Проблема разрушения Москвы как социокультурного организма

Город, в том числе и Москва, – это определенная культурная рефлексия, где человек осознает себя в пространственно-архитектурных формах, семантике города, улиц, площадей, храмов и т.д. По мнению П.Д. Боборыкина, столица в каждой стране «вбирает в себя все, что есть самого жизненного, ставит вопросы, вырабатывает сознание нации, указывает ей пути» [1, с. 199], является ее «выражением души», «культурным организмом» [2, с. 89].

Шпенглер, «прочитав» Европу как текст, крест на крест, пришел к выводу: «жизнь нации и ее структура – в горизонтальной – не вертикальной, силуэтной! – проекции города…», которая «есть отражение судеб народа; лишь вырисовывающиеся в силуэтах башни и купола рассказывают о логике в картине мира их строителей, последних причинах и действиях в их вселенной» [3, с. 194]. По силуэтам нынешней Москвы, к сожалению, можно прочитать о трагическом прошлом народа, «о логике в картине мира» ее разрушителей.

Социолог П.А. Сорокин пишет об исторических памятниках, как о связующем звене всех поколений: «Благодаря им давно ушедшие поколения, запечатлевшие следы своей деятельности в форме таких материальных памятников (здания, утварь, одежда, книги, дороги и т.д.), непрерывно воздействуют на последующие, взаимодействуют (хотя и односторонне) с последними – словом, составляют коллективное единство» [4, т. 1, с. 403–404]. Как показывает дальнейшая история, эту связь поколений постоянно пытались прервать, тем самым старались разрушить «коллективное единство» под названием Москва. Разрушение этих связей чревато разрушением самого человека.

Сегодня в Кремле нельзя увидеть такого количества золотых куполов, как в ХIХ в.: до основания снесены Чудов и Вознесенский монастыри, заменены фабрично-казарменной постройкой Рерберга; уничтожена самая древняя в Москве каменная церковь Спаса на Бору (1326 г.), Петропавловский, Благовещенский и другие храмы, нет великолепного Николаевского дворца. Сегодня по «непонятным причинам» одна за другой сгорают или сносятся исторические постройки, фрагменты подлинной Москвы: исторический символ Москвы – Манеж сгорел; снесли дом, где жил Герцен (Сивцев Вражек переулок, дом 25), дом XVIII века, связанный с Пушкиным (Столешников переулок, дом 12), дом Сухово-Кобылина (номер 9 строение 1 по Страстному бульвару), несколько зданий Тургеневской библиотеки, сносят маленькие купеческие домики, которыми славилось Замосковоречье, были снесены несколько домов-памятников архитектуры по Лаврушенскому переулку и Кадашевской набережной, при реконструкции Столешникова переулка по четной стороне практически уничтожена вся историческая застройка, кроме одного капитального дома конца ХIХ – начала ХХ в. Милые, знакомые всем москвичам с детства Столешники умерли. И этот список, к сожалению, еще долго можно продолжать.

Сейчас так много говорят о любви к истории, к искусству, к родному городу. Но на самом деле никто из власть предержащих не любит простоватую, немного деревенскую, с садами и заборами историческую Москву и старается провести на ее территории «евроремонт». Многие памятники архитектуры сносятся и заменяются копиями из железобетона, которые воспринимаются властями как подлинные исторические памятники. Теряется ответственность перед историей за исчезновение подлинных остатков, разрушается преемственность московского город- ского пространства. Может быть, Москва становиться чище и красивее. Но это пустая фальшивая красота, не наполненная содержанием.

Постепенно уничтожается московский дух, все меньше и меньше остается мест, в которых можно его почувствовать. Когда проходишь мимо покривившихся зданий на Полянке, окунаешься в атмосферу прошлого и понимаешь, насколько важно для человека иметь связь со своим историческим прошлым. Оно нас питает, энергетически заряжает, дает почувствовать себя частью огромного организма. И как же все корежится в душе, когда реальность приводит тебя к церкви в Казачьем, за которой разрывается связь времен новыми небольшими немецкого облика офисными зданиями. Все! Московского духа здесь нет!

Сегодня исторический центр Москвы составляет только 3 % от общей площади. Еще в 1993–1994 гг. отдел градостроительных исследований НИиПИ генплана Москвы, которым руководил Л. Градов, проводил изучение того, какие социальные приоритеты москвичей должны учитываться городской политикой. Были опрошены по специальным анкетам около 6 500 жителей центральных, срединных и периферийных районов города, более 200 представителей малого и среднего бизнеса и 50 представителей руководства административных округов. И важнейшим в ответах москвичей было беспокойство по поводу потери того, что уже накоплено городом, что составляет его добрые традиции. Около 70 % опрошенных считают приоритетным «заботиться о сохранении и поддержании того, что есть». Что же касается центра Москвы, то примерно 50 % высказались за то, что «центр должен стать заповедной зоной Москвы», и только 5 % отметили другую позицию анкеты – «центру нужно больше новой застройки» [5].

К сожалению, в 1999 г., в связи с полным прекращением финансирования работ, этот отдел был ликвидирован, а позже было закрыто аналитическое управление мэра. «Я думаю, – пишет доктор архитектуры Л. Коган, – нужно напомнить московским властям, что Москва является сложнейшим социально-пространственным организмом, многомиллионным сообществом людей с разными устремлениями и интересами, которые надо знать и уважать, ими нельзя пренебрегать во имя утилитарно понимаемых хозяйственных или коммерческих интересов. Нельзя относиться к территории Москвы, ее инфраструктуре, застройке как к чему-то, что нужно выгоднее купить и продать. Ведь сегодня инвестор владеет городом. Городские чиновники ему в этом содействуют, а специалисты (градостроители, архитекторы) вынуждены обслуживать этот произвол» [5]. Во всех 9 заповедных зонах с исторической застройкой ведется строительство и снос архитектурных памятников.

Москва – целый, красивейший город мира, пленяющий путешественников и иностранцев, – впоследствии была разрушена и продолжает разрушаться не Батыем, не Мамаем и не Гитлером, а нашими соотечественниками по принципу: Россию нельзя завоевать извне, Россию можно подорвать изнутри. Это «террор бескультурья», который разрыхляет социальную среду городов, исторически сложившееся окружение горожан, саму городскую атмосферу, ведет к изменениям генофонда нации.

Меняются люди, меняются времена, вкусы, настроения, веяния... Развитие, постоянное стремление к новому, более совершенному заложены в самой природе человека. В своем желании жить лучше человек естественным образом пытается изменить свое окружение, воплотить в реальность свои замыслы, мечты и надежды. Так рождаются и приобретают живые очертания новые идеи и проекты. Так человеческая мысль находит соизмерение с человеческими возможностями. Так появляется на свет «новая Москва». Но не надо позволять все дальше и дальше уходить в прошлое «старой Москве», исчезать ей с лица земли. Надо помнить, что Москва является сложнейшим социально-пространственным организмом, многомиллионным сообществом людей, объединенных общими духовными ценностями и идеалами, общей исторической судьбой, которые надо знать, уважать, беречь и передавать из поколения в поколение, а не уничтожать ради чьих-то корыстных целей.

Ссылки:

• 1.    Боборыкин П.Д. Вечный город (Итоги пережитого). М., 1903.

• 2.    Боборыкин П.Д. Столицы мира (Тридцать лет воспоминаний). М., 1911.

• 3.    Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск, 1993.

• 4.    Сорокин П.А. Система социологии. Т. 1. М., 1993.

• 5.    Коган Л. Есть ли в столице городская политика? URL: