Приграничье Сибири и Восточной Азии: взаимодействие в условиях вызовов XXI в

С овременные социально-экономические и политические процессы в мировом сообществе формируются в результате противоречивого взаимодействия глобализации и регионализации. Одним из наиболее ярких проявлений регионализации стало усиление вовлечённости регионов во внешнеэкономическую деятельность и международные отношения. Наиболее ярко эти отношения находят своё проявление в азиатском пространстве. Но очевидно, что значительный комплекс вопросов потребует усиленной проработки как с точки зрения практики взаимодействующих государств, так и с точки зрения международного и действующего в странах законодательства. Дело в том, что федеральные системы, а также структуры, схожие с ними в своих основных чертах (Европейский союз), доказали, что они являются наиболее эффективными гарантами мира, если действуют в духе «учёта взаимных интересов», поскольку такой учёт является составной частью правовых обязательств, обеспечивающих интегрированность системы.

Однако практика взаимодействия государств Азиатско-Тихоокеанского региона и Восточной Азии потребует уточнения не только понятийного аппарата, но и смены некоторых устоявшихся форм регулирования этих отношений в глобализирующемся мире.

БАЗАРОВ

Борис Ванданович – д.и.н., чл.-корр. РАН, директор Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН

На огромном восточноазиатском пространстве произошла невиданная ранее социальная тектоническая подвижка, которая ввела в оборот мирового взаимодействия миллиарды людей. При этом огромные массы людей демонстрируют новое, невиданное ранее качество популяции. Сопровождающий этот сдвиг информационный, научный и технический прогресс имеет явные черты смены конфигураций мировых сил. В условиях недалекого прошлого менее значительные процессы приводили к жесточайшей, доходящей до мировых войн и региональных конфликтов «за передел уже поделённого мира» борьбе за силовое перераспределение рынков сбыта продукции и сфер влияния. Но начавшийся век вывел в приоритеты такие формы взаимодействия мировых систем, государств и обществ, которые позволяют быть более гибкими в общечеловеческом диалоге.

Это явление достаточно новое. При этом во взаимодействии регионов Сибири и Дальнего Востока не происходит формирование лимитрофных зон и усиление ирреден-тных тенденций. Десинхронность российско-китайского развития приобрела устойчивую перспективу выравнивания. Все определяемые тенденции говорят в пользу начинающего набирать силу восточноазиатского направления российской экономики. При этом дело не в ослаблении западной парадигмы «московской» политики, а в инвентаризации сырьевых возможностей Сибири и Дальнего Востока с перегруппировкой нарастающего капитала в восточноазиатском векторе. Россия, преодолевая настроения политической китаефобии, идёт к стремительному оживлению контактов в области экономики, культуры и образования.

Во время визита В. Путина 21–23 марта 2006 г. в КНР были подписаны соглашения, которые обещают значительный рост товарооборота (до 60–80 млрд долл. к 2010–2015 гг.), взаимных инвестиций, расширение двустороннего сотрудничества. Однако визит ещё раз продемонстрировал экономические «нестыковки» российско-китайской кооперации. Российский экспорт оставался (и остаётся) в основном военно-техническим и сырьевым. Экспорт китайской машиностроительной продукции в Россию продолжает нарастать при одновременном сокращении по этой же статье российского экспорта.

Планка уровня взаимной торговли была поднята с 30 млрд долл., достигнутого в 2005 г., до 60 и даже 80 млрд. долл. к 2010–2015 гг., что, конечно, пока не идёт в сравнение с американскими показателями торговли с Китаем, которые составляют более 300 млрд долл. в год.

Как заявил Владимир Путин, Россия намерена изменить структуру торговли за счёт увеличения доли высокотехнологичных проектов. В Пекине В. Путин объявил, что Газпромом и CNPC (China National Petroleum Corporation) совместно будут построены две газовые ветки в Китай: из Западной Сибири (проект «Алтай») и из Восточной Сибири (законсервированный Ковыктинский проект) с объёмом перегоняемого газа 60–80 млрд куб. м. Это заявление означало, что Россия в качестве перспективных потребителей её сибирского газа и нефти помимо Европы рассматривает и другие страны и регионы, и прежде всего Китай.

Переговоры отразили желание китайской стороны реально присутствовать на инвестиционном поле России. Председатель КНР Ху Цзиньтао, в частности, отметил, что 14 млрд долл. китайских капиталовложений будут направлены в российскую экономику. Правда, срок для этого был назван достаточно продолжительный – до 2010–2015 гг., но, тем не менее, тенденция роста азиатских инвестиций в экономику России, прежде всего китайских, очень важна, особенно для Сибири и Дальнего Востока. Что касается военной составляющей российско-китайской торговли, то увеличение её объемов за счёт дальнейшего роста военных заказов всё ещё возможно. Но, похоже, что китайский финансовый ресурс для развития российского ВПК уже истощается. Как уже упоминалось, Китай фактически спас российский ВПК в 1990-х гг., когда тот на 90% жил за счёт китайских и индийских заказов. Однако этот период уже пройден. Кроме ТЭК и ВПК, для крупного китайского бизнеса становятся привлекательными и иные направления, которые могли бы разрабатываться на взаимовыгодной основе. К ним относится комплекс сфер, связанных с телекоммуникациями, химической и лёгкой промышленностью, транспортом, автомобилестроением. Особый интерес Китай проявляет к Транссибу, который мог бы значительно ускорить транзит его товаров через Россию в Европу. Возможны и отдельные проекты, связанные с атомной энергетикой, а также дальнейшее развитие космических программ.

В ходе визита Ху Цзиньтао напомнил, что Китай ежегодно тратит 350 млрд долл. на приобретение высокотехнологичного оборудования по всему миру, и если российская продукция машиностроения будет конкурентоспособна, то Китай станет её закупать в больших количествах. Однако для России проблема заключается в том, что российская и китайская экономики при схожих тенденциях роста уже качественно и структурно различны.

Недостаточная степень интеграции России в мировую экономику не позволяет ей вести равную борьбу на мировых рынках. Это приводит к тому, что торговые приоритеты с Китаем определяются продукцией сырьевой и военной промышленности. В отношениях с Китаем нам, по всей видимости, в ближайшей перспективе придётся довольствоваться ролью «младшего партнёра». Несмотря на положительные тенденции, которые наблюдаются в России в течение последних полутора лет, Китай по масштабам своего экономического роста значительно опережает Россию.

Россия имеет вполне реальную возможность встать на перепутье главных торгово-экономических потоков между странами СНГ и тихоокеанскими государствами, а затем между Европой и Азией. Рост потребности в эффективных трансконтинентальных перевозках между Европой и Азией, а также политические факторы, связанные с появлением в Центральной Азии новых независимых государств, стимулировали процесс разработки концепций формирования новых евроазиатских транспортных коридоров. Маршруты этих коридоров и проходящие по ним грузопотоки могут в перспективе оказать большое воздействие на экономические интересы России.

К числу несомненных интересов Китая относится и взаимодействие в газовом обеспечении своей экономики. По подсчётам специалистов, уже к 2010 г. ежегодные объёмы потребления газа в Китае увеличатся, как минимум, в 4 раза. Это означает, что уже сегодня перед официальным Пекином достаточно остро стоит вопрос о возможностях значительного увеличения объёмов импорта «голубого топлива».

Такие перспективы и возрастающий уровень взаимоотношений стимулировали рост регионального сотрудничества сибирских регионов с провинциями Китая, особенно с приграничными. Именно сибирские регионы являются главными носителями тех природных ресурсов, которые наиболее привлекательны для экономического обмена; подавляющее большинство транзитных позиций должно состояться именно по линии приграничных торговых территорий. Кроме этого, должна возрасти транспортно-логистическая составляющая этих процессов, которая невозможна без нормальной региональной составляющей с двух сторон. Возникает масса дополнительных факторов, которые усилят региональные взаимодействия разного уровня и являются неизбежным следствием нарастающей интенсивности отношений. Центр в силу растянутых коммуникаций и удалённости основных акторов социально-экономического процесса не в состоянии выстроить эффективный тыл без поддержки регионов. Яркий пример тому – печальный опыт про- шлого, основанный на монополии внешней торговли. Именно поэтому потребуется вдумчивый переход к региональной составляющей общего курса государств в интенсификации внешнеэкономической деятельности.

Несколько иная ситуация складывается по оси взаимодействия во Внутренней Азии, в своеобразных социально-экономических условиях монгольских народов. Здесь региональная парадипломатия и диалог «великих государств» протекают несколько в ином ключе.

В постсоветский период Монголия была вынуждена маневрировать и искать оптимальный баланс между возможностями своей экономики, переходящей из одного кризиса в другой, и внешними факторами, имевшими сложную траекторию развития. Однако если вопросы политического сотрудничества Монголии и России весьма динамичны, что отмечается в зарубежной литературе, то экономическая ситуация не столь радужна, хотя остается стабильной. Согласно данным Национального статистического управления Монголии, в последние годы наблюдается тенденция превышения доходов над расходами, и общий бюджетный профицит составил 186,2 млрд тугриков. Аналогичная ситуация складывается и в отношении текущего баланса госбюджета, где профицит обозначен в размере 378,6 млрд тугриков. Произошло увеличение бюджетных поступлений на 26,9% (в основном за счёт общих налоговых доходов). Наполняемость бюджета позволяет руководству страны осуществлять различные программы, направленные на повышение благосостояния народа. ВВП на конец 2008 г. составил около 4 млрд долл. США (по предварительной оценке ЕБРР). Валовое промышленное производство за десять месяцев 2008 г. составило 738,2 млрд тугриков и возросло на 13,1%, или на 85,4 млрд. тугриков, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и носит устойчивый характер. В том числе, по отраслям рост ВПП составляет: горнодобывающая промышленность – 335,1 млрд тугриков (+ 2,8%), электроэнергетика, теплоэнергетика, водоснабжение – 98,2 млрд тугриков (+ 2,8%), пищевая промышленность – 104,1 млрд тугриков (+ 25,8%), металлургия – 84,7 млрд тугриков (+ 100%).

Также отмечен рост в сфере внешней торговли. Внешнеторговый товарооборот составил 3127,8 млн долл. США, в том числе экспорт – 1469,3 млн долл. США, импорт – 1658,5 млн долл. США. Таким образом, отрицательное внешнеторговое сальдо составило 189,2 млн долл. США. В то же время объёмы товарооборота возросли почти на 30,2% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Лидирующие позиции здесь занимают КНР и Россия, далее следуют Республика Корея, США, Япония и Германия.

Что касается основного экспортного продукта Монголии – медного концентрата, то объёмы его поставок в физическом эквиваленте по сравнению с аналогичным периодом прошлого года увеличились на 1% или на 4,6 тыс. т. Средняя цена тонны медного концентрата увеличилась на 27,7% (с 1012,5 до 1293,2 долл. США).

Динамика российско-монгольского товарооборота, который в отчётном периоде составил 528,8 млн долл. США и вырос на 30,8%, продолжает иметь положительную тенденцию. Монгольский экспорт составил 29,4 млн долл. США (+33,0%), основные статьи которого – плавиковый шпат, мясо и мясопродукты, текстильные и кожаные изделия.

Россия же поставила в Монголию товаров на сумму 499,4 млн долл. США (+30,7%), в основном нефтепродукты, продовольственные товары, электроэнергию, строительные материалы.

На конец сентября 2009 г. количество безработных в Монголии, официально зарегистрированных на бирже труда, достигло 32,3 тыс. человек, что на 8,2% (3 тыс. чел.) меньше по сравнению прошлым годом. С начала года было официально трудоустроено 39,1 тыс. чел., из них 12,1% – в государственных учреждениях, а 87,9% – на коммерческих предприятиях.

На очередном заседании правительства были рассмотрены проекты основных направлений социально-экономического развития страны и госбюджета на 2008 г. Члены кабинета министров, обсудив данные документы, приняли решение о внесении их на рассмотрение в парламент. Значимой особенностью этих проектов является то, что в них предусмотрены реализация крупных инвестиционных проектов и мер.

Комментируя эти программные документы, министр финансов Монголии Н. Баяртсайхан отметил, что по прогно- зируемым расчетам ВВП страны в 2008 г. достигнет отметки 5,4 трлн тугриков. Согласно проектным расчётам, в 2008 г. инвестиции в размере 441 млрд тугриков будут направлены на реализацию конкретных крупных проектов.

С 1 октября 2008 г. зарплата госслужащих увеличилась на 30%. Согласно проекту Основных направлений, тенденция увеличения доходов бюджетников продолжится, и, начиная с 1 января 2009 г., их оклад увеличится еще на 20%. Вследствие этого средний ежемесячный доход госслужащего достигнет отметки в 300 тыс. тугриков. Ожидается прибавка и для пенсионеров.

В целом, за отчётный период экономика Монголии развивалась стабильно, имели место дополнительные поступления в госбюджет, увеличился товарооборот, производство и реализация продукции, что способствует исполнению задач, поставленных правительством в социально-экономической сфере на 2007 г.

Таким образом, региональные взаимодействия на монгольском направлении становятся более сложными, хотя их конечная эффективность остаётся трудно прогнозируемой. Именно поэтому Россия и Китай проявляют заинтересованность в усилении региональной составляющей своих внешнеполитических устремлений. Региональное влияние, вместе с нарастающей сферой мирового взаимодействия, имеет перспективу превращения этих регионов в своеобразную многовекторную опору для более полезного диалога в мировой экономике, его многообразия и стабильности.

Итак, российско-монголо-китайские взаимоотношения получают перспективное дополнение в виде региональной составляющей глобального взаимодействия. Это ещё раз убеждает в том, что современный многообразный мир становится более доступным для спасительного диалога наций, этносов стран и государств и умело находит возможности для проникающего действия различных интересов. Не поступаясь национальными интересами, регионы проявляют способность использовать свои возможности и реализовать свои способности на обширном пространстве, внося в эту бесконечно разнообразную палитру своеобразие и стабильность одновременно.