Проблема выделения могильников бохайского времени на севере Корейского полуострова

Бохайские погребальные памятники известны в КНР, России, а также в КНДР. Большая их часть приходится на северо-восток КНР, где располагалась основная территория государства Бохай [Ивлиев, 1989]. В России имеется несколько бохайских могильников [Государство Бо-хай…, 1994. С. 70–72], некоторые из них подробно изучались на протяжении ряда лет [Никитин, Гельман, 2002; Никитин, Чжун Сук-Бэ, 2005]. Из публикаций корейских специалистов следует, что погребальные памятники бохайского времени есть и в Северной Корее. Это весьма правдоподобно, с учетом того, что северная часть Корейского полуострова входила в состав бохайского государства [Государство Бохай, 1994. С. 3]. На данный момент в КНДР исследован целый ряд погребальных памятников, в том числе несколько крупных могильников – Пугори, Кунсим, Пхённи, которые северокорейские археологи называют бохайскими [Ли Джунголь, 1986; Со Ильбом, 1999; Чан Чхольман, 2009; Чон Ёнджин, 2010].

Могильник Пхённи в одноименной местности в уезде Пукчхон провинции Южная Хамгён протянулся с севера на юг приблизительно на 1 км, и с запада на восток – примерно на такое же расстояние. Число могил здесь достигает 600, в том числе встречаются погребения когу- рёского времени. Бохайские могилы представлены погребениями с каменным склепом и земляной насыпью. Могильник Кунсим в уезде Хвэрён провинции Северная Хамгён включает около трехсот погребений. Преобладают каменные склепы с земляной насыпью. Могильник Пугори вблизи г. Чхонджин провинции Северная Хамгён насчитывает 500 погребений. В 2004 г. северокорейская пресса сообщила об обнаружении в Кымсонни в уезде Хвадэ в провинции Северная Хамгён первого на территории Корейского полуострова погребения с фресками бохайского времени [Ким Минджи, 2007].

Помимо упомянутых крупных могильников, на территории провинций Южная и Северная Хамгён известны и другие погребения, которые определяются северокорейскими учеными как бохайские, хотя и имеют сходство с когурёскими. Все они, за редким исключением, локализуются в провинции Северная Хамгён. В научных публикациях, посвященных данным могильникам, приводится только место их расположения и краткое описание типов погребений. Отсутствие в опубликованных сообщениях планов могил и изображений погребального инвентаря не позволяет провести их полноценный анализ.

Значительная часть публикаций корейских археологов посвящена погребениям в районе Пугори вблизи г. Чхонджин провинции Северная Хамгён, где находится около 500 захоронений (в основном в виде каменных склепов с земляной насыпью) [Хан Индок, 1998; Ким На-миль, 2002; Хамгёнбукто, 2002; Чон Ёнджин, 2010; Пугори, 2011]. В ранних публикациях погребения в районе Пугори описывались как единый крупный могильник, но после выхода в свет монографического отчета об их раскопках [Пугори, 2011] стало ясно, что этот «могильник» состоит из нескольких участков захоронений – Оксэндон, Тхосон, Тарэголь, Токтон, Хапчон, Ёнчхаголь. Все они находятся рядом друг с другом, за исключением Оксэндона, который располагается на расстоянии 5 км к северо-востоку от остальных.

Всего на данных участках раскопано чуть более сотни захоронений, которые по особенностям конструкции погребального сооружения можно разделить на две группы. Первая группа – каменные склепы с земляной насыпью (могилы Ёнчхаголь № 1, Тарэголь № 2 и др.). Погребальные камеры в таких могилах подпрямоугольной в плане формы, преобладают конструкции с южной ориентацией (под южной ориентацией в данной работе понимается наличие входа в погребение в южной стене или коридора, пристроенного к южной стене). Каменные склепы возводились на древней дневной поверхности. Вторая группа – каменные ящики. Здесь также преобладала южная ориентация погребений. Каменные ящики обычно размещались в могильных ямах [Там же. С. 140–141].

Северокорейские археологи и корейские археологи Яньбянь – корейского автономного округа КНР, вероятно, считают данные погребения бохайскими, что следует как из названия их отчета, так и из вступления к нему. В частности, там говорится, что район Пугори осваивался и в когурёское, и в бохайское время, и благодаря раскопкам бохайских памятников в районе Пугори становится очевидным, что в основе бохайской культуры лежит культура когурёская [Там же. С. 5]. Однако как в самом отчете, так и в публикациях, посвященных раскопкам могил из Пугори, обоснований этого вывода на конкретном археологическом материале не приводится.

Для того чтобы выяснить, какое отношение имеют к Бохаю погребения из Пугори, логично сравнить их с бохайскими погребальными комплексами, расположенными по соседству на территории Китая. Среди бохайских погребальных сооружений практически не встречаются каменные ящики, гробы, сложенные из вертикально стоящих каменных плит. Вместе с тем такой тип погребений характерен для Когурё [Пукхан, 1991. С. 153].

Отдельно нужно остановиться на погребальном инвентаре захоронений в районе Пугори. Удила из погребения Ёнчхаголь № 1 (участок № 1) [Пугори, 2011. С. 88] аналогичны удилам из могилы Ваньбаотин (кор. Манбоджон) № 78, датируемым V в. н. э. [Ли Гванхи, 2005. С. 147]. На конце грызл обоих удил располагается кольцо с крестообразным перекрестьем внутри, возможно, это кольцо служило для сцепления с ремнем оголовья. Кольца этих удил очень схожи между собой (см. рисунок, 18 , 19 ). Ваньбаотин № 78 – одна из могил одноименного могильника, расположенного в китайской провинции Цзилинь, возле г. Цзиань [Цзилинь, 2009. С. 37–39].

Предметы из погребений в районе Пугори и их когурёские аналоги:

1 , 7 , 12 , 16 – предметы конского снаряжения из Ёнчхаголь № 1; 2 , 8 , 13 – предметы конского снаряжения из Ёнч-хаголь № 15; 3 – предмет конского снаряжения из Чхильсонсан № 96; 4 , 10 , 14 – украшения конского снаряжения из Ёнчхаголь № 1; 5 – украшения конского снаряжения из Ёнчхаголь № 15; 6 – украшения конского снаряжения из Цзисигунлуму; 9 – предмет конского снаряжения из Кымнёнчхон; 11 – украшение конского снаряжения из Чигёндон № 1; 15 – украшение конского снаряжения из Хваннамни № 109; 17 – предмет конского снаряжения из Усанха № 41; 18 – удила из Ёнчхаголь № 1; 19 – удила из Ваньбаотин № 78; 20 – стремена Ёнчхаголь № 1; 21 – стремена Ёнчхаголь № 2; 22 – стремена Ёнчхаголь № 15; 23 – стремена Ваньбаотин № 78; 24 – стремена Чи-гёндон № 1

Предметы конского снаряжения в виде перекрестья из могил Ёнчхаголь № 1 и Ёнчхаголь № 15 (см. рисунок, 1 , 7 , 12 , 16 , 2 , 8 , 13 ) по форме аналогичны когурёским украшениям из могилы Чхильсонсан № 96, датируемой III в. н. э. – первой половиной V в. н. э. (см. рисунок, 3 ) [Адзума Усио, Танака Тосиаки, 2008. С. 602; Цзилинь, 2009. С. 52], Усанха № 41 – V в. н. э. (см. рисунок, 17 ) [Адзума Усио, Танака Тосиаки, 2008. С. 601; Цзилинь, 2009. С. 43], украшению из силлаского Кымнёнчхон («кургана золотых бубуенцов»), датируемого V в. н. э. (см. рисунок, 9 ) [Пак Чинук, 1986. Рис. 1, 3 ].

Украшения конского снаряжения овальной формы с вытянутым уголком по центру одной из сторон бытовали в основном с IV–VI вв. н. э. в Когурё [Адзума Усио, Танака Тосиаки, 2008. С. 600–602; Ли Гванхи, 2005. С. 168]. Например, такие украшения обнаружены в могиле Чигёндон № 1 – датируемые VI вв. н. э. (см. рисунок, 11 ), в могиле Хваннамни № 109 – IV–V вв. н. э. (см. рисунок, 15 ), Цзисигунлуму – IV–V вв. н. э. (см. рисунок, 6 ). Украшения этого типа найдены в могилах Ёнчхаголь № 1 и 15 (см. рисунок, 4 , 5 , 10 , 14 ) [Пугори, 2011. С. 89, С. 125].

На могильнике Пугори в Ёнчхаголь № 1, 2 и 15 найдены стремена с длинной шейкой, на конце которой находится ушко (см. рисунок, 20–22 ) [Там же. С. 91, 94, 124]. Такие стремена характерны для когурёских погребений (см. рисунок, 23 , 24 ) [Адзума Усио, Танака Тосиаки, 2008. С. 602; Ли Гванхи, 2005. С. 147], они обычно датируются IV–VI вв. [Амброз, 1973. Рис. 2].

Если обратить внимание на датировки других предметов погребального инвентаря, то они также не противоречат датировкам погребений Пугори, полученным сопоставлением предметов конского снаряжения. Сосуды с ручками, крышки из могил Тарэголь № 3, 9, Ёнчхаголь № 9, 11, 12, 15 и т. д. [Пугори, 2011. С. 45, 105, 109, 112, 120, 133] характерны для когурёской керамики [Choi Jongtaik, 2008. P. 16]. Железные наконечники стрел из погребения Ёнчхаголь № 15 с заостренной головкой, в сечении ромбической, с шейкой, круглой в сечении. Такого типа наконечники бытовали и в Когурё [Ким Сонтхэ, 2011. С. 810; Ли Гванхи, 2005. С. 41]. В целом, погребальный инвентарь могильников в районе Пугори можно охарактеризовать как когурёский, особенно это касается могил участка захоронений Ёнчхаголь.

Анализ погребальных конструкций и сопроводительного инвентаря опубликованных захоронений из Пугори показывает, что они относятся к Когурё, а бохайская атрибуция этого памятника не имеет пока достаточных оснований. Самые известные на данный момент когу-рёские могильники располагаются в районе г. Пхеньяна и в районе г. Цзиань [Ли Ёнхун, Син Квансоп, 2006. С. 268]. Эти территории были местом сосредоточения политической и экономической жизни государства Когурё. Пугори находится в стороне от них, дальше на северо-восток, и дальнейшее изучение его погребений очень важно для лучшего понимания процесса распространения и развития когурёской культуры.