Прекариат как новая группа наемных работников

Введение в проблему

Индустриализация экономики привела к появлению новой феноменальной страты в социальной структуре современных обществ — наемных работников. На современном этапе развития социума наймиты представляют собой подавляющее большинство экономически активных граждан индустриально развитых государств, следовательно, от их самочувствия и притязаний во многом зависит общественное благосостояние и социальный комфорт. Работники наемного труда, в свою очередь, все больше дифференцируются. Внутри этой страты выделяют высший, средний и низший слои, т.е. ее структура все чаще напоминает слоеный пирог с различной начинкой [Херрманн, 2014, 29, с. 11–16].

Наемными работниками в современной социологии считаются индивиды, работающие по найму, на основе трудового договора выполняющие определенную работодателем работу. Они имеют право на получение твердого заработка, на отпуск, выплаты по болезни и иные социальные выплаты. В 2013 г. наемные работники в России составляли более 90% всех занятых в экономике [Статсборник, 2014, 1, с. 30].

Наемный труд в России многообразен по своей сущности. Это и труд на промышленных предприятиях, в организациях, и труд в сельском хозяйстве, в государственном и частном секторе и т.д. Главной его чертой можно было назвать стабильность, так как на протяжении десятилетий совершенствовалась законодательная база труда. Наемный труд приобретал все большую безопасность. Наемные работники становились базовой группой в социальной структуре общества. Они составили основу «нового» среднего класса, который, как известно, является стабилизатором и основным выразителем идей гражданского общества.

Однако в последние 20 лет в мире произошел перелом, который превратил часть наймитов из стабильно занятых в нестабильно занятые. Как отметил в своей книге Р. Кастель, статус наемного работника был пересмотрен, появились и стали распространяться новые «атипичные формы» найма: срочный трудовой договор, неполная и временная занятость [Кастель, 2009, 2, с. 560].

Последние годы, в условиях глобализации и перманентного экономического кризиса, встал вопрос о новом и не менее важном основании для стратификации современных постиндустриальных экономически развитых обществ, а именно делении общества на основании экономической ста-бильности/нестабильности, безопасности/небе-зопасности. Такой подход снискал множество приверженцев в странах ЕС и США. Речь идет о возникновении новой стратификационной группы, которую в странах Западной Европы и США называют « опасным классом » — прекариате [Стэн-динг, 2014, 3].

Феномен прекариата: концептуальный анализ

Прекариат — понятие, этимологически связанное с двумя английскими корнями «precarious» (нестабильный) и «proletariat» (пролетариат) [Pre-cariat, 2013, 4]. Однако оно трактуется гораздо шире, чем нестабильный пролетариат. В прека-риат входят группы индивидов, которые независимо от размера их дохода, образования, само- идентификации и других характеристик не имеют стабильной формальной занятости, т.е. эта группа занята неформально в формальном секторе экономики, не имеет стабильного положения на рынке труда, не имеет гарантий занятости. Иными словами, сегодня они имеют место работы и доход, а завтра в них перестанут нуждаться. Причем разброс в размере доходов внутри этой группы измеряется в разах, от дохода фрилансера до дохода поденного неквалифицированного рабочего. И тот и другой не имеют стабильной формальной занятости.

Следует отметить, что данная группа не может быть встроена ни в одну из имеющихся социо-структурных систем, это общность suigeneris. Она стоит особняком, но имеет двусторонние связи с любой стратификационной системой. Внутренняя неоднородность этой группы дает повод для вполне обоснованной критики, однако отрицать наличие проблемы, по нашему мнению, не стоит. Прекариатом пугают обывателей, преподнося его как «класс отверженных», которому «нечего терять», который очень независим от современных демократических институтов, поэтому способен на бунт беспощадный и кровопролитный. Многие политологи и политики считают, что именно пре-кариат составляет большинство, наполняющее движение «Оккупируй Уолстрит!», которое стало уже транснациональным. В Европе с ним связывают относительно новое общественное движение, называемое «Mayday», которое провоцирует беспорядки в странах Западной Европы. В Японии появились новые страты, называемые «freeters» и «NEETS», в состав которых входят молодые люди, имеющие или не имеющие профессиональное образование, но не имеющие возможности найти работу после окончания школы или вуза и перебивающиеся случайными заработками. В Китае появились целые колонии компактно проживающих «отверженных», называемые «муравейниками».

В России вопрос о зарождающемся прекариа-те встал совсем недавно. В апреле 2013 г. на XIV Международной научной конференции «Модернизация экономики и общества» вице-премьер РФ Ольга Голодец заявила, что 38 млн трудоспособных россиян непонятно где заняты, чем заняты, как заняты. Это сразу же подтолкнуло российских ученых «провести ревизию» российского общества, особенно трудоспособной его части на предмет какой-либо занятости. Некоторые эксперты считают, что порядка 30% трудоспособных россиян находятся в условиях «неустойчивой занятости», т.е. их трудовые отношения не оформлены, и они находятся в теневом или, как выра- зилась Ольга Голодец, «нелегитимизированном» секторе рынка труда [Афанасьева, 2013, 5].

На самом ли деле эта новая группа так опасна? В чем ее сущность? Какова история ее возникновения? Эти вопросы необходимо изучать и сделать соответствующие выводы.

Если принять за основу тот факт, что основанием для стратификации является стабильность на рынке труда, наличие полной узаконенной занятости, то в данной системе будет выделено несколько групп наемных работников в экономике.

Во-первых, это собственно наемные работники ( наймиты ), которые имеют стабильную узаконенную формальную занятость, со всеми вытекающими из нее правами.

Во-вторых, это неформалы, которые подразделяются, в свою очередь, на несколько групп, таких как занятые в неформальном секторе экономики ( неформалы ), занятые в теневом (криминальном) секторе (так называемый андеркласс ) и собственно неформально занятые в формальном секторе ( прекарии ).

Последняя группа, как наименее изученная, будет интересовать нас более всего. Понятие «нестабильная занятость» (прекариат) было введено в научный оборот профессором социологии Мюнхенского университета Ульрихом Беком [Бек, 2000, 6, с. 90]. Под прекариатом У. Бек понимал и неустойчивую, непостоянную занятость, и людей, которым навязана такая форма занятости. Связано это понятие было с обществом риска, где какие-либо гарантии исчезают под влиянием зарождающегося постмодерна и глобализации.

Р. Кастель связывал возникновение прекариа-та с процессами глобализации экономики. В своей работе «Метаморфозы социального вопроса. Хроника наемного труда» он отмечает, что, если раньше нестабильность наемного труда затрагивала в наибольшей степени «бесполезных миру» (бродяг, люмпенов и т.п.), то теперь уязвимыми оказались «непригодные к найму» («ненанимаемые», «нанимаемые на зыбких условиях», «лишние»), т.е. те, кто составляет ядро наемных работников в противовес собственникам [Кастель, 2009, 2, с. 13].

П. Бурдье в своей работе «Contre-feux» (1998) определил прекариат как нестабильный незащищенный социальный слой». Прекаризация сейчас повсюду, говорил он в своей книге [Bourdieu, 1998, 7, р. 96].

С «прекариатом» как социальной группой тесно связано понятие «прекаризации» — «трудовых отношений, которые могут быть расторгнуты работодателем в любое время, также неурегулированности трудовых отношений и неполноценной, ущемленной правовой и социальной гарантии за- нятости. Это явление охватило значительную часть наемных работников» [Прекаризация, 2013, 8].

С понятием «прекариат» тесно связано понятие «прекаритет» как непредсказуемые, ненадежные и небезопасные условия существования, приводящие к материальному и психологическому неблагополучию. Часто прекаритет соседствует с маргинализацией и аномией в дюркгеймовском понимании этого слова.

Проблема прекариата обсуждается не только в связи с ростом протестного движения в обществе, ведь именно он составляет его основу, но и в связи с проблемой размывания «среднего класса», так как, по данным немецкого исследователя, профессора Йенского университета Клауса Дерре, «…каждый третий работающий по найму в Германии находится в состоянии подвешенного или текучего прекариата» [Мармер, 2009, 9]. Причины этого состояния кроются в восприятии социального неравенства. Большинство опрошенных в Германии (61%) считают, что больше нет середины, а только высшие слои и низшие.

Понятие «прекариат» имеет существенные отличия от понятия «андеркласс», несмотря на наличие в обеих группах мигрантов. Понятие «ан-деркласс» введено в научный оборот Дж. Мирдалом для обозначения наиболее незащищенных и ущемленных групп социальных аутсайдеров [10, 124]. Существенным признаком андеркласса является связь его представителей с теневой, криминальной экономикой, тогда как прекариат — часть легальной экономики, которая пытается скрыть часть своих доходов от государства, не засвечивая часть работников в официальной статистике. Что касается мигрантов, то в прекариат входят эмигранты, имеющие официальный статус иностранцев, беженцев, лиц без гражданства, имеющих вид на жительство или разрешение на работу, в то время как андеркласс пополняет ряды за счет нелегальных мигрантов, иностранных рабов. Напрашивается вывод о том, что андеркласс является не просто депривированной, а, скорее, девиантной группой с криминальным характером. Прекари-ат — аномийная группа, не имеющая отношения к криминалу.

Теоретическая интерпретацияпрекариата

Можно ли прекариат назвать социальным классом? Часто такой вопрос задают себе исследователи. Скорее всего, ответ на этот вопрос будет отрицательным. Согласно определению понятия «класс», которое было дано В.И. Лениным в рамках марксистской парадигмы, классами называ- ются «…большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы — это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства» [Ленин, 1967, 11, с. 13]. Конечно же, прекарии не представляют собой класс в привычном для научного сообщества понимании смысла этого феномена. Такие классовые признаки, как отношение к собственности, доход, принадлежность к какой-либо профессии, не играют ключевой роли в определении их статуса. Скорее, речь идет о своеобразной страте общества, так как на первый план выдвигаются такие характеристики, как самоидентификация, образ и стиль жизни. Прекариями можно считать только тех представителей неформального наемного труда, кто подвергается депривации, т.е. необходимым условием является отсутствие самостоятельного выбора неформального характера занятости. Навязывание индивиду временного характера труда, лишение его свободы выбора, сдача работника в лизинг, выведение его за штат — все эти события являются признаками прекаризации социально-трудовых отношений.

Международная организация труда рассматривала прекаризацию в рамках распространения гибких форм занятости в противовес системной безработице и долгое время не признавала наличие проблем в этой сфере. Однако 4–7 октября 2011 г. МОТ был организован симпозиум по проблемам прекаризированной занятости, и сам термин «пре-каризация» был введен в оборот [12, с. 2]. Цель симпозиума: анализ экономических факторов, поддерживающих нестабильную занятость; выявление пробелов и недостатков в законодательстве, которые способствуют распространению нестабильной занятости; рассмотрение связи между правами профсоюзов и нестабильной занятостью; обмен мнениями по стратегии и подходам к борьбе с прекаризированной занятостью; определение основных направлений вмешательства в политику нестандартной занятости как на национальном, так и на международном уровне; разработка общей программы по борьбе с прекаризацией [12, с. 4].

Согласно определению МОТ, прекаризирован-ной считается занятость в формальной или неформальной экономике, для которой характерны в той или иной степени объективные характеристики (правовой статус) и субъективные (чувства) неопределенности и ненадежности. Нестандартная занятость, как правило, определяется через неопределенность продолжительности занятости и количества работодателей, отсутствие доступа к социальной защите и льготам, наличие юридических и практических препятствий вступления в профсоюз.

Наиболее полные сведения о прекариате были изложены в книге Гая Стендинга «Прекариат: новый опасный класс» [Precariat, 2013, 4], в статье Клауса Дерре «Возникновение нового низшего подслоя? Комментарии к социальному вопросу в политике» [Dörre, 2007, 13], в статье Ютаки Уеда и Йоко Охзоно «Сравнение фритерсиштатных сотрудников: модераторские последствия оценки навыков в зависимости от возраста–удовлетворенности» [Ueda, Ohzono, 2013, 14].

В 2006 г. вышла статья профессора Йенского университета Клауса Дерре, где была предпринята попытка стратифицировать новые низшие слои, в том числе выделить как одну из групп новых низших группу нестабильно занятых: тех, кто не имеет гарантий занятости, не имеет социальных гарантий (соцпакета). При этом, отмечает автор статьи, состояние прекариата не означает полную нищету и отверженность, а лишь указывает на то, что социально-трудовые отношения в данной ситуации находятся в состоянии нестабильности и ненадежности. Таким образом, прекаризации могут быть подвергнуты и представители среднего и высшего класса, которым потенциально угрожает потеря рабочего места из-за перевода их на контракт «ноль часов». Так, «…в обществе, где прекариат уже стал массовым явлением, назрела необходимость переосмысления его социального устройства; трудовая жизнь современного человека вполне может состоять из смены фаз.

В первой — человек работает.

Во второй (фазе безработицы) — посвящает себя семье или себе.

В третьей — снова работает.

В четвертой (фазе безработицы) — занимается самообразованием.

Череда и последовательность фаз произвольна, зависит от индивидуума и ситуации на рынке труда», отмечается в статье. Напрашивается вывод о том, что в таких условиях нельзя говорить о карьерном росте и улучшении благосостояния, поскольку все накопленные в фазе работы средства, «подушка безопасности», будут расходоваться в периоды безработицы, что негативно скажется не только на социальном самочувствии индивида, но и на самочувствии его семьи, на ситуации на предприятии или в организации, где он трудится, а также на рынке труда в целом. Такое положение индивида в системе социально-трудовых отношений сказывается и на протестном движении. Ни для кого не секрет, что индивид в состоянии неопределенности, маргинальности, амбивалентности в большей степени подвержен протестным настроениям, чем довольный всем и всеми сытый бюргер. Разрастание прекариата ведет также к вымыванию «середины» общества, «среднего класса», которому присуща та самая стабильность и который способствует стабилизации общественных отношений.

По словам Гая Стендинга, многие неформально занятые, причисляющие себя к «среднему классу», на самом деле этим классом не являются вследствие своей статусной неопределенности. Так, многие представители фриланса не имеют стабильных трудовых отношений с работодателем, они только демонстрируют «инсценированную интеграцию», находясь в состоянии социальной полиидентичности, что выводит их из состава наемных работников и предпринимателей.

Развивая тему прекариата, британский исследователь делает выводы о том, что именно коллизии постиндустриального общества привели к формированию этой многочисленной группы. Следуя марксистской терминологии, он говорит, что прекариат еще не является классом-в-себе, а есть класс-в-становлении.

Автор выделяет пять групп на основании трудовой принадлежности:

• 1.    Элита («мизер абсурдно богатых, красующихся на страницах Forbes, влияющих на правительства во всем мире и занимающихся благотворительностью»).

• 2.    Салариат (высший средний слой, имеющий стабильную полную занятость, надеющийся пополнить ряды элиты. В салариат входят работники крупных корпораций, государственных учреждений, государственной службы).

• 3.    Профессионалы (работники, трудящиеся на основе контракта, возможно, с несколькими корпорациями, могут переходить с одного места работы на другое, демонстрируя «текучесть» постмодерного общества, способны «перетекать», имеют стабильное положение благодаря своим знаниям и умениям).

• 4.    Сердцевина («старый» рабочий класс).

• 5.    Прекариат (социально неустроенные, не имеющие полной гарантированной занятости).

Социологические характеристики прекаризации труда

Прекариат, по словам Г. Стендинга, обладает «усеченным статусом», т.е. имеет минимальные отношения с государством и работодателем с точки зрения стабильности и безопасности. Представители прекариата в минимальной степени идентифицируют себя с профессиональным сообществом, в котором, возможно, даже находятся. Как следствие, они не являются членами профсоюзов, что, в свою очередь, ведет к размыванию этой важной общественной организации.

Британский ученый выделяет три потенциально прекаризированные социальные группы: молодежь, женщины, пожилые люди. К прекариату Г. Стендинг причисляет также и мигрантов, но, скорее всего, речь идет о прекаризированных трудовых отношениях, а не о групповой идентичности.

Прекаризация труда коснулась также и экономики такой высокоразвитой страны, как Япония. Уже много лет ученые этой страны исследуют последствия этого явления. В частности, вопросы, касающиеся развития и увеличения прекаризи-рованных групп, — freeters и NEETs. Термин «freeter» впервые упомянут в конце 1980 г. и обозначал тогда молодых людей, которые отказывались становиться постоянными работниками в организации и надеялись найти более престижную работу [Reiko, 2013, 15]. Изначально проблема рассматривалась лишь в контексте изменения отношений молодежи к работе и труду [Бобков, Черных, 2014].

В начале 1990-х гг. число молодых людей, которые не смогли найти постоянную работу, увеличилось. Проблема касалась уже не только тех, кто не хочет работать «по-старинке», но и тех, кто хотел бы трудиться, но не смог найти подходящей работы. Они вынуждены были искать временную работу и стали называть себя «freeters». В еще более сложном положении оказались NEETs (notineducation, employmentortraining), те, кто не приобрел никакого образования, профессии и не имеет никаких трудовых навыков, не может интегрироваться в традиционную японскую систему занятости [Judit Csob, 2014, 34]. По данным японских исследователей, молодежь готова выполнять работу, которую ранее выполняли пожилые женщины, т.е. занимают даже позиции, не требующие никакой квалификации, только бы приблизиться к полной занятости в крупной компании. Проблемы занятости молодежи находятся в фокусе внимания правительства Японии с 2003 г.

Складывающаяся ситуация обостряется еще и тем, что разрыв в условиях труда, особенно в уровне заработной платы, между регулярной и нерегулярной занятостью очень велик в Японии. К сожалению, в практике найма укоренилось неравенство шансов у нерегулярно занятых и штатных сотрудников, которые меняют место работы. Предпочтение работодатель отдаст последним. Найти постоянную занятость невероятно сложно freeters после 30-ти лет.

По данным японской статистики, «freeters» и NEETS «стареют». Если раньше проблемы занятости касались только выпускников школ и вузов в возрасте 18–25 лет, то теперь эта группа молодых людей в возрасте до 34 лет, т.е. это целое «потерянное поколение», не приспособленное к нормальному труду, часто неустроенное в социальном плане. Беспокойство вызывает тот факт, что эта группа непрерывно растет, причем ее рост не зависит ни от экономической, ни от политической ситуации, складывающейся в современном японском обществе. Исследователи признают, что необходимо искать способы воздействия на складывающуюся ситуацию.

Известно, что японские компании с большой охотой вкладывают средства в профессиональную переподготовку и повышение квалификации штатных сотрудников и с неохотой берут на работу молодежь со средним образованием, которую в любом случае необходимо обучать. «Пожизненная занятость» на одном предприятии, которое вкладывает средства в непрерывное образование своих сотрудников, — нормальная практика для крупных компаний Японии. «Вербовка в середине карьеры» касается только найма топ-менеджеров, которыми компании попросту обмениваются [Honda, 2013, 16].

Японские ученые и политики признают, что данная проблема носит в Японии системный характер и требует решения на государственном уровне. Необходимость решения этого вопроса связана с тем, что молодежь, постарев, будет претендовать на пенсионное обслуживание, но отчисления в фонды при нерегулярной и неполной занятости не производятся, т.е. пенсионное обеспечение будет касаться только штатных сотрудников.

Прекариат в российских условиях

В российском научном дискурсе проблемы прекариата как группы в социальной структуре общества обсуждаются мало, хотя наличие такой группы было признано на государственном уровне [Голенкова, Голиусова, 2013, 17, с. 5–15]. Попробуем разобраться, кто такой прекариат по-российски. Акционеры и прекариат — новый уровень общественно-экономических отношений в мире [18] (см. рис. 1).

Акционеры мм* Прекариат

S

Буржуа ■* П рол етариат

" Оборвавш и йся социальный

ЛИ*Т"'                 Феодалы —►,

• 25 октября                                   крестьянеж

(7 ноября)' -.

1917 года ]■

„ _          ___.    _ ,                    И Стрела

I    Рабовладельцы***   РабыI I

;                                             ■ времени

Деспот *** Подданные

Сталин и далее без остановок

Рис. 1. Диалектика поступательного развития социально-трудовых отношений Источник:

К этой группе относятся работающие индивиды, не имеющие с работодателем стабильных узаконенных отношений [Локтюхина, Рожков, 2014, 32]. Если рассматривать российские реалии, то к пре-кариату можно отнести временных работников, работников с частичной занятостью, не заключивших с работодателем трудового договора [Смирных, 2014, 33]. Как следствие таких отношений, они не имеют никаких гарантий, узаконенных в трудовом законодательстве (лимитированный рабочий день, ежегодный оплачиваемый отпуск, больничные листы, отчисления в пенсионный фонд, фонд социального страхования и т.д.). Если в развитых странах Запада в составе прекариата доминируют молодежь, женщины, пожилые люди и мигранты, то в России, по нашему мнению, в эту группу может попасть любой работник вне зависимости от возраста, пола, гражданской принадлежности. Российский прекариат не является низшим слоем, поскольку по уровню дохода и образования часто приравнивается к средним слоям общества [Матвеева, 2014, 31]. Часто в эту группу попадают работники, которые по воле работодателя выведены за штат и отданы в лизинг другой организации (аутстаффинг, аутсорсинг) [Санкова, 2014, 35]. Причем в нашей стране эти явления не представляются как негативные и полулегальные. В 2011 г., по данным кадровых агентств, на условиях лизинга персонала в России работают от 70 до 100 тыс. человек. Услуги аутстаффинга оказывают десятки кадровых агентств [Евпланов, 2014, 19]. Эти работники лишаются всех трудовых прав и социальных гарантий, что ведет к социальной аномии и маргинализации населения. Данные группы требуют детального изучения в ближайшее время.

К прекариату можно отнести тех, кто работает неполное рабочее время по инициативе рабо- тодателя, по соглашению между работодателем и работником, по причинам, не зависящим от работодателя и работника, или по вине работодателя, также вынужденные безработные и отчаявшиеся найти работу. По данным Росстата, в 2011 г. неполное рабочее время работали 255 728 человек (0,4% занятых в экономике) [20]. В 2012 г. вынуждены были стать безработными, не найдя работы по причине отсутствия опыта, 29,3% безработных граждан, в связи с окончанием временной, сезонной работы по контракту — 5,9% безработных [21]. В 2010 г. среди экономически неактивного населения 687 тыс. человек отчаялись найти работу (3,6% экономически неактивных граждан) [22]. По оценкам Министра труда и социальной защиты РФ М.А. Топилина, 10–15% работающих трудятся без заключения трудовых договоров [23]. Среди работающих по найму, по данным Росстата, в 2013 г. к прекаризированным слоям (работали на основе устной договоренности, по гражданско-правовому договору, по договору о выполнении работы на дому) относились 8,7% занятых в экономике [24]. Причем среди мужчин прекариев почти в 2 раза больше, чем среди женщин. Деформализация трудовых отношений носит в России массовый характер, что приводит к переводу экономики в неформальный сектор.

Последнее время намечается тенденция повышения уровня образования представителей пре-кариата [Стат. сб., 2010, 25]. Если раньше говорили о прекаризированных малообразованных слоях, теперь в связи с реформой образования и науки в России в эту группу входят и представители научной образованной «элиты». Многих преподавателей вузов выводят за штат и предлагают им почасовую нагрузку и «свободный график», который предполагает отсутствие стабильной занятости, так как занятость гарантирована только на время чтения того или иного курса. Поскольку учебная программа вузов в связи с изменениями образовательного стандарта постоянно меняется, то и гарантий занятости никто не предоставляет.

Российские реалии таковы, что в прекариат попадает экономически активная молодежь, что подрывает экономику страны. Так, в 2009 г. почти 14% экономически активного населения в возрасте 15–29 лет являлись безработными. Причем пик безработицы приходился на возраст 20–24 года среди имеющих высшее образование. Этот факт говорит о том, что трудоустроиться после окончания учебного заведения (среднего, средне-специального, высшего) достаточно трудно. 36,5% среди безработных в возрасте 15–29 лет составляют окончившие среднюю школу [26, с. 107–109]. Трудоустройство на работу, не связанную с полу- ченной специальностью, — это еще одна проблема, ведущая молодежь в группу прекариев. В основном на молодежном рынке труда требуются работники со средним образованием, а среди резюме молодых специалистов чаще всего фигурирует высшее образование, что приводит к такому феномену в российском обществе, как избыточное образование [27].

Требования экономики к прекариату

Основное требование экономики к прекариа-ту — это отсутствие «преданности профессии». Так, человек в течение своей трудовой жизни может поменять множество профессий и должностей, причем в хаотичном порядке, не подчиненном карьерным перспективам (например, от преподавателя вуза — к дворнику, далее — к менеджеру среднего звена и т.д.) [Федченко, Маслова, 2014, 36]. Такие колебания статуса преподносятся некоторыми современными экономистами как норма. Свою позицию они объясняют колебаниями спроса на рынке труда. Еще одна группа, которую «героизируют» некоторые исследователи, — это фрилансеры. «Фриланс — это идеальный способ начать свою карьеру, даже не имея опыта работы, поэтому данный вид заработка особенно популярен среди студентов», написано на странице сайта Career1 [28]. Однако многие исследователи считают, что фриланс — это тупиковое состояние работника, так как его целью является участие в максимально большом количестве проектов до определенного работодателем момента, когда на смену ему придут другие (эксплуатационщики, реализаторы, сопроводители), т.е. фрилансер, скорее всего, не увидит результата своего труда, не сможет участвовать в сопровождении проекта. Главным недостатком такого вида работ является отсутствие производственных связей с другими сотрудниками, отсутствие удовлетворенности результатом своего труда, как следствие — невозможность в будущем, при условии традиционного трудоустройства в компанию, вхождения в коллектив, интеграции в корпоративную социальную структуру, отсутствие опыта межличностного общения в трудовом коллективе [Бобков, 2014, 37]. Особенно опасно такое положение для молодых специалистов, не имеющих опыта работы в коллективе.

Молодые специалисты с высшим образованием испытывают трудности с трудоустройством, хотя при этом остаются оптимистами. По данным онлайн-опроса, проведенного компанией HeadHunter в июне 2014 г., 6% молодых специалистов, нахо- дящихся в данный момент в поиске работы, утверждают, что сейчас трудоустроиться очень сложно, но в целом тенденция положительная. Рост числа не определившихся в ответе на данный вопрос, возможно, говорит о том, что молодежь, отчаявшись найти работу, отвлеклась от поиска работы на другие проблемы.

Каждый второй работник признается, что трудоустройство в данный момент для него является критичным и серьезно отражается в том числе и на жизнедеятельности семьи.

В настоящее время 45% опрошенных готовы пойти на снижение зарплатных ожиданий ради сохранения работы или гарантированного трудоустройства на новое место.

Страх перед будущим, неуверенность в завтрашнем дне, отсутствие стабильности, карьерного роста — все это признаки прекаризации, уязвимости трудовых отношений.

Таким образом, во-первых, формирование пре-кариата в России — свершившийся факт. Во-вторых, последствия его формирования могут носить негативный характер. В-третьих, нестабильность в труде порождает эмоциональную, психологическую и социальную нестабильность, что ведет к латентному социальному конфликту и провоцирует протестное поведение индивидов [Григорьев, Миронова, Мартынова, Толстых, 2014, 39]. В-четвертых, следует задуматься, кто составил большинство принимавших участие в событиях на Болотной площади в г. Москве: средний класс или зарождающийся прекариат.

Из изложенного выше очевидно, что в современных условиях для построения стратификационных моделей следует учитывать дополнительные критерии при изучении глобального и конкретного общества [Международная конференция, 2014, 38]. В последние десятилетия шел активный процесс изменений в сфере труда — формирование знаний и информации. Одновременно несколько замедлился переход на высокотехнологичное производство не только старых сегментов на рынке труда, но и даже новых. В таких условиях в ходе структурной массовой безработицы, текучести всей социальной сферы, росте разнообразных рисков появился значительный своеобразный слой, подверженный страхам потери статуса и социального нисхождения, а также своеобразный «контрресурсный слой». В общем же плане речь идет о неопределенности, в которой оказались дискриминированные общности. И эта неопределенность кристаллизуется в различных точках сферы наемного труда, идет ли речь о более развитых западных обществах или об обществах трансформирующихся. Задача социологии — найти соответствующие критерии и индикаторы для изучения этого процесса.