Природа и структура социального действия в трансцендентальной парадигме

Summary: The article discusses the awareness as an ideal, not a natural phenomenon, which is a typical feature of all transcendentalism schools. The author reviews all major levels of phenomenological interpretation of the transcendental paradigm in the context of the analysis of social action by case study of Alfred Schütz's works.

Рассмотрение сознания в качестве идеального, а не природного феномена является характерной чертой всех направлений трансцендентализма. Данная методологическая установка свойственна и феноменологии, близкой по духу неокантианству. Но в отличие от неокантианства феноменология имеет не рассудочный, а интуитивный характер. Вместе с тем интеллектуальная интуиция в школе Э. Гуссерля не имеет спекулятивной природы, как это имело место в школе И.Г. Фихте и Г.Ф.В. Гегеля. Соответственно этому трансцендентальное выступает в феноменологии не в качестве априорной структуры человеческого сознания, формирующей реальность, а скорее как идеальный срез сознания, обнаруживаемый индивидом в акте интроспекции. Поэтому трансцендентальное в феноменологии предстает в первую очередь не в виде всеобщего и необходимого, как у Канта, а, прежде всего, в виде самоочевидного начала. Его самоочевидность может принимать как чисто смысловые, так и чувственно-наглядные формы. Анализ смысловых форм позволяет обнаружить базовые категории различных областей знания, тогда как анализ чувственно-данного устанавливает первичные способы данности предметов повседневной жизни. Самоочевидность смысловой и чувственной сфер познания имеет универсальный характер, она позволяет каждому индивиду обращаться к исследованию какого-либо идеального или чувственного предмета, процесса или явления. Соблюдение правил созерцания позволяет вне зависимости от субъекта получать одни и те же данные. Это означает, что самоочевидность имеет не только субъективный, но и интерсубъективный характер [1, с. 145].

Для исследования социальное феноменологическое учение о методах описания различных видов опыта и их изначальном интерсубъективном статусе имеет большое значение. В первую очередь оно связано с возможностью создания особой концептуальной идеи, которая предлагает новый способ восприятия социальных действий. Эта идея, которую можно назвать концепцией интерсубъективности, конкретизируется в концептуальной модели, позволяющей исследовать такие важнейшие явления, как социализация и социальная реабилитация индивидов. В свою очередь применение концептуальной модели к указанным явлениям приводит к возникновению различных феноменологических теорий социального действия. Например, проблема социализации у различных представителей феноменологической социологии и психологии осуществляется по-разному.

Нам представляется возможным рассмотреть все основные уровни феноменологической интерпретации трансцендентальной парадигмы применительно к анализу социального действия на примере творчества одного ученого - австро-американского исследователя А. Шюца.

Проблемы, связанные с рассмотрением фундаментального концепта феноменологической интерпретации трансцендентальной парадигмы, затрагиваются А. Шюцем при разрешении вопроса определения характера социальных явлений в целом и социального действия в частности. Согласно точке зрения австрийского социолога, социальное не принадлежит к явлениям природного порядка, поскольку, в отличие от них, оно изначально наделено смыслом, доступным человеческому сознанию, то есть внутренним смыслом. Поэтому «жизненный мир» – это не природа, а сфера человеческих отношений, в которой и осуществляются социальные действия. По отношению к теоретическому познанию «жизненный мир» обладает первичностью, поскольку идеальные конструкты, то есть научные понятия, отталкиваются от повседневных явлений. Это означает, что научные концепции социального действия должны проходить проверку на соответствие непосредственной данности исследуемого феномена сознанию.

Концептуальная идея феноменологического исследования социального действия формируется Шюцем при перенесении понятия интерсубъективности из области гносеологии в область социального познания. В социальном мире интерсубъективность присутствует, по мнению австрийского ученого, в виде так называемого «здравого смысла», который представляет собой результат осмысления индивидами различных форм коммуникации. Характер «здравого смысла» при переходе от одной социальной группы к другой может существенным образом меняться. Эта динамика социального знания в наиболее явном виде предстает в процессах социализации и социальной реабилитации индивида.

Общим для теорий социализации и социальной реабилитации, разработанных Шюцем, является использование коммуникативной модели поведения человека. Важнейшим условием коммуникации служит общность пространства и времени, в которых находятся индивиды. Именно благодаря пространственной и временной общности индивидов формируется единый для той или иной группы взгляд на мир. Поэтому в процессе межличностного общения необходимо учитывать не столько индивидуальные, сколько типовые особенности человека. Так, для процесса общения важна группа, от лица которой в конкретной ситуации выступает индивид. Например, он может играть роли продавца или покупателя, начальника или подчиненного. Только благодаря знанию социальных ролей индивид может нормально существовать в обществе.

Коммуникативная модель социального действия находит свою конкретизацию в теориях социализации и социальной реабилитации. В первой теории Шюцем рассматривается процесс усвоения индивидом знания и норм поведения, связанных с взаимодействием с другими группами. Вторая теория описывает, напротив, ситуацию возвращения индивида в свою социальную группу после длительного отсутствия.

В теории социализации коммуникативная модель является применимой, поскольку исследуемый Шюцем феномен предполагает понимание представителями разных социальных групп черт сходства и различия, свойственных как собственному, так и чужому способу мышления и поведения. Так, успешная социализация предполагает: способность индивида придерживаться нужной точки зрения и воспринимать ситуацию соответствующим образом; умение усваивать язык различных социальных групп – «диалект повседневности»; понимание социального разграничения знания, наличие ступеней владения им и умение правильно использовать его в нужных ситуациях. Главным же фактором в любом социальном действии является способность индивида правильно реконструировать мышление другого.

Теория социальной реабилитации Шюца изложена в его работе «Возвращающийся домой», в которой раскрываются трудности, возникающие в процессе коммуникации между индивидом и социальной группой, в которой он длительное время отсутствовал. Основанием применения коммуникативной модели в процессе создания теории социальной реабилитации служит характерное для западноевропейской философии и науки представление об индивиде как самодостаточном субъекте. Применительно к процессу адаптации индивида к изменившимся социальным условиям феноменологическая установка на конструирование другого сознания – как составляющая социальной коммуникации – выглядит вполне уместной [2, с. 148].

Для того чтобы облегчить адаптацию индивида, временно выпавшего из определенных социальных отношений, нужно, во-первых, фиксировать различия между его сознанием и сознанием представителей социальной группы, в которую он включается; во-вторых, сформировать в сознании обоих субъектов коммуникации определенные установки, способствующие правильному восприятию друг друга. Иллюстрацией первого момента служит различие между сознанием солдата и сознанием обывателя. Солдат беспрекословно подчиняется приказам и не в состоянии изменить систему отношений, в которой находится. Обыватель привык сам выбирать цели и средства их достижения.

Второй момент социальной реабилитации солдата, вернувшегося с войны, сам А. Шюц характеризует следующим образом: «Многое сделано, но еще большее предстоит сделать, чтобы подготовить возвращающегося домой ветерана к необходимости прилаживания к дому. Равно необходимо подготовить к его приходу и домашнюю группу. Через прессу и радио следует разъяснить домочадцам, что человек, которого они ждут, уже не тот, другой, и даже не такой, каким его воображают. Повернуть пропагандистскую машину в противоположном направлении, разрушить псевдотипы батальной жизни и жизни солдата вообще и заменить их на правду – непростая задача» [3, с. 142].

В завершение краткого анализа понимания природы и структуры социального действия в трансцендентальной парадигме следует обратить внимание на то, что в ней особое внимание уделяется отношению индивида к социальной реальности в целом и конкретным отношениям, сложившимся в ней, в частности. При этом это отношение может пониматься достаточно широко – как эмоциональная реакция, отнесение к ценности или экзистенциальное переживание. Но в любом случае социальное действие в трансцендентализме – это всегда нечто, наделенное скрытым или явным смыслом, нуждающимся в подробном описании и правильном понимании. К числу существенных недостатков трансцендентального подхода к исследованию социального действия следует отнести тяготение к рассмотрению человека в качестве замкнутой в себе монады. Такая позиция, с одной стороны, чревата впадением в солипсизм, а с другой – мало соответствует социальной сущности человека.

Ссылки:

• 1.    Насиров М.Н. Парадигмальный анализ теорий социального действия : дис. … канд. филос. наук. Краснодар, 2010.

• 2.    Там же. С. 148.

• 3.    Ядов В.А. О диспозиционной регуляции социального поведения личности // Методологические проблемы социальной психологии. М., 1975.