Проблема смены институционального устройства при переходе к рынку

Каждая нация стремится к благополучию. Хозяйственное развитие не является экономическим явлением в чистом виде и включает в себя больше, чем материальную и финансовую стороны жизни людей. В связи с этим, развитие хозяйства следует рассматривать, как многомерный процесс, включающий реорганизацию и переориентацию целых экономических и социальных систем.

Принятие решений по вопросам экономического развития, которое ранее было основано на роли рынков и рыночных механизмов, в настоящее время сосредоточено на изменении и развитие институциональных систем. Мировой опыт показал, что нельзя с одинаковым успехом использовать одни и те же инструменты для стимулирования экономического роста в разных странах, даже одного региона и примерно одинакового уровня развития. Институты, в первую очередь, обеспечивают безопасность и уменьшают неопределенность на всех стадиях экономического обмена. Кроме того, они создают некоторые стимулы для экономических действий, как, например, накопление капитала, получение обра-

ГРНТИ 06.03.07

Станислав Сергеевич Япаров – аспирант кафедры экономической теории и экономической политики Санкт-Петербургского государственного экономического университета.

зования, повышение квалификации, что в дальнейшем позволяет получать дополнительные выгоды. При этом, институциональная среда, то есть система основных политических, экономических и социальных институтов, образующая основу для производства, распределения и обмена, должна развиваться в соответствии с усложняющимися экономическими процессами.

Новые институты должны появляться тогда, когда существует возможность получения дополнительной прибыли, которая не может быть получена в условиях существующей институциональной системы. Сегодня экономическая наука направлена на поиск и изучение механизмов, позволяющих стабилизировать экономику и обеспечить рост не только в краткосрочном, но и долгосрочном периоде. Для понимания и оценки роли институциональной среды в экономике необходим анализ появления, развития и влияния рыночных институтов на примерах конкретных стран. Наиболее показательным является анализ экономик государств Восточной Европы, относительно недавно осуществивших переход к рынку.

В своей Нобелевской речи в 1991 году Рональд Коуз сказал: «Важность включения институциональных факторов в ключевые направления экономики подтверждают недавние события в Восточной Европе. Этим бывшим коммунистическим странам было рекомендовано перейти к рыночной экономике, и их лидеры хотели осуществить данный переход, но без соответствующих институтов невозможно построить рыночную экономику» [17]. Переходный период был одним из главных событий в международной экономике в конце ХХ века. Данный процесс, включающий как экономические, так и политические преобразования, начался в 1989–1991 годах и включал в себя 29 стран. Предложенная Западом политика Вашингтонского консенсуса привела к падению ВВП, росту неравенства, безработицы и нестабильности.

Дж. Стиглиц в комментариях к «Докладу о мировом развитии: теория и политика развития» отметил: «…основополагающие принципы Вашингтонского консенсуса обусловливали неверный подход, по крайней мере, в отношении многих стран. Экономические теории, на которых зиждился Вашингтонский консенсус, были уже давно дискредитированы» [14, с. 172]. Говоря о Российской Федерации, необходимо принимать во внимание, что Россия, или в то время Советский Союз – это огромная страна с многомиллионным населением, сложной политической, социальной, экономической инфраструктурой и огромными территориями. Сложность предстоящей реформы заключалась в масштабах ее проведения. В 1991 году в стране не было ни одного института, подготовленного к работе в условиях рынка. Даже Центральный банк не имел опыта проведения денежно-кредитной политики в условиях свободных цен.

При этом, необходимость преобразований была очевидна, однако никто из действующей политической элиты не знал и не понимал, что и как нужно делать. Правительство России начало форсированный переход к рынку. Авторами программы либеральных экономических преобразований были члены нового правительства Е.Т. Гайдар, А.Б. Чубайс, А.Н. Шохин. Они видели выход в проведении «монетаристской» политики. Экономику надо лечить «шокотерапией» – нерентабельные предприятия обанкротятся, а те, которые смогут выжить, перестроятся на выпуск дешевой и качественной продукции. Для консультаций в осуществлении реформ была приглашена группа иностранных советников во главе с представителем США Дж. Саксом. Правительство возлагало надежды и на финансовую помощь Запада [6, с. 6].

В условиях беспрецедентного экономического кризиса Россия не могла привлекать кредиты на свободном финансовом рынке, и поэтому для нее жизненно необходимыми становились кредиты международных организаций, таких как МВФ и Всемирный банк [11]. Фактически это был некий ультиматум – Россия принимает западные рецепты по переходу к рынку и стабилизации экономики, а МФВ выдает кредиты для проведения им же предложенных реформ. В ситуации острого дефицита времени и необходимости быстрого принятия решений сложно анализировать институциональную среду для адаптации предложенных мер, поэтому полученные от МВФ рекомендации использовались без какой-либо оценки их применимости в существующих условиях. Сложно объективно оценивать правильность действий правительства в условиях переходного периода, когда вопрос стоял не только об экономическом развитии, но и о сохранении государственности в целом.

Вместе с тем, затрагивая вопрос применения мер «Вашингтонского консенсуса», хотелось бы вспомнить Фридриха Листа, который в 19 веке сформулировал следующий закон: «Повсеместное и тотальное установление принципа свободной торговли, максимальное снижение пошлин и способст- вование предельной рыночной либерализации на практике усиливает то общество, которое давно и успешно идет по рыночному пути. Но при этом ослабляет, экономически и политически подрывает общество, которое имело иную хозяйственную историю и вступает в рыночные отношения с другими, более развитыми странами тогда, когда внутренний рынок находится в зачаточном состоянии» [8]. Лист утверждал: «Мы не должны решать «рынок или не рынок», «свобода торговли или несвобода торговли». Мы должны выяснить, каким путем можно развить рыночные отношения в конкретной стране так, чтобы при соприкосновении с более развитым в рыночном смысле миром не утратить политического могущества, хозяйственного и промышленного суверенитета, национальной независимости» [8].

После завершения переходного периода и подведения общих итогов, экономисты всерьез начали говорить о том, что значительное падение и низкие показатели российской экономики и большинства бывших стран Советского Союза в 1990-е годы можно отнести к неверному пониманию и неприятию институциональной проблемы. Сегодня мы можем с уверенностью говорить, что рынки не могут функционировать без существования множества институтов, обеспечивающих и стимулирующих экономическую активность. Опыт переходного периода обеспечивает сильную эмпирическую поддержку смещения акцента при выборе экономической политики с рынка и ценовой теории к правовой, социальной, экономической и политической среде контрактных отношений, реализуемых посредством институциональной среды.

Экономические институты тесно связаны с политическими институтами. При этом вопрос о том, идет ли причинно-следственная связь от демократии к развитию или от развития к демократии, остается открытым. Д. Норт в своих ранних работах «Институты, институциональные изменения и функционирование в экономике» и «Институты и экономический рост: историческое ведение» пишет: «…в процессе движения к цели организации выступают главными агентами институциональных изменений» [9, с. 10]. Это означает, что институциональные изменения происходят по инициативе организаций, стремящихся снизить свои транзакционные издержки. Эта концепция отражает функциональный подход, в котором институты появляются систематически, когда возникает необходимость повышения экономической эффективности.

Однако, Дж. Стиглиц указывает, что институты помогают, прежде всего, сохранить определенный статус действующей власти, а их реформирование происходит в силу корыстных интересов и получения ренты действующей политической элитой, а не с целью повышения эффективности рыночного взаимодействия [19]. В более поздних работах Д. Норт говорит, что институциональная матрица отражает цели тех групп, которые имеют возможность определять «правила игры». Согласно его взгляду, политические институты поддерживаются господствующими идеологическими или культурными убеждениями и определяют институты экономические.

При этом, необходимо отметить, что экономические институты не только определяют результаты экономической деятельности, но и влияют на распределение ресурсов в экономике. Это распределение дает власть некоторым экономическим агентам (юридически ей не наделенным), которые, посредством взаимодействия с политической элитой, получают возможность оказывать влияние на реформирование институциональной среды с целью лоббирования собственных интересов, в особенности в сферах распределения ресурсов и прав собственности. В конечном счете, принятые правила (законы) начинают оказывать влияние на экономические результаты и распределение ресурсов таким образом, что усиливается власть действующей элиты.

Это объясняет, почему зачастую неэффективные институты функционируют в экономике достаточно долго, что приводит к слиянию политической и экономической элиты и укрепляет власть данного класса. Необходимо помнить, что политическая власть является отражением общественных целей и общественного выбора (если не всего общества, то хотя бы большинства), соответственно, принимаемые решения в общем должны соответствовать общественным ожиданиям. Однако, данная система будет функционировать только в том случае, если демократические институты (выборы, свобода слова, общественный контроль и др.) в обществе находятся выше политической власти.

В рамках такой концепции, хочется вернуться к переходному периоду в России и проанализировать его с данной точки зрения. Безусловно, предлагаемые МВФ меры не учитывали существующую институциональную среду и не были адаптированы к применению в РФ. Тем не менее, возникает вопрос: «Почему правительство не подготовило население к предстоящим реформам, а внедрение неко- торых институтов искусственно затягивалось?» Если рассматривать ситуацию с этой позиции, закономерно появляется еще один вопрос: «Насколько люди, воплощавшие в жизнь идеи либерализации, хотели видеть их результатом развитие и рост?»

Например, такого обязательного рыночного института, как казначейская система, вообще не было. Ее пришлось создавать с нуля, на практике она заработала только в 1998 году. Долгое время создание казначейства сознательно саботировалось – ведь его отсутствие заставляло держать бюджетные счета в коммерческих «уполномоченных» банках, которые благодаря этому получали огромные доходы в условиях высокой инфляции [10]. Не вызывает удивления, что все крупные собственники «периода первоначального накопления капитала», были банкирами, что фактически позволяло им пользоваться бюджетными средствами. Данные факты свидетельствуют о том, что для успешного осуществления перехода к рынку и дальнейшего эффективного функционирования экономики, помимо адаптации реформ на конкретную институциональную систему, необходимо еще одно важное условие – желание элиты, обладающей политической властью, провести преобразования максимально «безболезненно» для экономики и населения.

Интересно, что Дж. Сакс, американский экономист, который был приглашен для проведения реформ и был советником президента Б. Ельцина, в 1998 году и позднее, в 2000 году, в своих интервью говорил: «Главное, что подвело нас, это колоссальный разрыв между риторикой реформаторов и их реальными действиями… как мне кажется, российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства – служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия, это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей» [4].

Экономическое развитие в условиях рыночной экономики предполагает, что страна должна стремиться генерировать институты, аналогичные тем, которые преобладают в западных капиталистических развитых странах. Однако, проблемы, связанные с определением «хороших» и «плохих» институтов, все еще не решены. Некоторые ученые полагают, что институты являются продуктом индивидуального исторического развития и социально-политической эволюции и не могут одинаково хорошо функционировать в любом обществе. Взаимодействие отдельных лиц или коллективных субъектов, таких как фирмы, всегда происходит в рамках существующих правил (местных или общих, неформальных или формальных). Но данное взаимодействие не всегда приводит к планируемым результатам.

Новые виды деятельности, которые могут предоставить новые возможности для получения прибыли, будут подчиняться и регулироваться новыми правилами, созданными в результате развития рыночного взаимодействия. Эта концепция может объяснить, почему процесс переноса рыночных институтов из развитых стран в развивающиеся является таким сложным. Известный экономист и социолог Бруно Амабль говорит: «…существует пять типов капитализма, которые характеризуются специфическими институционными формами и своеобразием: чисто рыночная модель; социал-демократическая модель; континентальная европейская модель; средиземноморская модель; азиатская модель». Данные виды определяются различием форм и способов конкуренции на мировых рынках в различных регионах, уровнем и системой оплаты труда в различных сегментах рабочей силы на мировом рынке труда, спецификой соотношения финансово-инвестиционной политики и корпоративного управления, социальной защиты систем образования [1, с. 65-73].

В этом контексте схожесть различных траекторий роста и развития не обусловлена строгой идентичностью национальных институциональных систем. Рыночные институты не должны быть просто созданы государством с надеждой на оптимизацию, равновесие и рост посредством рыночных механизмов. Необходимо определить, какие рыночные институты являются первичными. Например, такие институты, как «права собственности» и «обеспечение контрактных обязательств» являются необходимыми условиями создания рынка. Второй тип институтов посвящен регулированию несовершенства рынка: государственное регулирование деятельности, создающей «внешние эффекты», антимонопольная политика, снижение информационной асимметрии, обеспечение инфраструктуры. Третий уровень институциональной системы необходим для стабилизации макроэкономических показателей: он включает в себя Центральный банк, валютный режим, бюджетное правило, пенсионное обеспечение и т.д. Данный уровень необходим не только для макроэкономического равновесия, но и для пере- распределения доходов и социальной защиты граждан. Кроме того, не стоит забывать о таких общественных институтах, как семья и образование, которые, не являясь экономическими, также оказывают влияние на развитие экономики.

Институциональная среда является неотъемлемой частью государства, регулирующей внутреннее взаимодействие во всех сферах общественной жизни, в том числе в экономике. Нельзя игнорировать институты и институциональную теорию при анализе экономики и разработке экономической политики. Экономическое взаимодействие – это сложный многогранный процесс, который не всегда подчиняется исключительно рыночным механизмам, а индивиды не всегда действуют исходя из функции максимизации личной выгоды, именно поэтому принятие решений, направленных на развитие и экономические рост, должно сопровождаться включением в анализ институциональных факторов, таких как существующую ранее систему прав собственности, систему налогообложения и финансовые институты (безналичные платежи и кредитование), институты государственной регистрации организаций, институты, регулирующие имущественные отношения, а также иные политические и экономические институты, в рамках которых происходит взаимодействие субъектов экономики.