Преобразование среднего класса в современной России и его влияния на становление социального порядка в обществе

С точки зрения формирования нового социального порядка особый интерес представляет среднего класс. Роль, которого заключается в поддержании социальной стабильности, а значит, и в принятии основ социального порядка.

Вообще в отечественной литературе выделяются несколько тем, связанных с проблемой среднего класса и его роли в становлении и укреплении социального порядка в обществе, в отношении которых ведутся дискуссии. Первая дискуссионная тема касается проблем происхождения среднего класса в России и его судьбы в процессе реформ. Здесь можно выделить следующие точки зрения:

• 1.    Средний класс существовал в СССР, но вследствие реформ он размывается. Здесь можно привести мнение М. Пешкова, согласно которому в обществе "реального социализма" средние слои существовали в развитом и полном объеме [1].

• 2.    Средний класс появился вследствие реформ как их порождение[2].

• 3.    Средний класс существовал и существует всегда, поскольку любое общество структурно всегда имеет середину. В этом (структурном) отношении он не может быть уничтожен, меняются только его размеры, характер и состав[3].

• 4.    Средний класс не существовал в СССР, не существует и в современной России.

Во вторую дискуссионную тему, касающуюся среднего класса, входит круг проблем, связанных с определением его состава. Здесь можно выделить следующие позиции:

• -    российский средний класс - не единая группа, а совокупность разрозненных социальных групп; вместо понятия "средний класс" уместнее ввести термин "средние классы";

• -    внутри среднего класса как единой социальной целостности по разным основаниям выделяются различные социально-экономические группы.

Критерии выделения среднего класса и его функции в трансформирующемся российском обществе являются основными обсуждаемыми методологическими вопросами в отечественной литературе. К функциям среднего класса обычно относятся: поддержание социальной стабильности в обществе; обеспечение вертикальной мобильности; пополнение налоговой базы и внутреннее инвестирование;

создание образцов социально-экономического и социокультурного поведения [4].

Очевидно, что новый средний класс до сих пор немногочислен, в отличие от старого среднего класса. По приблизительным оценкам аналитического агентства "Ай-Кью", общая численность представителей старого среднего класса составляет сегодня около 25-30 млн человек (вместе с членами семей), в то время как численность нового "среднего класса" - не более 10 млн человек. Еженедельник "Эксперт" относит к новому среднему классу "около 10 млн. человек со средним ежегодным доходом от 3,6 тыс. до 36 тыс. долл." (т.е. от 1,2 тыс. до 12 тыс. долл. на семью из четырех человек в месяц.)[5] . По мнению газеты "Капитал", к современному российскому среднему классу относятся «три социальные группы - "удачливые администраторы", "белые воротнички", и "молодые русские", уровень жизни которых или близок к стандартам западных представителей среднего класса или стремится к нему», т.е. люди с уровнем дохода от 500 до 1,5 тыс. долл. на члена семьи в месяц (от 2 тыс. до 6 тыс. долл. на семью) [6] .

Обращаясь к вопросу о количественных оценках среднего класса, необходимо отметить, что по данным РНИСиНП на конец 1998 года доля среднего класса в составе занятого населения определялась примерно в 18%. При этом в докладе РНИСиНП средний класс делится на три группы – верхний слой (летом 1998 г. составлявший 3,3% населения), средний (24,0%), и низший слой среднего класса (37,2%)[7, с. 84-86] . Т. И. Заславская и Р. Г. Громова оценивают долю “срединного слоя” в 16-18% представителей выборочной совокупности по результатам исследования на 1997 г. При этом, как уже отмечалось, 66% они относят к “базовому слою”, который в некоторых отношениях также совпадает со средним классом.

Л. А. Хахулина опирается на исследования ВЦИОМ. По ее данным, к “субъективному среднему классу” в 1991 г. относили себя 18% респондентов, в 1996 году - 39% респондентов, в 1997 г. - 38%, а в 1998 г. -42%[8, с.26] .

Как можно заметить, приведенные выше данные расходятся между собой, и порой весьма существенно. На наш взгляд, эти расхождение объясняются, во-первых, разным пониманием границ среднего класса, и, во-вторых, различием методик, используемых при организации исследования. Это касается как процедуры обеспечения выборочной совокупности, так и содержания используемых анкет или опросников иного рода, а также отбора самих вопросов, на основе которых получается искомая группировка.

На наш взгляд, в целях повышения достоверности полученных распределений при изучении процессов социальной стратификации российского населения часто обращаются к показателям душевого дохода. Однако данные о доходах далеко не исчерпывают совокупности показателей, характеризующих уровень жизни и социальное положение. Наряду с доходом необходимо принимать во внимание имущественное положение соответствующих групп населения. Кроме того, нельзя не учитывать региональное различие цен на товары и услуги, которые непосредственно влияют на уровень жизни людей. Ведь если лицо, обладающее низким уровнем дохода, живет в условиях высоких цен, то оно будет вынуждено довольствоваться весьма низкими стандартами потребления. Кроме того, необходимо учитывать проблему сложившихся в обществе и социальных группах стандартов потребления. Известно, что высокообеспеченные слои населения ведут иной образ жизни, чем среднеобеспеченные и тем более низкообеспеченные слои.

Все это подтверждает мысль о сложности определения границ среднего класса. Более или менее очевиден вопрос о самых бедных и самых богатых, но структурирование среднего класса как такового весьма сложная задача, которая должна решаться в специально ориентированных исследованиях. Лучший, наиболее достоверный результат может быть получен лишь при взаимном дополнении статистической и социологической информации. Так, опираясь на данные Госкомстата РФ и совмещая их с “совпадающими ощущениями самого населения” РФ, Н. Е. Тихонова утверждает, что с 1997 года и до политико-экономического дефолта августа 1998 г. в России, помимо двух диаметрально противоположных групп, существовало около 60% населения, которое находилось между ними. Треть от этих 60% весьма близко примыкала к беднейшим слоям, а седьмая часть численностью около 9% всего населения с доходом более 1 млн. рублей на человека образовывала резерв наиболее благополучных слоев[9, с.30].

Нельзя забывать и о том, что резко увеличилось число людей, понесших потери от социальных преобразований. Их чувство принадлежности к средним классам было поколеблено. За период трансформации в общество с рыночной экономикой произошел процесс преобразования критериев самооценки и на первый план выдвинулось богатство как основа разделения общества на классы. Причем улучшение материального благосостояния за указанный период отмечают только 12%, 14% и 8% респондентов, а ухудшение - 74%, 67% и 78%. При этом характерно, что принадлежность к властно-управленческому аппарату стоит на первом месте как критерий роста материального богатства, а занятие частным предпринимательством как фактор роста богатства указало только 6-8%. На первое место среди измерений богатства выдвинулся высокий уровень потребления, а не труда, предприимчивости и знания.

Характерно, что ни один человек, занимающийся частным предпринимательством, не причисляет себя к высшему классу. Здесь, конечно, нельзя сбрасывать со счетов влияние посткоммунистической идеологемы, согласно которой предприниматели относятся к среднему классу. Она широко пропагандируется СМИ и научной литературой. Чем выше уровень образования, тем большее число респондентов причисляют себя к средним классам. В общественном сознании принадлежность к высшему классу традиционно отождествляется с властно-управленческим аппаратом и профессиональными иерархиями интеллигенции. По сравнению с высшим среднее образование служит более определенным фактором классовой идентификации. Среди квалифицированных рабочих со средним образованием значительно больший процент лиц, причисляющих себя к среднему классу.

Оставляя в стороне проблему отношения между субъективными показателями (идентификация себя с высшим, средним или низшим классом является не социальной иерархией, а разновидностью исторически сложившейся и определенной теории общества) и объективными критериями (профессия, образование), отметим еще один аспект проблемы. В СССР и других социалистических странах элиминировалась роль частной собственности и связанной с ней той части среднего класса, которая обладала независимыми от власти средствами существования. На Западе в это же время «происходил процесс развития сектора финансовых услуг, формируемый из публичных денежных средств. Главный социальный конфликт современного капитализма - это конфликт между старым средним классом собственности и богатства и новым средним классом знания, основанным на определенных квалификациях и пропитанным социалистическими идеями»[10, с. 94].

Таким образом, парадокс складывающегося нового порядка заключается в том, что «старые» средние классы возвращаются в Россию и пытаются формировать не только действительность, но и социальную науку. Тогда как «новые» средние классы социализма, связанные с приобретением высшей профессиональной квалификации, численно уменьшаются и теряют свою опору в государственном бюджете. «Утечка мозгов» в другие страны стала выражением этой тенденции[11].

Итак, анализ российской литературы по проблемам среднего класса показывает, что по некоторым вопросам этой темы нет еще достаточного единодушия. Как уже отмечалось выше, есть авторы, которые используют понятие среднего класса и есть те, кто употребляет по отношению к той же самой социальной группе понятие средних слоев и среднего класса. Есть и такие авторы, которые не считают нужным проводить четкое различение между этими терминами.

Средний класс действительно занимает срединное положение в обществе. Он объединяет тех людей, которые находятся между бедными слоями и “элитой”. Профессиональный состав среднего класса включает в себя весь состав профессиональных групп в российском обществе. Средний класс – весьма сложно структурированная общность, включающая в себя группы с разными экономическими интересами и политическими ориентациями.

Признание различными социальными группами значимости нового социального порядка происходит неравномерно и сопровождается потерей смысложизненных ориентаций. Быстрые и малоконтролируемые изменения приватизируемой экономики, различие темпов капиталистической модернизации вызвали падение общего уровня жизни. Российский вариант либеральных реформ 90-х годов создал экономику, основанную не на производственной, а на финансово-спекулятивной базе, что не способствовало правомерному и благочестивому экономическому поведению. Обострилась конкуренция за ресурсы, условия безопасности, социальные гарантии и получили распространение не законные способы решения коммерческих и трудовых споров.

В социальной сфере произошло глубокое расслоение общества, возросли фрустрация и страх людей перед усложняющимися отношениями, появилась социальная дистанция между формирующимися буржуазным классом и большинством депривированного населения. Малочисленность среднего класса не содействует устойчивости правового порядка, и противоположные классы остаются на грани непримиримого столкновения.

Ю.Ольсевич обратил внимание и на такое противоречие процесса установления нового экономического порядка в России: рассогласование институциональных форм и человеческого фактора. «От того, как в конкретной стране взаимодействуют институты и человек, зависят результаты реформ»[12, с. 36]. Взаимодействие импортированных экономических институтов с человеческими предпосылками в России оказывает негативное влияние на национальное хозяйство, переводя его на путь саморазрушения «путем растаскивания государственного имущества, взаимных неплатежей, уклонения от уплаты налогов, строительства мошеннических финансовых «пирамид».

Таким образом, можно сделать вывод, что во многом новый социальный порядок носит черты экономики властных группировок. Как промежуточный тип порядка, он является внутренне противоречивым феноменом. С одной стороны, он является своеобразным порядком, так как представляет собой систему отношений между субъектами экономики (домохозяйствами, фирмами, государством), которая обладает свойством самовоспроизводства. С другой стороны, эффективность экономики властных группировок уступает эффективности как рыночной, так и плановой экономики. Иными словами, переход к новому экономическому порядку в современной России сопровождается падением основных экономических показателей, прежде всего жизненного уровня населения. Он детерминирует процесс увеличения доли населения, имеющего доходы ниже прожиточного минимума, процесс увеличения социального неравенства, ведет к росту уровня безработицы.

Внутренние противоречия социального порядка вытекают из отмеченной выше несовместимости новых - рыночных - институтов и старых институтов. Именно эти противоречия являются главными факторами воспроизводства (причем расширенного) таких негативных явлений, как безработица, нищета, преступность, неблагоприятный инвестиционный климат, уход экономики в тень и т.п.

Преобразования среднего класса может рассматриваться как один из процессов посткоммунистической трансформации. Этот класс пока лишь создает сам себя. Кроме главной задачи социально-экономического и политического конституирования перед данным классом стоит еще ряд немаловажных проблем. Требуется выработка конкретного отношения к процессам аккумуляции капитала, определение собственных групповых интересов, конструирование процессов внутренней интеграции и создание собственного классового этноса.