Проблема определения предмета культурологии

На основе культурной (социальной) антропологии в первой половине ХХ в. формируется культурология как самостоятельная научная дисциплина. Понятие культурологии ввел известный физик, химик, философ, систематизатор научных знаний В.Ф. Оствальд («Энергетические основы науки о культуре», 1909). В более поздней работе «Система наук» (1915) ученый отметил, что культуре присущи «специфически человеческие особенности, отличающие род Homo sapiens от прочих животных видов» [1, с. 1069]. Эти особенности В.Ф. Оствальд считал обусловленными «“конечным результатом мировой энергии” – “общественностью” и, как следствие, разумностью человека» [2]. Область исследований культуры он предложил называть культурологией ( Kulturologie ) или «наукой о цивилизациях».

Американский антрополог Л.Э. Уайт отметил, что его предшественник справедливо и обоснованно поместил культурологию «на вершину “пирамиды наук”», а ее предметом считал «те факты и отношения, которые развивались в человеке – в отличие от всех прочих живых существ – и которые образуют то, что мы конкретно называем человеческой цивилизацией» [3, с. 129]. Сам В.Ф. Оствальд разделял научные дисциплины на науки о порядке (логика и различные формы математики), энергетические (механика, физика, химия) и биологические. К последним, наряду с физиологией и психологией, он относил и культурологию, считая данный вид наиболее сложным, при этом имеющим частный характер [4, с. 127].

Развивая традиции американской культурной антропологии, Л.Э. Уайт, в частности, испытал влияние идей В.Ф. Оствальда. Именно Л.Э. Уайт стал родоначальником культурологии как науки.

В исследовании «Наука о культуре» (1949) он смог «впервые определить предметное поле культурологии, обосновать использование термина “культурология” для науки о культуре и предложить основной подход, позволяющий исследовать культуру человечества как целое, – системный» [5, с. 751]. По мысли Л.Э. Уайта, культура есть надбиологический и надпсихологический класс символизированных предметов и явлений, которые рассматриваются и объясняются в экстрасоматиче-ском (внетелесном) контексте, т. е. во взаимосвязи друг с другом, а не с организмом человека [6].

Культура вообще и каждая конкретная культура в частности являются организованной системой, которая состоит из взаимосвязанных и подвижных элементов. Культура также является интегрированной системой, стремящейся к установлению и поддержанию равновесия между своими отдельными подсистемами (технологической, социальной, философской и эмоциональной), базисной из которых является технологическая. Такой сложный феномен Л.Э. Уайт считал предметом изучения самостоятельной науки: «Будучи особого рода явлением, культура требует и особой науки для своего изучения и интерпретации. Эта наука наиболее полно и точно называется культурологией» [7, с. 78]. А предметное поле видел в изучении структуры и функций культурных систем, диффузии или «миграции культуры» и тех изменений, которые происходят в системах культур в результате диффузии [8, с. 79], а также в исследовании эволюционных процессов. Отдельный культурный феномен может быть интерпретирован с трех точек зрения (исторической, эволюционистской, функциональной). При этом выбор интерпретации зависит как от объекта исследования, так и от «склонности» ученого, но все эти способы изучения культуры равноценны [9, с. 81].

Таким образом, по Л.Э. Уайту, предмет культурологии состоит в исследовании культуры как таковой и отдельных культур как целостностей (а также отдельных элементов и феноменов культуры), развивающихся в соответствии со своими собственными законами и принципами. «Объяснение культуры может быть только культурологическим. Наука о культуре молода, но многообещающа. Ей еще предстоит многое совершить, если только предмет ее изучения сохранится и продолжит свое движение – вперед и вверх» [10, с. 464].

Если на Западе культурология выросла благодаря деятельности преимущественно ученых-антропологов, то в России становление науки о культуре проходило иными путями. Во второй половине ХХ в. в советской науке «периодически проходили кампании “критики взглядов буржуазных ученых”» [11, с. 24]. В 60-е гг. XX в. на волне одной из таких кампаний армянский социолог Э.С. Маркарян, дискутируя относительно взглядов Л.Э. Уайта, «фактически ввел термин “культурология” в нашу науку и под видом критики “буржуазных концепций” начал знакомить научную общественность СССР с культурологическими концепциями Уайта и других американских “неоэволюционистов”, а также с собственными комментариями к ним» [12].

Не преуменьшая вклад Э.С. Маркаряна в процесс становления и институционализации науки о культуре в России, следует сказать, что предмет культурологии он трактовал довольно широко. Э.С. Маркарян считал интерпретацию предмета культурологии, предложенную Л.Э. Уайтом, слишком узкой, поэтому подвергал ее критике. «Он (Уайт. – Примеч. авт .) полагал, что данная дисциплина должна исследовать лишь общие законы и фазы культурной эволюции и не использовал ее принципы для исследования этносов, наций и личности. В результате этого из поля зрения Уайта полностью выпадали этнические, национальные культуры, культура личности» [13, с. 26]. Как писал Э.С. Маркарян, культурология сыграла особую роль в его научной деятельности именно «в силу самого поистине уникально широкого ее предмета, охватывающего всю общественную жизнь людей и проникающего буквально во все “поры” этой жизни» [14, с. 25].

По мнению А.Я. Флиера, можно выделить три направления культурологического знания в отечественной науке: социально-научное , использующее рационально-объяснительные методы; гуманитарное , основанное на описательно-интерпретативных способах репрезентации культуры [15, с. 608–609]; прикладное , базирующееся на методике целенаправленного прогнозирования и управления социокультурными процессами в рамках государственной социальной и культурной политики [16, с. 51–52].

В 60–80-х гг. ХХ в. в отечественной науке параллельно друг другу сформировались две относительно автономные «культурологии» : социальная, опирающаяся на опыт немецкой и англо-американской антропологии, и гуманитарная, основанная на почве отечественных исследований и связанная с французскими школами семиотики и исторической школой «Анналов».

В свою очередь 90-е гг. ХХ в. «были посвящены попыткам объединения этих ветвей и превращения культурологии в некую “супернауку”, синтезирующую в себе социально-научный и гуманитарный подходы к познанию общества и культуры» [17, с. 23]. Объединения этих ветвей так и не произошло, а «разделение получило даже региональное выражение»: «…московские культурологи в массе своей больше склоняются к социально-научному направлению, а санкт-петербургские – к гуманитарному…» [18, с. 25]. Кроме того, региональные культурологические школы сформировались в России (Екатеринбурге, Ростове-на-Дону и др.) и на постсоветском пространстве (Минск и др.).

Наконец, культурология в России существует как интегративное научное направление , формирующееся с конца XIX – начала XX в., как научная и учебная дисциплина [19, с. 606] и направление подготовки (специальность) высшего образования (с 1989 г.).

Российский антрополог А.А. Белик [20, с. 11] считает, что предметом исследования культурологии могут быть: 1) отдельные формы культуры, критерием для выявления которых являются религиозные ориентации, время и место распространения; 2) собственно теории культуры, разрабатываемые в литературе, искусстве, а также в качестве элементов философских систем. По мнению культуролога, философа Ю.В. Осокина, культурология применяет системный подход к изучению культуры как системы уникальной природы. «Объект культурологии – культура как опыт видового существования человека. Предмет культурологии – общесистемные свойства, качества, характеристики культуры и их непосредственные, конкретные проявления» [21, с. 1074]. Культуролог А.Я. Флиер определяет культурологию как интегративную междисциплинарную область знания, а также интеллектуальную тенденцию познания культуры «не только как предметной области, но и в значительной мере как проблемного поля смыслов коллективного человеческого существования» [22, с. 17].

Итак, признание культуры «не частным явлением, а ценностно-нормативной системой, регулирующей и определяющей всякую социальную практику, синтезирующей все виды деятельности человека» [23, с. 606], сформировало специфический предмет научного знания о культуре. Предметом культурологии являются отдельные типы (формы) культуры и «специфически человеческие особенности», общесистемные свойства, характеристики культуры как целостного феномена [24, с. 142].

Социокультурная антропология и культурология, очевидно, связаны «родственными» отношениями, берущими начало в западной традиции. Американская школа культурологии сформировалась именно в русле социокультурной антропологии и на основе изучения феноменов современной культуры с помощью этнологической (этнографической) методологии. Немецкая школа культурных исследований ( Kulturforschung ) в большей степени тяготела к собственным философским основам [25, с. 5], хотя также связана с традицией социокультурной антропологии. И только в России культурология, став интегративной междисциплинарной областью знания о целостном феномене культуры (А.Я. Флиер) и системной рефлексией о культуре как целостности (С.Н. Иконникова), претендует на то, чтобы, как некогда рассуждал Дж. Фейблман, «вобрать в себя множество наук», в том числе и социокультурную антропологию, и «объединить их в единую великую науку» [26, с. 1072].

В современных научных исследованиях в рассмотрении проблемы предмета культурологии существуют некоторые «опасные» тенденции:

• 1)    слишком широкое толкование термина «культурология»;

• 2)    забвение традиции культурной антропологии как дисциплинарной основы науки о культуре.

Игнорирование этих тенденций в определении предмета культурологии может привести исследователя «к путанице в области историографии и в конечном счете к размыванию предмета исследования культурологии» [27, с. 91].

Следует отметить, что с момента институционализации культурологии в России прошло три десятилетия (становление же науки о культуре началось и того раньше – со второй половины ХХ в.). Как уже было сказано, в отечественной науке сложилось несколько ветвей культурологии, множество региональных научных школ и подходов к исследованию культуры. По этой причине с самого начала возникла тенденция к расширительному истолкованию (Э.С. Маркарян) и размыванию предмета культурологии.

Обобщая наиболее удачные формулировки предмета культурологии, сделанные отечественными учеными, и опираясь на свой многолетний исследовательский опыт, автор статьи приходит к следующему выводу. Предмет культурологии в России конструируется в двух направлениях в соответствии с двумя основными разделами науки:

• 1.    Цит. по: Осокин Ю.В. Культурология // Культурология : энциклопедия. В 2 т. Т. 1 / гл. ред. и авт. проекта С.Я. Левит. М., 2007. С. 1069–1079.

• 2.    Там же. С. 1069.

• 3.    Уайт Л. Наука о культуре // Уайт Л. Избранное: наука о культуре : пер. с англ. М., 2004. С. 5–461.

• 4.    Там же. С. 127.

• 5.   Мостова Л.А. Уайт Лесли Элвин // Культурология : энциклопедия. Т. 2. 1184 с.

• 6.  Уайт Л.: 1) Понятие культуры // Антология исследований культуры. Интерпретации культуры / сост. Л.А. Мостова.

• 7.    См.: Уайт Л. Эволюция культуры … С. 78.

• 8.   Там же. С. 79.

• 9.   Там же. С. 81.

• 10.    Уайт Л. Энергия и эволюция культуры // Антология исследований культуры. Т. 1. 720 с.

• 11.    Флиер А.Я. Культурология для культурологов. М., 2009. 705 с.

• 12.    Там же. С. 24.

• 13.    Маркарян Э.С. О значении разработки основ общей культурологической теории для формирования идеологии самосохранения человечества // Культурология и глобальные вызовы современности: к разработке гуманистической идеологии самосохранения человечества / под ред. Л.М. Мосоловой. СПб., 2010. С. 25–37.

• 14.    Там же. С. 25.

• 15.    Астафьева О.Н., Разлогов К.Э. Культурология: предмет и структура // Социокультурная антропология: история, теория и методология : энциклопедический словарь / под ред. Ю.М. Резника. М., 2012. 1000 с.

• 16.    Флиер А.Я. Указ соч. С. 51–52.

• 17. Там же. С. 23.

• 18. Там же. С. 25.

• 19.    Астафьева О.Н., Разлогов К.Э. Указ соч. С. 606.

• 20.    Белик А.А. Культурология. Антропологические теории культур. М., 2000. 240 с.

• 21.    Осокин Ю.В. Указ. соч. С. 1074.

• 22.    Флиер А.Я. Указ. соч. С. 17.

• 23.    Астафьева О.Н., Разлогов К.Э. Указ соч. С. 606.

• 24.    Выжлецова Н.В. Сопоставление предметов социокультурной антропологии и культурологии // Философия и культура информационного общества : тезисы докладов Шестой Международной научно-практической конференции (Санкт-Петербург, 16–17 нояб. 2018 г.). СПб., 2018. С. 139–143.

• 25.    Разлогов К.Э. Предисловие // Теоретическая культурология / А.В. Ахутин, В.П. Визгин [и др.] ; отв. ред. О.К. Румянцев. М. ; Екатеринбург, 2005. 624 с.

• 26.    Осокин Ю.В. Указ. соч. С. 1072.

• 27.    Выжлецов П.Г. Основные положения культурного эволюционизма Л. Уайта // Философия и гуманитарные науки в информационном обществе. 2014. № 3 (5). Июль – сентябрь. С. 79–93.

2-е изд. М. ; СПб., 2006. С. 17–48 ; 2) Эволюция культуры. Развитие цивилизации до падения Рима // Уайт Л. Избранное: эволюция культуры : пер. с англ. М., 2004. 1064 с.

Редакторы: Грицай Екатерина Анатольевна, Тальчук Калерия Сергеевна

Переводчик: Куликова Маргарита Александровна