, 2006; Кирюшин, Папин, Федорук, 2007].

Таким образом, по керамическим материалам памятника, период функционирования поселения Жарково III определяется эпохой развитой – финальной бронзы (XIV-VIII вв. до н.э.). Важное научное значение имеет тот факт, что впервые для памятников «степной бронзы» Алтая зафиксировано четкое стратиграфические разделение культурных напластований эпохи поздней бронзы. Проведение дальнейших полевых исследований на этом объекте позволит уточнить хронологические позиции и характер взаимоотношения для ирменской, саргаринско-алексеевской и бега-зы-дандыбаевской археологических культур. При определении места поселения в кругу единовременных ему памятников Кулунды важнейшее значение имеют следующие факторы: наличие планиграфической организации площади поселения (жилища сгруппированы двумя рядами), мощного и насыщенного находками зольника, а также длительное время функционирования поселения. Совокупность этих фактов ставит поселение Жарково-III в один ряд с крупными хозяйственно-культурными центрами Кулунды, такими, как поселение Рублево-VI [Папин, 2003; Кирюшин, Папин, Федорук, 2006].