Проблема первоначального заселения территории Калининградской области (палеогеографический аспект)

ПРОБЛЕМА ПЕРВОНАЧАЛЬНОГО ЗАСЕЛЕНИЯ ТЕРРИТОРИИ КАЛИНИНГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ (ПАЛЕОГЕОГРАФИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)

Время проникновения первых людей на территорию современной Калининградской обл. является важнейшей научной проблемой, своеобразной точкой отсчета во взаимоотношениях природы и общества. Тем не менее, данный вопрос в научной литературе практически не освещен, несмотря на значительный объем проведенных в области археологических исследований.

Первые попытки решения проблемы первоначального заселения исследуемой территории связаны с деятельностью немецких археологов, прежде всего с образованием в 1844 г. в Кёнигсберге “Общества древностей Пруссии”, а также с возникновением музея этой организации, в фонды которого поступали археологические находки с территории всей Восточной Пруссии.

Впервые вопрос об общей периодизации находок каменного века в Восточной Пруссии был поставлен А. Бецценбергером. Впоследствии эта тема освещалась в статьях В. Ла-Бома, В. Гэрте, X. Гросса, выделивших из общей массы материала немногочисленные известные к тому моменту палеолитические находки и пытавшихся решить вопрос их культурной атрибуции (Тимофеев, 2003. С. 6-11). Помимо этого, X. Гроссом, одним из пионеров применения методов естественных наук в первобытной археологии, собраны накопленные к тому времени факты об истории развития природной среды в позднем плейстоцене - раннем голоцене. Вопрос о первоначальном заселении территории современной Калининградской области был тогда решен в пользу предположения, что первые охотничьи коллективы посетили эту землю в позднеледниковый период.

После Великой Отечественной войны наиболее активные исследовательские работы проводились с 1949 по 1987 г. археологами Н.Н. Гуриной, В.С. Титовым, Калининградским неолитическим отрядом под руководством В.И. Тимофеева. В ходе разведочных и раскопочных работ были обнаружены и обследованы несколько памятников, содержащих комплексы находок финальнопалеолитического облика (Тимофеев, 1980. С. 6-8). Они расположены в северо-восточной части Калининградской области, в нижнем течении реки Шешупе. К наиболее ранним относятся группа стоянок на правом берегу реки у пос. Никольское и 4 местонахождения у поселков Лесное и Запань. В 1974 г. на стоянке Никольское IV проведены раскопки; коллекция, собранная на стоянке, состоит из 1150 изделий.

Указанные выше материалы дают первое и, по существу, единственное представление о кремневой индустрии финального палеолита междуречья крупнейших рек юго-восточной Прибалтики - Немана и Преголи. То обстоятельство, что на протяжении всего послевоенного периода основное внимание при исследовании памятников каменного века уделялось неолиту, не

Рис. 1. Схема рельефа территории Калининградской области в нижнем дриасе могло не сказаться на изученности более ранних этапов истории человеческого общества на территории области. Естественно, что, не имея исчерпывающих данных о палеолитических стоянках по всей территории области, невозможно составить и достоверную картину первоначального заселения этой территории. В подобной ситуации для решения вопроса о времени начала миграций первобытных коллективов в данный регион представляется приемлемым использование реконструкции природной обстановки в позднем плейстоцене. В частности, необходимы исследования древнебереговых образований приледниковых водоемов. С этой целью на основе анализа разрезов четвертичных отложений были составлены карты, отражающие палеорельеф поверхности на периоды позднеледниковья от нижнего до верхнего дриаса. На рис. 1, отражающем соотношение суши и приледниковых водоемов в середине нижнего дриаса, отражены предполагаемые маршруты миграций первобытных охотников. В качестве мест возможных стоянок выделены участки, соответствующие нескольким условиям: они располагаются по берегам приледниковых озер, у устьев древних речных потоков, на мысах, островах; участки сложены хорошо дренируемыми песчаными отложениями. Эти принципы сужают территорию поиска возможных позднеплейстоценовых стоянок от значительных по протяженности побережий приледниковых водоемов до нескольких конкретных районов, а в ряде случаев и мест. Насколько продуктивной окажется применение подобной методики при поиске стоянок палеолита, покажут дальнейшие археологические исследования, а пока хочется отметить, что природные условия, начиная со второй половины нижнего дриаса (14-13 тыс. л.н.) и вплоть до голоцена, являлись благоприятными для освоения территории области.

Впервые за время Валдайского оледенения возможность заселения области появилась во время среднелитовской гляциофазы, когда край отступающего ледника располагался чуть севернее современных долин рек Инстру-ча и Преголи. В это время вдоль края отступающего ледника существовала система озер, уровень которых по мере деградации ледникового покрова снижался от 80^60 до 20-6 м к концу Drl (Квасов, 1975. С. 37-50). Естественно, что в условиях сурового арктического климата и отсутствия почвенного покрова на освобожденной от ледника территорші сначала к югу, а затем и к востоку от системы озер развивались лишь скудные арктические биоценозы. Широкое распространение получили ландшафты своеобразного тундрово-степного облика. В спорово-пыльцевых спектрах, относящихся к этому времени, абсолютное господство принадлежит пыльце недревесных растений: полыней, разнотравья, злаковых. Пыльца карликовых форм березы, сосны, ивы единична (Юспина, 2000. С. 14-15). Тем не менее, именно сюда, в зону тундры, откочевывали на летние пастбища северные олени, а вслед за ними и охотники - первые люди. Они проникали на освободившуюся от ледникового покрова территорию с юга, продвигаясь по берегам приледниковых водоемов, по сухопутным мостикам, местами доходя до края отступающего ледника. В этот период возвышенные участки поверхности были сосредоточением биомассы - на них во множестве гнездовались водоплавающие птицы. Удобренные птичьим пометом прибрежные воды изобиловали рыбой, а прибрежные участки суши, аналогичные современным хасыреям в зоне тундры, привлекали северного оленя (и охотников на него) сочной травянистой растительностью.

Существует мнение, что приледниковая зона шириной до 200 км не могла быть обитаема (Калечиц, 2000. С. 7-9), но, видимо, не стоит сомневаться, что несмотря на суровость природной обстановки в условиях арктического климата, позднеплейстоценовые биоценозы побережья приледниковых водоемов уже 14-13 тыс. л.н. в летнее время могли в достаточном количестве обеспечить первобытного человека пищей. Естественно, стоянки этого периода являлись временными, а сами периоды посещения области первобытными охотниками были подчинены ритмам весенне-осенних миграций северного оленя. Эти охотничьи коллективы могли принадлежать одной из позднеледниковых культур мадленского технокомплекса, распространенных южнее, в Польше (Bagniewski, 1999. Р. 140).

Еще более реальной становится возможность посещения данного региона первобытными людьми в бёллинге (12,7-12,2 тыс. л.н.). К этому же периоду Р. Римантене относит первые следы пребывания человека в Литве (Римантене, 1971. С. 13). В бёллинге уже вся территория Калининградской обл. и южная часть котловины Балтики были свободны ото льда. Среднегодовая температура значительно возросла: июльские температуры достигали +14 °C. Ландшафты области представляли собой так называемые парковые тундры с березой, сосной, можжевельником. К этому времени произошел спуск приледниковых водоемов до отметки -30 м. Береговые очертания отличались от современных: суше принадлежала полоса шириной до нескольких десятков километров, ныне затопленная. В бёллинге на равнинных пространствах Юго-Восточной Прибалтики появляются охотничьи группы, принадлежащие финальнопалеолитической гамбургской культуре. Согласно Р. Римантене, к культуре Гамбурга можно отнести и находку рога северного оленя со следами обработки кремневым острием, обнаруженную в Славском р-не Калининградской обл. Вероятно, стоянки этого периода могут быть обнаружены по берегам озер и рек по всей территории области; гипотетически, они располагались и на затопленной прибрежной полосе. Последовавшее за бёл линтом похолодание в среднем дриасе (12,2-11,9 тыс. л.н.), возможно, сократило количество посещений области охотничьими группами, однако, оно было сравнительно коротким.

Природные условия в аллерёде (11,9-10,9 тыс. л.н.) были еще благоприятнее, чем в бёллинге. Климатическое потепление (средняя температура июля достигала +15 °C) привело к широкому распространению сосново-березовых лесов с примесью липы, дуба, лещины. Огромные пространства были заняты разнотравно-злаковыми степями. К началу периода море отступило еще на десятки километров, его уровень остановился на отметке примерно -50 м. С этого периода территория области стала постоянно обитаемой. Можно предположить, что в аллерёде область представляла собой ареал взаимодействия нескольких палеолитических культур: родовых общин культуры Бромме-Лингби, кочевавших в западных, южных районах облас- ти (характерные для этой культуры типы мотыг обнаружены на данной территории), представителей свидерской культуры, расселявшихся с юга и востока по крупнейшим рекам, а также аренсбургских культурных групп, костяные и роговые орудия которых обнаружены в разных районах области. Подобное разнообразие культур, частое их скрещение характерно для широкого пояса приледниковой Европы, в том числе для Литвы и северной Польши (Римантене, 1971. С. 92; Bagniewski, 1999. Р. 143; Satavicius, 2001. Р. 9). Похолодание в верхнем дриасе было менее интенсивным, чем в нижнем и среднем, однако могло сократить переселение отдельных групп к северу. Сузилась площадь кочевок, что привело, согласно Р. Римантене, к появлению в позднем дриасе множества смешанных культур. Калининградская обл. и южная Литва являлись частью той территории, где шло общение между представителями прибалтийского мадлена и свидерской культуры {Римантене, 1971. С. 94).

Таким образом, анализ палеогеографической ситуации позволяет утверждать, что начиная с нижнего дриаса шло освоение территории Калининградской обл. первобытными охотничьими коллективами, адаптивная модель которых была основана на эксплуатации ландшафтов открытой тундры и лесотундры. Десятки финальнопалеолитических стоянок, обнаруженных на территориях соседних Литвы и северной Польши, придают дополнительную весомость этому выводу. Безусловно, дальнейшими целенаправленными археологическими исследованиями выразительные памятники финального палеолита в Калининградской обл. будут обнаружены.